Быть может, счастье — это просто тихое дыхание рядом со мной на подушке?
Грэм Грин
Гермиона уже третий раз за десять минут заворочалась во сне, на этот раз опуская руку на бедро Нарциссы, скрытое пледом. Женщина с улыбкой взглянула на девушку, отвлекаясь от книги. Волосы рассыпались по подушке, губы слегка приоткрылись. В лунном свете волосы и кожа слегка сверкали, что делало картину ещё красивее. Гермиона была укрыта одеялом, что не раз сползало, но было поправлено Нарциссой. Женщина не спала. Не опять, а снова, как сказала бы Андромеда, закатив глаза. Она хотела, если честно. Просто чтобы перестать уже думать и расслабиться. Но всё же она сидела, прислонившись к изголовью, с книгой в руках. В полумраке она видела хорошо, благодарная заострённому зрению. Гермиона всегда настаивала на открытых шторах. Пусть Нарцисса и ночное существо, но и её глаза устают, потом весь день женщина может ходить без сил. «Это всё ещё предназначено лишь для охоты, Цисси, я верю, что ты не хочешь мне мешать, но всё в порядке» Нарцисса всё же сдалась. Она сидела, облачённая в тунику, в свете луны, пока её волосы покоились на плечах. Книга казалась интересной, но не столько как девушка, что опять заворочалась в тщетной попытке найти нужное положение. Нарцисса внимательно взглянула неё, пытаясь понять причины неудобств. Это мог быть кошмар, но обычно всё отражалось в мимике Гермионы. Могло быть неудобство после тяжёлого дня, но сегодня девушка обеспечила себе отдых. Прокрутив весь день, Блэк поняла, что ничего, что ещё могло тревожить её сон не было. Нарцисса мягко опустила руку на каштановую макушку, нежно погладив волосы. Девушка кажется немного расслабилась. Она повела головой, словно подаваясь ласке. Блэк улыбнулась, продолжая перебирать локоны, держа книгу в одной руке. Автор и правда высказывал интересные мысли. Быть может даже те, о которых Нарцисса и не задумывалась. Впрочем в её семье это было полностью нормально — не задумываться о простых вещах. Их родители постоянно пытались внушить дочерям свои идеалы. Ненависть ко всем полукровкам и людям. Презрение к другим магическим существам, вроде злосчастных оборотней. Ну и конечно высокомерие к тем вампирам, что связали себя с кем-то из перечисленных чем-то выше необходимого. Необходимым они называли использование всех вокруг, кто не являлся вампиром, как вещью. По мнению Друэллы и Сигнуса, вампиры имели полное право прийти к любому, выпить кровь, наплевав больно жертве или нет, и уйти. И нужно сказать, одна только фамилия помогала им самим так выжить. Нарцисса это ненавидела. Она с детства молчала, но в глубине души призирала и ненавидела именно родителей. И она ни секунды не думала, когда встретилась с Гермионой. Тогда она рассчитала может быть на приятную компанию или дружбу, но с чувствами, её и Грейнджер, стала понимать, что у них есть шанс. Нарцисса игнорировала каждое гневное письмо родителей, когда те узнали о Гермионе. Блэк в душе была переполнена злорадствам. Но она знала, что чувства к Гермионе — нисколько не месть родителям и так далее. Нет, это всё намного чище и искренне, может даже слишком для такой как она. Гермиона — солнце в ночном небе. Даже не так… она Луна в свете дня. Потому что ночь спокойствием льётся в душу Нарциссы. Как и Гермиона. Как и её кофейные глаза, согревающие в холодную зиму. Каштановые кудри, пахнущие фиалками. Губы, изогнутые в тёплой улыбке, что Нарцисса предназначается. Её руки, ласково касающиеся тела ее вамперессы. Блэк чувствует, как волосы ускользают из-под её пальцев. Гермиона отвернулась к другой стороне, положив руку на место рядом. Нарцисса перевела на неё взгляд, очнувшись. Она всё ещё не понимала, что не так. Поправив одеяло, женщина отложила книгу. Ей не хотелось, чтобы Гермиона опять не выспалась. Блэк коснулась её плеча, поглаживая. Грейнджер немного пододвинулась к ней. Нарцисса улыбнулась. Она коснулась обнаженной кожи, аккуратно поправляя футболку, провела по задней части шеи кончиками пальцев, нежно закрылась в каштановые кудри, все ещё действуя почти невесомо. Гермионе, кажется, и нужны были ее прикосновениями, потому что она полностью расслабилась. Нарцисса уже не брала книги, понимая, что сейчас это и не нужно. Как и Нарцисса, ее сестры не поддались родительскому контролю, пусть немного и меньше. Белла предпочла любовника, пусть всё ещё не могла принять тот факт, что ей можно о нём заботиться. Но конечно же для себя скрывало всё за безразличием к партнеру. Это было очевидно. Она любила, или может быть влюбилась в этого парня, кем бы он не был. Не было ни одной встречи, чтобы Белла не упоминала его в хорошем ключе. Даже пыталась рассказать о сексе, но нашла отклик лишь у Андромеды. Нарциссе совершено не нравился тот разврат, который предпочитала её сестра. Энди тоже не шла по стопам родителей особо. Она очень часто находила людей, или нет, на ночь, занимаясь с ними и их удовольствием. Как выражалось сама Андромеда: «Я трахаю, а они дают мне крови, всё честно». Но если везло, то они встречались ещё раз. Тогда средняя Блэк была только рада не тратить время на соблазнение и обсуждение. У неё были некоторые постоянные партнёры, но она редко о них упоминала. Хотя тепло в ее глазах при редких словах было более чем ясное. Она их любила. Может быть не в том смысле, о каком в сказках говорят, но она их ценила и берегла. Видимо спящей Гермионе не очень понравился тот факт, что движения и ласка прекратились. Она повернулась к Нарциссе, пододвигаясь к ней ближе. Тут вампир, кажется, и понял, что от неё требовалось. Блэк сдержала смешок, убрала книгу с колен на тумбочку, прежде чем скользнуть под одеяло девушки, убрав в сторону плед. Нарцисса прижалась к Гермионе, пока её руки обвили талию младшей. Она услышала одобрительнее мурлыкание. Грейнджер подалась вперёд, чтобы прижаться к ней, уткнувшись в шею. Блэк улыбнулась, прикрывая глаза. Тепло тела разнеслось по разуму. Вскоре и сон стал завладевать Нарциссой, чему она была несказанно рада. Гермиона в ту ночь больше и не ворочилась, потому что получила желаемое, крепко обняв свою вампирессу.