Жизнь после

"Я не хочу умирать," - промелькнула первая мысль в голове. И сразу за ней вторая: "Неужели эта броня меня не защитила от какого-то крошечного лезвия?" Неужели это конец? Неужели Один-всеотец, и Фрейя и Фрейр и все другие боги его не спасут? Разве не ради них он борется? Разве не за веру в них сотнями гибнут викинги, вырезая тысячи христиан? Он чувствовал, как теплая кровь из глубоких ран в животе вместе с последними силами стремительно покидает его тело, которое, кажется, уже отказалось бороться. Бороться за жизнь. Жизнь, с которой рассталось уже бессчётное множество поколений северян до него. Он не первый и не последний, кто отдает себя на милость богов и с улыбкой отправляется в Вальхаллу. Он хотел этого, жаждал, сколько себя помнит. Представлял этот момент столько раз, что, казалось, давно был готов. Тогда почему же ему, грозе христиан и великому предводителю викингов, так страшно? Быть может всему виной люди, который он здесь оставляет. Брата, за которого он готов отдать жизнь. Любимую женщину. Пока ещё не рождённого малыша (в своих мечтах он всегда представлял сына, который когда-нибудь станет великим воином). Огонь. Его внимание привлекли застывшие всполохи пламени слева. Переводя взгляд на солдат вокруг, он понял, что они тоже остановились и не шевелятся. Замерли как в чудовищном сновидении, из которого невозможно найти выход, особенно когда твои ноги не двигаются, как часто бывало в детстве. Внезапно вместо невысокого юноши, что приблизил его к пиршеству с богами, он увидел женщину. Молодую и сияющую, какой он помнил ее всегда. Она стояла перед ним в белоснежном одеянии среди крови, грязи, пепла и смерти. Мама. Он не понял, произнес это вслух или только подумал. Глаза ослепил ее образ и он не мог полностью доверять зрению. А может быть, он уже умер и наконец встретился с ней спустя столько лет. - Ивар, - произнесла женщина с той самой до боли знакомой нежностью, что у юноши кольнуло сердце. - Ты явилась, чтобы встретить и проводить меня? - наконец обретя дар речи, прошептал он, завороженно глядя на мать. Невыразимая тоска поднялась вдруг из глубин сердца, где она скрывалась слишком долго. Как же он скучал! - Мой милый мальчик, я знаю, о чем ты говоришь, - она покачала головой и добавила: - но этого не будет. Ты вообще не должен быть здесь. Не для того я вложила в тебя всю свою жизнь, чтобы ты умер на чужой земле... таким юным. - Погибнуть в бою - это мой выбор, мама, - попытался перечить викинг, почувствовав себя вновь маленьким ребенком. - Тоже мне придумал! - строго промолвила женщина. Глаза ее горели решительностью, будто у волчицы, готовой встать на защиту своего детёныша. - Ты не умрёшь! Я не позволю. Тебе есть ради чего жить, Ивар. А правда ли это, подумал Бескостный. Наверное, будь у него причины жить, он не оказался бы здесь, в Уэссексе. Не вышел бы на поле боя, позабыв о предосторожности. Не истекал бы кровью в эти самые мгновения. - Ты не как твой отец, - продолжала высокая русоволосая женщина, - ты не такой, как он, и не закончишь так, как он. Твой отец не видел больше смысла жить. Хотел красиво уйти в закат, бросив своих сыновей. Какую жизнь он вам уготовил? Не поступай так со своей семьёй. Если ты умрёшь, Хвитсерк сдастся... и обратится в христианство, - последнее слово она произнесла с таким отвращением, с каким его могут выговорить только северяне. - Он не сможет и не захочет бороться без тебя. А... - она хотела добавить ещё что-то, но вовремя остановила себя, чтобы не сказать лишнего. Быть может, слова матери и убедили Ивара, вот только ничего уже не поделаешь. Кровоточащие раны все ещё давали о себе знать чуть притупившейся болью. Внезапно в памяти почему-то всплыл последний разговор с Провидцем. - Я всегда знал твою судьбу, - хрипло ответил тогда старец, сидя перед ним в темной пещере, - я уже пережил ее. Она написана в рунах и в звёздах. В каком-то смысле она тебя не удивит. - Так скажи мне, - настаивал Ивар. Он правда хотел знать, одновременно и не придавая значения, и страшась этой истины. - Если бы я сказал, ты бы попытался сбежать от нее, - медленно лились слова Провидца, тихим эхом отражаясь от каменных стен. - Ты бы отправился куда угодно, чтобы сбежать от своей судьбы. Но ты все равно с ней встретишься. Тебе не сбежать. И тебе ни к чему знать, Ивар Бескостный. Сейчас, точно так же, как и во время той беседы, Ивар понятия не имел, что означало пророчество. Однако если речь шла о храброй смерти на поле битвы, то вот он здесь. У него давно были мысли, что именно этот бой может стать последним. Вот чего он не ожидал, так это того, что расстаться с жизнью будет так сложно. Он вновь воззрился на мать. - Не представляешь, как я хотела бы всегда быть рядом, - голос Аслауг дрогнул. - Но не так. Не сейчас. Тебе предначертано великое будущее, я это видела. И я не позволю твоему отцу утащить тебя за собой. Понял? С этими словами она приложила обе ладони к ранам сына и резко запрокинула голову так сильно, что Ивар явственно услышал хруст шеи. Внезапно у нее на животе сквозь одеяние быстро начала пропитываться ярко-алая кровь. - Мама! - запротестовал Бескостный. - Не беспокойся, дорогой. Здесь мы уже не чувствуем боли, - печально улыбнувшись, она взглянула на своего мальчика и из синих выразительных глаз побежали ручейки слёз. - Береги брата. Что бы там ни было, семья - это навсегда. Ивар обернулся и взглянул на старшего брата. Хвитсерк стоял на коленях позади. Измождённый, доспехи покрыты кровью. Зачем он привел его сюда? Ради чего подвергает смертельной опасности самого дорогого из живых родственников? - Посмотри-ка, - с улыбкой проговорила Аслауг, восхищённо окидывая взглядом своего младшего и самого любимого сына. Ивар повернулся на звук ее голоса. - Каким ты стал. Я бесконечно горжусь тобой. За спиной Аслауг Бескостный заметил Провидца, с укором качавшего головой в полном молчании. Черное одеяние скрывало часть лица, отчего он был похож на зловещего предвестника смерти. - Не уходи, - переведя взгляд на мать, попросил Ивар и схватил ее за руку, понимая, что она прощается. Он не мог снова ее потерять. Слезы жгли глаза. - Прости меня. Прости, что я отправился в плавание с отцом и не защитил тебя. - О, милый, не говори так, - ласково промолвила женщина, не сдерживая слёз. Она мягко высвободила запястье и поправила его черные доспехи, - это не твоя вина. Мы ещё обязательно встретимся. Но не раньше, чем ты проживешь долгую и счастливую жизнь. - Но я так скучаю, мама, - всхлипывал викинг. - Не беспокойся, я прожду столько, сколько потребуется. А пока помни, я всегда с тобой, - она в последний раз взглянула на своего мальчика, зная, что пришло время его отпустить. - Передай Хвитсерку, что я его люблю. Внезапно оглушительный рёв битвы сменил мёртвую тишину. Видение исчезло, мир снова вращался, а перед Иваром стоял все тот же ненавистный сакс, что пытался лишить его жизни. Одно движение сильной руки и вот вражеского солдата уже пронзил острый меч. Он с улыбкой вынул лезвие и перевел взгляд неестественных ярко-голубых глаз на предводителя христиан. Юнец зашатался и рухнул наземь, а вместе с ним, как по волшебству, и четверо викингов, окружавших Бескостного. Неподдельный страх в глазах короля Альфреда не укрылся от взгляда Ивара, чем доставил ему удовольствие. Однако не сделав и двух шагов, младший сын Рагнара упал, корчась от боли. Пребывавшие в замешательстве саксы не решались подойти к нему и закончить начатое своим однополчанином. Бескостного мгновенно обступили викинги, предупреждая любые угрозы. Пробиваясь сквозь людей, Хвитсерк встревоженно поспешил к брату, которого всегда любил и ненавидел в равной степени. Сейчас впрочем ненависть затмилась болью вперемешку с бесконечной любовью и теплотой, что переполняли его. - Нога, - превозмогая боль, прошипел Ивар, когда брат подбежал и рухнул перед ним на колени. Всё не так плохо, как могло бы быть. Хвитсерк облегчённо выдохнул. Всего лишь сломанные кости. Для брата они никогда не были серьезной проблемой. - А я говорил, что твои глаза слишком голубые, - попытался пошутить он, понимая, что по щекам струятся слезы от переживаний за Ивара, - тебя не учили, что нужно слушать людей, что беспокоятся и готовы жизнь за тебя отдать? Не теряя времени, он помог сперва затянуть ремни, крепившие пластины для фиксации ноги, а затем и кое-как подняться. - Я в порядке, Хвитсерк, правда, - тепло проговорил Бескостный, пытаясь успокоить брата. Он сгорал от нетерпения рассказать о том, что видел, но решил, это может и подождать. Сперва нужно разобраться с христианами. Хвитсерк видел, что брату невыносимо больно, но также он не мог не заметить прежнее воодушевление в горящих голубых глазах. Ивар определенно собирался разгромить саксов. И уж кому как не Хвитсерку было прекрасно известно, что замыслы брата всегда приносят успех. Ему даже посчастливилось прочувствовать это на себе, когда он вместе с Бьерном и войском конунга Олафа штурмовал Каттегат. Если бы не предательство Фрейдис, им ни за что не удалось бы взять город. - Насколько я понимаю, ты все же хочешь сделать то, что мы задумали, - тихо поинтересовался Хвитсерк, словно прочитав мысли младшего брата. - Ну а что? Мы уже оттеснили их к лесу. Почему бы и нет, - он хлопнул Хвитсерка по плечу и добавил: - Иди, скажи нашим, чтоб готовились. Тот поспешил исполнить поручение, ибо оно предвещало воплощение в жизнь грандиозного плана. Неужели им правда удастся победить? Просто немыслимо. - Зачем тебе это, Ивар? - прокричал Альфред и битва полностью остановилась, как по волшебству. Саксы видимо надеялись на мирное разрешение конфликта, потому что драться против северян - себе дороже. - Я уже говорил, возвращайся на родину и не рискуй жизнями своих людей понапрасну. - Мои люди, - гордо ответил Бескостный, внезапно вспомнив, как называл их так во времена правления Каттегатом, - вольны делать то, что им хочется. В отличие от твоих, дрожащих от страха и молящихся своему Спасителю, которому на них попросту плевать, - он усмехнулся. Несколько особо смелых солдат короля решили выделиться из общей группы и, воспользовавшись моментом, обойти противников. Сам Альфред заметил, что они делают и попытался не выдать их взглядом. Хотя викинги, окружившие Бескостного для защиты, похоже не обратили внимания на это, ведь просто пялились перед собой, опустив оружие. Как тряпичные куклы, подумал юный король. Внезапно он заметил, что у них всех одновременно начала идти кровь носом, и заподозрил неладное. Но по-настоящему жутко ему стало, когда он перевел взгляд на Бескостного, и у него также шла кровь, уже капая на черные доспехи, и без того испачканные кровью и пеплом. - Говорят, когда-то саксы готовы были зарыться в самые глубокие ямы при одном упоминании бесстрашных воинов с севера, - продолжал Ивар, будто бы не обращая никакого внимания ни на сильное носовое кровотечение, ни тем более на подкравшихся со спины противников. На самом деле он знал. И если в первый раз этот фокус вышел у него случайно, то сейчас он решил провернуть его намеренно, естественно, без вреда для своих воинов. - Думаю, вы стали забывать, против кого сражаетесь. Мы - викинги. Ещё одна капля крови упала с подбородка Бескостного и ещё по одному шагу сделали солдаты короля Альфреда. Сам он наблюдал за этой странной картиной, будто заворожённый. - Сыновья и дочери богов, - громко добавил Ивар, - жаждущие Вальхаллы. Он удивительно проворно развернулся, наотмашь резанув мечом воздух, и его марионетки мгновенно сделали то же самое. Несколько саксонских солдат, которые по глупости подошли к ним слишком близко, лишились головы, остальные же, которым повезло больше, в ужасе разбежались. Альфред даже не успел промолвить ни слова. Дрожащей рукой он перекрестился. Тыльной стороной ладони Ивар по большей части вытер кровь с лица и рассмеялся, не без удовольствия наблюдая за происходящим. Всё шло в точности по плану. Он сделал знак своим людям, чтобы они не трогали бедных перепуганных саксов. Пока. Паника распространялась, солдаты короля хаотично бегали по полю боя, стараясь очутиться поближе к лесу и подальше от "демонов-северян" и их кровожадного предводителя. Видя переполох в рядах своих воинов, да и рядами их уже было сложно назвать, король Альфред нашел отступление самым верным выходом из ситуации. Нужно лишь вернуться к привалу, и тогда будет возможность успокоить людей, снова вселив в них веру в Господа. - Это ещё не конец! - поборов дрожь в голосе, с гордо поднятой головой выкрикнул он и развернулся, как и другие, в сторону деревьев. - Так быстро уходишь? - весело спросил Ивар, которого, видимо, совершенно не волновало бегство противников. - Мы ещё встретимся, Ивар Бескостный. И тогда я уничтожу тебя, а вместе с тобой и любые угрозы с севера. Твое полное поражение будет примером остальным смельчакам. Думаешь, что можешь просто прийти сюда, на нашу землю, и взять всё, что захочется? Мы покажем тебе, что это не так. Господь велик и он поможет нам. - Вот мне интересно, чем ваш милосердный бог лучше наших, безжалостных? - с насмешкой поинтересовался Ивар, однако мыслями он был в другом месте. Стратег должен знать сильные и слабые стороны как своего, так и вражеского войска. И здравая оценка ситуации была такова: у короля Альфреда гораздо больше людей, что не может не огорчать. Так что если не изменить положение вещей, не известно чем закончится сражение. Обе стороны измотаны, это факт. Нужно подождать ещё немного, чтобы побольше трусливых саксов обратилось в бегство. - И вообще, - продолжал Ивар, - ни к чему касаться религии. Молитвы тут не помогут, сам знаешь. Солдаты отвоёвывают превосходство на поле боя. А твои, насколько я вижу, уже побежали прятаться к мамочке под юбку. - Они вернутся, и тогда... - Это вряд-ли, - протянул Бескостный, качая головой. - Я даже мог бы сказать, что мне жаль их, но это будет неправдой. Значительная часть малодушных гвардейцев короля уже была в лесу, в безопасности. Под густыми кронами деревьев катапульты их не достанут. Это легко можно было назвать откровенным бегством, однако они все же делали вид, что планомерно отступают, с настороженностью поглядывая на противников. Те, впрочем, не предпринимали попыток нагнать их. Саксы все больше успокаивались, посчитав это хорошим знаком, а некоторые истово верующие даже божьим благословением. Вот только заходя все дальше в чащу, они стали ощущать некий странный едкий запах, будто чего-то жженого. Голова начинала болеть все сильнее, а на быструю ходьбу в тяжёлых тесных доспехах требовалось всё больше воздуха. - Когда поле битвы сведёт нас в следующий раз, ты не представляешь, что тебя ждёт, - Альфред бросил последнюю угрозу, глядя в глаза своему врагу. - Забавно, я хотел сказать тебе то же самое, - спокойно проговорил Ивар, крепче сжимая меч. - Только это случится раньше, чем ты думаешь. Король не придал значения его словам, сочтя их пустой болтовней, как и весь этот разговор. - Давай! - выкрикнул Бескостный на своем языке так громко и неожиданно, что Альфред вздрогнул и почувствовал неладное, будто воздух внезапно нагнетающе сгустился. - Поджигай! Внезапно яркая вспышка озарила пространство за спиной. "Лес! - промелькнуло в голове юного короля, и разом с многочисленными криками тут же пришла вторая мысль: - Солдаты!" Он обернулся. Горело всё вокруг. Казалось, лесной массив полностью объят пламенем. Земля под ногами его воинов вспыхнула так быстро, что никто не успел сообразить откуда началось возгорание, не говоря уже о том, чтобы спастись. Они чудовищно вопили, пока их плоть медленно обугливалась, обнажая кости. От жара, исходящего из леса, зловонного запаха и душераздирающих предсмертных воплей у Альфреда закружилась голова. Он почувствовал, что очутился в аду. И это он привел своих солдат прямо в ловушку. - Не нравится? - спросил Ивар и рассмеялся, видя растерянность и откровенный ужас на лице предводителя саксов. - Думал, ты оценишь новшества прогресса. Персы изобрели эту поразительную вещь, которую они называют "белая нефть" . Прекрасно горит, не правда ли? - Нечестно! - с горячей обидой в голосе произнес Альфред, взяв себя в руки. Это сложное, но необходимое решение. Те солдаты, что оказались в лесу, мертвы, ну или погибнут в муках в ближайшее время. Нужно спасти хотя бы жизни остальных. И свою. - Это война, а не шахматы. Здесь нет правил. - Твой отец не поступил бы так. Он был достойным человеком и позволил бы мне и моим людям уйти. - Говоришь так, будто знал его. Да и с чего бы мне отпускать тебя? - ядовито бросил Ивар, но тут же переменился в лице и с напускной доброжелательной улыбкой добавил: - Хотя ладно, ты прав. Конечно, у тебя есть выбор. Ты можешь уйти, если хочешь. Разворачивайся, - с серьезным видом проговорил он, махнув рукой в сторону все ещё горящего леса, - и шагай. - Ваше Величество, что будем делать? - обратился один из гвардейцев, выразив вслух и мнение своих соратников. Альфред оставил бессмысленные попытки достучаться до сына Рагнара Лодброка. Тот, по всей видимости, жаждал крови, и не собирался идти на уступки. А у него самого просто не осталось козырей для воздействия. Они сгорели заживо вместе с половиной саксонского войска. Он собрал все свое самообладание и успокоился. Главное сейчас - послужить примером своим солдатам. - Будем прорываться, - негромко сказал король, не желая, чтобы противник услышал. Впрочем он не знал, что его дальнейшие шаги были также предусмотрены Бескостным задолго до начала битвы. - У нас ещё достаточное количество людей, чтобы осуществить этот манёвр. Идея конечно рискованная, - не соврал он, - но при совместных усилиях и заступничестве нашего Господа мы справимся. Солдаты, слушавшие его тихую, но воодушевляющую речь, немного приободрились. Было решено выходить из окружения, выстроившись в небольшую фалангу с двумя рядами щитоносцев для большей безопасности. Как только они привели свой боевой строй в какой-то относительный порядок и приготовились прорываться, выставив копья меж плотно сомкнутыми щитами, то обнаружили, что враги не оказывают сопротивления и, более того, расступаются в обе стороны, отходя все дальше. Сыновья Рагнара Лодброка о чем-то активно переговаривались, но слов было не разобрать. С настороженностью глядя в оба, фаланга стремительно шла вперёд. Однако не успели они продвинуться и на двадцать ярдов, как случилось неожиданное. Первый, а местами и второй ряд щитоносцев был мгновенно сбит с ног копьями, брошенными одновременно с двух сторон почти по всей длине строя, причем даже без единого указания. Саксов снова охватила паника, теперь их последний план был разрушен. Из-за спин своих людей Альфред гневно взглянул на Ивара. Тот ослепительно улыбался, пока викинги медленно, но уверенно смыкали круг перед войском короля. Сомнений в том, что это было задумано с самого начала, не оставалось. Пришлось признать, что превосходство оказалось на стороне северян. Саксы утратили любые другие варианты, кроме как с боем выбираться из кольца. Злой и раздосадованный Альфред дал сигнал и солдаты ринулись вперёд, держа перед собой щиты и копья, как последнюю преграду между ними и раем, где они вскоре непременно окажутся. Не без труда, и определенно не без человеческих потерь, им удалось прорваться и сбежать. Естественно, лишь малой части войска. Король Альфред, наравне с простыми солдатами храбро защищавший свою родину, получил несколько боевых ранений и... выжил. В дальнейшем люди станут говорить, что это произошло лишь чудом и исключительно по божьей милости. - Хочешь, я возьму несколько человек, и на лошадях мы быстро нагоним и добьём их? - тяжело дыша, спросил Хвитсерк, подходя к брату, что с интересом глядел вслед сбежавшему королю и его соратникам. Он успел знатно умаяться в битве, но сделать последний рывок для него будет за счастье. - Это ни к чему, - остановил его Ивар. - Пусть идут. Кто-то же должен выжить, чтобы рассказать остальным. - Ладно ещё простые смертные, но мы отпускаем короля Альфреда, - с сомнением промолвил Хвитсерк. - Ты точно хорошо подумал? Я правда мог бы.. - Не беспокойся о нем, - безразлично ответил Бескостный. - Он молодой, подающий надежды правитель. Что-то мне подсказывает, что если его так называемый Всевышний дарует ему долголетие, то мы ещё не скоро будем иметь проблемы с саксами. То, что он видел и пережил сегодня, будет держать его в страхе перед одним лишь словом "викинг". К тому же, убей мы их короля, они возможно начали бы мстить, - подумав пару секунд, он добавил: - хоть это и маловероятно. - Как скажешь, - согласился Хвитсерк и запихнул окровавленный меч за пояс. - Итак, конунг Харольд Прекрасноволосый, который вообще непонятно каким боком очутился на троне, мертв. А он, как знаешь, не должен пустовать... - он сделал паузу и взглянул на брата. - Ты всё ещё хочешь этого? - Править Каттегатом, который принадлежит нам, сыновьям Рагнара, по праву рождения? - улыбка озарила лицо Бескостного. - Конечно хочу. На этот раз все будет иначе, - поспешил добавить он. - Я усвоил урок, что преподали мне боги. - Это радует, братец. Надеюсь, и остальные жители Каттегата оценят твое рвение. - Ну, сам посуди, те, кто сейчас сражается с нами, и так верят мне, причем даже после кончины их глубоко уважаемого конунга. А расположение остальных я и так намерен заслужить, раз уж я... не умер. А жаль, - промолвил он не то с досадой, не то с иронией, не то говоря взаправду. - А мне нет, - возразил Хвитсерк. - И знаешь почему? Меня всегда восхищала твоя стойкость. Ты самый сильный человек, которого я знаю. И я не верю, что ты так просто сдался бы. Если даже порою мы ссоримся, я все равно люблю тебя и не хочу тебя потерять, - наконец он мог выговорить все, что чувствует. - И когда мне показалось, что тот солдат пырнул тебя и после ты просто повалился на землю, я.. - глаза защипало, - я думал, ты умираешь. - Так и было, брат, - Ивар попытался обернуть это в шутку, но к горлу вдруг подкатил ком. Он ведь действительно мог погибнуть совсем недавно, а значит этого разговора не было бы. Как и всего того, что он ещё не успел повидать и сделать. - Он правда ранил меня. - Ты в порядке? - с тревогой в голосе спросил Хвитсерк. Он-то думал, опасность уже позади. - Сейчас - да, - промолвил он и с улыбкой добавил: - Мама спасла мне жизнь. - Да ты совсем головой ударился, я погляжу! - закатил глаза Хвитсерк. - Она была здесь, правда. Я держал ее за руку, - Ивар все ещё нелепо улыбался. - Сказала, что любит тебя. - То есть она спустилась из чертогов Одина прямо сюда, на поле битвы, чтобы спасти тебя? - Именно, - довольно кивнул Бескостный. - В голове не укладывается, - вздохнул Хвитсерк. - Но знаешь, если так подумать, я не удивлен. Она была хорошей матерью, и слишком сильно любила тебя. Ивар молча согласился со словами брата. - Ты ещё расскажешь мне подробнее о вашей встрече, а пока едем домой, - сказал Хвитсерк. - Мне уже не терпится вернуться. - Мне тоже, - с улыбкой ответил Бескостный и они медленно зашагали по полю, устланому телами погибших, навстречу новой главе своей жизни.