О чём плачет гитара?

Жаркое марокканское солнце уже почти спряталось за горизонтом. Зной постепенно уступал место холодной пустынной ночи. Как только в Сефере наступали сумерки, все жители скрывались в своих уютных домах за семейным очагом. Поэтому сейчас, петляя по затейливым узким улочкам, маленький темноволосый парнишка не встретил ни души. Он уже порядком задержался, а от быстрой ходьбы начинало колоть в боку. Но его волновала только одна тревожная мысль: «Только бы успеть до прихода отца!» Спустя полчаса хождения по этому лабиринту бесчисленных переулков мальчик, наконец, добирается до заветной двери с резным коричневым узором. Чтобы не привлекать много внимания, он решает обойти дом, и, тихо открывая ставни, пробирается к себе в комнату. Его встречает приглушенный свет, который испускает красивая красная лампа на подоконнике, и легкий беспорядок. Однако тишину внезапно нарушают звонкие пружинистые шаги, приближающиеся к комнате, и мальчик замирает у открытого окна. Дверь с грохотом открывается, ударяясь о противоположную стену. Владелец громкого топота замирает у входа, скрестив руки на груди и насупив брови. – Джек, где ты был? – в звонком голосе слышится сталь, и карие глаза впиваются взглядом в нахмуренное лицо младшего брата. Джек закатывает глаза, и недовольно бурчит себе под нос. О, как же он ненавидит, когда брат строит из себя строгого отца! Мальчишка быстро скидывает обувь и плюхается на кровать, игнорируя разозленного брата. Спустя минуту он, как бы нехотя, отвечает: – Я гулял. Брат продолжает испепелять недовольным взглядом Джека, не выходя из роли строгого взрослого: – Garoto teimoso! Отец же сказал сидеть дома. Давно не огребал? Джек устало смотрит на грозную фигуру брата и тяжко вздыхает. Меньше всего ему сейчас хочется ссориться с братом. Наказание его сейчас мало беспокоит. Все его мысли заняты совершенно другим. Другой, если быть точнее. Маленькая жизнерадостная зеленоглазка никак не хочет вылезать из его головы. Они встречались только дважды, но Джеку казалось, будто они знакомы всю жизнь. Их спонтанное знакомство пробудило в нем такие странные чувства, о природе которых он раньше и не подозревал. Они выросли в разных странах и в разных культурах, но при этом были так похожи, что понимали друг друга с полуслова. Видя, что младший брат витает где-то в облаках, старший Эрнандес громко хлопает в ладоши, чтобы привлечь его внимание. – Прием, Джек! Ты вообще слушаешь меня? Джек поворачивает голову в сторону брата и недовольно бурчит: – Мы приехали в другую страну, чтобы сидеть в доме? Старший брат закатывает глаза и отвечает: – Ты же знаешь, мы не отдыхать сюда приехали, а… – По работе отца, да-да, я в курсе, – Джек перебивает брата, заканчивая предложение за него. Эрнандес-старший хмурится и продолжает: – Тебе не стоит ходить одному в незнакомом городе, – немного подумав, он решает сменить гнев на милость и уже более спокойным тоном продолжает, – Считай, тебе повезло, что отец еще не вернулся с работы. Но это последний раз, когда я тебя покрываю. Джек отстраненно кивает и тянется за своим блокнотом в тумбочку. Прежде чем дверь за братом закрывается, мальчик успевает услышать только приглушенный крик: – И не забудь, что мы завтра едем на джиппинг в пустыню! Как только шаги брата удаляются, Джек хватает свою излюбленную гитару и садится на пол в позу лотоса. Сегодня у него особенное настроение. Ему очень хочется написать песню и посвятить ее одной непоседливой девчонке. Воодушевленный и окрыленный, он начинает перебирать одну струну за другой, пока из гитары не начинает доноситься мелодичное звучание. Слова песни рифмуются сами собой, и Джек только и успевает записывать их в блокнот, пока они не улетучились из головы. Как только мальчишка дописывает последний куплет, он откладывает гитару в сторону, и любовно рассматривает блокнот с записанной песней. Боясь, что его услышит поздно вернувшийся отец, он убирает гитару на место. Джек садится напротив окна, предвкушая завтрашнюю встречу со своей новой подругой. Мальчишка даже не подозревает, что его беззаботное детство закончится вместе с этой ночью.

***

О чем плачет гитара?

Она плачет о похороненных надеждах и мечтах одинокого мальчишки.

Джек Эрнандес лучший ученик на потоке. Джек Эрнандес оправдает надежды отца. Джек Эрнандес станет успешным специалистом в отрасли микробиологии и фармацевтики. Все эти высказывания Джек слышал уже много раз: на экзаменах, на лабораторных работах, на защите диплома, на выпускном. Он учился очень усердно и ответственно. Он хотел быть достойным фамилии Эрнандес и прилагал все усилия, чтобы этого достичь. Однако, что он чувствовал на самом деле? Джек уже давно забыл про собственные чувства, похоронив свои детские надежды и мечты под грудой учебников по бактериологии, анатомии и химии. Старая гитара с облезшей краской, была спрятана далеко на чердак, ожидая часа, когда прежний хозяин отнесет ее на свалку.

О чем плачет гитара?

Она плачет о неспетой песне, вдохновленной первой влюбленностью.

Старый потертый блокнот был давно утерян вместе со всем содержимым из недописанных куплетов и рифмованных строк. Однако слова той самой песни Джек хранил в своей памяти столь же трепетно, сколь трепетно мать хранит первые детские фотографии своего ребенка. Иногда, когда кареглазого парня никто не слышал, Джек напевал эту песню себе под нос на кухне за завтраком или в машине по пути на работу. А воспоминания о той зеленоглазке, отзывающиеся щемящей болью в сердце, он старался спрятать как можно дальше. Но периодически они все же давали о себе знать, когда Джек встречал на улице очередную девушку с повязанным платком на голове.

О чем плачет гитара?

Она плачет о долгой разлуке и невысказанных чувствах.

Увидев её в доме Кадира, да еще и представленной, как его дочь, Джек испытал целый спектр эмоций: трепет, боль, радость и разочарование. Трепет и радость – от неожиданной и желанной встречи. Боли и разочарования – от воспоминаний, последующих за их последней встречей, и от осознания того, чьей дочерью она была. Джек старался совладать с эмоциями, и делать вид, что знакомство с дочерью Кадира не произвело на него особого впечатления. Однако его взгляд говорил сам за себя. Стоило им вновь обменяться теплыми улыбками, былые чувства взбудоражили разум молодого ученого.

***

Черное полотно неба было усыпано бесчисленным количеством звезд. С крыши одного из старых заброшенных домов Сефера открывался великолепный вид на ночную пустыню. Вокруг не было ни души. И лишь только двое этой холодной ночью наслаждались тишиной в компании друг друга. – В Сан-Паулу не увидишь столько звезд даже самой темной ночью, – Джек не отнимал восхищенного взгляда с неба, разглядывая на нем самые причудливые созвездия. Ясмин повернулась и, удивленно взглянув на друга, хихикнула: – Поэтому нужно чаще выбираться из своих каменных джунглей. Джек ответил ей теплой улыбкой и спросил: – Ты знаешь, как выглядит луна в южном полушарии? – Просвети же меня, ученый. Парень, сделав умное лицо, ткнул пальцем в небо и сказал: – Видишь, как она выглядит сейчас? – Да, – ответила Ясмин. – А теперь представь ее вверх ногами, во-о-т так, – Джек сделал незамысловатое движение руками, отчего Ясмин засмеялась. – И вправду перевернутая? – Да, – Парень посмотрел в зеленые глаза девушки, и легкая тень тоски появилась на его лице и сразу же исчезла, – Может когда-нибудь сама увидишь. Ясмин заметно погрустнела, потому что Джек задел больную для нее тему. Она столько всего хотела посмотреть в мире, столько мест хотела посетить. Однако, если её в скором времени выдадут замуж, то вряд ли она увидит и половину из них. Девушка задумчиво посмотрела на Джека и с грустью в голосе сказала: – Знаешь, я скучаю по беззаботному детству, когда были только игры, да шалости, и не было никаких политических интриг и замужества. Джек посмотрел на Ясмин и, вспомнив их последнюю встречу, сказал: – Я тоже. Ясмин опустилась спиной на холодный камень. Джек повторил ее действие, и теперь они вдвоем лежали на крыше, прислонившись плечами друг к другу. После нескольких минут молчания Ясмин сказала: – Тогда на нашей экскурсии с твоими коллегами, ты сказал, что у тебя был музыкальный слух. Почему? Джек глубоко задумался о судьбе своего давнего музыкального увлечения и с грустью в голосе ответил: – Потому что последний раз я брал гитару в руки классе в десятом и давно уже не играю. – И ты не скучаешь по музыке? – Скучаю, – Джек сделал небольшую паузу, после чего добавил, – Но как я уже говорил, мне пришлось многим пожертвовать ради того, кем я являюсь сейчас. – Что тебе мешает заниматься музыкой в качестве хобби? Джек посмотрел на Ясмин и, невесело усмехнувшись, сказал: – Сам не знаю. Наверное, времени не хватает. Постоянно пропадаю на работе. Девушка поджала губы и утешающе погладила Джека по плечу, после чего сказала: – Так жаль, а мне бы хотелось услышать песню в твоем исполнении. Джек замер, словно бы не дыша, и с детским восторгом в голосе спросил: – Правда? От подобной умилительной картины Ясмин рассмеялась и ответила: – Правда-правда. Джек сделал задумчивое выражение лица, и сказал: – Хмм, может когда-нибудь, когда у меня будет под рукой гитара, я тебе спою. Ясмин приподнялась на локтях и, заискивающе посмотрев на Джека, неоднозначно ответила: – Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? Ясмин поднялась на ноги и, потянув за собой Джека, сказала: – Идем. – Что? Куда? Девушка ничего не ответила и лишь с ухмылкой на лице посмотрела на Джека. Парень решил не возражать и полностью доверился ей. Спустя пятнадцать минут хождения по переулкам Ясмин привела Джека в до боли знакомый двор. Тот самый двор, куда парень, будучи ребенком случайно забрел по неосторожности и наткнулся на шайку местных хулиганов. – Зачем мы сюда пришли? Ясмин приложила палец к губам, намекая молчать, и полушепотом сказала: – Жди здесь. Фигура девушки скрылась в дверном проеме полуразрушенного здания. И вернулась через пять минут со странным предметом в руках. Когда Ясмин подошла поближе, Джек смог узнать в странном предмете гитару, только изрядно потрепанную и потертую. Не задерживаясь ни минуты, Ясмин потянула парня за собой прочь из этого переулка, чтобы не привлекать лишнего внимания бездомных. Когда друзья отошли уже на приличное расстояние, Джек спросил: – Откуда она там? Девушка посмотрела на старый инструмент, передавая его в руки парня. – Акрам принёс, как-то давно. Сказал, что нашел на помойке. Джек недобро усмехнулся и со смешком сказал: – Ну понятно, где же еще. Ясмин недовольно глянула на друга, шутливо отвешивая подзатыльник, отчего оба рассмеялись во весь голос. – Она вообще рабочая? – задумчиво спросил Джек, придирчиво рассматривая инструмент. – Вот заодно и проверим. Через некоторое время они вернулись на крышу, с которой ушли. Парень сел на край с гитарой в руках и стал перебирать струны. После пары минут безуспешной игры он недовольно буркнул: – Она сильно расстроена! Ясмин ухмыльнулась и попыталась пошутить: – Думаю, в твоих умелых руках она больше не будет грустить, – только спустя несколько секунд после сказанного девушка поняла, насколько двусмысленно прозвучала эта фраза, и тут же густо покраснела. Видя реакцию Ясмин, Джек рассмеялся во весь голос, еще больше вгоняя её в краску. – Я имел ввиду, что ее нужно настроить, – сказал парень, ухмыляясь. – Я так и подумала, – тихо ответила Ясмин. Спустя время Джеку все же удалось, не без труда, привести гитару в более-менее приличное состояние. Он сел поудобнее, повернувшись всем корпусом к подруге и, заискивающе спросил: – Готова? Ясмин улыбнулась и с нетерпением ответила: – Готова! Джек посмотрел в зеленые глаза девушки, и строчки давно написанной песни вновь стали всплывать в памяти. Наконец, решившись на эту откровенность, он, с едва заметной дрожью в голосе, сказал: – Есть одна песня... Я написал ее в день нашей последней встречи, – Джек затаил дыхание и полушепотом продолжил, – Для тебя. Ясмин удивленно посмотрела на него, широко распахнув глаза. От его слов в животе девушки что-то болезненно сжалось, напоминая трепетание бабочек. Она смущенно отвела взгляд и была рада, что сидит достаточно далеко от Джека, чтобы он не заметил ее румянец. Прочистив горло, парень коснулся пальцами струн, и из инструмента полилась музыка.

All I've done - the victories and the trials All I've become - you know that I've tried, god I've tried Feel my center Know it's gentle

Мягкий звонкий голос, немного отдававший хрипотцой, идеально дополнял игру на гитаре. Пение парня заполняло собой все пространство и заставляло сердце трепетать. Она смотрела на него так, будто увидела его с новой стороны. Будто в эту минуту вместе с этой песней он открыл ей свою душу. А впрочем, так и было.

I want you to hold if we splintеr again Immaculate hearts break apart but thеy mend Never intended to take us so low Losing the strength, babe I need you to hold

Сейчас Ясмин видела его настоящего. Такого милого, мечтательного, веселого и влюбленного. Он дарил ей эту песню как хрупкий и нежный цветок, неосторожное прикосновение к которому может обратить его в прах. Или он ассоциировал с этой песней самого себя?

If we could retrace our way out of this maze Will you still have the heart to be pure, to be brave? Never intended to take us this low I need you to save us, I need you to hold

Ясмин замерла, не двигаясь и почти не дыша. Никогда раньше она не слышала песни, настолько живые и наполненные душой. Никогда раньше никто не пел лично для нее. И никогда раньше никто не излагал свои чувства к ней...так От восторга и счастья Ясмин расчувствовалась, и по ее щеке скользнула скудная слезинка.

Immaculate Hearts Immaculate Hearts Immaculate Hearts

Закончив песню, Джек затаил дыхание наблюдая за реакцией Ясмин. Ее дыхание участилось, а глаза покраснели. Он осторожно поставил гитару в сторону, подсел к ней и нежно взял ее за руку. С волнением и беспокойством в голосе парень спросил: – Все хорошо? Ясмин тихо рассмеялась, легонько вытирая проступившие слезы, и, улыбнувшись, ответила: – Да, – она внимательно посмотрела ему в глаза и увидела в них нечто похожее на... Нежность? – Джек это... не знаю, что сказать. Парень рассмеялся и, нервно почесывая затылок, ответил: – Знаю, мне, конечно, до Бон Джови далеко, но... Ясмин перебила его, не давая закончить: – Что? О нет, я не об этом. Это было... невероятно. Джек посмотрел на Ясмин и смущенно улыбнулся. Решив закончить начатое, он собрался с духом и сказал: – Ясмин, я хотел тебе сказать... С тех пор как мы снова встретились... Девушка не дала ему закончить предложение, мягко положив указательный палец ему на губы. От этого жеста у парня пересохло во рту и участилось дыхание. – Не надо, Джек. Твоя музыка говорит громче слов. Ясмин медленно потянулась к его лицу, наблюдая за его реакцией. Уловив намерения девушки, парень быстро сократил расстояние до её губ и мягко поцеловал их, поглаживая одной рукой по щеке. Сам не осознавая, он ждал этого момента еще с первой встречи в доме Ясмин. Но так упорно старался избегать своих желаний и любых мыслей о девушке. Джек никогда не понимал всех этих романтичных и громких слов о бабочках в животе. Но сейчас ему казалось, что он вернулся в детство, снова испытывая чувство первой влюблённости. Спустя время они нехотя отстранились друг от друга. И, любуясь красивыми зелёными глазами, Джек с радостью и трепетом осознал, что он больше не один.

Этой ночью гитара не плачет.