***
Шэнь Цинцю зевнул и попытался проморгаться, не привыкшими к свету глазами смотря на слишком светлый для бездны потолок. – "Мы... все таки выбрались?." – На глаза навернулась пелена слез, когда в потолке он признал родную бамбуковую хижину. Он согнулся на кровати, сбивчиво дыша от нахлынувшего восторга и у него быстро закружилась голова от резкой смены обстановки. Вскоре он зашелся оглушающим кашлем, обдирая чувствительное и все еще слабое горло. Его паника все сильнее усиливалась, пока он не заметил фигуру в проёме. – Шицзунь! – к кровати подлетел Ло Бинхэ, придерживая Цинцю за спину. Тот сипло захрипел, пытаясь что-то ответить, но лишь сильнее начал паниковать от недостатка кислорода. – Шицзунь, дышите глубже, прошу! – он встревоженно смотрел за тем, как в очередной раз Шэнь Цинцю отплевывается от грязи в своих лёгких. Воздух в бездне был ужасным и за все эти пять лет, что они пытались выбраться, лёгкие Цинцю насквозь пропитали затхлость и грязная кровавая пыль, оседавшая на рельефе бездны веками. На протяжении каждого дня, проведённого среди бесчисленных, лишённых нормального кислорода краёв бездны, его настигали приступы кашля, которые заканчивались полным крови ртом. И Ло Бинхэ не мог найти ничего, что помогло бы. Он лишь беспомощно смотрел, как тонут в крови легкие возлюбленного. Бинхэ сглотнул, поглаживая содрогающегося от кашля Цинцю по волосам. – С..сколько времени прошло.. Бинхэ? – закончив кашлять он просипел тихим, едва слышным от слабости и сорванного горла голосом и поднял на ученика все еще мокрые от слез глаза. – Этот ученик вытащил нас пять дней назад, а на пике мы всего пару суток. – Шэнь Цинцю, успокоив наконец хоть немного ноющее горло, кивнул. – Я так испугался, когда вы упали, шицзунь, я думал, что мои опасения подтвердились и обезвоживание с лихорадкой все-таки... – Бинхэ прервался и не смог договорить, так как голос попросту не слушался, а горло сдавило от подступивших слез. Сглотнув ком в горле, он нахмурился. – Я позову Му-шишу, он должен вас осмотреть, шицзунь! Бинхэ быстро выпрямился и, снова пригладив растрепанные волосы учителя, обернулся к двери. Шэнь Цинцю вновь выдохнул и прижал еще слабую руку к груди, которая невероятно болела. Изо рта почти привычно потекла кровь, которую он вытер рукавом, мысленно выругавшись. Красное марево бездны до сих пор стояло перед глазами, пугая своей бескрайностью. Кровь была всей его жизнью на протяжении пяти лет. Им приходилось пить кровь убитых Бинхэ демонов, которой он неоднократно травился, приходилось питаться сырым мясом, которое было единственным источником белка и сил, который не единожды заставлял его слечь с отравлением. Шэнь Цинцю застонал, когда мигрень вновь настигла его при воспоминаниях о видах бездны. Они были.. сводящими с ума. Цинцю засыпал, когда вокруг была кровь и просыпался, когда вокруг была кровь. Это было единственным, что никогда не менялось. Зато было нечто другое: когда он засыпал, вокруг были невыносимые крики монстров, а когда просыпался — отвратительная вонь от сгнивших тел, перемешанная со смрадом отходов. Из мрачных воспоминаний его вывел предупреждающий стук в дверь. – Шицзунь, я привел шишу. – как можно спокойнее произнес Ло Бинхэ, зная о вечных мигренях учителя. Он осторожно подошел к кровати, ведя за собой встревоженного Му Цинфана. – Шисюн? – тихо спросил целитель. Цинцю, собравшись, поднял на них красные глаза и кивнул, говоря, что понимает. Быстро включив собранного доктора, а не встревоженного шиди, Цинфан вытащил из рукавов свиток и кисть с чернилами. – Шичжи Ло, – он обратился к демону. Тот кивнул. – Расскажи мне обо всех болях, что за эти пять лет мучили шисюна. Ло Бинхэ начал медленный рассказ обо всем, что когда-либо могло потревожить учителя. Постоянная мигрень, вечные отравления нефильтрованным мясом, покрытые пылью и грязью легкие и несколько сотен раз наступавшие лихорадки. – Вы понимаете, заклинателю в бездне не место и шицзунь не мог терпеть вечный смрад — он очень часто падал в обмороки и спал, лишь бы восстановить энергию хоть как-то. Я не рисковал кормить его каждой попавшейся тварью после нескольких случаев, когда он отравился ими, и мне приходилось тщетно искать самых разумных, которые бы содержали меньше всего отравы и заражённых клеток. Если первые несколько недель учитель держался на инедии без сна, еды и воды, то потом.. – Цинфан кивнул. Подумав, Бинхэ добавил: – Он также часто был обессилен из-за того, что мне приходилось часто вызывать у него насильные приступы рвоты, дабы очистить желудок от мусора, который он бессознательно подбирал во время лихорадочных приступов. Му Цинфан внимательно записывал все сказанное, не отрываясь от пергамента ни на секунду. Шэнь Цинцю, стараясь не дышать слишком глубоко, взял воду с прикроватного столика и сделал пару глотков, закашлявшись от непривычного вкуса кристально чистой жидкости в чаше. Ло Бинхэ тревожно потянулся к нему и слегка похлопал по спине, помогая откашляться. Шэнь выдохнул, кивнул в благодарность и сделал очередной глоток. Му Цинфан, закончив писать, неутешительно покачал головой и встал. – Я занесу тебе лекарства, шисюн, и напишу список рекомендованных блюд. – он развернулся к двери и остановился лишь на самом пороге. – Я надеюсь, что твой ученик правда так талантлив, как ты сам говорил, и сможет выполнить все необходимое. – Цинфан кинул на Ло Бинхэ неопределённый взгляд и вышел из комнаты. Бинхэ закатил глаза и вновь повернулся к учителю, который осторожно отставил чашу с водой и посмотрел на ученика. Цинцю не слишком глубоко вздохнул. – Бинхэ, – все также хрипло сказал Шэнь. – Мне жаль, что я доставил тебе столько неприятностей. Ты не обязан возится с этим стариком и дальше, он тебя не осудит, если ты уйдёшь. – он прикрыл глаза и устало нахмурился. – Шицзунь.. – Бинхэ смотрел на него с ощутимой болью. Это заставило Цинцю вздрогнуть. – Вы не можете быть проблемой, перестаньте. Этот ученик так виноват, что заставил шицзуня думать подобным образом, мне следовало лучше подбирать слова, мне так жаль.. – перескакивая с формального обращения на личное, он сбивчиво пытался оправдаться. Из его глаз потекли слезы, которых он даже не заметил, и демон склонился к ногам учителя в поклоне. Худая рука Шэня погладила его по затылку в тщетной попытке успокоить. – Ну все, все, Бинхэ, хватит, этот учитель извиняется за свои слова. – тихо пробурчал Цинцю, и Ло Бинхэ поднял заплаканные глаза, сверкающие от слез. Шэнь Цинцю попытался слабо улыбнуться ему и поманил пальцем. – Поспи с этим учителем, как давно нам выдавалась возможность просто спокойно отдохнуть? – Бинхэ согласно шмыгнул носом и улыбнулся в ответ, поднимаясь к лицу учителя. Он лег рядом, позволяя Цинцю уложить свою голову на его грудь и спокойно уснуть, забывшись в светлых снах. Ло Бинхэ выдохнул и погладил затылок Шэнь Цинцю пальцами, собираясь не позволить кошмарам мучить шицзуня. Сон был тем самым островом безопасности для Шэнь Цинцю, пока они были в бездне. Бинхэ мог мучаться от жажды, от холода, от своих собственных кошмаров или самой простой нестабильности Ци, но, чтобы то ни было, он никогда не позволял сну шицзуня прерваться. Не позволял нарушить то спокойствие, которое во время сна держалось на вечно полном страданий и кошмаров бездны лице возлюбленного. Бездна была ужасным местом, которое они лишь чудом преодолели. И он никогда бы не позволил этому ужасу вновь достигнуть Шэнь Цинцю.***
Ло Бинхэ раздраженно волочил ногами по неровной земле, прижимая к себе сломанную руку. Он должен поскорее вернуться в их убежище — шицзунь остался там совсем один. Боль в конечностях и недостаток всего, что поддерживало в нем его жалкую жизнь сказывались на нем более, чем заметно. Отправляясь на поиски чего-то хоть немного съедобного для учителя, последнее, чего он ожидал — встречи с огромной огненной псиной. Шицзунь много рассказывал о тварях бездны и это сильно помогало, поэтому Бихнэ знал слабые места зверя, но это не помогло ему увернуться от хвоста ублюдочной собаки и отправиться прямиком к ближайшей каменной глыбе. Конечно, он все таки победил, однако это было бесполезно — зверя нельзя было есть, его кровь и мясо были пропитаны ядом для защиты от более слабых демонов. Для Ло Бинхэ это было безопасно, но едва ли его учитель бы смог есть нечто подобное. Поэтому Бинхэ стоило трудиться чуть-чуть усерднее, чтобы найти что-то съедобное для них обоих. Когда он подошел к небольшой пещере, которую они на время обосновали, он ожидал увидеть шицзуня и наконец обнять его после долгой отлучки. Однако его встретила только пустота. В голову, несмотря на всю их абсурдность, закрались мерзкие мысли о том, что шицзунь все таки сбежал, не желая возиться с грязным демоном. Грудь сдавило — то ли от ярости, то ли от всепоглощающего отчаяния — он так и не сумел разобраться от чего именно, потому что в этот момент на входе, устало вдыхая, появился Шэнь Цинцю. Он поднял голову на Бихнэ и слабо улыбнулся. – Привет, Бинхэ, прости, этот мастер.. – он не сумел договорить, наткнувшись на горящий взгляд ученика. – Бинхэ?. Задыхаясь от внезапной ярости, Ло Бинхэ, плюнув на сломанную руку, подошел к застывшему учителю. – Где ты был. – Цинцю от такого тона приподнял брови, а затем нахмурился. – Я выходил проверить где ты. Тебя долго не было. – он вдруг перестал хмуриться и наконец рассмотрел раненую конечность. – Сколько раз я говорил тебе не выходить без меня никуда?! А если бы тебя сожрали?! Ты не думал о таком? – Шэнь Цинцю вздрогнул и почти как котенок прижался к стене пещеры. – Бинхэ, успокойся, это всего лишь маленькая отлучка, ничего бы не случилось. – слегка неуверенно сказал он, смотря в пылающее гневом лицо Бинхэ. – Успокоиться.. Хах.. Довольно легко сказать такое.. Шицзунь забыл по чьей вине мы здесь?! – Ло Бинхэ оскалился. Цинцю застыл с каким-то страдающим выражением на лице, еще сильнее вжавшись в стену. – Прости, мне жаль, Бинхэ, я не хотел.. – отвернувшись от ученика через силу хрипел Шэнь, не решаясь смотреть на лицо демона. Ло Бинхэ же, поняв, что вылетело из его рта, растерял весь свой запал и растерянно посмотрел на прижавшегося к камню учителя. Он протянул руку к его щеке, но остановился, сглотнув, и просто горько выдохнул. – Простите, шицзунь, этот ученик снова не ведает, что говорит его грязный рот. Шэнь Цинцю, покачав головой, сказал что-то о нестабильности его демонической энергии и попросил больше медитировать.***
Шэнь Цинцю выдохнулся и упал на одно колено, откашливая очередную порцию отравленной пыли. Он держался за грудь, сгибаясь почти пополам от невыносимой боли в груди и горле. Бинхэ с тревогой сел рядом с наставником, зная, что ничего не сможет сделать, лишь наблюдая за тем, как капли крови попадают на и так красную почву бездны. Цинцю, сжав зубы, пытался отдышаться и встать на дрожащие ноги. – "Из-из тебя вы здесь, не смей еще и доставлять проблемы своим присутствием, будь благодарен, что он просто не выкинул тебя еще в начале!" – мерзко шептал внутренний голос, оставляя глубоко внутри желание просто разреветься, как маленький ребенок. Он был слишком слаб для ада, каким была бесконечная бездна. – Шицзунь, если вы не восстановили силы, этот ученик может понести вас на спине.? – предложил Бинхэ, но Шэнь только покачал головой и вновь попытался встать. На этот раз у него получилось и он слабо кивнул головой на очередной ход в лабиринте бесконечной бездны. Ло Бинхэ неуверенно кивнул ему в ответ и пошел за ним, придерживая за талию. Иногда Шэнь Цинцю очень жалел о том, что он все-таки стал к Бинхэ добрее. Может быть, будь он несколько отвратительней — парень сумел бы просто бросить его в этом месте и не мучить самого себя заботой о глупом старике, который собственноручно загнал их в ловушку. Он верил, что Бинхэ сможет выбраться отсюда, но была ли необходимость тащить за собой учителя? Так ли важно знать, как там этот мастер, который в очередной раз загибается от раздирающего кашля? Ло Бинхэ раз за разом твердил, что учитель — его самый близкий человек, но Цинцю очень сомневался, что близкие люди обычно толкают других людей в бесконечную бездну, при этом балластом падая следом. Но Бинхэ, как бы ни уставал, все время твердил, что учителю не нужно беспокоиться и они обязательно выберутся отсюда, чего бы ему это ни стоило. И, где-то в глубине души, Шэнь Цинцю очень хотел ему верить.***
Ло Бинхэ обессилено упал на колени, прижимая к себе тело Шэнь Цинцю и сбивчиво дышал, стараясь удержаться в сознании. Он не помнил как преодолел границу бездны и очутился на территории царства демонов, но теперь он по крайней мере мог вдохнуть мало-мальски чистый воздух. Мороз, пробиравший до костей после адского жара бездны, заставил его зубы застучать, но Ло Бинхэ, даже задрожав от резкой смены температуры, упрямо встал на ноги и поплелся в сторону от, предположительно, территории какого-то северного демона. Он на трясущихся от слабости и бившего озноба ногах делал шаг за шагом, через раз падая, но не смея отпустить шицзуня и ослабить хватку. Он лишь плотнее укутал его в свои верхние одеяния и укрыл бледное лицо от посторонних взглядов. Разум мутился от усталости, и Бинхэ прямо на ходу проваливался в сон, слабо качаясь из стороны в сторону. – Я.. должен найти.. жилые пункты.. – мозг упрямо твердил ему идти дальше, хотя бы ради учителя, и он продолжал, забив на дрожь, которая била все тело. На одной лишь силе воли добравшись до первого встречного поселения, Бинхэ приметил лес и забрёл в него, хоть немного пытаясь подбодрить себя. Сейчас он сможет найти какого-нибудь волка и сделать еды. А как только учитель придет в себя, он отнесётся их на Цинцзин и учитель сможет наконец получить достойную помощь от шишу Му. На свою удачу найдя в лесу оставленные охотниками сети для охоты на животных, Бинхэ трясущимися руками привязал учителя к собственной спине, удобно закрепив по рукам и ногам, и, удостоверившись, что Цинцю не собирается упасть, достал из-за пояса Сюя. Учитель запретил ему использовать тот демонический меч, — Синьмо, — что они нашли в бездне, пока он полностью не восстановится и отдал свое оружие. В очередной раз поблагодарив учителя, Бинхэ принялся за охоту и скоро смог поймать пару волков. Сложив убитые тушки на землю, он отвязал учителя от себя, усадил его под деревом и на скорую руку разжег рядом огонь, воспользовавшись для этого вновь успокоившимися демоническими силами. Он поджарил разделанное все тем же Сюя мясо до минимально съедобного состояния и выдохнул. Положив на землю кучу больших чистых листов, Бинхэ аккуратно сложил на них мясо и сел рядом с учителем. Теперь у них есть по крайней мере нормальная еда, которой он не рискует отравить итак покореженный множественными травмами организм шицзуня. – Шицзунь, откройте глаза.. – Бинхэ легонько потряс Цинцю за плечо и принялся наблюдать за его слабо трепещущимися ресницами. Через силу открыв замутненные глаза, Шэнь поднял взгляд на Ло Бинхэ, и тот с тяжёлым вздохом неутешительно покачал головой. У учителя снова помутнение из-за не прошедшей лихорадки. – Все хорошо, шицзунь, я нашел нам нормальной еды. – слабо проговорил он и протянул ко рту Цинцю небольшой кусочек поджаристого, аппетитно пахнувшего мяса. Шэнь Цинцю набросился на еду будто зверь, и Ло Бинхэ слабо улыбался, смотря за этим. Он позволил учителю съесть еще с десяток кусков, прежде чем остановить его, говоря что-то о непривыкшем к такому количеству еды организме. Цинцю с сожалением пришлось признать его правоту и через силу, преодолев очередное помутнение, прислониться к дереву позади. Вскоре он вновь отключился от слабости, и Бинхэ позволил себе самому перекусить, попутно следя за тем, чтобы температура тела Шэня совсем не взлетела. Лишь через еще несколько часов Бинхэ смог вместе с шицзунем на спине выбраться из леса. Осмотрев город на наличие постоялых дворов, Бинхэ с тихой радостью нашел один такой: вполне ухоженная гостиница с приемлемыми ценами. Для тех, у кого в принципе были деньги. Поэтому Ло Бинхэ, ничуть не сожалея, вытащил у первого же прохожего увесистый мешочек денег и оплатил им с шицзунем одноместный номер и вечерние источники. Когда он принес и уложил учителя на кровать, то заодно позволил лечь и себе. Наконец сумев хоть на секунду отдохнуть, Бинхэ почти сразу же заснул с мыслями о собственной, почти невозможной удаче. Через некоторое время он отогнал сон и непонятливо поднял все ещё тяжёлую голову на источник шума. Разбудил его, как оказалось, вежливый стук в дверь от работницы постоялого двора, которая оповестила о наступившем вечере и их сеансе на водных источниках. Поблагодарив ее, все еще уставший и невыспавшийся до конца, Бинхэ быстро поднял учителя на руки и направился туда. Следовало отмыть Шэнь Цинцю от грязи. – Ох, а что с молодым господином? – участливо поинтересовалась работница, завидев их возле самых источников. – Жар. – коротко бросил в ответ Ло Бинхэ, не желая тратить время, но все же остановился и повернулся к девушке. – Вы не знаете где ближайшая лавка с лекарствами? – Здесь недалеко, пара десятков метров, справа от гостиницы. Если хотите, просто оплатите поставку прямо в ваши покои. Мы выберем лучшее жаропонижающее и возьмём свой процент сверху. – услужливо сообщила та в ответ, и Бинхэ, махнув на нее рукой, согласился, попросив прикупить еще что нибудь от заражения. Девушка улыбнулась еще шире и побежала исполнять, тогда как сам Бинхэ поплелся наконец к манящим своей свежестью и теплотой источникам. Вода была достаточно приятной, чтобы не спровоцировать очередную вспышку лихорадки, так что Бинхэ, быстро забравшись сам, раздел и усадил на свои колени и учителя. Он заботливо отмыл грязные волосы Шэнь Цинцю и осторожно, чтобы не потревожить шрамы и недавние раны, водил широкими руками по телу. Также быстро сполоснувшись сам, Ло Бинхэ, не теряя времени, вытащил учителя из воды. Неслушающимися руками одев того в чистые нижние одежды, предложенные гостиницей, Бинхэ вновь подхватил Цинцю на руки и спешно пошел обратно в номер. Эта небольшая вылазка отняла все только‐только восстановленные силы и прямо сейчас демон рискнул упасть сам, потащив за собой учителя. Однако он все же смог уперто дошагать до их комнаты, где его уже ждали пару склянок с жаропонижающим и одна баночка с мазью от заражения. Записка, оставленная приветливым хозяином заведения, просила оставить указанную в ней сумму на прикроватном столике после их выселения. Ло Бинхэ лишь облегченно выдохнул и, вновь приободрившись мыслью о возможности вылечить учителя, он уложил Цинцю на широкую кровать. – Не волнуйтесь, учитель, скоро этот ученик все уладит и вы сможете вернуться домой. – Бинхэ не тешил себя иллюзиями, что его, — демонического выродка, — примут в Цанцюн и все же он глубоко надеялся, что ему позволят первое время приглядывать за учителем. А уже затем, разобравшись с проблемами Цинцю, он сможет добиться высокого статуса среди людей и ни Юэ Цинъюань, ни чертов Лю Цингэ не помешают ему добиться сердца шицзуня. Ло Бинхэ, подозрительно прищурившись, открыл бутыль с лекарством и уловил незнакомый запах. Интуиция подсказывала, что содержимое склянки безопасно. Обречённо вздохнув и решив довериться ей, Бинхэ осторожно приподнял голову Цинцю ладонью и набрал лекарство в рот. Он наклонился над Шэнем и прижался к тонким губам, второй рукой опуская его подбородок и передавая малую часть, чтобы шицзунь не подавился. Бинхэ отстранился и заставил Шэня рефлекторно сглотнуть. Он повторил это еще несколько раз, пока не влил в шицзуня всю положенную порцию. Ему не впервой было передавать учителю еду или жидкость таким способом. Когда Цинцю внезапно падал от истощения в бездне у него не то, чтобы было много вариантов и все, что оставалось — изо рта в рот. Понимая всю безвыходность положения, учитель дал на это разрешение, позволив Бинхэ больше не чувствовать себя каким-то насильником, который извращается над жертвой. Глаза Шэнь Цинцю все еще оставались закрыты, и Ло Бинхэ решил просто открыть небольшую баночку с мазью внутри, чтобы обработать раны. Он осторожно принюхался и, пусть и с трудом, узнал в содержимом стандартное обеззараживающее, что использовал всегда Му Цинфан при лечении. Успокоившись, Бинхэ нашел еще не ставшие шрамами раны Цинцю и начал втирать не слишком ароматную мазь в них. Он отлично помнил как ужасно выглядели зараженные раны на коже учителя — они опухали и начинали болеть еще сильнее, иногда даже вызывали новую лихорадку, особенно если были оставлены клыками зверей бесконечной бездны. Эти звери, разумеется, впоследствии становились мёртвыми стоило лишь Бинхэ узреть раненую конечность. Закончив с мазью, Ло Бинхэ наконец позволил себе немного расслабиться и лечь рядом с учителем. – Этот ученик вам обещает, вы будете в порядке, шизцунь. – слабо прошептал он, прежде чем провалиться в сон.***
Они пробыли в гостинице еще пару дней, во время которых Шэнь Цинцю пару раз приходил в себя, но в остальное время продолжал спать, хотя температура уже понизилась. Иногда Бинхэ выходил в город чтобы закупиться чем-то и там же узнал, что их с учителем давно похоронили, а главой пика Цинцзин нынче значился Мин Цинсинь. Ло Бинхэ также узнал ещё пару фактов, например, что глава школы сразу после их "смерти" ушел на полугодовое уединение, а Нин Инъин на втором году их "смерти" стала известной бродячей заклинательницей, помогавшей всем желающим. Немного позволив себе порадоваться за Шицзэ и также совсем немного - за Шисюна, Бинхэ отбросил эти мысли в сторону и закупил им с учителем верхних одеяний. Неприметное светло-голубое ханьфу, еще одно такое же, но серое и на два размера больше, а также две пары обуви. Возвратившись с покупками в их номер, Бинхэ вновь упал на постель и, обняв шицзуня, устроился у него на груди, слушая ровный стук сердца. Вскоре он засыпал, а просыпался уже с рассветом и так прошло несколько дней. После этого Ло Бинхэ наконец смог восстановить необходимые ему силы и, подхватив двумя руками Шицзуня, а также оставив постоялому двору на чай и плату за принесённые лекарства, Ло Бинхэ отправился на Цанцюн. Поскольку на Синьмо летать было нельзя, а открыть портал прямо в кабинет главы Юэ он не мог, он просто вышел где-то в бамбуковой роще. Уповая на то, чтобы Мин Цинсинь не поселился в хижине, Ло Бинхэ отправился туда. И он, на свою удачу, оказался прав — бамбуковая хижина, хоть и была в замечательном состоянии(видимо ученики, в память об учителе, периодически там убирались), все так же пустовала, как и должно быть при отсутствии там учителя. Легко пробравшись через задний вход, знающий это место наизусть, Бинхэ просто расстелил кровать и уложил на нее Шэнь Цинцю. Оставалось лишь навестить Юэ Цинъюаня, а затем и Му Цинфана. То, чего ему стоило спокойно поговорить с шибо удивило, кажется, даже самого Юэ Цинъюаня. Он пришел и только успел сказать свое имя, а в глазах главы уже загорелась надежда. – Сяо Юань с тобой?! – Совсем невежливо перебил его Цинъюань, чуть не подпрыгивая от нетерпения. Ло Бинхэ, удивлённый, лишь кивнул. – Я об этом и хотел с вами поговорить. – видимо наконец сообразив, что он не какой‐то гормональный подросток, Юэ Цинъюань вновь вернул себе вежливый вид и пригласил его на чай, хотя подрагивающие пальцы выдавали его с головой. – Шицзунь сейчас в бамбуковой хижине, он в относительном порядке, но ему необходимо профессиональное лечение и присмотр шишу Му. Дело в том, что только около трех дней назад мы выбрались из бесконечной бездны. После его последних слов Юэ Цинъюань побледнел и так и застыл, поднеся чашку к губам. Вскоре она выпала из ослабевших пальцев и прокатилась по полу, оставив на коленях главы пятно пролившегося чая. – Что.? Ло Бинхэ, сам чуть вновь не загнавшись в процессе объяснений, рассказал о ситуации, произошедшей пять лет назад. Он рассказал о том, как сделал все, что смог для защиты и лечения учителя, однако все же не смог обезопасить полностью. Помолчав от шока, Юэ Цинъюань, к вящему удивлению и почти ступору Ло Бинхэ, вдруг всхлипнул. Он упал лицом в ладони и просто начал плакать, пока Бинхэ тщетно пытался осознать то, что происходит. – Вы в порядке, шибо? – осторожно спросил он, дотрагиваясь до плеча мужчины рукой. – Спасибо, шичжи.. – слабо прошептал Цинъюань, не прекращая трястись от истерики. – Спасибо, что ты защитил Сяо Юаня, спасибо, что сделал это за меня. Я такой ужасный старший брат.. – Ло Бинхэ почти с жалостью смотрел на этого человека, который сейчас позорно плакал в присутствии предположительного врага и благодарил его же. Бинхэ покачал головой и подсел ближе. Он понимал шибо — слишком сложно всегда быть сильным и уверенным главой школы, каждому нужно иногда быть просто слабым человеком, которому нужно кому-то выплакаться. Бинхэ осторожно обнял плечи Цинъюаня руками. Когда ему было плохо шицзунь обнимал его именно так. Вскоре Юэ Цинъюань и правда успокоился, вновь натянув на лицо личину собранного и терпеливого главы секты. – Я обеспечу вам посильную помощь, шичжи Ло. Я переговорю с другими лордами, и вы сможете остаться если захотите. – Бинхэ благодарно улыбнулся и Цинъюань вернул ему эту улыбку. Теперь, заручившись поддержкой главы школы, Бинхэ оставалось лишь ждать и заботится об учителе в меру своих возможностей и его состояния. Позднее он также успел навестить Цинсиня и переговорить с ним о прошлых обидах. Шисюн, искренне извинившись за сделанное, предложил начать все с чистого листа. Бинхэ с радостью принял это предложение. Через время на пик прилетела взбудораженная Инъин, которая, завидев своего любимого шиди, бросилась его обнимать, совершенно забыв обо всем на свете. – О небожители, А-Ло, я так скучала, неужели ты правда жив! А у нас столько произошло, я стала бродячей заклинательницей, представляешь! Шисюн стал главой пика, а еще.. – она говорила и говорила обо всем на свете, не прекращая сжимать Бинхэ в объятиях. Обозначенный А-Ло на это лишь мягко улыбался и не прерывал счастливое щебетание Шицзэ ни на секунду. Через время, наконец выплеснув все эмоции, Нин Инъин начала новую тираду, уже про обожаемого учителя. Она встревоженно огляделась. – Но где же учитель, А-Ло? – обеспокоенно спросила девушка. Ло Бинхэ успокаивающе улыбнулся. – Шицзунь в порядке, он проснётся в ближайшие дни, не волнуйся. Если хочешь, можем навестить его? – предложил он. Инъин улыбнулась в ответ и согласилась, первой побежав к бамбуковой хижине. Пробурчав что-то про несчастных шиди, которым не дают отдохнуть, он побежал вслед за ней, нагнав уже у самых дверей домика. Нин Инъин замялась, так что Ло Бинхэ сам открыл дверь и зашел первый, приглашая шицзэ следом. Та с надеждой осмотрела ничуть не изменившийся интерьер и все-таки шагнула дальше, к кровати шицзуня. Сев возле лежащего шицзуня, Инъин взяла его руку в свои ладони и с облегчение почувствовала тепло его кожи. – Возвращайтесь поскорее, учитель, эта Ин-эр очень сильно волнуется.. – жалостливо почти проскулила она, сжимая руку пальцами. – Учитель будет в полном порядке, шишу Му сказал, что это просто истощение. Не стоит так волноваться, все будет хорошо. – Бинхэ положил руку на макушку Инъин и та в ответ робко улыбнулась. – Ты прав, А-Ло, все будет хорошо. После этого Инъин старалась не унывать и предложила Мин Цинсиню помочь с работой, раз уж пришла на пик. Тот с превеликой радостью скинул на нее часть документов и позволил себе немного поспать. В ответ о помощи закричала уже сама Нин Инъин. На это откликнулся Бинхэ, который взял на себя оставшуюся работу Цинсиня и забрал частично долю Инъин. И так они в четыре руки разобрали горы бумажек в кабинете шисюна. Освободившись под вечер, все втроем они отправились в хижину, где Бинхэ предложил приготовить, и они быстро накрыли стол на троих. Цинсинь делился успехом новых учеников, которые пришли буквально недавно, Инъин рассказывала об интересных событиях, которые произошли за три года странствий, а Бинхэ... А что до Бинхэ, то он на вопросительные взгляды лишь бросил расплывчатое "давайте позже" и предпочел рассказать о недавнем походе к главе секты. Так они скоротали вечер и спать отправились лишь в сумерках. Ложась спать под боком учителя, Бинхэ мягко рассказывал ему о своем примирении с Мин Фанем и их прекрасно прошедшем ужине. Ласково гладя бессознательного шицзуня по голове, он с улыбкой говорил ему о том, какой прекрасной девушкой выросла Нин Инъин и как ему стоит гордится такой ученицей. Засыпая спустя какое то время, Бинхэ уже неразборчиво бормотал о своей любви и о том, что обязательно сделает учителю предложение, как только все устаканится.***
Мужчина в богатых зелёных одеяниях крепче сжал губы и поднял меч, концом холодного лезвия утыкаясь в грудь парня. Его рука дрожала едва заметно от эмоций, что он испытывал. – Ло Бинхэ.. – отрывисто произнес он, неопределённо нахмурившись. Мальчик напротив — Ло Бинхэ — с неверием смотрел на своего наставника, не осмеливаясь сделать даже малейшего движения. – Н-но... Учитель.. – он весь дрожал от страха и мотал головой, не желая верить в происходящее. – Шицзунь, вы правда хотите убить меня? Мужчина вздрогнул и его глаза расширились. Выдержав небольшую паузу он выдохнул. – Я не хочу убивать тебя, Ло Бинхэ. – не согласился он, тем не менее не опустив оружия. – Тогда почему.. Учитель, вы ведь сами говорили — нет такого человека, которого бы не приняло ни небо, ни земля, так почему же?! – паника мальчика продолжала расти с каждой секундой, он держался за лезвие рукой и лишь сильнее вжимал его в свою грудь, будто говоря: вот, сделай лишь одно движение и меч войдёт глубже. – Бинхэ.. – Голос мужчины сорвался. Он рассмотрел, как по руке ученика стекает алая жидкость и сглотнул, вдруг опустив меч. Не веря своему счастью, Бинхэ улыбнулся и почти упал на колени из-за дрожащих от счастья коленях, однако мужчина внезапно сорвался вперед и, прошептав едва слышно «прости».. вдруг кинулся в разлом, утаскивая ученика за собой. Раздался глухой, неразборчивый крик и бездна закрылась, оставив лишь осколки меча лежать на земле. Невидимый зритель покачал головой, грязными руками утирая слезы с глаз. – Глупый, глупый шицзунь.. – он тихо горестно засмеялся и медленно встал на колени. – Мне так жаль, что тебе пришлось проходить это вместе со мной...***
Спустя пять недель после своего пробуждения Шэнь Цинцю наконец выбрался из своей хижины на улицу и, под бдительным присмотром Ло Бинхэ, смог прогулятся до города у подножья горы. Прикупив там пару так необходимых ему вееров, он наконец почувствовал себя полноценным, и они с Бинхэ прогулялись по городу еще немного, прежде чем вернуться обратно на пик. Цинцю был очень рад видеть своих боевых братьев и сестер и с удовольствием принимал гостей, а также иногда выходил на пик поболтать с новыми детками, которые под присмотром Цинсиня развивались более чем хорошо. Иногда он приглашал на чай Юэ Цинъюаня, который после такого потрясения, как его "смерть", смог таки развязать свой язык и выговорить своему Сяо Юаню всю правду. После этого он получил заслуженную порцию оскорблений и бесконечного водопада слез от Шэнь Цинцю, который впервые в жизни так сильно эмоционировал, а потому вскоре отключился от банального перенапряжения. Его здоровье вообще очень сильно покачнулось на фоне того, что он много лет провел в месте, пропитанном демонической энергией. Итак имевшему проблемы с культивацией, теперь ему могли бы понадобиться многие годы чтобы восстановить ее хотя бы до прошлого уровня. Разумеется, если бы не одно "но". Если точнее: полу-демоническое но, которое, услышав о проблемах шицзуня, перерыл все книги о культивации и выяснил все, что вообще мог знать когда-либо человек о "парном совершенствовании". Как Шэнь Цинцю вообще согласился на это совершенное бесстыдство он не знал, но в итоге все пришло к тому, что уже через жалкие полтора месяца его Ци пришла в норму, а Неисцелимый и вовсе исчез! Кто бы мог подумать, что "столп" его ученика обладает такими целительскими свойствами? Кстати о свойствах.. Стоило Цинфану узнать, что именно послужило лечением вроде как неизлечимому яду, он стал уделять почти маниакальное внимание половому органу Бинхэ. Шэнь даже почти начал ревновать, когда Цинфан внезапно успокоился, и Цинцю просто благополучно забил на это странное временное помешательство. (Ну, правда Ло Бинхэ не сказал ему, что для остановки этого безобразия ему пришлось угрожать Цинфану самой болезненной смертью, но и хорошо: меньше знаешь — лучше спишь.) Постепенно Шэнь Цинцю оправлялся от того ада, в который добровольно шагнул и излечивался одна за одной от каждой своей проблемы. Ло Бинхэ терпеливо следил за процессом, находясь рядом, чтобы помочь в любой момент времени. Он помогал учителю справиться с его страхами: слабо подталкивал его к ним, готовый в любой момент словить и поддержать под руки. Почти через год Цинцю окончательно удалось избавиться от навязчивых страхов бездны и он перестал вечно ждать того, что все вокруг вдруг окажется его лихорадочным бредом. И на Цанцюн образовалась идиллия, прерываемая лишь драками Бинхэ со своим, довольно известным к слову, шишу.***
Ло Бинхэ, нервно покусывая нижнюю губу, упал на одно колено и схватил учителя за руку. – Шицзунь.. Этот глупый ученик смиренно молит вас об ответе — вы выйдете за меня? – немного замявшись, Бинхэ продолжает. – Если вы не хотите выходить за меня, я сам могу выйти за вас! У Цинцю перехватило дыхание. Он потрясенно посмотрел на ученика сверху вниз и сглотнул. – Бинхэ... Ты правда хочешь обручиться с этим мастером? Ло Бинхэ без колебаний кивнул, и у Шэнь Цинцю защемило в груди от счастья. – Да.. – тихо прошептал он, не сумев выдавить ничего больше от подкативших слез. Ло Бинхэ также облегченно расплылся в улыбке и, прижавшись к руке учителя губами, начал плакать от счастья. Он так долго желал этого: с самого юношества, смотря, как наставник делает даже самые простые вещи, все чего он хотел — оказаться ближе к нему, получить каплю тепла из его рук. И если ради этого нужно было бы снова пережить издевательства и презрение — он бы согласился. Потому что любовь его мужа стоит любых страданий.