Клиффинг — аппинг — зиппинг

Суббота После часа ночи показатели, приходящие с погодных станций начали выравниваться, а между двумя и тремя даже появилась возможность поставить повтор предыдущего сегмента, что позволило отыскать какую-то еду, принять душ и переодеться в запасной костюм, чтобы более убедительно изображать человека, который может спокойно не спать вот уже почти двадцать шесть часов. Ещё через три часа поступил статус-апдейт, даровавший всем помилование и разрешение покинуть студию. До понедельника Бекетту, правда, предстояло разыскать какие-нибудь сенсационные истории, связанные с прошедшим ураганом, но он надеялся, что они окажутся не чисто метеорологическими, и на место происшествия отправится не он, а новостная бригада, как это обычно и бывало. По большей части сообщали о внезапно появившемся на поле лике Девы Марии, шезлонге, который унёс предыдущий ураган и вернул этот, и прочие небылицы. Кажется, он не уснул, пока ехал восемь с половиной миль до Ист-Фэер-Плейс. По крайней мере, характерного хруста и скрежета от столкновения с другими автомобилями и элементами дорожной инфраструктуры он не услышал. Эммет выглядел гораздо более радостным, чем положено людям, которых будят голосовым (!) сообщением в полседьмого утра: «Я тут. Ничего страшного, если ты спишь и не откроешь — я просто посплю на газоне. Фу, тут какой-то мусор принесло! Ничего, я его немного распинал, теперь достаточно места для этого тела. Чёрт, костюм. Возьму спасательное одеяло, что ли», когда открыл дверь и увидел Бекетта вовсе и не лежащим ни на какой траве. — Привет! Нас не унесло в страну Оз, что одновременно радостно и печально, — сказал Бек. — Я всё-таки больше доволен таким исходом, — без раздумий сообщил Эммет. — Но там же ведьмы и… О, диван! — Бекетт бросил сумку у двери и шагнул к этому манящему предмету мебели, но спланированное падение лицом в диванные подушки было прервано внезапным появлением человека на его пути, в результате чего он приземлился на Эммета, которому не удалось удержать этот не владеющий собой вес. — Ага, так тоже неплохо, — пробормотал Бек, устраиваясь поудобнее. — Надеюсь, у тебя нет планов на следующие десять часов, потому что я уже не поднимусь. — Ты не можешь так спать. — Очень даже могу. Поспорим? Если я выиграю, ты останешься тут. Что-то не так с этим планом… но я не могу понять, что. — Бек, нужна всего минута, чтобы дойти до кровати, — Эммет похлопал его по спине. — Я помогу тебе раздеться. Хотя я уверен, что ты и сам справишься, ты же как-то доехал сюда. — Хорошо! Если я больше нравлюсь тебе раздетым, то конечно. Почти бодро взбежав на второй этаж, Бекетт внезапно растерял всю энергию и просто лежал, лишь немного переворачиваясь, пока с него стягивали одежду. — Телефон! Он где-то внизу. Мне всё ещё могут позвонить. Там нельзя звук отключать, — внезапно встрепенулся он, уже забираясь под одеяло. — Я принесу. — Ты не воспользуешься моей беспомощностью? — Нет. — Жаль. — Я как-то предпочитаю, чтобы ты в сознании был. — Я буду! К вечеру. Тебе бы тоже надо выспаться. — Не беспокойся за меня. — Немного беспокоюсь. Я иногда думаю, что я какой-то слишком… слишком. Покажется же такое! — Меня устраивает. Ответной реплики на это уже не последовало, так как голова Бекетта успела коснуться подушки, и он немедленно провалился в сон.

***

Режим наблюдения за торнадо редко прекращался у Бекетта только потому, что он уснул. Обычно во сне он снова оказывался на рабочем месте и продолжал следить за перемещающимися цветными пятнами циклонов и меняющимися параметрами давления и скорости ветра. Если для нормального человека это были просто цифры и набор пикселей на экране в не очень хорошем разрешении, то он достаточно ярко представлял, как этот вихрь может выглядеть в жизни. Несмотря на то, что он видел их уже сотни — разных категорий, мест формирования, периодов существования, размеров и форм, некоторые своими глазами, но, в основном, исторические записи, фотохронику и данные передвижных лабораторий — они не переставали его поражать. Не удивительно, что и сейчас во сне он видел шоссе I-25, но за ним почему-то была церковь, полная прихожан, столпившихся в её юго-западном углу, а вокруг летали распятия, пластмассовые стулья, мелкие домашние животные, Харри… Прямо же на него двигался зарождающийся вихрь, воронка которого опускалась из облаков всё ниже, и в момент её соприкосновения с землёй он проснулся, даже не успев заметить, образовался ли от контакта каскад. — Ну что за чёрт! — недовольно пробормотал он, скидывая незнакомое клетчатое одеяло. Бекетт не был из тех людей, кто долго валяется в постели, и уж тем более, ему не пришлось мучительно вспоминать, где он и как тут оказался. Эммета поблизости не наблюдалось, более того, его не было нигде в доме, но в кухне на холодильнике был любопытный артефакт: записка. На бумаге. С текстом, написанным от руки. Бек помнил что-то такое из своего детства, но сейчас, увидев этот лист, вырванный из блокнота, брендированного «At Parker Service Company — A Royal Services for a Real Price» и держащийся на магните той же компании, он был весьма удивлён. Записка сухо сообщала: «Срочно вызвали». — Да ла-а-а-а-дно! — не поверил своим глазам Бекетт, уже набирая номер. — У меня будет серьёзный разговор с твоим боссом! — Э-э-э-э, что? — Омар не мог поехать? — У него какое-то семейное мероприятие. К тому же, за такие вызовы хорошо платят. — Во-первых, у тебя тоже мероприятие, которое и так уже на сутки задержалось, а во-вторых, может, я смогу перебить эту цену? — Пожалуйста, не пиши мне сообщения о том, как я внезапно стал работать в эскорте, и к чему это всё привело — я, правда, не смогу отвечать. Мне даже на личные звонки не следовало бы реагировать. — Ужасные правила! Что вообще за условия работы! — Ты сам буквально только что провёл на работе больше суток почти без связи с кем бы то ни было. — Ну да… Мне можно заглядывать в твои шкафы и ящики? Хотя о чём это я, тут даже прикроватной тумбочки нет. — Бек вздохнул. — Но всё равно, мне надо сориентироваться. — Да. Можно. — Мне не нравится, что ты вообще не напрягся. Кажется, не ожидается ничего интересного. — Я приеду через час. Максимум — два. — О, отлично, всё удачно складывается! У тебя есть винный шкаф? — Да. — Правда? — Нет, конечно. У тебя есть, что ли? — Нет. Но у тебя дом больше, и ты больше зарабатываешь. — Это скоро прекратится, так как на меня поступит ещё одна жалоба о том, что я болтаю вместо того, чтобы работать. — Ну так не болтай! Купишь вина или мне съездить? — Бекетт выглянул на лужайку перед домом и обнаружил, что кто-то уже избавился от последствий грозы и штормового ветра. — Куплю. Какое? — Да всё равно. Только не шардоне. Мерло тоже не надо. Шабли? Фу, нет. Что думаешь по поводу вионье из Напы? — Никогда о таком не думал. Всё, я не могу говорить. Бек на минуту задумался, решая, не отправиться ли, действительно за вином, и может, даже едой, но ему быстро стало лень такое даже представлять, поэтому он слегка оделся и решил подробнее осмотреть дом, что… подарило ему немало разочарований. Эммет либо хорошо прибрал всё до его прихода, либо, действительно, каким-то образом умудрился к своим (а кстати, сколько ему лет? — задумался Бекетт) годам не обзавестись вообще ничем компрометирующим или хотя бы намекающим на его предпочтения. Это было очень неправдоподобно. Но с другой стороны, не нашлось и чего-то, что могло стать потенциальным красным флагом: например, частей тела в морозилке, фотопортретов хозяина дома в натуральную величину, ящика с опиоидами, альбомов Джастина Бибера на дисках, фото с автографом Трампа, флага Конфедерации или стартового набора продавца ароматических масел с буклетом о том, как они избавляют от всех болезней. Бекетту пришлось тщательно осмотреть свою дежурную сумку, в надежде найти хотя бы самое необходимое. Сумка не подвела, и не пришлось с содроганием искать замену среди подручных вещей и содержимого холодильника. Так что к возвращению Эммета он был уже бодр, свеж, преисполнен лучшими ожиданиями и ощущал, что в его луке, состоящем из чёрных боксеров-брифов и расстёгнутой рубашки, не достаёт только бокала вина. — Э-э-э-эм-м, ты… — Эммет явно собирался что-то сказать, но у него не получилось — частично потому, что он потерял мысль, но, наверное, в основном, из-за того, что Бекетт сразу же занял его поцелуем. — Хорошо, что я из гаража зашёл, а то соседей бы удар хватил. — В конце концов смог сообщить он своё мнение о таком приветствии. — Да ну, вряд ли, они уже заходили, пока тебя не было, и ничего — ушли живыми и здоровыми, — беззаботно сказал Бек, направляясь за ним на кухню. — Зачем они заходили? — За граблями? За пилой? За чем там заходят после урагана? Мы поболтали о погоде, я сказал, что просто присматриваю дом в этом районе — уверен, они ничего не заподозрили. — Никого же не было? — уточнил Эммет, доставая покупки. — Ты угадал. Но если бы были, всё произошло бы именно так, как я сказал. Я просто очень убедителен. — Бек принялся рассматривать первую бутылку вина. — Даже в таком виде? — Особенно в таком виде! О, элеваж блан! Отлично, будет два в одном! — Это сарказм? — Нет, ты что! Ты запомнил про Напа-Вэлли! И тут реально бленд совиньона блан и совиньона гри — что может быть лучше! А это что? — Колонка. Почему-то у меня только наушники были на втором этаже, но раз тебе так важен тот плейлист… в общем, теперь она есть. — Ты такой внимательный! Нет, я, конечно, могу и в тишине… — У тебя странное лицо. — Мне печально такое представлять, но если надо, я, правда, могу. — Не надо таких ужасных жертв. — Хм, думаю, эта бутылка будет охлаждаться минут тридцать, именно столько времени у тебя есть на душ, постарайся не задерживаться. — Вообще, я думал, мне хватит десяти минут… — Да? Ну что ж, хорошо. — У меня такое чувство, что это не хорошо. — Вовсе нет. Ты прекрасен такой, какой есть, можешь мне верить. — Я точно ничего не упускаю из виду? — А что это может быть? Понятия не имею. Если ты рассчитывал, например, сегодня, оказаться снизу, то нет, тебе не повезло, эта честь досталась мне. — О. М-м-м-м…. — Только не говори мне, что я всё не так понял. — Хм. — Ну я только про сегодня, не переживай ты так. — О. Кей. — Чёрт. Ты же не side? Нет ведь? — Что? — Если ты спрашиваешь, то нет. Боже, было страшно. То есть… конечно же, ты можешь быть кем угодно! Без проблем! — Бекетт широко улыбнулся, а Эммет выглядел как человек, история браузера которого скоро пополнится доселе невиданными запросами. — Ну же, иди! Я уже знаю, где тут бокалы, можешь не показывать. Эммет не очень решительно удалился, а Бек, посвятив пару мгновений размышлениям о том, не повёл ли он себя опять немного слишком по-Бекеттовски, и быстро придя к выводу, что нет, принялся организовывать закуски. Видимо, пытаясь не обмануть ожиданий, Эммет всё-таки не вернулся слишком быстро и появился уже к открытию бутылки, звучащей из новой колонки нейтральной музыке и подозрительно спокойному Беку. — Я надеюсь, ты не против, если мы сначала поговорим? — спросил тот. — Пару часов. Или десять минут — как получится, с этим не угадаешь. — Ага. Да. Поговорить. — Эммет плюхнулся на диван и быстро отпил почти половину из протянутого ему бокала. — О чём-нибудь нейтральном, да? — Было бы неплохо. — Сериалы! Сейчас не особо получается смотреть, но раньше — о да! Не знаю, как ты, а я вырос на «Queer as Folk»! — «Six Feet Under». — «Футурама». — «Декстер». — Ты не мог бы сразу сказать, тут дело в Майкле Си Холле или это скорее про мёртвые тела и их части? — Эм-м-м… первое. — Уффф, отлично. В любом случае, минимум три человека знают, где я, и твои соседи видят мою машину. — Это совсем меняет дело, потому что я же собирался… — Эммет поморщился. — Нет, я даже подумать ничего такого не могу. — Мне невероятно повезло. Ещё вина? Эммет удивлённо посмотрел на свой пустой бокал и кивнул. — Ну, раз некоторые из нас так быстро пьют, может в игру сыграем, а? «Две истины и ложь»? Я могу начать. Я был в Оклахоме. У меня никогда не было секса втроём. Я занимался секстингом. — Но ведь… в среду ты мне писал… — О, чёрт, да, слишком просто. Да и Центр Прогнозирования Штормов в Оклахоме находится, не мог же я там не побывать! Твоя очередь. — Я ел суши. Я выиграл чемпионат штата по алгебре. Я не удаляю этикетки с пластиковых бутылок перед сдачей в переработку. — Эммет! Из-за тебя наша планета погрязнет в отходах! — Ну это же только рекомендуется! — Ладно, хорошо. Оценил, какой я проницательный? Так. — Бекетт на секунду задумался. — В колледже я полтора года думал, что я би, я ненавижу изюм, из всех печений я ем только овсяные. — Это сложно… Первое? — Да нет же! Кто не экспериментирует в колледже?! Это было странное, но довольно занимательное время. Ну же, овсяные печенья! Не они мой основной источник клетчатки. И ты разве не понял, что хотя бы один «факт» должен быть связан с сексом? Так гораздо интереснее, и это помогает создать подходящую атмосферу. — А она всё ещё неподходящая? — Я этого не говорил. Ты вообще знал, что в этом доме даже лубриканта нигде нет? А я везде искал! — Не было — правильнее говорить. — О-о-о! Интересно, чем ещё ты успел запастись по дороге? — Всё. На этом моя фантазия истощилась. Но где-то были презервативы. Надо только срок годности проверить. — Я проверил. Вполне свежие. И так мило с твоей стороны не делать выводов о том, что в них нет необходимости только потому, что я на PrEP. — Ага, пожалуйста. Я вообще никаких выводов не делал. — Эммет? — М-м-м? — Когда ты понял, что гей? Немедленный ответ на этот вопрос не последовал. Медленный тоже. Эммет принялся сосредоточенно и неотрывно цедить вино, не встречаясь с Бекеттом взглядом. Но так как вечно это продолжаться не могло, он всё-таки пробормотал: — А это важно? — Не жизненно, но совсем немного — да. Считай, что это моё нездоровое любопытство. Так что? — Почему ты думаешь, что я это понял? — Упс, прости. Это было всего лишь допущение. Нет так нет. — Серьёзно? — Ну да. Это вообще не моё дело. К тому же, мне кажется, ты пока не собираешься выставлять меня за дверь, так что… Эммет забрал у него бокал, не глядя поставил его то ли на стол, то ли мимо и, опрокинув Бекетта на диван, на пару мгновений уткнулся в шею, потом самым кончиком языка прикоснулся к его кадыку, уже более уверенно прошёл к подбородку и, добравшись до губ, встретился с удивлённым и восхищённым взглядом. — Эммет Пауэлл, ты один из самых смелых людей, которых я знаю. — Четвёртый трек. И громче, пожалуйста. — Хорошо, — слегка сотрясаясь от смеха, Бек успел переключить плейлист до того, как утонул в бесконечном поцелуе, который очень долго и тщательно занимал его губы и язык, но в конце концов начал спускаться ниже, и в этот раз уже не остановился на уровне солнечного сплетения, а дошёл до живота, замер, переметнулся на пальцы и внутреннюю сторону ладоней и запястий, метнулся обратно к груди, откуда уже медленнее и прочувствованнее направился на юг. Вскоре Бекетт через ткань боксеров почувствовал дыхание уже непосредственно в районе своего члена, и этого хватило, чтобы вцепиться в обивку дивана и прошипеть: «Что за чёрт!» от малейшего прикосновения губ. — Эммет, Эммет, послушай! Это вовсе не обязательно. Серьёзно! Ты уверен? — Нет. — Всё ещё не стягивая малочисленную одежду с Бекетта, Эммет сжал его ягодицы, а его нос проехался от пупка до уже очень чётко вырисовавшихся очертаний очень мужского и очень пениса, к которому он всё-таки прикоснулся приоткрытыми губами, не открывая глаз. — Мне, правда, отлично и без этого! — уже всерьёз обеспокоенно воскликнул Бек, приподнимаясь на локтях, как раз в ту секунду, когда его боксеры поползли вниз. — О боже! Осторожно там, а то отпружинит, и синяк в пол-лица заработаешь. — У кого-то из нас самомнение размером с Флориду, — отметил Эммет, который оказался поставлен если не перед лицом, то явно хотя бы перед голой правдой о том, что он твёрдо решил вот прямо сейчас, сию минуту, прикоснуться языком к основанию члена другого человека, а потом двинуться выше и обхватить его губами… Да, сейчас, ещё, буквально, секунду. — Нет, всего лишь с озеро Мичига-а-а-а-а-ан! Эммет решился и первым же движением чуть не произвёл фурор, но Бек быстро зажмурился и подумал о том, как завтра ему придётся в одиночку убирать всякий хлам во дворе и с крыши своего дома, и предотвратил внезапное обретение начинающим человеком ещё и такого опыта. Постепенно удалось успокоиться и даже открыть глаза, в результате чего они встретились взглядами, но Бек быстро начал рассматривать потолок, чтобы никого не смущать. Очень скоро Эммет навис над ним. — Это довольно тяжело. — Ага. Практика нужна, — согласился Бек. — Для первого раза — всё лучше некуда! — О, да? — они снова перешли к поцелуям, и Бекетт даже не понял, как его ноги обвились вокруг Эммета, который когда-то успел раздеться. — Эм, Эммет, нам надо наверх. — Я уже наверху. — Очень смешно. Ещё чуть-чуть, и я скажу, что ты можешь делать, что хочешь, прямо тут и прямо так, но это о-о-о-о-очень плохая идея. — Ты думаешь? — Мгм. Я почти в этом уверен… О, не останавливайся. — Так мне не останавливаться или прекратить? — А одновременно нельзя? — Ты прав, пошли, — Эммет не без труда поднялся, выпутавшись из верхних и нижних конечностей Бекетта и протянув ему руку. Несмотря на стремление обоих побыстрее оказаться в кровати, на лестнице они несколько задержались, но это никак не ослабило решимость продолжить с того места, где они прервались, только уже с большими удобствами. — Мне… нужно что-то специальное делать? — спросил Эммет, когда они добрались всё-таки до кровати, и Бек уже успел засунуть себе под поясницу пару подушек. — Да нет, это же специальный романтический вечер, и всё произойдёт так, будто мы можем встретиться и, без раздумий, сомнений и приготовлений, тут же заняться сексом… Ну, возможно, мне понадобится пара минут, которые ты можешь посвятить отданию дани восхищения моим плечам, соскам, ключицам — тут есть из чего выбрать. Эммет согласился, что предложение дельное, и даже настолько увлёкся, что Беку пришлось два раза повторить, что пора переходить к следующему этапу. Эммет почти без паники опёрся на руки и ещё раз вопросительно посмотрел на Бекетта. Тот кивнул и попытался продолжать подбадривающе улыбаться, насколько это было возможно, потом закусил губу и глубоко задышал. — Эй, ты в порядке? — Конечно. Любимый момент. Чёрт. Нет, серьёзно, в этом что-то есть. Не смей шутить, что именно и где. — О боже, нет, ни за что! — Так, сегодня восемьдесят два градуса, переведём-ка в шкалу Цельсия. Восемьдесят два минус тридцать два равно пятьдесят — о, круглое число, удачно! Пять девятых умножить на пятьдесят… пять на пятьдесят, разделить на девять… два, семь, запятая, что там потом? Семь, снова семь… Короче, двадцать семь и восемь Цельсия. Ага, отлично, двигаемся дальше! Меня можно целовать, более того, нужно, я что тут, зря к тебе лицом? — Эм-м-м, прости, я отвлёкся. — Нет, что ты, всё прекрасно! У тебя потрясающая выдержка. Ещё немного, и можно будет втрахать меня в этот матрас… Ага, и я о том же, очень вдохновляющая мысль! Общими усилиями они приблизили этот момент, а дальше всё было слегка в тумане и совсем не слегка — в головокружении от сбившегося дыхания, волнения, восторга и мимолётного беспокойства, когда Эммет случайно заметил, что окно над кроватью приоткрыто. Впрочем, он почти сразу об этом забыл и вернулся всеми мыслями и устремлениями к Бекетту, который безапелляционно, но не всегда связно заявлял, что ему никогда не было лучше. Это весьма льстило, но быстро приближало финал, что, видимо, начало читаться на лице, потому что Бек тут же попросил содействия одной его руки, и никому долго не пришлось ждать отстающих. — Хм, — демонстрируя высший уровень красноречия, сказал Эммет спустя минут двадцать, когда уже нашёл в себе силы скатиться с Бекетта и относительно пришёл в себя. — Что? — Я всё ещё не знаю, готов ли называть себя геем. — Да забей вообще. — Ладно, — легко согласился Эммет. — Скажи, а ведь ни клиффинга, ни аппинга, ни даже зиппинга не существует? — Если их не существует, их нужно придумать. Участвуешь? — Определённо. — Я думаю, это должно начинаться так…