***
На улице светло и хорошо. Домой совсем не хочется, темноволосый благодарит всех богов за существование белых ночей в Питере. В дальней стороне от них находится парк, оттуда доносится музыка громкая. Подростковая группа, ничего необычного. Но сейчас не о жанрах хочется думать, а о том как его друг улыбается. Как-то необычайно красиво. Осознание интереса к чужой улыбке приходит довольно резко, от того появляется лёгкое смятение. Парни идут, пока Тушенцов рассказывает что-то очень эмоционально. Впрочем, как всегда. Над ними кроны деревьев виснут. Все такое невероятное. И это "мяу" тихое над головой - тоже будто неложенное. Через пару шагов рыжий останавливается и голову задирает. Ладно, оно настоящее. Напуганный котенок с белой шерсткой на толстой ветке сидит, с лапки на лапку переступает, головой вертит и пытается понять: что же ему делать? Ситуация безвыходная на самом деле. И пока Кашин раздумывал о том, в какую именно службу звонить, чтобы помочь бедному животному, на дерево уже лез "один темноволосый кретин". Все листья покачиваются уже, а тому все равно. Он движется ближе к животному, желая проявить как можно больше героизма. — Русь, ты еблан? — Снизу громко вопрошают, хотя вопрос этот вечно риторический. Руслан всегда ебланом был. Тушенцов находится близко к пункту назначения. Руку тянет, понимая, что дальше не полезет. Ветка просто не выдержит, сломается, а эти двое полетят прямо на Даню. Ну нет, спасибо, подобного никому не надо. Острые когти секундно касаются руки, оставляя красные полоски. — Эй! — Отдергивает кисть в тот же момент и шипит от боли. Неприятно. В буквальном смысле протянул руку помощи, а его поцарапали в итоге. Парень снова тянется и хватает животное за переднюю лапу, но его постегает та же участь. Тыльная сторона правой кисти напоминает поле для игры в крестики-нолики. — Ну ты точно придурок... — Вздох Данин тяжёлый и явно осуждающий. — Привлеки его как-нибудь, а не хватай. Ты как будто в первые котёнка видишь. — Как я это шерстяное исчадье ада привлеку?! — Не придуривайся. — Смотрит грозно, в глаза прямо. Явно не нравится ему ситуация вся. И животное жалко... Ну и котёнка немного. От шатена же слышен глубокий вдох, не предвещающий ничего хоро... — Кс-кс-кс-кс-кс, — грянуло как громом в уличной тишине. Неуверенно и застенчиво. Белые ушки кота дернулись нервно. Даня вновь взглянул на Тушенцова, а тот покраснеть успел. — Ну давай, иди сюда. Тебе че, сложно что-ли? — Полное игнорирование получает он в ответ на старания. Только Кашин стоит внизу и еле сдерживается, чтобы на всю улицу не заржать. — Русь, будь котом. Может он к тебе потянется, — и он из последних остатков спокойствия пытается дать совет. Вот только на него смотрят как на умалишённого, но это уже издержки ситуации. — Блять... М-я-я-у, — а после тишина полная. Животное оборачивается на него, а взглядом своим так и говорит: "ты конченный?" Даже ветер перестал дуть, машины перестали ехать, а Даня перестал сдерживаться. Заливистый и громкий смех слышен, как кажется Руслану, всему городу. Рыжий нагибается, держась за живот и пытаясь успокоиться, но не получается ничего. Чуть позже встает ровно, вверх руки протягивает и улыбается ярко-ярко. — Кс-кс, солнце моё, иди-ка сюда. Этот сумасшедший тебе хуже сейчас сделает. — А четырехлапый резво прыгает вниз, на руки к Дане и сразу обнюхивает всего парня. Рыжий же по голове гладит и смешки выпускает некоторые. Прижимает к груди и начинает общаться с ним на равных, интересуясь самочувствием, ведь ему наверняка нанёс психологическую травму один скалолаз. — Ты точно надо мной издеваешься. — Ну да, есть такое, — за белым ушком чешет и лыбится тепло.***
«Дань, открой дверь, пожалуйста», — шатен в подъезде стоит, телефон к уху прижимает и нервно пальцами по стене простукивает один и тот же ритм. «Сорян, не могу, на мне Милка заснула», — слышит из динамика в ответ. Дверь уже хочется выбить, но Руслан просто разворачивается и возвращается на улицу. «Я же говорил, что это исчадье ада, а не животное! Схуяли она теперь важнее меня?» «Когда... », и полная тишина. Да, точно. Отсутствие связи в лифте никто не отменял. «Ну или когда на мне заснешь, тогда обгонишь её. Я посмотрю по ситуации». Шатен открывает железную дверь в подъезд. На душе все равно хорошо. Образ крупного парня с белым котенком на груди легко вырисовывается в голове. Картина умиляет так, что все недовольства пропадают. Он знает, что никакая Милка в душе Кашина не перегонит Руслана. Просто они с гордостью делят этот пьедестал.