Калейдоскоп

Дик подскочил на кровати, когда неподалеку услышал чей-то восторженный вопль. Спросонья он еще и не сразу понял, где именно все-таки находится. Он точно помнил, что вчера они неторопливо двигались в экипаже, пока, наконец, не достигли цели. До комнаты, выделенной ему, Дик добирался не иначе как на характере, поскольку совсем не помнил, как смог сюда добрести. Судя по полумраку комнаты, ставни не открывали, давая возможность выспаться. Дик потер лицо ладонями, пытаясь проснуться. Голоса где-то за дверью звучали несколько приглушенно, слов он разобрать не мог. В принципе, можно было вставать, но кровать была мягкой. Хотелось снова вытянуться на ней и попытаться немного вздремнуть. «Если, конечно, это получится сделать», — зевнул Дик, хлопая глазами и задумчиво рассматривая стоявший поблизости стул. Не то, чтобы он таких не видел, скорее, получалось больше на автомате. Он не знал толком, чего ждать от утреннего шума. С большим трудом Дик вспомнил, что Эмиль накануне упоминал Арно, их с Лионелем младшего брата. Вот, видимо, он как раз сейчас всех и поднимал, не в силах дождаться, когда братья и их друг проснутся самостоятельно. «Хорошо, что он про меня пока не знает. И едва ли повторит то же самое, что с близкими, с чужим человеком», — Дик все-таки вытянулся на кровати, подтягивая на себя одеяло. Он не знал, получится ли снова заснуть, но решил все же не пытаться пока вставать. Тем более, судя по тихому смеху, там уже во всем разобрались. Дик не знал, сколько они тут пробудут, помня, что герцог Алва упоминал необходимость отъезда в Кэналлоа на обучение. Он в целом пока плохо понимал, что будет дальше. Его мир стремительно менялся с момента, как он добрался до зеркала. И положа руку на сердце, Дик ни о ччем не жалел. Дома, в Надоре, его ждали бы бесконечные посты, молитвы и тщательно взращиваемая ненависть, которую в будущем предстояло осуществлять, без толкового понимания, что и как делать. Внутри что-то больно кольнуло. Догадывался ли отец, что будет все именно так? Хотя, согласно рассказам герцога Алва, ему не позволили принять другое решение. И от понимания, что находятся люди, с легкостью играющие чужими судьбами, у Дика по спине бежали мурашки. Сон практически пропал. Дик не спешил выбираться из-под одеяла, лежал с закрытыми глазами, пытаясь сориентироваться в том, что происходило за пределами его комнаты. Приглушенные голоса почти пропали, судя по звукам, комнату просто покинули, уводя с собой непоседливого брата. Легкие смешки еще какое-то время доносились, но потом пропали и они. Можно было, наверно, попытаться прислушаться к камням, но Дик не стал этого делать. Он и так догадывался, что в семье Савиньяков совсем другие отношения, чем в его собственной. Он и представить себе не мог, что можно вот так вломиться в комнату даже к Айрис, про отца в свое время и говорить нечего. Нет, сам он никогда не запрещал, за него это делала герцогиня и так, что незадолго до бунта, Дик боролся с кошмарами у себя, опасаясь прийти к отцу, зная, что наказание со стороны герцогини обязательно будет. Сейчас он жалел о своей трусости, но было ничего не изменить. Он, впрочем, и сейчас-то вел себя не сказать, чтобы храбро. Лежал уже без сна какое-то время и не торопился покидать это временное убежище. Что его больше пугало, незнакомая обстановка или необходимость полноценного знакомства, Дик и сам сейчас сказать не мог. Но покидать кровать упорно не торопился. «Это, как минимум, неправильно. Я не могу провести весь день в спальне», — уговаривал сам себя Дик, со смущением вспоминая, как накануне стоял, сонно хлопая глазами перед красивой эреа, кажется, в красном домашнем платье, но точно он не был уверен. Голос Лионеля звучал монотонно, сливаясь в одну сплошную пелену. Потом его повели на второй этаж, сюда. Дальше был столь необходимый сон. Дик виновато вздохнул, отмечая про себя, что после гибели отца ему не приходилось лежать на чем-то столь удобном. И одеяло было не слишком тяжелым, подушка лежала так, что впору снова заснуть. Если бы не душевные терзания, он бы это и сделал. Но увы, сейчас с легкостью задремать не получалось. И ведь ничего особенного-то не требовалось. Колокольчик для вызова слуг находился наверняка рядом с прикроватной тумбочкой. Для того, чтобы взять его, стоило всего лишь вынырнуть из-под одеяла и сесть на кровати, может, еще поставив ноги на пол. Кто-нибудь придет наверняка и подскажет, как быть с одеждой и куда ему идти. Ничего особенного, этому Дика на уроках этикета еще в Надоре учили, причем, сделали это достаточно хорошо, он смог запомнить этот момент. Но Дик продолжал тянуть. Мысленно он ругал себя всеми известными ему ругательствами, которых, впрочем, насчитывалось не так много. Вот и получалось так, что он продолжал лежать и рассматривать край собственного одеяла. Вполне вероятно, что Дик рисковал пропустить что-то интересное своим нежеланием показываться на глаза всем обитателям этого дома. И все-таки хорошо и спокойно так лежать. В доме его почти наверняка бы уже разбудили, а то еще и наказали за «непозволительно долгий сон». Дик никогда не мог без проблем проснуться на рассвете, но когда накануне была еще и служба… чаще всего его первым приемом пищи становился обед. Завтрака его лишали по приказу герцогини. Поежившись, Дик свернулся покомпактнее под одеялом и позволил себе зажмуриться. Он и сам не знал, почему тянул с пробуждением. Его, совершенно точно, никто не съест… А когда Дик прислушался к камням, то решительно перекатился поближе к стене, на прохладную сторону. Так можно было сделать вид, что спит, слуга, по приказанию графини Савиньяк, уже направлялся проверять неожиданного гостя. Даже если он заглянет со свечой, то не обнаружит ничего интересного, только сопящего себе сладким сном незадачливого герцога Окделла. Дика смутил отъезд эра Рокэ, и Линонеля с Эмилем. Пока он размышлял над тем, вставать или нет, они приказали оседлать коней и уехали ненадолго. Куда конкретно, не сообщили, но скорее всего, недалеко. Арно, ровесника самого Дика оставили в поместье по непонятной причине. И Дику стало внезапно еще страшнее от понимания, что знакомиться с ним придется в одиночестве. «Лучше притвориться спящим», — решил Дик, зажмурившись, старательно сопя и пытаясь понять, куда именно все-таки отправились старшие. Вроде бы, еще вчера у них не было планов куда-то отлучаться от поместья. И только сейчас Дик вспомнил, что они увидели вчера, прежде чем добраться до Сэ и едва не подскочил на месте. Хорошо еще, что слуга еще не добрался до комнаты, он снова принял лежачее положение и постарался сопеть размеренно, а не обиженно. В Эр-При отправились без него, решив не тревожить. «Интересно, что же там все-таки произошло?» — Дик нахмурился, понимая, что ответов не получит, как минимум, до возвращения эра Рокэ, Лионеля и Эмиля. И это если они смогут разобраться в произошедшем. Чутье подсказывало, что там не все так просто. Возможно, и вовсе не стоило трогать те события. За такую мысль Дик только разозлился на себя. Мало того, что он ничего толком не умел, с обучением будут проблемы, так еще и норовил спрятаться при любом намеке на проблему. Хорош Окделл, отец был бы очень разочарован, если бы видел его сейчас. На скрип открывшейся двери занятый борьбой с самим собой Дик не обратил внимания. За него насторожились камни и мальчишка вынужденно переключился, прислушиваясь. Ну что с ним могло случиться у Савиньяков? Сейчас посмотрят на него пару минут и отправятся к докладом к графине. И какое-то время он еще получит возможность полежать. Дик, правда, не учел, что в любом месте могли найтись не самые доброжелательные люди. А в Сэ перебралось несколько человек, прежде служивших у Эпине и искренне винивших герцога Эгмонта Окделла в гибели почти всей семьи. И для них возраст Дика и его непричастность не имели никакого значения. *** Лионель проснулся от радостного крика в ухо. Сон, по понятным причинам, улетучился, стоило Арно с размаху влететь в комнату, оказаться на кровати и начать тормошить ближайшего старшего брата. В этот раз таким вот «ближайшим» оказался он, Миль как знал, устраиваясь у стены. И сейчас не спешил реагировать, накрывшись одеялом с головой. — Ли, Миль, вы наконец-то, приехали! — восторженно тараторил Арно, явно сбежавший от матушки или слуг, которые вели его на занятия. Обо всех уроках мальчишка, разумеется, забыл. И Лионель его понимал…но как же тяжело давалось пробуждение. Сказывалась, вероятно, усталость последних дней. — Прибыли, — Лионель смог заставить себя все-таки разлепить глаза и потрепать теперь уже не самого младшего по голове. Миль сонно буркнул что-то, отползая подальше, к стене. Просыпаться в ближайшее время он не собирался.- А вот ты-то как сюда попал, чудовище? Они еще собирались съездить в Эр-При, выяснить, что конкретно там произошло. Дика не стоило брать, слишком юн он для подобного, но осмотреть там все стоило. У них был Росио с фамильными способностями к воздушной стихии. Что-то они наверняка все-таки смогут выяснить. — Почему сразу чудовище? Я твой любимый младший брат, — фырк Арно в ухо отвлек Лионеля от вялого, но все-таки планирования их дальнейших действий. Определенно, застоялся мелкий. Но теперь ему не придется быть в одиночестве. — Любимым ты станешь после полудня, — сонно откликнулся со своего места Эмиль. — А пока Ли прав, ты чудовище. Как сюда попал-то? Для крепко спящего близнец слишком много говорил. Лионель только усмехнулся, Арно обладал поразительной способностью будить их, независимо от степени измученности. Сонливость, разумеется, присутствовала, но заснуть, когда юный Арно находился рядом, было практически невозможно. — Услышал, что вы приехали, матушка говорила Антонио о какой-то подготовке, дальше я не слушал и рванул сюда, — Арно не скрывал, что братья ему были важнее завтрака и возможных разговоров. Матушка часто так его отвлекала, когда нужно было посидеть тихо. К счастью, он услышал самое главное до того как появился в комнате. — К Росио, я так понимаю, ты еще не заглядывал? — коварно усмехнулся Лионель, тепло глядя на брата. В конце концов, Арно всегда не хватало выдержки когда речь шла о самых близких. Лионелю хотелось думать, что он так же легко пустит и Дика себе в сердце. Тогда за них можно беспокоиться самую чуточку меньше, если они будут друг у друга. Впрочем, пока их еще следовало познакомить и не торопить события. Лионель заставил себя все-таки выбраться из кровати, взглядом заставляя Эмиля следовать его примеру. У них еще были дела. — Росио тоже здесь? — глаза Арно вспыхнули. — Тогда я к нему загляну и скоро вернусь. Не успеете моргнуть глазом. Мы вместе пойдем на завтрак. Лионель с Эмилем проводили взглядом маленький ураган. Как же сильно Арно отличался от серьезного задумчивого Дика, которого представить было сложно вот так, задорно бегающего по замку Надора. — Надеюсь, они подружатся, — Эмиль потер лицо и усмехнулся, представив лицо друга, к которому примчался Арно, желать доброго утра. — Должны, — Лионель встряхнулся. — Вряд ли вся наша суета разбудит Дика. Познакомятся они, скорее всего, когда мы отправимся в Эр-При. Если ты не забыл, нам надо там осмотреться. Появившийся довольный Арно с запиской от Росио помешал Эмилю ответить вслух. Он взял записку, оценил ее содержимое и потрепал Арно по голове, после чего передал листок Лионелю. Тот полюбовался на незатейливую надпись, которая в цензурном виде гласила: «Я вам еще отомщу, потом». Похоже, Арно и Росио разбудил своим восторгом. Они спустились к завтраку, где их ждала матушка. Арно никак не отреагировал на недовольный взгляд Арлетты, он светился от счастья. Про еще одного гостя ему пока никто не сказалл. Впрочем, к незнакомцу Арно бы и сам не полез. В Эр-При отбывали сразу после еды и нехитрых баек. Арлетта сразу же переключила Арно на занятия, тот вздохнул обреченно и побрел сдаваться менторам. Сама же графиня Савиньяк отправила к Дику одного из слуг, чтобы убедиться, что ребенок все еще спит, а не стеснялся покинуть комнату.