Клякса

"Тик-так, тик-так" — издавали надоедливый звук уже которую секунду громоздкие часы с маятником на полу в углу моей комнаты. Пробило полночь. Я не спал. Не хотелось. А еще не спал один прекрасный мальчишка в комнатушке напротив. Его звали Арнольд. Он был моим лучшим другом, но никто об этом не знал, потому что тогда об этом быстро бы услыхали воспитатели и потом не сдобровать нам обоим. Со мной нельзя было общаться, просто не разрешалось. Я был самым безалаберным лентяем из всех, что вы когда-либо знали(поверьте, работать я ненавижу до сих пор). Воспитатели же придерживались девиза "Работай, чтобы не остаться без жилища и не закончить, как мюнхенская шлюха". Помню, как меня всегда пугали рассказами об этой самой... Кхм, в общем-то, мы отвлеклись от главного. Почему я знаю, что он не спал? Да потому, что мы договорились сегодня не ложиться. Я обещал показать ему кое-что интересное и собирался сделать это прямо сейчас. В коридоре уже давно не было слышно звуков и я, как мышка, вскочил с кровати и открыл окно. Это был самый действенный способ пробраться в комнату к Арнольду. Он стоял у своего настеж открытого окна и вдыхал ночной воздух. Я помахал ему и выбрался наружу. Между нашими окнами было небольшое расстояние, около метра. Он отошел, и я прыгнул на подоконник, потом залез к нему. — Что же такого срочного могло у тебя случиться? — спросил он, когда я присел рядом с ним на кровати. — Я тут придумал кое-что... У тебя есть перо и чернила? — В ящике. — Арнольд зажег настольную свечку, залез в деревянный ящичек под столом и, достав оттуда все нужное, протянул мне. — Ну и что же ты собираешься с этим делать? — Я подумал, что можно рисовать на теле. Берешь перо, окунаешь его в чернила и рисуешь что-нибудь. Я вчера себе кошечку сделал. — А мне сделаешь? — Я для этого и пришел. Только давай на каком-нибудь закрытом участке рисовать. Увидят еще. — Да, давай на бедре. — он задрал штанину. Я принялся выводить тонким пером силуэт кошки(я умел рисовать только их). Белый острый кончик нещадно царапал кожу, так, что Арнольд пару раз недовольно пискнул. В какой-то момент я нечаянно провел пальцем по бедру, и он вздрогнул. Ему... понравилось? Я посмотрел в его глаза, которые отражали пламя свечки и черное звездное небо. — Вот, вроде все. Только дай чернилам подсохнуть, чтобы не размазать. — Хорошо. Но я тоже хочу тебе кое-что сказать. — он придвинулся ко мне вплотную. Я прошелся цепким взглядом по впалым щекам, носику с горбинкой, персикового цвета губам, которые он соблазнительно облизнул. — Герман... — Что-то случилось? — я прошептал ему на ухо, совсем тихо. Арнольд быстро поцеловал меня. Баночка чернил выпала из руки и растеклась по полу небрежной кляксой. — Спасибо за рисунок. Я... хочу спать. — Ну уж нет! Одного поцелуя мне было мало. Еще хочу... Но он уже выпроваживал меня к окну. И поцеловал в щеку еще раз, на прощание.