— Хару, так нельзя

Был холодный зимний вечер. Люди возвращались либо с работы, либо с учёбы. Харучиё лежал в сугробе в одной толстовке и домашних тонких штанах, которые постепенно намокали. Ему нравилось ощущение жжения и покалывания от снега. Оно было приятным. «Хару, ты ебанулся?» - послышалось из окна какой-то квартиры. Через пару минут Ясухиро вышел на улицу, чтобы забрать Санзу и вновь отчитать его. Муто много раз ругал Санзу за его проделки, но они всё не кончались. Муто подбежал к лежащему на снегу Хару. По всей видимости, у Санзу онемели конечности. Руки, ноги. И двигаться он не мог, да и это ему не нужно. Как Санзу думал, заботливый Мучо поднимет его на руки и понесёт домой. Что и случилось. Муто взял Харучиё и понёс домой. Хару знобит. Хару дрожит. У Хару очень сильно болит горло, от чего было трудно глотать. Ясухиро чувствует дрожь его Санзу, она явно ему не нравилась. Вот, спустя недолгое количество времени Муто поднялся до квартиры. Он еле-еле открыл дверь и занёс Харучиё в помещение. Мучо посадил Санзу на край кровати, принимаясь стягивать с Хару мокрую от снега одежду. * * * Харучиё сидит на кровати в футболке и боксерах, ожидая Ясухиро со сменной одеждой. Совсем скоро Муто нашёл какие-то штаны, которые были самыми маленькими в его гардеробе и такую же толстовку. Подойдя к Хару, Муто сел на корточки напротив него, параллельно натягивая на Санзу штаны с толстовкой. — Это, Мучо..извини, что доставляю тебе неудобства - тихо прохрипел Хару. Боль в горле усиливалась и говорить становилось всё сложнее. — Не переживай, заботиться о тебе — это моя основная задача. Ясухиро уложил Санзу к стене, перед этим закутав его в тёплое одеяло из овечий шерсти, после чего отправился на кухню. Мучо набрал номер Хайтани старшего. Ран не заставил себя долго ждать и почти сразу ответил на звонок — Алло, Ран, а ты чем мелкого лечишь, когда тот заболевает? — Ого-го, неужели наш Ясухиро муто заболел? - с каплей насмешки произнёс Ран. Мучо редко болел, по этому лекарств у него не было. Даже, когда Муто всё-таки заболевал, лечился он дедовскими методами — чаем с имбирём и лимоном, ромашкой и всяким таким. — Я не для себя, для Санзу Мыто в тот же миг пожалел о том, что признался, для кого предназначались лекарства. На удивление, Ран сразу назвал всё названия препаратов. Из его уст не послышалось ни одной двусмысленной фразочки. Почему?