Ради вашей защиты, Седьмой...

Тишина… Наконец-то в этом грёбаном доме наступила долгожданная тишина. Каваки спокойно лежал в широкой и удобной кровати, радуясь, что ему выделили отдельную комнату, так ещё и с хорошей шумоизоляцией. На протяжении всего дня каждый пытался откровенно его выбесить: надоедливый шкет Дэймон, что какого-то чёрта очень силён, та самая Ада, нелепая влюблённость которой казалась невероятно тупой и странной, а Боруто… просто Боруто, он всегда бесил Каваки. Но не хватало ему новых соседей, так ещё и этот хрен Шикамару постоянно действует на нервы, используя эту их телепатическую связь. Лучше бы Кодо прикончил его в лесу, проблем было бы куда меньше. И лишь под конец дня, когда Дэймон, вдоволь наигравшись с Боруто в бесполезные игрушки ниндзя, изъявил желание поспать, все разошлись по своим комнатам. Только сейчас, наслаждаясь свежестью и приятной прохладой простыней, Каваки смог вернуться к теме, что так отчаянно тревожила его голову последнее время. Ооцуцуки… Он машинально поднял свою руку вверх, наверное в тысячный раз рассматривая чёрный ромбик, что сопровождал его большую часть жизни. Карма — дар и проклятье Ооцуцуки, благодаря которому они практически получают бессмертие. Каваки всегда ненавидел «подарок», любезно предоставленный Джигеном, как оказалось позже, — таким же уродом Ооцуцуки. Это сила, которую он никогда не просил, которую он презирал и ненавидел, проклиная своего отца-алкоголика, что так легко продал своего сына в лапы странному незнакомцу. Одинокая слеза непроизвольно скатилась по его щеке, а сердце забилось в ускоренном темпе. Это были тяжёлые воспоминания, даже сейчас боль прошлого эхом откликается внутри Каваки, надавливая на уродливые шрамы, что в далёком детстве являлись кровоточащими ранами. Чёрт… Нельзя поддаваться эмоциям, благо сейчас он был абсолютно один, и никто этого никогда не увидит. Вытерев влажную дорожку с лица, Каваки попытался восстановить сбившееся дыхание, мысленно думая о чём-нибудь светлом, как учил его господин Седьмой. Седьмой… Ведь он и есть тот самый свет, согревающий весь мир, приносящий надежду и радость даже самым никчёмным и пустым людям, в точности таким, как Каваки. Как там Мицуки говорил? Кажись, он обращался моё солнце каждый раз, когда разговор заходил о Боруто. Раз уж такой идиот, как Боруто, был солнцем, то господин Седьмой являлся как минимум центром всей вселенной, для Каваки так уж точно. Его доброта, искренность и позитив делали из него самого светлого человека, что, как настоящее божество, спустился на их жалкую планету, предоставляя шанс обрести смысл жизни. Каваки использовал этот шанс и с головой окунулся и прочувствовал всю доброту и невероятность Седьмого, жалкие люди попросту не заслуживали его. Но теперь Каваки знает своё предназначение — до конца жизни защищать его собственный свет. Чтобы защитить Седьмого, нужно устранить все возможные угрозы. Разобраться с Кодо не составит никакого труда, поскорее бы он уже явился в Коноху. Не зря Каваки оставил одну единственную «царапину» в северо-западной части деревни, надеясь, что этот дегенерат додумается использовать её для нападения. Что касается Ады и Дэймона, тут будет посложнее. Эта девчонка имеет способность видеть абсолютно всё, благо хоть мысли не читает. Но она слабачка, да и идиотская влюблённость наверняка притупит её бдительность. Дэймон умеет отражать атаки, даже саму мысль об этом. Но Каваки рано или поздно раскусит его фокусы, Амадо вроде проболтался, что ему нужно дотрагиваться к человеку, чтобы отражать любую опасность, может, это и является ключом к этой загадке. Но вот главная опасность… Проклятые Ооцуцуки, они совершенно другой уровень. Убить их довольно проблематично, но это если не использовать против них их же методы, разыгрывать такие же карты, что и эти уроды. Каваки обладает силой этих существ, хоть и против своей воли. Ненависть к ней наверняка не исчезнет окончательно, но сейчас это не имеет никакого значения. Если для защиты Седьмого и убийства всех Ооцуцуки понадобится использовать их силы, Каваки готов делать это до конца своих дней. Сейчас на Земле не осталось ни одного Ооцуцуки, кроме того, что по счастливой случайности находится совсем рядом, буквально в соседней комнате. Боруто… Внутри него живёт мерзкий тип — Ооцуцуки Момошики. Поначалу Каваки надеялся, что они найдут способ избавится от него, не принося в жертву самого Боруто. Но когда названный брат попросил об одолжении убить его, это откровенно ввело Каваки в ступор. С одной стороны, это было максимально просто и логично, но с другой — у них ещё было время, поэтому это был самый крайний вариант. Однако как оказалось, времени не было от слова совсем. Момошики вновь захватил контроль над телом и практически убил Седьмого, этого Каваки допустить не мог. Впервые в жизни он радовался силе кармы, ведь благодаря ей свет до сих пор не угас. Когда Боруто сумел отвлечь урода, Каваки понял, что нужно делать. Он не колебался ни секунды, прекрасно зная, что сейчас совершит. Когда Боруто был убит, Каваки не почувствовал ничего, совсем. Может, карма и призрачные, едва слышимые, мысли Ишики частично затмили его разум, но Каваки всё равно удивился своему хладнокровию и безразличности к убийству брата. Но Боруто выжил… Конечно же, Момошики не мог так просто умереть и каким-то образом воскрес. Каваки знатно удивился этому, когда Седьмой с абсолютным спокойствием и радостью произнёс эту информацию. Может, он и вправду умер? Что если он больше никогда не появится, а возрождение Боруто — лишь очередная способность кармы? Каваки понимал абсурдность этих рассуждений, но в глубине души надеялся, что всё позади, что больше не придётся вновь поднимать руку на близкого человека, хотя это было куда проще, чем казалось на первый взгляд. После того как в Коноху пожаловал Кодо, Каваки поручили прийти в кабинет Хокаге для получения какого-то задания. Желания участвовать в чём-либо напрочь отсутствовало, но он генин как никак, поэтому нельзя подвести Седьмого. Когда в кабинет вошёл Боруто, Каваки убедился в том, что он жив, только теперь из-за воротника футболки виднелась чёрная склера. Когда Шикамару объяснил суть задания, Каваки убедился в том, что миссия — самое настоящее дерьмо. Собравшись покинуть эту компанию недоумков, Каваки по-настоящему напрягся, ведь позади Боруто стояло белокожее существо, и не было никаких сомнений в личности данной персоны. Значит он всё ещё внутри Боруто… С того самого момента Каваки начал постоянно думать, прикидывая в голове различные варианты. Но все они сводились к одному — убить Боруто вместе с Ооцуцуки, закончив своё дело. Пока он существует, Седьмой всегда будет в опасности, ведь непременно попытается его остановить в случае чего. С этим нужно покончить, желательно побыстрее, неизвестно, когда Момошики взбредёт в голову взять Боруто под контроль, а он наверняка сможет это сделать. Нужно подготовиться… Утро прошло ничем не лучше вчерашнего дня, опять покрасневшее и тупое лицо Ады, а также вечно орущие идиоты в придачу. Злость Каваки постепенно возрастала с каждой минутой, но похоже, он единственный, кому этот завтрак уже в печёнках сидит. Ада стукнула по столу и решила зачем-то позвать ещё и других девочек, ссылаясь на недостаток понимания. Ну и пусть, хотя бы отстанет и перестанет пялиться, по крайней мере на время. Каваки молча сидел на диване, обдумывая дальнейший план действий. Его взгляд случайно пал на Боруто, что как-то странно и напряжённо застыл в одном положении, даже оторвавшись от игры на своей любимой приставке. И тут Каваки догадался, это было вполне логично и в стиле Ооцуцуки. Они могут общаться, а значит прямо сейчас Момошики пытается захватить Боруто. Ждать больше нельзя! — Эй, ты ведь там, да? Покажись уже, Ооцуцуки Момошики! Боруто непонимающе посмотрел на Каваки, прикидываясь дурачком, но Каваки не обведёшь. Он схватил Боруто за футболку, притягивая к себе и обращаясь к Момошики. Пусть появится ещё раз, хочется убить его лично, когда он будет это чувствовать и понимать. Но голос ублюдка в голове и его бредни про миссию, а потом и голос Сарады приказали ему остановиться. Почему они не понимают?! Ооцуцуки уже выстроил план по убийству каждого жителя этой деревни, а в первую очередь он конечно же прикончит Седьмого. Хотя часы раздумий не прошли даром, и раз уж Момошики может вылезти совсем скоро, нужно прибегнуть к этому. Чертыхнувшись, Каваки всё же отпустил Боруто, направившись прочь из этого ненавистного дома, параллельно скрывая свою чакру и уменьшаясь. Эти бездари сенсоры никак его не обнаружат, а значит проблем возникнуть не должно. Спустя десять минут Каваки оказался на пороге гостиной в доме Узумаки, где Седьмой вместе с женой готовились к завтраку и что-то обсуждали. Он решил обсудить с ними предстоящее убийство Боруто, они ведь его родители, должны знать, что случится с их дорогим сыном. Каваки решил не таить ничего, выложив все свои мысли и переживания: о Седьмом, Боруто и силе кармы. Видимо, Хинате не понравилось это откровение, ведь она тут же врезала мощную пощёчину, заставляя Каваки подняться с насидевшего места. — Остановись, Каваки, прошу! Ты не в себе. Каваки лишь ухмыльнулся на это заявление, ведь отчасти это выглядело именно так. — Я отдаю отчёт своим действиям и мой рассудок не помутнился. Хотя признаю, доля правды в твоих словах присутствует, ведь только сумасшедший способен убить собственного брата! — Я не позволю этому случиться, так что сперва тебе придётся убить меня. Ты готов к этому? — спокойно произнёс Седьмой, ни капли не сомневаясь в собственных убеждениях. — Я и не надеялся на твоё понимание. Каваки открыл портал, затягивая в него Седьмого с женой. Это был портал в личное измерение Каваки, откуда он призывает кубы и стержни, используя технику дайкокутен. Насколько он успел изучить эту способность, в этом измерении время останавливается, при этом сохраняя всё в первозданном виде, попавшее туда с помощью другой способности — сукунахикон. А это значит, что Седьмому ничего угрожает. Так что теперь, даже если Момошики действительно покажется, их бой не заденет Седьмого, и тот никак не вмешается в происходящее. — Прости, Седьмой. Когда всё закончится, ты сможешь меня убить, а пока просто жди. Каваки заметил на полу разбитую рамку, внутри которой была фотография, где было изображено счастливое семейство Узумаки, что так беззаботно улыбались и радовались жизни. Но реальность жестока, поэтому ради их блага, ради блага всей деревни, что смогла приютить такого, как Каваки, он защитит их всех, защитит Седьмого… — Я убью тебя, Момошики, чего бы мне это не стоило…