Другой мир

      Машина остановилась около двухэтажного коттеджа выполненного в светлых тонах. Пройдя во двор мимо больших коробок, Франкенштейн взял себе на заметку разобраться с этим завтра. Сразу же по прибытии, как любой уважающий себя ученый, обустроился он сначала в лаборатории. Получив, звонок от Юрия, и справедливо рассудив, что с самым неприятным лучше расправляться сразу. Он отправился на встречу к нему. Поэтому некоторая часть вещей, пусть и не большая, так и осталась в коробках.       Открыв дверь, Франкенштейн вошел в дом, закрыв ее следом за ноблесс. Этот дом ученый строил так сказать на заказ, сам занимался проектировкой и планировкой. Среагировав на тепло — включился свет. Подобное он решил установить лишь на входе. Переобувшись в тапки, направился прямиком на кухню. И лишь поставив электрический чайник, понял, что благородного поблизости не наблюдается. Не то чтобы он ожидал, что тот будет ходить за ним хвостом, но и в гостиной никого не было. Ноблесс нашелся в прихожей и (Аллилуйя!) внимательно смотрел по сторонам. Даже обуви не снял. Насчет обуви и всей одежды, в общем, однозначно — в мусорку! Нет, она была довольно неплоха: черные штаны-трико и серая (или правильно потемневшая?) рубашка с коротким рукавом, но они были заметно потрепанными, нужно срочно найти что-нибудь на замену. А пока Франкенштейн достал вторую пару тапок.       — Вот, переобуйтесь и проходите. На человека, наконец, обратили внимание. До этого не спеша блуждающий взгляд обратился прямо на него.       Теперь Франкенштейн, точно понял, что означают слова «заглянув в глаза, увидел — вечность». Ученый, словно замер под этим взглядом. Казалось, заглянули в самую душу. Однако никакого воздействия на разум не было. Просто не могло быть. Благородный смотрел ему в глаза. Очень внимательно смотрел, словно что-то решая. Оценивая? Тишина. Предсказуемо. Почему-то Франкенштейну очень не хотелось отрицательной оценки в свой адрес. Он молча ждал, не прерывая зрительного контакта. Длилось это не так долго как могло показаться. Наконец вернув свое внимание на тапки — переобувшись, ноблесс прошел за хозяином дома в гостиную. Продолжая неспешно разглядывать дом. Справедливо рассуждая, было принято решение сначала накормить.       Уже вечер, как раз время ужина. Ужина, которого нет.        — Да, к пополнению я был определенно не готов.       Что ж раз так, ноблесс за это время сможет привести себя в порядок. «Хм, что-то мне подсказывает, как функционирует душ, придется показывать. Точно! Франкенштейн ты — идиот!»       Молчание собеседника можно было объяснить несколькими вариантами, а именно:       Первое: т.к. элементарно не желает говорить с человеком. Плюс к этому абсолютное игнорирование — как форма своеобразного протеста. Весьма любопытная форма, надо сказать. Молчание и полное игнорирование окружающего пространства — разные вещи. Какая никакая тоже информация… да еще и с личным опытом.       Второе: Из-за проблем со здоровьем, сейчас не может говорить. Признаться больше всего он опасался именно этого варианта. Ведь не каждый человек выдержит подобное царственное игнорирование, а ненормальных, с переразвитым чувством собственного величия хватало всегда.       НО! Франкенштейн даже не задумался о том, что благородный может банально его…       Третье: Не понимать!       Он игнорирует чье-либо существование, помимо ситуации у порога, где ноблесс похоже решал стоит ли вообще двигаться с места, но на некоторые предметы смотрит так, словно видит впервые. Очень высок процент вероятности плохого знания или вообще незнания, местного языка. Подумав, он решил перейти на родное наречие, времен своего детства.       POV Франкенштейн.       — Моё упущение, может ли быть так, что вы меня не понимали? — если ноблесс и удивился, то я этого не видел, не мог видеть. В своих раздумьях и рассуждениях, я остался стоять ближе к кухне, в то время как благородный прошел в центр гостиной. Все так же спиной ко мне. В любом случае так будет вернее. В ответ предсказуемая тишина.        — И все же я повторюсь. Моё имя — Франкенштейн.       Тишина.        — А Ваше?        - …       Просто отлично.       — Пойдемте, я покажу Вашу комнату. Сможете привести себя в порядок, пока я приготовлю ужин. — пройдя в конец гостиной, я развернулся к своему неожиданному гостю.       Тишина. Пристальный взгляд. Ну, хоть на этом спасибо! Как бы смешно не звучало, но я был действительно рад тому, что в собственном доме, мое наличие все же признали. Судя по переведенному взгляду с меня на лестницу, следовать за мной он все же согласен. Кстати по дороге нужно зайти в свою комнату за сменными вещами. Ростом, благородный был все же ниже, но в целом телосложение не сильно отличалось.       Это была просторная, светлая комната. В общем-то, она была копией моей комнаты, разумеется, с различием оформления интерьера. Впрочем, почти как и все остальные гостевые комнаты. Излишнюю роскошь я никогда не любил, но уют и комфорт очень ценю.       — Ванная комната за этой дверью. Вот вещи (темно-коричневые брюки и черная рубашка), думаю, лучше будет переодеться. На какое-то время подойдет. На всякий случай воду лучше самому настроить, как раз и покажу все. Перед этим…        — Но прежде мне нужно осмотреть Ваши руки, — далеко ходить не нужно в каждой ванной комнате есть аптечка. Пройдя к окну в гостевую часть комнаты, к столику и двум креслам, я начал готовиться к обработке ран. Только что восстановленная молодая и очень чувствительная ткань стирается снова из-за кандалов. Стирается и восстанавливается опять. Это довольно болезненно и гораздо хуже одной глубокой раны.       Ноблесс посмотрев сначала на меня и следом на столик с разложенными медикаментами собственного изобретения, тем не менее, остался стоять на месте. Что ж «Если Гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе». Промокнув пинцет с ватой в заживляющее средство, прихватив два коротких бинта, Магомет пошел к горе.       — Раны нужно обработать до похода в душ. Не сводит взгляда, однако мое приближение и дальнейшие манипуляции воспринял спокойно.       — Теперь все в порядке. Вреда от воды ранам не будет, учитывая особенности организма ноблесс, но все же стоит подождать минут … двадцать. Закончив с перевязкой, я невольно запнулся, поймав на себе удивленный взгляд.       Значит, он меня теперь все же понимает. Но чему он так удивлен? Моими знаниями? Неужели он действительно был изолирован от общества столь долго? Эти особенности благородных давно не секрет.       — Что-то не так? — Впрочем, его удивление очень быстро прошло. — Как доктору и … исследователю мне эти данные о ноблесс известны. Думаю, примерно через час ужин будет готов. Буду крайне рад Вашей компании. Показав, как функционирует душ, и на всякий случай, оставив настроенную мной температуру воды, я отправился на кухню.       Для меня, как и благородных, еда не является жизненно важной необходимостью, однако привычки — страшная штука. Пусть и необычный, но я все же человек и если не вплотную занят исследованиями, стараюсь жить обычной жизнью. Ну, или хоть создавать видимость для окружающих, ведь даже верхушка нынешнего общества не осведомлена о моей деятельности. Я прожил достаточно долго, что бы с уверенностью утверждать подобное. Те, богачи у кого хватает денег и связей, покупают себе небольшое продление жизни и силу. Однако, учитывая, сколько живут сами «гениальные ученые», с легкостью можно сделать вывод: особых высот они не достигли.       Возвращаясь к еде. Готовить я умел довольно хорошо, можно даже сказать любил готовить. Кулинария не сильно отличалась от экспериментов, только разве что ингредиенты были иными. Однако готовить на кого-то еще помимо себя было странно, но приятно. Несмотря на трудности …в общении, если это так можно назвать, учитывая отсутствия самого факта общения. Этот ноблесс был странным, но вызывал интерес и невольное уважение: своей манерой держаться.       Хотя судя по его виду и поведению, факт того что со мной вообще заговорят, вызывал смутные сомнения…. Но теперь учитывая все, что я наблюдал, можно с уверенностью ответить на вопрос об непопулярности гостя. Скорее всего, раньше, его просто не смогли заставить делать то, что шло в разрез с его собственной волей (ну точно гора, не будь я Франкенштейн!). Теперь понятно: ведь физически (ну, по крайней мере с блокиратором), благородные не отличаются от обычных людей их довольно просто покалечить или убить. Однако, учитывая внешние данные, этого ноблесс все же решили не трогать. Неизвестно сколько он был взаперти, но со временем, похоже, он оказался в том месте.       Не так уж плохо, теперь я хоть что-то примерно знаю.