— Я врал, — Адам пытался не отводить взгляд от бегающих, напротив. — У всего есть противоположность. Альтруизм и эгоизм антонимы, но эти два понятия похожи.
Придержав голову Джейд, он уложил ее на землю. Расслабленное лицо ничего не выражало, как при первой их встрече. Повторяющаяся отправная точка, но уже при других обстоятельствах. Руки девушки расслабились и больше не сопротивлялись. Адам разжал пальцы на запястье, кровь перестала пульсировать. Опиравшись на колени, доктор поднялся, оставляя красные следы на одежде.
В практике врач всегда помнит это ощущение неудачи. Не своей. Неудачи пациента. Еще одна. Нет. Их нельзя сравнивать.
— Отвозите ее, — проговорил Райт, вернув маску рассудительности.
Полностью промокший он последний раз бросил на Джейд взгляд и направился в сторону дома.
Во всем происходящем беспорядке, кто-то из соседей вызвал полицию и скорую, что в этот момент приехали на место.
В стороне от лежачего Трипа, сидел Итан. Он склонился к коленям и пытался не смотреть на парня без сознания. Его руки в прямом смысле были в крови. Меньше чем 15 минут назад опухшие разбитые костяшки не были орудием. После произошедшего и выработанного адреналина, он не чувствовал боли, но понимал, что просто переждать не получиться. Не слыша, что говорит подошедший полицейский, только и смог поднять на него взгляд.
— Парень, подними свои руки? — держа дистанцию, потребовал мужчина.
На автомате Итан, начал подниматься. Перед глазами мигало множество синих, красных, огней. Фонарик перед ним слепил.
— Я... Я не хотел, — искаженный голос звучал в стороне.
— Здесь тоже нужен врач, — прокричал в сторону скорой бригады полицейский. Он выставил ладони перед собой и начал идти на Итана. — Послушай, тебе надо успокоиться, чтобы мы могли во всем разобраться. Покажи руки.
Подойдя ближе мужчина, снял с ремня наручники. Он закрепил их спереди на парне и за плечо повел того в сторону машины врачей. Итан не мог смотреть не на него. Над Трипом склонившись сидело двое. Один надевал маску, а другой крепил датчики. Разбитую бровь и губу скорее всего придется зашивать. Один глаз не было видно из-за отека, что больше напоминал фиолетовое пятно. Капли дождя смывали кровь с лица, и она струйками стекала к шее, окрашивая светлую ткань. Приложенная марля быстро сменялась новой. Наложенный фиксатор на плечо, свидетельствовал как минимум об одном переломе.
Врач разрезал мокрую футболку, что полностью повторяла изгибы тела. Итан буквально хотел разбиться головой об асфальт, чтобы этого никогда не видеть. Ключица неестественно выпирала, так же, как и вероятно два сломанных ребра. Багровые гематомы, что могли быть признаком внутреннего кровотечения, покрывали почти всю правую сторону, от чего татуировку было практически не видно. Отсутствие реанимационного набора, пусть это и глупо, успокаивало Итана. Перед ним появилась белая фигура, освободившегося врача с еще одним, но поменьше фонариком.
В это время санитар со стрижкой под ноль, державший девушку за плечи, поднял Джейд. Исхудавшее, хрупкое тело, что пару минут назад билось из последних сил, сейчас не подавало признаков жизни. Мокрые волосы прилипли к лицу во время агонии. Руки неестественно болтались отдельно от тела, а голова была прижата к груди мужчины. Босые ноги, покрытые царапинами и синяками, напоминали следы трупного окоченения.
Второй помощник открыл дверь машины, и та бесшумно отъехала в сторону. Вдвоем они усадили ее в полулежащее положение и пристегнули ремнем безопасности. Необходимости в дополнительной фиксации не было. Дозы транквилизатора, рассчитанного на вес не более 50 килограмм, хватит минимум на 12 часов. Обойдя машину, санитар наполовину залез на переднее пассажирское сиденье и достал аптечку из бардачка. Включив одновременно обогрев и стеклоочистители.
— Этот на браслете, — прокричал в стороне полицейский товарищу.
Получив одобрительный кивок от того, он с врачом переложили парня. Но не успели они с места двинуться, как на здоровой руке защёлкнулись наручники. И дальше чем на метр полицейский не отходил, до дальнейшего разъяснения ситуации. Они приехали без ведома, кто он и почему должен был находиться под домашним арестом.
Погрузив Трипа в скорую, в машине остались двое врачей и уполномоченный, а перебинтованный Итан сидел в машине с мигалками. Оставшийся полицейский подошел к вышедшему из дома Райту, и попросил контактную информацию для освидетельствования. Закончив разговаривать, они разошлись в разные стороны и две позже прибывшие машины отъехали.
— Займись протоколами, — передавая папку с делом и документы от Ребекки, подошел Райт. — Я сам закончу.
Поправив волосы, с которых падали капли, и с усталостью в движении потерев переносицу, доктор забрал бинты. Дотронувшись до знакомого мягкого узора черной пряжи и подвернув ее, он принялся рассматривать открытый порез рядом с другими. Не смертельная рана. От такой умирают медленно и безболезненно, она лишь способ, как и предыдущие. Красные разводы на коже, местами смытые дождем, подсыхали. Приложив марлю и не туго перебинтовав, он еще раз проверил ремень безопасности и отошел в сторону, пропуская второго медбрата в салон.
Заняв место спереди, Райт наконец почувствовал дрожь расслабления, пробивающуюся через переживание за пациента. Теперь она точно будет под лучшим наблюдение. Постоянно находится дома, который по сути таким не является, идет в разбой с правильным лечением. Одна из причин почему он так усердно хотел, чтобы Джейд легла на диспаринзацию.
— Осталась только ваша подпись, — протянул бумаги, сидящий за рулем санитар.
— Я проверю пока мы едем, — забирая протянутое и пристегиваясь, ответил Адам.
— Ну и ночка, — заговорил сидящий сзади. — До последнего сопротивлялась.
С этими словами он протянул между ними руку. На внешней стороне ладони и выше виднелись небольшие следы от ногтей.
— Райт, как ты понял? — трогаясь и выезжая на главную улицу спросил мужчина сбоку.
— Все о чем мне говорят пациенты это конфиденциально, — выглянув из-за бумаг, он бросил взгляд на дорогу. — Следи лучше за тем куда едешь, а ты убери уже свою руку.
Больше они не разговаривали. Райт перечитал протокол, который заполнялся после каждого выезда бригады. А после пытался пересмотреть начало ее дела.
На парковке со стороны подъезда скорой помощи и дополнительного входа для медицинских сотрудников никого не было. Они уехали на вызов часа четыре назад и не знали, когда вернуться. Но буквально через минуту ожидания, стеклянные двери открылись и на улицу вышло еще двое работников с каталкой.
Блики от фар на мокром асфальте и серая форма на фоне ночи, вся это выглядело как правильно построенная кинематографичная сцена. На деле же реальность, в которой после люди практически не возвращаются полноценными в общество. Найти работу получиться, но вряд ли она совпадет с мечтой детства. Ни одна компания не возьмет на себя ответственность за сотрудника, который с собой не может справиться.
Санитары умело переложили девушку на каталку и все не дожидаясь вопросов и ответов направились внутрь. Отделение пустовало, лишь эти двое и охранник. Медсестра первым делом замерила температуру и записала показания в бланк для поступивших.
— Где ее родители? — спросил дежурных врач.
— Здесь все что надо, — протянув папку с уже вложенным протоколом, ответил доктор Райт.
Ее хватило минуты, чтобы ознакомиться с интересующими ее данными.
— Я займусь раной, — не поднимая головы она продолжала вчитываться в строчки.
Оставшийся санитар повез девушку в процедурную.
— Лив, через пять минут можешь ее размещать, — поставив подпись о приеме, терапевт ушла следом.
— Конечно, доктор, — ответила стоящая все это время справа от нее не высокая девушка.
Лив Савер — ординатор. Бейджик с улыбающейся фотографией на сером фоне, в цвет общего цвета больницы, болтался на шее девушки. Светлые вьющиеся волосы не доходили и до плеч, они были заколоты невидимками за уши. Причудливые три родинки на щеке образовывали треугольник. А крупные чем обычно встречались, карие глаза, печально смотрели вслед Джейд.
— Она уже знает? — спросила медсестра, поворачиваясь к Райту.
— Нет, теперь это работа доктора Пэйтора.
Задев его плечом, Лив прошла в сторону дежурной. В комнате горел желтый свет от ночника и тихо работало радио на столе. На стене выше висел график на этот месяц выделенный разными цветами. Зеленый, что встречался в основном утром и лишь с одним выходным в понедельник, принадлежал Райту.
— Адам, это второй случай с твоим пациентом? — сев на диван, спросила девушка.
Не останавливаясь в комнате, он сразу прошел к шкафчику в глубине длинной комнаты и нашел сменную одежду. Переодевшись за ширмой, он бросил вещи в корзину, а сам прошел к дивану. Упав в него и опиравшись на колени, зарылся пальцами во влажные волосы.
— Это практика, — дотронувшись до плеча, пыталась взбодрить Лив.
Выпрямившись и откинувшись назад, он запрокинул голову, не открывая глаз.
— Я знал, что она не начала новый курс, — тяжело выдохнул Адам. — Но решил это может иметь и положительный эффект.
Закончив говорить, он посмотрел на Лив. Ее глаза выражали поддержку, как и всегда.
— Ошибка могла стоить жизни, — подтверждал свои мысли Райт.
— Это не так. Мне хватило минуты, чтобы понять это, — закончив говорить, Лив поднялась. — Мне надо делать свою работу.
— Знаю выглядит не компетентно... — не успел он договорить, как его перебили.
— Все что правилами не оговорено, правильно, — посмотрев на настенные часы, она добавила. — Быстрее, мои пять минут заканчиваются.
Не дожидаясь ответа, Лив вышла из дежурной.
Приемное отделение представляло собой небольшой коридор. По три палаты с каждой стороны, одна из которой была общей приемной. В конце всю стену занимала двойная металлическая дверь с матовыми окошками. Табличка с красными большими буквами "Посторонним вход запрещен" висела на самой двери, так и над ней чуть поменьше. Уборные по две стороны, служебное помещение и дежурная рядом.
Все располагалось очень близко друг к другу, но за счет светлых тонов, помещение выглядело просторным. И здесь долго не задерживались, основной сектор располагался за дверью с двумя табличками.
Оказавшись в палате, для срочного приема, они пересеклись с терапевтом. Ее единственной задачей было не дать умереть и сделать для этого максимально возможное. Все что касалось основного спектра больницы, лежало на плечах таких как доктор Райт.
Стоило Лив пройти внутрь, и она включилась в работу. Адам оставшись в проеме вытерпел укоризненный взгляд лечащего врача, но не услышав от нее слов все же зашел.
В первый раз с Джейд, он не присутствовал на первичном осмотре, а сразу получил всю необходимую информацию. Попытка самоубийства - кричащими буквами ей поставили диагноз по вот такому приему. Ночные смены редко встречаются на практике, и та была первой. Райт до сих пор не понял в чем была срочность проведения сеанса.
Скрип металлических колец, от задвинутой шторки, как раз в тот момент, когда они остались вдвоем, если учитывать тех, кто находился в сознании. Плечи Лив расслабились с уходом старшей, а движения рук стали увереннее. Она достала два небольших пакета с бирками и отдав Адаму подошла к девушке.
— Подпиши, ее надо переодеть, — склонившись к Джейд, сказала Лив.
Достав из кармана собственного халата ручку, он подошел к столу. Пластиковый пакет для личных вещей и одежды с опознавательными наклейками.
Имя пациента, дата приема, количество единиц и подпись ответственного. Заполнив все кроме последнего, Райт освободил руки, отложив в сторону и развернулся к девушкам.
Лив уже сняла свитер и поддетую белую футболку, которые успели немного подсохнуть, и надела больничную кофту. Ее край не был до конца опущен, что позволило ему увидеть синяки на талии, уходящие ниже к бедрам.
— Как думаешь она согласилась? — не поворачиваюсь, тихо спросила Лив. Ее руки замерли, над толстой тканью джинс.
— Об этом рано думать. По уставу надо зафиксировать все повреждения по прибытию, — отворачиваясь к окну ответил Адам. — Она сопротивлялась, пришлось удерживать и завтра будет еще больше.
— Без этого нельзя было? — упрекала его медсестра. — Мы, для того чтобы помогать, а не калечить.
Не оборачиваясь, он протянул руки. В одной оказались холодные вещи, а в другой кольцо и часы. Отложив вещи, он стал рассматривать украшение. Темная гравировка с так подходящими ей словами занимала большую часть тонкого ободка в сколах и царапинах. Она никогда его не снимала. И белые водонепроницаемые с круглым циферблатом часы, чтобы они также всегда были с ней. Положив это в слишком большой пакет, закрыл его на клейкую ленту.
Полученный черный свитер все также оставался его любимым. Плотное плетение, делали его тяжелым и одновременно согревающим. Райт собирался забрать его как раз утром, но прежде чем успел позвонить миссис Мур, уже сам получил от нее звонок. А позже появившаяся в нем Джейд, стала последней частью головоломки.
Это деталь для нее имела значение, как и любые мелочи. Неосознанно, благодаря отличной памяти и определенному мышлению, Джейд существовала в них. Она кружилась словно внутри вихря и пыталась поймать каждый листок, затянувший в него. Но в итоге пропускала их через себя и падала вместо них.
Отложив упакованные вещи, он подошел к постели. Ухватившись за поручень в ногах, он смог поднять на нее глаза. Скулы, что сами по себе были выраженными, выглядели болезненно, что скорее звучало как комплимент. Покусанные губы с никак не заживающими ранками. Потускневшие волосы и ресницы из-за нехватки витаминов от недоедания. Засевшие круги под глазами, что были всегда с момента их первого внепланового сеанса в другой больнице. И такие неправильные багровые следы, начинающиеся с шеи, продолжающиеся на ключицах и уходящие под кромку белой в горошек ткани.
Прозрачные трубки опутывали предплечье с катетером. Подвешенные на стойки препараты с глюкозой и минеральными веществами ждали очереди после физраствора.
— Ей надо привязать руки, — крепче сжимая металл, прервал тишину Райт.
— Она нескоро придет в себя, сейчас в этом нет необходимости, — поправляя одеяло, ответила Лив.
— Я все четко расписал в направлении.
Не дожидаясь, когда она его послушается, Адам наклонился и достал снизу специальные мягкие двойные браслеты.
— Ты больше не ее врач, — останавливая его, поспешно проговорила девушка.
— До завтрашнего утра.
Вытащив спрятанную под одеяло перебинтованную руку, он выше закрепил браслет, зафиксировав его к перекладине сбоку. Остановившись на месте и протянув второй Лив.
— Но ты же сказал? — неуверенно забирая, спросила она.
— Фиксируй.
Пока Лив повторяла за Адамом и проверяла капельницу, он отодвинул шторку и вышел из палаты. Манипуляции, проводимые при поступлении пациента, оставляют особый отпечаток в памяти. Ведь за весь процесс — это наихудшее состояние, в котором находится человек. За исключением некоторых случаев, как этот. Двойной диагноз с набором определенных особенностей тяжело дается контролю, он скорее уступает, но никогда не подчиняется. Устраивает свои западни, открывающиеся под конец. Извивается в попытке выжить, уничтожая на пути.
Не дожидаясь пока Лив закончит с процедурами, Райт оказавшись в коридоре направился к металлическим дверям. Достав из кармана, переложенные из брюк карточки. Банковские, парковочные все они были промокшие, но также исправно работали. Приложив пропуск в отделение, прозвучал сигнал активации и загорелась зеленая лампочка на прямоугольнике в стене. После щелчка, Адам открыл дверь и попал в еще более светлое помещение.
Прямо за дверью располагался холл с постом. Несколько маленьких экранов, через которые охранник наблюдал за происходящим. 2:44 Зеленые цифры на сером фоне отображали электронные часы на стойке. Здесь могли находиться только сотрудники больницы. Отсюда вело два коридора. Один в отделение интенсивной терапии, там располагались мужское и женское крыло. Зона отдыха с телевизором с ограниченным количеством программ. Небольшой книжный шкаф со всевозможными авторами и пианино, что настраивалось раз в год. Кабинет практикующего психиатра дальше от всех комнат и место общей терапии без стульев. Процедурная закрывающаяся на замок и комната из плитки с душевыми. Отдельный выход на улицу и в спортзал, который всегда пустовал.
Поздоровавшись с мужчиной за постом, Райт направился во второй коридор, который вел в терапевтическое отделение. Именно там Джейд виделась, по крайней мере должна была, каждый вторник и субботу, если не брать пропущенные сеансы. Пройдя стойку администрации, где никого не было, он свернул в сторону своего кабинета. Еще влажные ключи в кармане холодили. Войдя и увидев родную обстановку, Адам почувствовал насколько сильно устал. Глаза болели, а шея требовала расслабления. Начинающийся гул в ногах, еще не поднялся к коленям. Не останавливаясь, он включил приглушенный свет и подошел к стеллажу с папками.
Оригиналы дел очень редко покидали его кабинет, только если требовалась брать их домой для работы. Взяв дело Джейд, он разместился не в привычном кресле, а напротив. Для лучшего хода мыслей Райт занял место, где обычно сидели пациенты.
Раскидав ключевые заметки вне хронологии, он принялся анализировать их, с другой стороны. Поскольку все это время Джейд вела игру, то не стоило недооценивать ее умение. Она открыто изменяла свои показания, придумывала эмоции, но это было поверхностно. Ей хотелось, чтобы под прозрачной завесой Адам прочитал настоящее. Редактировать, проговаривать в голове по несколько раз уже сказанное или заранее обдуманное для нее считалось естественным.
Подбирая бумажки, вырванные листки из блокнота и крошечные пометки с мыслями, он складывал их вокруг новой. Многострочные слова, о нем самом, как выразилась Джейд, найденные в игрушке, не поддавались анализу. Кричащие слова Джейд, на блоке стикеров, что Адам дал для записей.
"Плохо. Ужасно. Больно. Как же больно внутри. Постоянно. Всегда."
"Слышу их. Они бегут. Не замолкают. Я не могу думать. Не могу жить. Не могу существовать."
Зашкаливающие эмоции, которые она испытала в моменте, душили. Это становилось понятно по однословным предложениям и точкам. В попытках выражать себя, на сеансах Джейд также их использовала довольно часто, и рассказывала, как они ей мешают, заполоняя повседневный поток мыслей. В предыдущих записях, они имели другой характер, ведь брали источник в специфичной работе мозга, то здесь она описывает привязанность.
"Голоса? Нет. Мои собственные мысли."
"Сжигают. Убивают"
Прочитав последнюю строчку, Райт отложил в сторону листок. Ее сознание не способное избавиться буквально кипело от Адама. Не просто на уровне влечения, это сравнимо с зависимостью, на которую она практически подсела в попытке потушить тягу.
Отсутствие определенного внимания со стороны мужчин, возымело определенный шаблон в голове. Забота, свойственная с его стороны как врача, для нее катализатор. И при любом внимании, заходящим в эти рамки, срабатывал сигнал. А дальше Джейд не справлялась. Зачастую под вечер эффект усиливается и его могла сбить только разгрузка. Так она начала видеться с Трипом, употреблять и создавать условия, для перенаправления эмоций. Но, как и температура, на следующий день все повторялось.
Встав с дивана, Райт подошел к закрытым дверцам шкафа и достал одеяло с подушкой и сменную одежду. Ежедневное время работы не превышало допустимого, но он зачастую оставался допоздна, читая книги или прорабатывая ход терапии для пациентов. Переодевшись в темные домашние вещи и подготовив место, он закрыл дверь изнутри и лег.
Мозг после долгих рассуждений и копаний так просто не отключался. Приходилось программировать его на сон, по несколько раз выходить из вновь возвращающегося русла записей перед глазами. Ведь иначе Райт мог так и не уснуть. Такую же схему он советовал Джейд. С первого раза даже у него не получалось, но это имело свой прогресс. Надо лишь говорить себе: "Тишина" и, как только мысли вновь мешают, повторять. Промежутки между всплесками сокращаются и человек засыпает. И сейчас Адам прибегал к этому. Тишина.
***
Девушка в юбке до колена и рубашке, быстро пробивала в компьютере карту пациента, за стойкой в административном отделении. Время для гостей заканчивается в 17:00 и у Джесс осталось меньше часа, на официальную встречу с подругой. Как только прозвенел звонок с последнего урока она сорвалась с места, не дожидаясь прощания со стороны учителя.
— К Джейд Мур посещение запрещено, — выглянув поверх экрана, произнесла девушка.
— А когда я смогу к ней попасть? — прижимая к себе не понадобившийся паспорт, спросила Джесс.
— За это отвечает лечащий врач, так что до особого разрешения, — ответила она, вновь вовлекаясь в работу.
Выйдя на улицу, Джесс пошла к парковке, где ее ждала белая машина. Этот цвет идеально подходил человеку, которому она принадлежала.
— Что там?
Уменьшив музыку в динамике, проговорил парень. Понимающие зеленые глаза внимательно смотрели, а светлые волосы, что спадали на лицо, не скрывали волнение. Ник привез ее сразу после уроков, встретив у школы.
— К ней нельзя, такое распоряжение. И спасибо что, помог добраться, — несмотря на него, Джесс улыбнулась только уголками губ.
— Только пойми, я переживаю за нее, но это должно было случиться. И мой брат...
Поверх его руки, что сжимала кожаный руль, Джесс положила свою. Разрядом организм замер и Ник не смог договорить. После их переписки, они не общались, не получалось увидеться в школе. Джесс постоянно была занята рисованием, а он оставался с Трипом, чтобы тот не наделал бед.
— Ты не виноват.
Перехватив и скрепив пальцы, Ник сильнее сжал их.
— Я обещал, что не брошу. У него тяжелый период и приходилось все время сидеть дома. В тот день я не должен был уходить, а сейчас Трип в больнице в очень плохом состоянии, — Ник сильнее склонил голову, упираясь лбом в руль.
Его тянуло приехать к Джесс провести вместе время, разговаривать, узнать о ней больше, даже если это не взаимно. Тогда на вечеринке он не отходил от телефона, писал, навязывался, и все равно, что приходилось ждать ответа, постоянно просматривая уведомления. Когда зависал с Трипом, делал звук на максимум, чтобы не пропустить звонка, но она была занята.
— Он не твоя ответственность.
Дотронувшись к плечу парня, она потянула подняться. Ник все также смотрел на переплетенные пальцы. Мягкое прикосновение на его щеке, заставило перевести взгляд.
— Джесс,-прошептал он. — Я честный и открытый человек, стараюсь жить по девизу и жалеть об этом. Мне нравится общение с тобой. Как и ты.
Придвинувшись ближе, она отпустила руки и обвила их вокруг его шеи. Без промедлений он сжал ее в объятиях. Волосы пахли сладким шампунем, а дыхание было тревожным. Собственное сердце застучало быстрее и ему хотелось, как можно дольше продлить момент, но в следующую секунду это рухнуло.
— К сожалению, я не ищу сейчас отношений и прям близкого взаимодействия, я как бы за общение, но... Вот так как-то. Так что сильно не рассчитывай, даже если мне приятно с тобой общаться, дальше это не выйдет.
Вес собственного тела, ощущался как никогда. Ник не мог пошевелиться, отстранится сейчас, значит больше к ней не притронутся. А держаться дольше это испытывать нарастающую тяжесть в груди.
Заставляя себя, он опустил руки и Джесс медленно отодвинулась. Выяснить, задать множество вопрос почему так, но вместо этого он пристегнулся и завел двигатель. Взяв подключенный к машине телефон и переключив исполнителя, сделав громче. Джесс не отводила взгляда, но так и не смогла сказать еще что-то.
Они выехали на главную дорогу и Ник поехала в сторону дома девушки. Он смотрел только перед собой, биты песен отвлекали, но навязчивые слова в голове проигрывались по кругу.
Через 40 минут остановившись перед дорожкой к крыльцу, внутри парня нарастающая злость на себя, на нее, нашла выход. Заглушив машину, Ник не дожидаясь Джесс отстегнул ремень и рывком открыв дверь вышел. На скорости он направился ко входу, где на порожках сидел Итан. Увидев идущего на него парня, он поднялся и выставил перебинтованные руки перед собой.
— Ник, мне очень жаль, давай не будем...
Толчок в грудь, сбил его с ног.
— Не надо, — громко обращалась Джесс, догоняя. — Вы что звери?
Схватив Итана за толстовку, Ник потянул его на себя и уже замахнулся, но остановился в нескольких сантиметрах от закрытой руками скулы. Разжав ткань, парень с шумом упал, ударяясь об пол.
— На твоих плечах достаточно крови, ты и сам об это знаешь.
Одернув куртку, Ник развернулся и быстро направился к машине, не поднимая взгляда. Попытка Джесс ухватиться за рукав была проигнорирована резким движением. Она сделала шаг за ним, но поднимающийся на ноги за спиной парень заставил остановиться. Лишь Итан сейчас мог пояснить, что произошло этой ночью. Дождавшись, когда машина уехала, Джесс подошла к Итану.
— Вопросы буду задавать я. И у меня дома ты не появишься.
***
Припарковавшись перед домом, парень вышел из машины, хлопнув дверью, что когда-нибудь скажется на доводчиках. Вспомнив про брошенный на соседнее сиденье телефон, Ник заглянул в салон и перекинувшись, забрал его.
Дом пустовал, родители на работе, а Трип в больнице. Уехав с Джесс он не рассчитывал так скоро возвращаться и надеялся может провести с ней больше времени. Находится здесь одному ощущалось неправильным. Постоянное присутствие брата вошло в привычку и успокаивало. После того как Трип поступил в колледж они не виделись по полгода, но даже тогда поддерживали связь, переписываясь. Когда на него завели дело и посадили под домашний арест, все в семье искали способ справиться. Ник под предлогом травмы ушел из команды и больше не появлялся на тусовках, а со временем стал проводить их дома. Казалось только Трип не испытывал давления. Он каждый день находил новое увлечение и обязательно втягивал брата, но в итоге они остановились на совместных играх в приставку.
Прошло полтора месяца с тех пор, как Трип выходил на улицу. Его наставник был им очень доволен, и все ждали досрочного освобождения. Ник завис на Джесс, и казалось самое сложное позади, как ворвалась буря.
Джейд Мур появилась быстро и также скоро ушла. От нее не осталось пятнадцатилетней перспективной девчонки. Она гасла на глазах, но после досрочных экзаменов в прошлом году и возвращения в сентябре, опасения в глазах Ника не оправдались. Никто не знал, что тогда случилось и в этом она преуспела. Как наблюдатель он замечал изменения, но после ее появления у него дома, они подтвердились. Не будь он так занят Джесс смог бы уследить за старшим братом, и все обошлись без последствий.
Разве можно винить себя за это, но Ник так считал. Он позвал гостей, принес выпивку, разве что до сих пор без понятия откуда у Трипа взялись наркотики. Ему снесло крышу после прихода Джейд в их дом. Они ругались, ведь Ник понимал к чему все может привести, но тот буквально ожил, что сейчас трудно представить. И он позволил.
В столовой Ник достал из серванта бутылку виски и поднялся наверх. Зайдя в комнату Трипа, он принялся искать сигареты. Нет, он не увлекался, разве что сейчас это необходимо. Он не раз спрашивал, в чем же их кайф, но так и не почувствовал нужды. Оставив бутылку на постели, Ник осмотрелся. Как здесь можно вообще что-то прятать, кровать со столом и подобие шкафа без дверц. Они могли себе позволить отпуск два раза в год и хорошую одежду, но Трипу это было не нужно. Он в принципе отличался своеобразным виденьем, поэтому и попал в неприятности, и поэтому вляпался в Джейд.
Вытащив вещи несколько футболок и толстовок и бросив на пол, он принялся рыться в карманах. Вот она заветная и еще одна. Черную толстовку явно не надевали, она была вместо тайника. Не начатый блок и две пачки лежали в карманах. Забрав одну, Ник уже в проеме остановился и посмотрел на ночник. Вернувшись и подойдя к нему, он перевернул его и снял нижнюю крышку основания.
Несколько пакетиков с фасованными таблетками были на месте. Пересчитав количество, как после вечеринки и обнаружив пропажу еще нескольких, он взял бутылку с кровати и принялся пить. Ник знал, что это его новые запасы, что один раз пополнялись после ареста. Лишь раз он завел об этом разговор с Трипом, но тот легко сменил тему. Он хотел выкинуть или спрятать, чтобы брат остановился, но так и не смог. Они не обсуждали никогда, но Ник знал, что ему это нужно.
Только для своего пользования, без продаж или угощения, благодаря этому он отделался арестом, но все поменялось. Несложно догадаться с кем Трип делился, но так и непонятно чья это была идея.
Закрыв крышку обратно и включив свет на ночнике, он принялся складывать вещи обратно. Закончив, Ник подошел к окну. Сделав еще несколько глотков, достал сигарету и зажигалку, что лежала в пачке. Открыв окно и посмотрев на фонарь, что ночью всегда моргал, подкурил. Вкус у Трипа был однозначно хорош, паленые он никогда не покупал, удивительно как ему удавалось, если он не выходил из дома.
Мягкий дым холодом растворялся в легких, эффект сразу достигался. По ногам пошло расслабление, а в голове прояснилось. Вытащив телефон из кармана джинс, Ник открыл переписку.
"Нашла. Это Джесс"
"Странно, что через контакты не получалось"
С чего начался их диалог. Вырвано из контекста, ведь поначалу они звонили друг другу. Еще один сигнал, ведь потом все перешло в сухую переписку.
"Позвоню минут через 30?"
"Извини, жила безе телефона. Была очень занята, поэтому не ответила. Сегодня после семи свободен?"
Почти сутки Ник ждал этого ответа. Еще пару глотков и пролистав ниже, хотелось удалить, но разве не глупо. Даже если и так он не решится.
"В воскресенье не приду, по учебе завал, так что не планируй"
Поймав Джесс в школе, Ник предложил увидеться и она согласилась. Поделившись с Трипом и уже придумав куда ее повести, он не мог на месте сидеть, а утром увидел это сообщение. Смешно от того, что еще тогда все понял, но не хотел признавать.
Отвлекшись Ник посмотрел в коридор через открытую дверь и представил частую картину. Как так у окна особенно по вечерам стоит Трип и курит, а он наблюдает со стороны.
Затянувшись последний раз и оставив окурок в банке, он залпом сделал большой глоток и оставил бутылку на подоконнике. В телефоне выйдя из диалога и не придумав лучше способа, чем хоть как-то себя оградить от постоянного просмотра, выключил на нее уведомления.
Подойдя к кровати, он лег на спину. Потолок с люстрой, что никогда не включали, падал. Тепло разливающиеся в груди усиливалось и горело. Горечь от собственного выбора и принятого решения. Не поможет, но хотя бы попытка избавиться от малейшего замирания сердца от каждого звука, от зависания телефона, ведь так происходит при звонке, а он ждал его от нее.
