Ошибка доверия

      — Здравствуй, Мэдисон, я доктор Фредерик Чилтон, если ты не против, то я хотел бы задать тебе несколько вопросов? — мужчина в черном костюме прошел в палату и внимательно посмотрел на девушку, которая сидела на кровати.       И хотя Уилл Грэм хотел, чтобы Ганнибал занимался психиатрическим освидетельствованием его дочери, сам Лектер считал это плохой идеей. Он близкий друг семьи, а значит, не может быть беспристрастным и здраво оценивать ситуацию, как и Алана, как и Беделия, так что Чилтон был не самым плохим вариантом. Он являлся хорошим специалистом, знал свое дело и мог давать подобные заключения без каких-либо пристрастий. Так что после обеда его, по просьбе Ганнибала, пригласили в госпиталь, чтобы пообщаться с девушкой.       Конечно, Чилтон был уверен в том, что подростки сами по себе склонны на подобные действия ввиду возрастных изменений и биохимических процессов, которые происходят в их организме под действием гормональных всплесков, но все же не делал поспешных выводов. Версия с доведением до суицида, которую ему изложил Ганнибал, не показалась психиатру странной. Подростки, в поисках некого авторитета со стороны людей, которые немногим их старше, склонны на безумные и не всегда обдуманные поступки.       — Если я откажусь, то вы их все равно зададите? — недовольно фыркнула Грэм, обняв свои ноги. Ей не нравилось все происходящее. Сначала Ганнибал пытался поговорить с ней, но ничего не добился, теперь еще и этот человек. — Это необходимо для того, чтобы я и другие врачи могли понять, что с тобой и найти способ тебе помочь, — тактично пояснил психиатр, подготовив бланк для записей и авторучку. Он сел на стул, который стоял рядом с кроватью и закинув нога на ногу, принялся слушать девушку.       — Вся проблема в том, доктор Чилтон, что мне не нужна помощь, — звучало самоуверенно и даже надменно. В ее глазах не было страха или отчаянья, которые Фредерик часто видел у людей совершавших попытки самоубийства. Во взгляде юной Мэдисон Грэм была ненависть.       Чилтон сделал пару пометок, оценивая ее невербальные реакции, позу, мимику, положение в отношении пространстве — учел все те параметры, которые могут помочь в постановке диагноза и определении была ли попытка суицида ее собственным решением или же, кто-то помог ей его принять.       Пока Чилтон предпринимал попытки заговорить Мэди и выстроить с ней контакт, необходимый для дальнейшей работы, Уилл занял одну из комнат отдыха, чтобы осмотреть телефон, планшет и ноутбук дочери. Он прекрасно понимал, что вторгается в ее личное пространство и нарушает границы, чего никогда не делал раньше, но сейчас была критическая ситуация, в которой допускалось пренебрежение правилами. Ганнибал сидел с ним за столом и пытался проанализировать странное поведение Аланы Блум, о котором рассказал Грэм, когда вернулся в госпиталь.       — Прости, но я думаю, что она не переживает из-за того, что случилось с Мэди, — констатирует психиатр, поразмыслив над изложенной ситуацией, — имей это для нее такое же значение, как и для тебя, то она бы не приставала к тебе с предложением заняться сексом и не пыталась бы соблазнить несмотря на твои протесты.       Грэм неуверенно пожал плечами, пытаясь сосредоточится на работе с техникой дочери. Везде были пароли. Как объяснила это Мэди, иногда в школе мальчишки могли схватить вещи прямо в парты и залезть в личные сообщения. У Уилла был свой ноутбук и еще компьютер, который стоял в домашнем кабинете. Так что он никогда не пользовался техникой Мэди, а если в очередной раз находил планшет или ноутбук на диване в гостиной или в столовой, то просто относил их в комнату дочери. Никаких соблазнов в отношении изучения переписок или документов Мэди, он не испытывал, так как обычно дочь сама ему все рассказывала.       Как-то раз Мэдисон даже позвала на семейный ужин парнишку, которому нравилась и который хотел с ней встречаться. Девушку настораживали некоторые особенности поведения потенциального парня, так что она попросила Уилла понаблюдать за ним во время ужина. Все закончилось тем, что они так и не стали встречаться и нет, Грэм не стал специально наговаривать на бедного старшеклассника, чтобы дочь держалась от него подальше, просто факты были налицо — он мутный тип, который может причинить Мэдисон вред или же начать изменять ей сразу после начала отношений. В школе девушка говорила, что ее отец работает механиком, так как говорить о том, что он из ФБР, к тому же, профайлер, было не очень безопасно. Конечно, некоторые из учителей знали правду, как и администрация учебного заведения, которое посещала девушка.       — Я поговорил с твоей дочерью, — сообщает Чилтон, пройдя в комнату отдыха и сев рядом с Ганнибалом. Он старался относится к произошедшему с сочувствием. Несмотря на то, что Фредерик не был знаком с дочкой Уилла до сегодняшнего дня, он знал о трагедии, которая произошла в семье профайлера, — она не очень идет на контакт, но не думаю, что ее кто-то подтолкнул на попытку суицида. Подростки часто прибегают к такой форме поведения, когда хотят привлечь внимание. У вас что-то произошло в последнее время?       И хотя сначала Уилла одолевало дикое желание съездить кулаком по лицу Фредерика, он смог его подавить и не поддаться эмоциям. Он начал думать о словах Чилтона, так как в самом деле сопоставлял произошедшее и начало своих отношений с Аланой. Что если Мэди не понравилась доктор Блум и она по какой-то причине не смогла сказать ему об этом. Ее переживания могли привести к такому всплеску, хотя Грэму не хотелось в это верить.       — Я начал встречаться с Аланой Блум и познакомил их, — пояснил агент, бросив на психиатра короткий взгляд. Он снова погрузился в работу с техникой дочери, пытаясь подобрать пароль от устройств.       — И как Мэдисон ее приняла? — продолжил расспрос Чилтон. Ганнибал молча наблюдал за их разговором, выбрав вариант — не вмешиваться и дать Фредерику делать свою работу, все же он сам предложил его кандидатуру.       — Нормально, — пожал плечами Грэм. Он не видел в общении Мэдс и Аланы чего-то, что могло бы насторожить. Его раздражали вопросы Чилтона, так как они сильно отвлекали от работы с ноутбуком, — они просто общались. Ну как все люди, ничего странного… почему ты об этом спрашиваешь? — прямо спросил Уилл.       Чилтон недовольно нахмурился. Это не входило в его работу, он не должен заниматься подобными экспертизами, так как для таких случаев обычно приглашали психиатра из местного кризисного центра, но никак не его. Фредерик согласился на это только из уважения к Уиллу Грэму и его работе в ФБР. Сейчас психиатр просто рисовал картину происходящего.       — Потому что хочу выявить все возможные факторы, которые могли подтолкнуть твою дочь к попытке самоубийства, — ответил он невозмутимо, — как твоя дочь относилась к твоим отношениям с девушками? Или это первый случай…?       — Всегда относилась нормально, — заверил его Грэм. Он много анализировал свои отношения с женщинами прошлой ночью, когда они общались с Ганнибалом. Агент не хотел считать их разговор сеансом психотерапии, хотя понимал, что это было близко к нему, — Мэди всегда прямо говорила о том, что ее не устраивает. Она знала, что если моя партнерша не будет ей нравится, то я прислушаюсь к ее мнению.       Ганнибал внимательно наблюдал то за Уиллом, то за Чилтоном. Он понимал, что Грэму тяжело, но все эти расспросы — единственный вариант разобраться в произошедшем. Ему тоже было не легко. И хотя прямых обвинений в адрес Лектера не звучало, он сам начал думать о том, что его слова или поведения могли как-то спровоцировать Мэди, подтолкнуть ее к таким действиям.       — Скажи, ее могли довести до этого? — обреченно спросил Уилл. Он понимал, что жалкие попытки искать виноватых лишь способ убедить себя в том, что его дочка не самоубийца.       — Нельзя сказать точно, — честно ответил Фредерик, — ей требуется психотерапия, чтобы оценивать состояние и помочь выйти из кризиса. Я напишу все необходимые рекомендации. Думаю, что Ганнибалу лучше взять ее — он умеет работать с подростками.