Распишемся?

Нил безмерно счастлив насладиться кофе этим беззаботным утром воскресенья. Солнечным и летним утром. Кошки трутся у его ног в ожидании своего завтрака, но ничто не может разорвать ту нить идиллии, на которой сейчас держится блаженная улыбка и прикрытые глаза. Разве что, Эндрю, как гром среди ясного неба, абсолютно невозмутимо становится прямо напротив, и даже не дожидаясь, когда на него обратят внимание, произносит: — Распишемся? Нить рвётся, глаза мгновенно открываются, а пальцы вовремя напрягаются и успевают спасти кружку от падения. Миньярд смотрит как обычно. Серьезно. На его лице не дрогнула ни единая мышца, но в глазах сияет еле видимый блеск азарта. Нил за несколько лет научился присматриваться к кариму взгляду и различать в нем что-то кроме холода и безразличия, что слепые незнакомые люди сразу отмечают для галочки при встрече с Эндрю. — Что? — неуверенно спрашивает Джостен, все еще вникая в смысл. Расписаться где? Им пришла какая-то доставка? Но они ничего не заказывали. Может, Эндрю что-то заказал? — Распишемся? — размеренно повторяет Миньярд, наполненный терпением по самую макушку. Нил незаметно делает вдох и решается задуматься о самом невероятно смысле этого вопроса. Неужели, Эндрю хочет пожениться? — Эндрю, я не понимаю. Где нужно расписаться? Миньярд закатывает глаза и аккуратно отталкивает одну из кошек от своих ног. Та слишком откровенно к нему льнет. — Не тупи, Джостен. Не хочешь расписаться? — акцентирует внимание на последнем слове и буквально вдавливает взглядом в пол. Нил чувствует почти физически, как его уменьшили и сравняли с кафельной плиткой на их кухне. Он все понял и почувствовал, как внутри что-то переворачивается вверх дном. — Ты… хочешь выйти замуж? — Нил не узнает свой голос, отдающий хрипотцой и опасливостью. Моргает пару раз, распахивая ясные хладно голубые глаза и ловит на себе стушевавшийся карий взгляд. — Ну, нет так нет. — Эндрю спешит покинуть кухню и скрыться в дверях, но Нил вовремя его останавливает. — Подожди! Эндрю, я просто… я же не сказал нет. — рыжие волосы не послушно спадают на глаза, и Нил тут же заправляет челку назад. Эндрю останавливает в дверях и поворачивается медленно, сканируя поведение Джостена. Тот лишь иронично сводит брови к переносице и хмыкает. — Я не ожидал, что тебя будет заботить штамп в паспорте. — А я думал, что это заботит тебя. — отвечает Эндрю и поворачивается всем телом. — Вообще, я никогда не… это, на самом деле, отличная идея. Если тебе этого правда хочется. Но я никогда не задумывался о свадьбе. — Я и не свадьбу имею ввиду. Нил и Эндрю, как известно, не созданы для романтики. Хотя, если посмотреть на них со стороны через розовые очки, чуточку приукрасить, иронизировать, то получается, что они насквозь пропитаны романтикой. Но так будут думать лишь помешанные, точно не реалисты. Эндрю и Нил не согласятся выносить их серьёзные этапы в отношениях на всеобщее обозрение. Это совсем необязательно по их мнению. Свадьба — это яркий эталон романтики и общественное мероприятие, подразумевающее под собой созыв гостей, огромный стол со свадебным тортом, обязательную церемонию бракосочетания, конкурсы, пляски и, о боже, бросок букета цветов гостям. Все это, безусловно, хорошо, традиционно и великолепно. Вот только Нил и Эндрю никак не связаны с этим. Скорее снег в июле выпадет, прежде чем эти двое решат устроить подобное празднество. — Ты прав. Свадьба — это лишнее. Но… ты ведь мне только что предложение сделал? — Получается, сделал. — Эндрю выгнул светлую бровь, не сводя глаз с лица напротив. Нил начал светиться, как солнце, одними лишь глазами, хотя старался тщетно это скрывать. Утренние лучи падали на его рыжие ресницы, отражались от молочной кожи и делали из Нила отдельный солнечный луч. Эндрю был готов ослепнуть от его сияния, но жмурить глаза себе не позволил. Наоборот, он внимательнее всматривался в Нила и читал по его глазам. Последний не вытерпел и медленно приблизился к Миньярду, охваченный чем-то очень сильным, что внутри разгоралось в огромный пожар. — Да или нет? — на одном дыхании спросил Нил. — Это ты мне ответь. — проговорил Эндрю, а Джостен и совсем забыл, что так и не дал ему своего ответа. Поспешил исправиться. — Да. Конечно, да, Эндрю. — Хорошо. — Миньярд не стал медлить и первым завлек Нила в поцелуй, проходясь длинными пальцами сквозь рыжую копну неуложенных волос. Податливые обкусанные губы в момент ответили, и Эндрю тут же углубил поцелуй, прижимая Нила за затылок к себе еще ближе. Джостен поглаживал тёплую бледную шею, оставляя за своими касаниями целое восстание мурашек. А в голове все крутилась мысль об этом глупом, никому не нужном штампе в паспорте. Но она так волновала, окрыляла и воодушевляла, что Нил думал об их свидетельстве о браке, как о чем-то самом значимом, самом ценном, но не ценнее человека напротив. Они совсем забыли о двух голодных маленьких ртах, о жарком солнце, о планах, которые построили на это утро (а именно — пробежка вдоль озера). Они прониклись компанией друг друга и новым этапом их жизни. Нил чувствовал, что Эндрю становится ещё на десять шагов ближе. Еще на пять процентов спокойнее его душа. Еще на двадцать процентов выросла ставка Эндрю. Это утро стало одним сплошным приростом и сближением. Такое непринужденное, совсем спонтанное предложение. И армия взлетевших розовых лепестков в их животах. *** Было принято решение сообщить о новом статусе бывшим товарищам по команде, с которыми Нил и Эндрю поддерживают связь. Ближе всех оказались монстры и Рене. Последняя обещала рассказать об этой новости остальным. А еще Уокер была очень рада за Нила и Эндрю, в той же мере, что и Ники. Что ни сказать об Аароне и Кевине, которых это повергло в потенциальный шок. Второй Миньярд явно был не готов принять факт того, что его брат психопат решит сделать кому-то предложение. А Кевин просто долго вчитывался в сообщение и не мог понять, что в тексте: «Дэй, мы с Нилом решили расписаться. Позже назначим встречу и выпьем вместе. Если кто-то будет против, может не приезжать.» он воспринимал не так. Пару раз он внушал себе, что слово «расписаться» на самом деле означает «расстаться», но сверив по буквам, он невольно приоткрыл рот. Ошибки быть не может. Джостен и Миньярд женятся. Без каких-либо шуток. Встреча была назначена ни в каком-нибудь левом баре, а в тех самых «Райских сумерках». Нил предположил, что это место лучшее и более памятное из всех предложенных. Был вариант снять частный дом, но не факт, что после пребывания лисов он на утро будет передан хозяевам в прежнем виде. «Райские сумерки» можно будет покинуть ночью, когда закончатся деньги на выпивку и сотрется способность что-либо воспринимать всерьез. Лисы поддержали эту идею и уже в нетерпении ждали встречу. Элисон очень соскучилась по Нилу, но никогда в этом не признается. А вот Рене она открытым текстом скажет, что жизнь без нее была такой же тёмной, как круги под глазами Кевина. Последний на это не обратит никакого внимания, хотя внутренний голос пошлёт Элисон на три буквы. Дэн и Мэтт накинутся на Нила с крепкими объятиями и искренними поздравлениями. Аарон и Кевин ограничатся кивками, а вот Ники поддержит Дэн и Мэтта, стискивая Нила ровно до того момента, как боковое зрение уловит знакомый блеск стали в руках Эндрю. Что ж, хоть кто-то не изменяет традициям. Рене мягко улыбнётся Эндрю и Нилу по очереди и вручит им две маленькие коробочки. Вероятно, в них что-то одинаковое, возможно парное. Обрученные узнают о парных чёрных кольцах позже, когда приедут домой. Несомненно, они больше никогда не снимут их и отблагодарят Рене за скромный, но щедрый подарок. Ночь в Сумерках пройдет великолепно. Лисы посветят добрую часть всего времени воспоминям о тех днях, когда они еще были командой. Нил с Кевином невольно вернутся в момент, когда почувствовали на языках вкус победы над Воронами. То самое сладостное ощущение некого освобождения и открытия чего-то нового для себя. Ники решит напомнить Нилу, как того жестоко наеб… обманули в первый его день по прибытию в университет Пальметто. Он никогда не забудет лица Джостена, когда тот пытался разобраться, кто же его все-таки довез. А Эндрю в это время незаметно хмыкнет, отчетливая представляя картинку их первой встречи. Как жестко тогда приземлился на пол Нил, скрутившись от жгучей боли. «Налепите на него пластырь, и будет как новенький» — точно помнит он свои слова. Тогда Эндрю даже представить не мог, насколько тёмная и бездонная тень за плечами Нила. Вот только сейчас этой тени почти нет. Нил улыбается, пьёт, как обычно, газировку и отвечает на самые неловкие вопросы со стороны друзей. Его семьи. Эндрю счастлив видеть его таким беззаботным, но никогда в этом не признается вслух. Шрамы на теле являются неопровержимым доказательством жестокости прошлого Нила. А еще доказательством его мужественности и смелости. Того, как он терпел невыносимую боль но стремился выжить. Стремился ходить по этой земле, менять имена, образы, фамилии. А позже стремился к людям, которые успели стать ему самыми родными. Намного роднее, теплее и ближе, чем собственная мать. Потерять их было бы в сотни раз больнее. Нил счастлив осознавать, что может вот так просто сидеть в их компании и праздновать свою помолвку с Эндрю Миньярдом, который сам сделал ему предложение. Сам рушил стены и перешагивал через себя ради человека нужного и близкого его сердцу, его душе. Они будут носить парные черные кольца, подаренные Рене и изредка вспоминать о штампе в паспорте. Но греть их сердца будет вовсе не он, а невидимая близость и крепчайшая связь.