Кружка чая и печенье

Он всего лишь хотел вновь стать маленьким — нежным, беззащитным существом, которое нужно оберегать и защищать. Но жизнь такая сложная, быстрая и стремительная, что не успеешь оглянуться — и тебе уже девятнадцать. Не смешно ли? Какие-то девятнадцать — а уже хочется вернуться в детство. В то время, когда еще так чутко ощущались теплые прикосновения матери, когда мягкая подушка позволяла с головой окунуться в такие яркие и красочные сновидения, что вовсе не хотелось просыпаться. В то время, когда жизнь была неугомонной, легкой и беззаботной, полная ласки и любви. В то время, когда все было так просто. Но сейчас, спустя столько лет оглядываясь назад, тот мир больше не кажется настолько радужным и счастливым. Крики, слезы, боль, разочарование, обида — все это мешалось в какую-то сплошную какофонию из разнообразных чувств. Они слились в бурном эмоциональном вихре, сплелись в одну длинную временную нить шестилетней протяженности с момента рождения до похода в первый класс. Но все это кажется таким родным, что даже не верится, что те ласки матери, те ее теплые слова и ладони, то нежное ощущение любви осталось в прошлом и его нельзя вернуть или возродить. Потом — ощущение вечного контроля и желание обеспечить ему «счастливое будущее», построенное не им самим, а матерью. Его тянуло писать, — о, архонты, как же он любит иногда взять ручку и сочинить небольшой отрывок стихотворения или маленький кусок будущего текста о звездах, о небе, о мире! — он мечтал поступить на режиссуру, на журналиста или создать свою группу и писать, писать, писать так много песен, чтобы хватило на весь свет!.. Но лишь одно слово «нет» будто перекрыло ему доступ к кислороду. Стало так душно. Он задыхался. Это чувство удушения схватило его своими острыми когтями, впилось в горло и медленно пускало кровь. Алую, красную кровь. Ему было страшно. До безумия страшно вновь оказаться в этом состоянии, когда хочется подышать свежим воздухом, открыть настежь окно, но его заперли на ключ и забрали с собой, чтобы «никто не залез». Ему было страшно каждый раз, когда он сбегал из дома в надежде посмотреть на звезды, почувствовать запах травы и свободы. О, этот запах свободы! Он легок и безмятежен, добр к нему и нежен! Он пробуждает из самых темных закоулков сознания такие знакомые черты заботы детства о его маленьком теле и разуме, таком невинном теле и разуме, еще не повидавшем все ужасы и кошмары взрослой независимой жизни или жизни во страхе. Венти бы хотел вернуться в то беззаботное время. Вновь стать маленьким, нежным, беззащитным существом… Но сейчас, сидя под деревом и наблюдая за закатом; видя медленное движение облаков; чувствуя на своих коленях чужую макушку, эти темные крашенные волосы, слыша это тихое сопение и вдалеке шепот птиц — он понял, что совсем необязательно возвращаться в детство, чтобы почувствовать себя счастливым. Достаточно найти всего лишь одного человека, который станет твоим счастьем.