Фотографии

Всего один разговор То, о чем так поздно просить, уповать на милость богов Они закончили. Дыхание прекратилось давно Как же легко его упустить — один разговор… Ваня вновь садится на подоконник и закуривает, глядя в окно. Апрель не несёт ничего хорошего. Мрачный день обволакивает город и казалось, пробирает до мозга костей. В голове крутятся мысли и обрывки фраз двухмесячной давности. Перед глазами меняются картинки того вечера. Скандала не было. Не было криков, драки, битой посуды и прочего. Вова молча собрал вещи и уехал. Вот так просто, взял и ушёл. Почему? Зачем? Что произошло? Это после того, что они прошли? Как? Опустошённость. В этой квартире было холодно без Вовы. Холод отаковывал только мозг и сердце, что было ещё хуже, чем тело. Они устали друг от друга. За четыре с лишним года они поняли, что больше друг другу не нужны ни как друзья, ни как коллеги, ни как кто-либо вообще. Ошибка. Самая грубая ошибка, которую Ваня когда-либо совершал. Затушив сигарету и выкинув её в пепельницу, он встаёт с подоконника и берёт телефон. Ни одного сообщения. Как обычно. Без ежедневных сообщений от Вовы, без банальных «как дела?» и обыденных SMS-ок было плохо. Он уже настолько привык к этому. Власов заходит в галерею и папку с их совместными фото. Сжимается сердце от тех воспоминаний.       Вот, фото, которое они сделали у бара. Ваня тогда приехал в Новосиб один, волновался очень. Вова заражал своим позитивом и крышесностной энергией. После баттла они немного выпили и курили, разговаривая по душам. Фотка была сделанная на лестнице у клуба. Ваня предложил, Вова согласился и приобнял его, улыбаясь в камеру телефона. Становится больно от осознания того, что этого больше нет. Вова ушёл, сказав не много. Ваня зажмуривает глаза и крутит кольцо на указательном пальце.       Через несколько месяцев после того баттла, они пересеклись на новой встрече SLOVO: Novosibirsk. С тех времён остались совместные фото в клубе, баре, на скамейках. Самое красивое из них было сделано на мосту вечером. В линзах Вовиных очков отражалась луна. Вода размешивала отражение неба, делая его мутным и чёрным. С баттлов у Вани было очень много фото. На каждой встрече он пытался сохранить важные для него моменты на телефон. Особенно часто он смотрел на кусочек баттла, в котором Вова его обнимал. Власов немного приподнял его и в кадре тот казался выше. От этого было смешно. Было. Сейчас — совсем не смешно       Мышь натыкается на фотографию, сделанную на балконе своей квартиры. Мовец курил и разглядывал звёзды, погружаясь в свои мысли. Фото получилось тёмным, потому что это был вечер, но это придавало ему приятную атмосферу. Вспоминается, как после этого они сидели и пересматривали чей-то баттл на SLOVO. Что за филиал и кто там был уже не вспомнить, но это и не важно. Важно было то, что рядом любимый человек и этого было достаточно.       Вот, фото, сделанное на кухне летним утром. Вова не выспался и клевал носом, закрывая глаза, под которыми проглядывались тёмные синяки. Держа кружку кофе в руке, он отворачивался от Вани, показывая своё нежелание фотографироваться. Ване же было всё равно, он фоткал, а потом нежно целовал в щёку, отпивая крепкий напиток из его кружки. По его щеке стекает слеза. Больно. Хочется вернуться в те счастливые дни хоть на секунду. Или выпить чего-нибудь крепкого. Хотя, это вряд ли поможет. Мне ебано. Настроение в ноль, это не исправить Ни водкой, ни эйфоретиком, так что шли бы вы к чертовой матери!       Фото с небольшой вписки в Москве. SLOVO: Back to Beat. Москва. Они всей компанией сняли квартиру на пару дней, смотрели мультики и занимались фристалом. С тех времён остались тёплые воспоминания, фото и видео у Кондрашова. — Вова, — вслух говорит Власов, прикусывая губу. Вновь по лицу стекает прозрачная слезинка, падая на кофту и оставляя на щеке влажный след.       RBL: Universe. Между баттлами, встречами и прочей суетой было приятное общение, пивко, смазанные, неловкие, но такие чувственные поцелуи и прогулки по ночному Питеру. Одна бутылка пива на двоих и одна сигарета, потому что больше нет. Фотки, сделанные в клубе, рядом с ней, на набережных, собираются в ряд картинок, воссоздающих те дни. Незабываемый сезон, решивший многое.        Домашние фотографии, короткие видео, снятые в Новый год, осенние вечера, летние ночи пробуждают мысли, рисуют те дни и ночи, проведённые с ним. В голове много вопросов, касательно точки их отношений? Почему она наступила? Как? Нужна ли она вообще? Ваня скучает, но одновременно ненавидит Мовца. Хотя, больше себя. Именно он начал тот разговор, который стал концом всего. Вова поддержал, высказался и собрал вещи. На следующее утро Власов проснулся один. Он уехал рано, не предупредив. Что ж, ладно. Теперь, он один. Теперь, всё свободное время можно посвятить себе. Дальше будет только лучше. Наверное. Неожиданно, Ваня вспоминает одну вещь и быстрым шагом направляется в спальню, выключив телефон. Покопавшись в шкафу, он находит чёрную кофту с белыми полосками не рукавах. Та самая. Он прижимает случайно забытую Вовой вещь к себе и вдыхает остатки запаха. Его запаха. Понимает, что больше не может без него. Не может без неожиданных касаний, без взгляда голубых глаз, без вечерних посиделок не кухне, без его дёрганных движений, без комплиментов и шуток, без нежных поцелуев и горячих тонких рук. Не может… Вова выходит в подъезд серой хрущёвки и затягивается сигаретой. Горький дым чей-то полигон охватывает горло и подбирается к лёгким. Новосибирск — холодный город, но без него, здесь ещё холоднее. Ещё хуже. Он тяжело вздыхает и достаёт телефон, заходя в галерею. Совместных фото у него немного, в основном, они у Вани были, но пара штук всё-таки есть. С их первой встречи в Новосибе например. Прохладный вечер, сигареты и бутылка пива, купленная в ближайшем магазине. Вова не очень любит пить, поэтому, основная часть досталась именно Власову. Он до сих пор помнит тот вечер, те слова, сказанные на баттле, предложенный Ваней текст, его поддержка и тёплые руки, обнимающие за спину. Он невольно улыбается от нахлынувших воспоминаний. В основном, у него были фото в каких-то домашних обстановках. Есть фото на балконе вечером, тёплым утром на кухне. От воспоминаний становится одновременно и тепло и холодно. Чувства смешиваются, мысли сливаются в какие-то странные образы. Твою мать. А зачем всё это было? Этот шаг был ошибкой. — Вов, не занят? — в трубке слышится до боли знакомый голос. — Нет Ваня молчит, пытается слова подобрать и перестать тихо всхлипывать. — Я тебя люблю. По щеке скатывается слеза. Власов вытирает щёки рукавом кофты и ждёт ответа. Вова бросает трубку. Резко. — Ну и не надо! Да и пошло оно всё на хуй! Ну вот и че ты наделал, сам ведь, наверно, не понял? Хотелось выпить. Нет, даже не выпить, а нажраться в говнище, чтобы не чувствовать этой жгучей боли. Кажется, уже прошла вечность. На деле же всего лишь ночь, которая тянулась мучительно медленно. Утро. Обычное, ебучее, серое утро, которое несёт обычной, ебучий, серый день. Может сменить Питерско-суицидальный климат на более приятный? Вернуться в Нягань или старую-добрую Челябу? Всё бросить и уехать? Раздаётся звонок в дверь. Ещё один и ещё. Не терпеливый это человек. Мышь подходит к двери и смотрит в глазок. Да ну нахуй. Он открывает дверь, и непрошенный гость неуверенно переступает порог, закрывая дверь. — Привет. — тихо произносит Вова, опуская голову. — Привет. Ты зачем здесь? Что-то забыл? — он отводит взгляд, чувствуя себя неловко. Находится рядом с ним было как-то страшно, тело трясло от одного взгляда и мысли. — Прости меня, Вань. Сердце начинает биться быстрее, руки трясутся сильнее. Серьёзно? — Это я извиняться должен, я всё это начал вообще. — А я поддержал твоё решение. — Я понимаю. Понимаю, Вов. Ваня аккуратно подходит к нему вплотную, вдыхает этот знакомый и такой родной аромат. Сигареты, дезодорант и что-то ещё. Что-то новое и не понятное. Вова резко вцепляется в его тело своими короткими ручками. Как ребёнок обнимает родителя после долгой разлуки или, когда боится. Или, когда очень сильно любит. Ваня кладёт руку ему на плечи, другой гладит по голове, задевает большой шрам на затылке. Блять. Масленников поднимает голову и нежно притянув его трясущимися руками, целует. Как в первый раз. Как в последний раз. Чувствует солёный привкус на его губах. Тот отвечает, положив руку на тонкую шею. — Я тебя тоже. По щеке Власова стекает слеза, падая на кофту. Наконец-то..