Цветок

Греция, Наксос 2004 год

Маленькая девочка вышла на балкон, наблюдая за морем. Её светлые волосы под лучами уходящего солнца блестели золотом и развивались от лёгкого ветерка. Её голубые глаза неотрывно глядели на лазурную гладь, а на губах сияла улыбка. Девочка больше всего любила море. Ей казалось самой большой удачей то, что она живет на острове, и её любимое море всегда рядом. Ей было пять лет, когда он впервые её увидел. Греция была его домом уже больше трёх тысячелетий, хоть последние два он провёл в Вольтерре, только иногда вырываясь на родину. Он вышел на террасу очередного нового дома, когда невидимая сила заставила его посмотреть на ребёнка, находящегося в километре от него. Девочка не могла увидеть его, но вампирское зрение позволяло разглядеть её. Она напомнила ему кого-то из его прошлой жизни, но он не мог понять, кого именно. Он не мог вспомнить, пусть и отчаянно пытался уцепиться за тоненькие нити, ведущие к чему-то, что было очень глубоко спрятано. Несколько дней он издалека наблюдал за ней. По какой-то непонятной причине ему хотелось защищать этого ребёнка. Она казалась ему лучиком света, который особенно нужно было беречь после захода солнца. В один из последних дней своего отпуска перед отъездом в Италию он поймал себя на мысли, что не хотел бы, чтобы эта маленькая девочка когда-либо оказалась в Вольтерре.

Италия, Вольтерра 2005 год Вампир смотрел из окна на открывающийся вид, но все мысли возвращались в его родную Грецию, где он встретил её. В памяти же всё чаще проскальзывал образ маленькой гречанки. Прошёл год с его последнего визита в Грецию, и каждый день был похож на предыдущий, за исключением заданий, на которые Владыки отправляли его. Как-то раз Деметрий подумал о том, что было бы здорово, если бы в Греции объявился какой-нибудь вампир-нарушитель, но быстро отогнал эти мысли, ведь если преступник появится на его Родине, ей будет грозить опасность. Да и если бы что-то произошло в Греции, Деметрий не был уверен в том, что смог бы отправиться туда сам, ведь Аро считал первостепенной задачей наблюдать за Калленами и посвящённой в их тайну девушкой. Раньше Деметрий мог бы посмеяться над ситуацией, в которой вампир так отчаянно оберегал человека, но сейчас он в какой-то степени понимал младшего из Калленов. Конечно, природа его чувств была совершенно иной, связь между истинной парой обязывала защищать и ставить партнера на первое место. Деметрий же беспокоился о ребёнке, как о маленьком напоминании о своей человеческой жизни. Хоть он и не вспомнил, он подсознательно чувствовал связь девочки с его прошлым.

Штат Вашингтон, Форкс 2006 год Почти весь следующий год Деметрий был вынужден снова и снова возвращаться в пристанище вегетарианцев из-за их вечных проблем. Его начинало злить, что Аро так часто отправлял их к Калленам. И он не понимал, почему человеческую девушку просто не обратят, раз она приносит им столько неприятностей только из-за того, что она всё ещё смертна. К тому же, с их стороны было безрассудно полагать, что Вольтури будут ждать годы, прежде чем её обратят. Закон оставался законом. Никто не может знать о вампирском роде без каких-либо последствий. А Каллены играли с огнём в лице Аро и Кайуса. Маркус хоть и не разделял особого внимания к этой семье, но и не пытался отговорить братьев оставить их в покое. Время шло, Аро был всё больше недоволен, а Деметрий начинал переживать о том, что Владыка заметит мысли о ребёнке в самых потаённых участках своего разума. Ищейка был на хорошем счету, можно даже сказать, одним из любимчиков за счёт своего дара, но он понимал, что ничто не помешает Аро уничтожить его при удачном случае. Ведь страж Вольтури не был неуязвимым и осознавал возможные последствия своей ошибки. Поэтому он не мог сделать что-то не так. Девочка должна остаться только его заботой и только его тайной. У него не было мыслей как-то открывать себя, он просто хотел оберегать кого-то, кто действительно нуждается в этом. Всё же вампиры, тем более такие могущественные, могли и сами позаботится о себе, а вот люди не могли. В этом он убеждался каждый день своей поистине долгой жизни.

Италия, Вольтерра 2006 год Он вернулся в замок почти сразу после несостоявшегося сражения Калленов и Вольтури. Он был рад тому, что Аро, как и Кай, смогли принять как полукровок, так и дружбу вегетарианцев с оборотнями. Деметрий же был удивлён, когда открылась правда о ребёнке, из-за которого всё началось. За все свои три тысячи лет он не встречался с подобным. Конечно, он не был наивным, чтобы не знать о том, что вампиры, как и вампирши часто вступали в связь с людьми. И он не мог их осуждать за это, ведь сам здраво оценивал красоту многих человеческих женщин. Но он не предполагал, что у вампира может появиться ребёнок, причём свой, а не обращённый умышленно. Он мог понять желание вампирш обратить ребёнка, но не мог оправдать, ведь закон был придуман не просто так. Хотя он был нарушен только однажды, причём самим Аро, когда он обратил близнецов, тем самым спасая их от смерти. Каждый в Вольтерре знал историю этих двоих. И каждый вампир знал, что развитие останавливается в момент обращения. Детей нельзя научить контролировать жажду и держать тайну. А близнецы, пусть и перешли ступень невозможности к обучению, но навсегда остались в возрасте тринадцати лет. И Деметрий видел, что хоть они и живут на свете почти столько, сколько и он сам, разница между ними была очень сильно заметна. Несмотря на опасные дары и страх, который они нагоняли на других, они оставались вечными подростками, которым было необходимо знать и чувствовать одобрение. В данном случае, одобрение Аро, к которому они сильно привязались благодаря тому, что он спас их. Они считали его кем-то вроде родителя и главного наставника, а он был доволен — при любой опасности он будет под надежной защитой. Рассуждая о близнецах и детях вампиров, Деметрий тосковал по маленькой гречанке.

Греция, Наксос 2007 год В начале следующего года он смог вернуться в Грецию. С трепетным ожиданием он вышел на террасу своего дома, а его слух уловил звонкий голос — её голос. Он посмотрел на дорогу и увидел, как его маленькая гречанка с плохо зафиксированными наколенниками смеётся и крутит педали велосипеда. Улыбка невольно появилась на его лице, одновременно с тем, как в мёртвом сердце что-то защемило. Он никогда не задумывался о собственных детях, а если и было нечто подобное, то только в его человеческой жизни. Но сейчас ему вдруг стало в какой-то степени жаль, что оказался лишён возможности создания семьи, поскольку подвергать опасности потенциальную мать ещё одного полукровки не хотелось, а поиски своей пары оставил примерно тысячу лет назад. — Антея, осторожно, — раздался голос со стороны балкона, где два с половиной года назад он заметил девочку, — Может быть, тебе всё же принести шлем? — Не надо, мам, — она подняла голову кверху и прикрыла лоб рукой, закрываясь от солнечных лучей, — Я не упаду больше, — и, широко улыбнувшись, она поехала дальше. Деметрий усмехнулся, наблюдая за счастливым ребёнком, которому позволили кататься без шлема. Как мало ей надо для счастья. Улыбка стала шире, когда он понял, что теперь знал имя своей подопечной. Антея. Значит, цветок. И, погрузившись в мысли, вышел с террасы, когда солнце переместилось и начало светить в сторону его дома.

Штат Вашингтон — Вольтерра 2014 год Ему пришлось чуть ли не все семь лет контролировать, как росла полукровка. Если раньше такой временной промежуток и казался незначительным. Подумаешь, какие-то семь лет в его тысячелетней жизни, но теперь в его жизни появился маленький человечек, а людская жизнь быстротечна. Когда вегетарианцы наконец-то переехали с насиженного места, но так и остались в штате, а полукровка отправилась в старшую школу после того, как и так научилась всему от своей огромной семьи, Деметрий смог вернуться в Италию. Аро, убедившись в том, что дочка Калленов и правда больше не нуждается в постоянном контроле, позволил своему верному слуге небольшой отдых. И умолчал о том, что увидел в мыслях ищейки лицо ребёнка.

Греция, развалины храма Деметры С самого своего возвращения ему было не по себе. Тянущее ощущение глубоко в груди не давало ему спокойно вздохнуть и расслабиться. Вампир ощущал это впервые, и потому ему было, мягко сказать, непривычно и странно. И страшно, когда он предположил, что его состояние могло быть связано с тем, что девочка попала в беду. А потому он начал усиленно копаться в собственных воспоминаниях, чтобы уловить тенор маленького человека, и когда у него получилось, отправился на поиски, чтобы убедиться в том, что становится параноиком. Закатное солнце последний раз осветило небо, но голубые глаза не любовались этим видом, так как слёзы мешали видеть что-либо вообще. Девочка сидела здесь неподвижно уже час точно, может даже больше. Она не шевелилась, не замечала, что начинало темнеть. И не заметила, как её уединение прервали. Чуткий слух уловил приближающиеся шаги, сердечко мигом быстро-быстро застучало, а страх вцепился липкими, холодными пальцами в её ладошки, отчего те задрожали. — Прости, я не хотел тебя напугать, — молодой мужчина остановился в десяти шагах от неё, приподнимая руки ладонями к ней. Девочка почему-то перестала плакать, да и судя по сердцебиению, начинала успокаиваться, что не могло не удивить вампира, который привык к тому, что люди подсознательно его боятся. А тут девочка-подросток, чёрт знает за сколько километров от собственного дома. — Не против, если я с тобой посижу? — незнакомец чуть улыбнулся на неуверенный кивок и сел даже не на камень, а в пыль и песок. А Антея поджала губы, смотря на определённо дорогой костюм, который теперь обязательно испачкается. — У тебя что-то случилось? — Нет, — верхняя губа дрогнула, глаза снова наполнились слезами, но девочка только вытерла их и нос рукавом джинсовой курточки, — Точнее да, — заплаканные глаза посмотрели на мужчину, — Да, — уже более твёрдо, — Мама хочет увезти меня отсюда, а у меня здесь школа, друзья. Я не хочу расставаться с ними. И снова новый поток слез, который в этот раз был скрыт ладошками. У Деметрия неживое сердце разрывалось. В перерывах между шмыганием носом и попытками успокоиться Антея смогла сказать только то, что по какой-то непонятной ей причине мама решила увезти её в Швейцарию. Деметрий не знал, как поддерживать детей. Он даже друзей никогда не видел в таком отчаянии, так что теперь попросту не знал, куда себя деть. Конечно, он замечал, как Каллены обращались с полукровкой, но скопировать подобное поведение он не мог — вегетарианцы то в каком-то смысле были родными для рыжеволосого недоразумения, из-за которого многие вампиры в его клане буквально с ума посходили, а здесь был незнакомый ему ребёнок. Пусть он и наблюдал за ней пару раз за много лет, но девочка его знать не знала, а потому он не мог примерить на себя роль доброго дяди, и уж тем более отца — решит, что с ней какой-то псих говорит, и испугается. Посидев так до наступления полноценных сумерек и не придумав ничего лучше слов «всё обязательно будет хорошо, твои друзья тебя не забудут», предложил проводить девочку домой, чтобы та не заблудилась по пути. На что она посмотрела на него, как на самого глупого в мире человека. — Дяденька, вы — незнакомый человек, а незнакомым нельзя показывать, где живёшь. И убежала, ловко перепрыгивая через все камни. Разумеется, Деметрий проследил за тем, как она добралась до дома, при этом поражаясь смелости этой девочки. Воспоминания о прошлой жизни стёрлись практически основательно, потому он не мог сравнить то, как сам вёл себя в детстве и куда ходил, но он замечал, что сейчас многие родители сильно опекали своих детей. И было очень странно видеть, как маленькая хрупкая девочка гуляет в таких отдаленных местах совершенно одна. Что-то ему подсказывало, что это был не первый её поход к развалинам прежде невероятной красоты храма.