вся наша человечность — это лишь сумма наших дефектов, наших изъянов и несовершенства. это то, чем мы хотели быть и чем быть не можем, не умеем, то есть просто зазор между идеалом и осуществлением.
Ледерсон повёл бровью. следующее содержание текста вызывало больше вопросов, чем ответов. казалось, что писал его кто-то очень убеждённый в том, что Бог мёртв. люди создают себе иные идолы для поклонения, чтобы хоть как-то заткнуть святой верой бесконечный поток дерьма, который приходится терпеть ежедневно. религии именно так и действуют. дают смысл существования людям, которые не знают, что делать с собственной жизнью. уводят их в блаженную слепоту. Торд осознавал возможный факт безумства автора. возможно, написавший статью был ебучим психопатом, который совсем двинулся со своей религией, а затем изрыгнул этот пласт психоделического текста. но Торду блядски нравится. что-то особенно приглянувшееся парень выписывает на виртуальный лист, планируя делать что-либо с этой информацией после. по правде говоря, норвежец уже примерно прикинул в голове свой последующий план действий. он был чрезмерно воодушевлён всем случившимся за эту ночь. правда, это ещё не конец. раздутое эго, желающее безграничной власти и признания, наконец нашло область, в которой можно разгуляться не на шутку. от любой картины поклонения людей в его ноги Торд подрагивал, возбуждаясь во всех смыслах этого слова. тело в пубертате цепляется за край столешницы, густо краснеет и горячо выдыхает, следом усмехаясь своим же действиям. но контролировать всё это он никак не мог. разум так и рисовал толпу, что возносит его как божество. ликующие, разгоряченные одним видом Ледерсона в облике адепта целого движения. парень мог представить всё это. желание стать кем-то важным нарастает, подросток мычит в собственный кулак, что был поднят к лицу в порыве страстных дум. признание. все искренне любят его. беспрекословно подчиняются. боготворят. и девушки действительно восхищаются им. норвежец особенно делает особенно громкий вдох, цедя воздух сквозь зубы. картинка перед глазами на мгновение темнеет, прежде чем Торд осознаёт содеянное. обнаружить себя в таком положении — достаточно потешно. парень смеётся с себя совсем тихонько и замолкает в момент, когда за дверью раздаётся пара тяжёлых шагов. он в момент осознаёт, в насколько он, мягко говоря, неудобном положении сейчас. с припущенным нижним бельём, с рукой, перепачканной в белесой густой жидкости, с абсолютно красным лицом перед экраном ноутбука, на котором открыта вкладка статьи, посвященной религиозной секте. Ледерсон свято верит, что никто сейчас не зайдёт в комнату и он сможет спокойно избавиться от последствий своих ночных деяний. Торд почти не дышит, ощущая, как шаги раздаются всё ближе у двери в его комнату. и он до усрачки пугается, когда звук прекращается под дверью. кто-то отпирает её, заглядывая в прокуренное помещение. конечно, это кто-то из его родителей. в этом месте нет ничего из разряда мистики. парень нервно сглатывает. единственный способ выйти из ситуации, сохранив своё достоинство — раскаяться. парень поворачивает голову в бок. взгляд с опаской падает на фигуру в дверном проёме. похожа на женскую, а значит, что сегодня его матушка решила нарушить здешний покой. — ты время видел? почему не спишь? тебе завтра в школу, а не мне. колкую фразу метнули прямо в лоб. Торд потерял стойкость, но не бдительность. собственное семя в руке похолодело, теперь вызывая отвращение к самому себе. чувство противоречия наполняет подростка, ибо он сам загнал себя в такую ситуацию. — я с кем разговариваю? пора. — мам. прости, пожалуйста. я сейчас видео досмотрю и лягу спать, хорошо? — Ледерсон мягко улыбается, боязливо выгибая брови домиком. выглядит глупо и жалко. этим он успешно пользуется, стараясь пробудить в старой и постоянно недовольной женщине хоть каплю чего-то человеческого. парень готов глотать любые её фразы, лишь бы она сейчас не подошла и не развернула кресло к себе. это бы означало для Торда полнейший провал по всем фронтам. маменька смягчается. не из-за бьющей фонтаном любви к сыну, а лишь потому что она устала пытаться достучаться до своего чада. но хочется спросить: что ты ожидаешь от ребёнка, которого должным образом не воспитываешь? — если я приду через пять минут и ты не будешь спать, я тебя прибью. сейчас это звучит особенно угрожающе. пять минут. именно столько у Торда времени на то, чтобы пулей выместись из комнаты и в кратчайший срок попасть в ванную, иначе придётся прочувствовать вкус поражения и унижения. угрожающая фигура удаляется из помещения и Ледерсон в момент встаёт с кресла, подтягивая семейники чистой рукой. вторую пришлось держать поднятой, чтобы не дай бог дети не убежали. в противном случае вычислить его по следам будет проще простого. и он обязательно будет раскрыт. вот наш доблестный герой появляется в тёмном коридоре. самое ужасное испытание — заставить человека идти куда-то вслепую. Торд, правда, знает, куда ему идти, но всё равно неудобно. выставив чистую руку вперёд, чтобы не убиться о предполагаемую стену напротив. так и случилось, подросток коснулся стены и в момент повернулся налево. окно за спиной слабо помогало в плане света. коридор всё также казался тёмными дебрями. парень дошёл до двери, позолоченная ручка которой мгновением сверкнула, когда Торд пошатнулся и дал лунному блеску отразиться на округлой поверхности. безопасная зона. мальчишка открывает дверь и заходит в помещение, перед этим задев выключатель в коридоре. белый свет тут же заполнил ванную, заставляя подростка ощутить сильнейшее отвращение к лампе на потолке. тем не менее, теперь он может видеть всё, что происходит вокруг. долгожданное прикосновение к вентилю смесителя. вода начала побег из крана в раковину, Торд подставил запачканную руку под струю, чтобы смыть с неё незапланированное потомство. сделано! норвежец ощущает себя так, словно спас мир от большущей угрозы. Ледерсон стряхивает мокрую руку, а затем выключает воду и поспешно желает удалиться обратно в свою комнату. сколько времени прошло? он не засекал, к сожалению. правда, слыша, что кто-то топчется по лестнице, Торд осознаёт, что может не успеть. азарт и страх — вот что движет юношей. он шумно вдаривает по выключателю, отвечающему за свет в ванной, прежде чем даёт дёру по коридору. внутри похолодело. Ледерсон споткнулся об собственные ноги, перед грандиозным падением издавая жалкий стон. грохот раздался по узкому помещению и прежде раздававшиеся за спиной шаги прекратились. парень скоро собирает все свои силы, а затем юрко поднимается на ноги и заскакивает в комнату. позорище! женщина приближается к двери. она открывает её и, заглянув в комнату, лицезреет картину: ноутбук выключен, Торд лежит на кровати, отвернувшись лицом к шкафу. щурится и понимает, что Торд и не спит вовсе. сам парень еле-еле дышит, в страхе закрываясь одеялом. фигура пожимает плечами. раз уж её сын лёг в кровать, значит послушался и скоро уснёт. более тревожить мальчишку не собираются. дверь закрывается, помещение пустеет. Ледерсон выдыхает с огромнейшим облегчением. с него сошло семь потов и он точно может сказать, что это страшнее любых хорроров, которые нынче выходят в прокат. вообще Торд не планировал спать в ближайшее время, но получилось так, что ожидание безопасного времени и теплое одеяло сыграли с ним злую шутку. он уснул. ему потребовалось около пяти минут, чтобы понять нежелание вставать с кровати. за десять минут парень отошёл ко сну, лишь повернувшись на другой бок и прижавши к себе ближе дакимакуру. на свежую голову думается лучше, не так ли? проснуться под хорошую музыку это неплохо, а проспать ещё лучше. утреннее откладывание будильника со словами «ещё пять минут» не было славной идеей с самого появления этой самой фразы. оно влечет за собой всемирную лень и желание задержаться в кроватке подольше. но прошло меньше пяти минуток, прежде чем можно было начать наблюдать картину того, как Ледерсон приподнимается, упираясь руками в кровать, преодолевает подушечную красавицу и рукой настигает кнопку на электрических часах. они издают своеобразный «динь!» и будильник перестаёт трезвонить. парень возвращается на продавленное место матраца, где и спал, садится на зад и сладко потягивается, мыча и вытягивая руки вверх. благодать. хотелось бы к чёрту послать школу и всё с ней связанное, но он обещал Эдду, что придёт. Голд обещал его с кем-то познакомить. с одной стороны, Торду уже хватило таких знакомств. с другой, тот, с кем Эдд его познакомил тогда, оказался достаточно неплохим парнем, пусть временами и был жутким душнилой. норвежец с боязнью вспоминает день, когда Эдд представил ему одного из своих друзей — Мэтта. фигура высокая, но всё-таки на пару сантиметров ниже Эдварда. веснушчатый парень тогда склонился к Ледерсону, чем до усрачки напугал. строгий взгляд Мэтта пронзил его в момент, после чего совсем ласково одарил норвежца приветствием и протянул ему руку. Торд, смущённый и испуганный, осмотрел лицо Харгвейза. конечно, многочисленные веснушки были замечены сразу. даже когда парень опустил взгляд на руку, которую Мэттью ему дружелюбно протянул, он заметил знакомую избыточную пигментацию. но, как бы страшно не было, юноша пожал чужую руку, вызывая на лице парня напротив короткую усмешку. Торд отметил, что кожа на руках у него грубая, но сами руки всегда горячие. Эдд же отличался от Мэтта мягкостью своих касаний, потому Ледерсон совсем не был против, когда Голд трогал его. пусть Эдд и хватал юношу за нос, обманывая тем, что футболка Торда «грязная», или за ухо, следом больно оттягивая его. даже объятия с Эддом были особенны. в конце длительного процесса обхватывания друг друга двумя руками, Голд чаще всего резко и неприятно тыкал Торда под рёбра, от чего сам Торд в момент сжимался и терял бдительность, после чего принимался с насмешкой либо щекотать бедолагу, либо болюче сжимать чужую кожу. обычно после последнего Ледерсон в отражении мог наблюдать красные пятна по всему торсу. дума о его друзьях оставляет юношу, он встаёт с места и разминается, поворачиваясь в бока и слушая, как активно и шумно раздаётся хруст суставов позвоночника. вполне здоровая процедура, приводящая тело в расслабление. ах! как это славно — чувствовать себя живым. утренние ритуалы совсем обыденны. поправляя подол ночной футболки, Торд следует в ванную. при свете дня это даётся ему намного легче. там парень раздевается, а затем залезает в ванную. ему надо бы помыть голову, чтобы выглядеть особенно неотразимо в момент знакомства. как там? встречают по одёжке? о, Торд хотел произвести самое лучшее впечатление на того, кого ему представит Эдд. вместе с купанием своего гнезда на голове Ледерсон чистит зубы. время зря терять не собирается, ибо ему ещё предстоит добраться до остановки и ждать школьный автобус. в голову закрадывается знакомый мотив и парень, чуть пританцовывая, начинает напевать себе что-то под нос. вроде бы он слышал эту песню в одном из здешних торговых центров. в такое время дома уже никого нет. мать уходит на работу очень рано, поэтому Торд почти никогда и не заставал её в процессе сборов в школу. отец его — распиздяй. редко бывает дома, но тем не менее всегда готов одарить своего сынишку важным жизненным советом. если не будет пьянющим в говно. мистер Ледерсон воплощение безответственности, который чаще всего падает в ноги своей жены и просит прощения за свои грешки; миссис Ледерсон предпочитает делать вид, что её мужа не существует; а мистер Ледерсон поменьше же просто хочет спокойной жизни без всех этих скандалов и выяснения отношений, его зависимость от родителей заключается лишь в финансах. Торд сам себя воспитал. укутав волосы в полотенце, парень подбирает ночную одежду и откровенно голышом выбирается в холодный жестокий мир, тут же съеживаясь и поспешно перебирая ногами для скорейшего выполнения операции «согреться любой ценой». заваливаясь в комнату, Торд выкидывает вещи в руках на кровать и уверенной походкой хромого баклажана подходит к комоду. для обыденной одежды в виде трусов, носков и прочего, что Ледерсон сейчас вынимает из мебели, используется комод. а вот шкаф, что стоял в другой стороне и откуда норвежец вынимает рубашку шафранового цвета с узором в клетку, кои были разнообразны в своих оттенках: сигнальные жёлтые, янтарные и в меру оливково-коричневые, используется для одежды, которую людям не стыдно показать. продолжая носить полотенце на голове, словно корону, парень откладывает рубашку на кровать и берётся за ранее упомянутые трусы с носками. их он надевает, поправляет резинку на бóксерах и тянет руку к вышеупомянутой рубахе. её он накидывает на себя, а затем лезет обратно к комоду чтобы вытащить оттуда достаточно зачморенные штаны. пусть они и выглядят так, словно их по кругу носили все африканские дети, но Торду они были чересчур любимы. потому мальчишка натягивает их, завязывает вязочки на поясе в аккуратный маленький бантик, а затем резко наклоняется. Ледерсон хватает руками полотенце, сжимает его и принимается обтираться. волосы предаются быстрому шевелению меж махровой ткани, тем самым достаточно шустро высушиваются по желанию Торда. но, честно, получилось так себе. часть прядей всё ещё была прилизана из-за влаги, но парня это не колышет от слова совсем. он просто расчешется, чем сейчас и занимается, и станет красавцем. полотенце возвращено в ванную, где юноша оценил себя в зеркале, а сам Торд же опять возвращается в комнату. ненадолго. он всего лишь забирает оттуда рюкзак и телефон, далее выбираясь из родного уютного помещения. мальчишка спускается по узкой лестнице вниз и украдкой проходит до кухни. телефон пихнут в карман, а рюкзак на плече. пока он робко шагал на кухню, он успел застегнуть рубашку и поправить воротник. успешный человек! пройдясь к холодильнику, Торд открывает его и заглядывает внутрь в поисках съестного. взгляду предался только одинокий помидор, который и оказывается в руке мальчишки. он крутит его в руке, а затем кусает, второй рукой закрывая холодильник. в таком наборе Ледерсон перебирается в прихожую. помидор уже оказывается достаточно покусанным, чтобы можно было бы его заглотить полностью. руку, что держала помидор, Торд вытирает об свои штаны. чёрный рюкзак он кладёт на пол, склоняется к небрежно поставленной у тумбы обуви. затем юноша накидывает на своё худющее тело чёрный плащ, снимает ключи с крючка и поднимает рюкзак с пола. мысли о ночном сеансе преследуют Торда. он не сопротивляется, давая своему разуму обдумать случившееся. получившуюся неудобную ситуацию он отбрасывает, а вот выписанные в цифровой блокнот моменты подвергались тщательному анализу. выходит, нужно просто научиться убеждать людей? первый шаг к человеческой глупости — перестать задавать неудобные вопросы. значит нужно присаживаться людям на ушко таким образом, чтобы в их головах и не возникало иных вопросов, на которые Ледерсон не сможет дать ответ. но если так случится, то как действовать? парень охает. а вот над этим придётся поразмышлять. может быть в интернете есть чего и. он обязательно найдёт интересующую его информацию. поход к автобусной остановке оказался самым обыденным. как и обычно пришлось стоять некоторое время, дыша прохладным утренним воздухом. приятная обстановка предлагает выпрямить спину и начать наслаждаться ветром, что ласково обдавал лицо и придавал ощущение свежести. правда вот прекрасная картина в момент рушится с приездом автобуса. транспорт жёлтого цвета с чёрными полосами по бокам останавливается и раскрывает двери, позволяя Торду увидеть начинку. единственное, что подбадривало парня сейчас — мысль о нахождении внутри автобуса Эдда вместе с Мэттом. пусть последний и страшил норвежца, но он в любом случае был рад его видеть. юноша заходит в салон и шустро взглядом пробегается по рядам сидений. взгляд цепляется за причудливую рыжую причёску. в их школе только один индивид носил такое кустище на башке. не то чтобы у Торда с причёской всё хорошо, просто… — а вот и инспектор грязных унитазов пожаловал! — негромко, но достаточно в голос восклицает Мэттью, чтобы Ледерсон точно услышал и перестал стоять на месте как вкопанный. да. Торд думал о причёске своего друга. о том, насколько она нелепая. норвежец проходит вперёд к соответствующим сидениям и садится на место спереди этих двух. Эдд молчит. скинув рюкзак на соседнее место, юноша немного копошится и выглядывает из-за спинки. да, он сел на колени, чтобы видеть свой прекрасный круг общения. теперь Торд видит, по какой причине Голд не проронил ни слова. ещё немного и он заржёт в голосину. а так, пока, склоняется к Харгвейзу и утыкается в рукав его пальто и смеётся в него. — что происходит? — Ледерсон задаёт резонный вопрос, двинув бровью в сторону переносицы. его явно интересовало то, почему его приятель пребывает в подобном восторге. — я показал ему то видео, — Эдд наконец успокаивается и поднимает голову, шумно выдыхая и успокаиваясь. Торд краснеет. на лице Мэтта появляется широкая улыбка, что явно была вызвана реакцией напротив. что за видео? да просто очередное желание подурачиться вылилось в то, что Торд на пару с Эддом пошли делать обзор на школьный мужской туалет. Ледерсон выступил ведущим этого невероятного шоу, а Голд оказался оператором, который запечатлел подробный рассказ о проблемах здешних санузлов. вышло довольно потешно, но Торд ужасно стыдится этой записи трёхлетней давности. — у тебя там такой голос писклявый, ну просто очаровашка, — Мэтт хохочет, прикрывая глаза. — но да ладно, я никому не расскажу, что самым главным критерием для оценивания толчка для тебя является чехол для его крышки. Ледерсон вспоминает этот эпизод видео и достаточно неожиданно для себя пропускает пару смешков. — да пошли вы в жопу! — норвежец кидает на своих приятелей игривый взгляд, следом уже смеясь вместе с ними. Торд никогда бы не позволил себе злиться на Эдда. если Эдд так поступил, значит посчитал правильным. плюсом ко всему, Торд не давал письменного запрета на показ этого видео в кругу друзей. пусть за содеянное было стыдно, но прошлого не изменить, поэтому подобное нужно встречать с позитивным настроем, осознавая, что это была лишь детская шалость. автобус остановился, а значит это была очередная остановка для подбора живого материала для последующего его обучения в учебном заведении. Торда, Эдда, да и Мэтта собственно не интересовали далее вошедшие ученики. но Ледерсон думал о том, что возможно вот-вот войдёт тот самый, с кем Голд хотел его познакомить. но высокий шатен сразу отсёк этот мысленный поток, выдавая, что сие персона живёт в непосредственной близи к школе, а потому поездка на автобусе ровным счётом ни к чему. усталые тела направлялись к зданию. Торд глядел по сторонам, словно желая увидеть измученное лицо каждого. только голоса Эдда и Мэтта на фоне не давали ему выйти в желание рухнуть прямо посреди коридора. как же здесь душно. Ледерсон вот-вот задохнется, но Голд затягивает бренное тело в проветренный кабинет. душа возвращается в Торда и он делает слюнявый вдох, ощущая ледяной воздух в лёгких. — да тут тундра. — видимо переборщили с проветриванием, — Мэтт чешет шею, идя позади своих друзей. Эдд пронёс Торда до его места на последней парте и остановился, глядя на невдуплёныша. норвежец выглядел так, словно проснулся не до конца. мальчишка уселся на стул и поднял голову на Голда, словно ожидая какое-то нравоучение или. что-то более зловещее. но парень напротив лишь кладёт руку на не до конца высохшие волосы и проводит рукой по прядям. — ты не забыл? на большой перемене встречаемся на заднем дворе. Торд удивлённо хлопает глазами, будто бы ему только что открыли тайну мироздания, а затем послушно кивает. звонок. начало урока алгебры. настолько скучно Торду бывает только тогда, когда Эдд начинает пересказывать ему сюжет новых комиксов серии «ДиСи» или фильмов вселенной «Марвел». Эдд говорит, что смотреть их фильмы это какой-то непонятный Торду уровень иронии. подперев щёку рукой, юноша медленно моргая, глядя на своего друга, что сидел перед ним. точнее на его спину. он немного размышляет, прежде чем вскидывает брови и выпрямляется. Торда посетила идея. спина Эдда будто бы была его музой. Ледерсон вырывает лист из тетради и вооружается карандашом своего скудного набора пенала. кончик грифеля касается клетчатой бумаги и его уже не остановить! раскатанная и отбеленная древесина оказывается расписанной мыслями Торда. он начерчивал каждую возникшую мысль, прилагал к предложениям мелкие зарисовки, спрашивал сам себя и в конце концов настолько увлёкся, что даже и не заметил подошедшего к нему преподавателя. — что это такое? — негромко спрашивает мужчина, вытягивая из внимания Торда лист. бумага оказывается в чужой руке, а Ледерсон медленно поднимает голову на преподавателя, чьё лицо в момент изменилось от содержания. весь класс затих, а когда лист был возвращён юноше обратно со единственным «извиняюсь», то зашептался. Эдд не стал оборачиваться на своего приятеля. возможно, ему и без участия Голда сейчас тошно. — Торд! голос кареглазого раздаётся над ухом Ледерсона и тот в момент вздрагивает, не меняя позы: он всё ещё сидит сутулясь над очередным листом с карандашом в руке. — прекращай дурака валять и пойдём, — Эдд трогает чужое плечо, явно стараясь расшевелить маленького строителя больших планов. рядом стоит Мэтт, который подняв брови смотрел на норвежца. — вас уже ждут, — Харгвейз отводит взгляд, будто бы торопясь куда-то. ах да, знакомство. рюкзак съезжает по ткани рубашки, вынуждая Торда постоянно поправлять его и подтягивать обратно. выйти в одной рубашке на улицу было на удивление хорошей идеей. солнце припекало, вынуждая щуриться до момента, пока глаза не привыкают к свету. Эдд, почти не сводя глаз, смотрит на Ледерсона, но последний молчит. Торд смотрит прямо на стоящего напротив парня. на его бледном лице были чёрные, кажется, бездонные глаза, что вызывали у норвежца больше животный интерес, нежели страх. он медленно моргает, заставляя Торда делать тоже самое. атмосфера становится невыносимо тяжелой. увлечённый мыслью Ледерсон загнал себя в тишину, позволяющую слышать собственное биение сердца. он выпрямляется, сводя брови к переносице. оппонент вытягивает шею, прищуривая один глаз и глядя прямо в глаза Торда. Эдд мечется взглядом между двумя лицами, пока в один момент Торд не выдаёт: — ты похож на того, из-за кого я в третьем классе уронил свою поделку из макарон. фигура напротив в момент сжимается, широко раскрывая глаза. — это ты мне нос тогда сломал? Ледерсон вопросительно ведёт бровью, а затем медленно поднимает руки и быстро цепляется ими за одежду парня. на лице Голда в момент рисуется удивление. он глянул по сторонам и понял, что Мэтт уже оставил их. по всей видимости, у него есть более важные дела чем наблюдение за двумя молчащими фигурами. — Торд, держи себя в руках. Торд медленно переводит взгляд в сторону Эдда, грубо сжимая ткань чужой одежды в своих руках. он немного глядит на своего друга, прежде чем резко мечет внимание на соперника. последний выглядит удивлённо. парень застыл в гримасе испуга: таковое фриковатое поведение вызывало акт растерянности. сумрак бушевал, предвещая, что Ледерсон мог вот-вот навредить ему. — дыши. глубокий вдох и глубокий выдох, — Голд выгибает брови в жалости, стараясь без рукоприкладства решить образовавшуюся сомнительную ситуацию. — ты даже не извинился. — я не успел! — от внезапной речи с, кажись, русским акцентом, внутри мальчишки похолодело. он выглядел так, словно вот-вот потеряет сознание. — мне жаль, что так получилось, ладно? мне не хотелось портить твою поделку. Торд делает глубокий вдох, после которого также глубоко выдыхает, отпуская чужую одежду. норвежец некоторое время наблюдает за парнем напротив. за тем, как выражение его лица меняется в спокойствие и тем, как он расслабляется. — Торд, — Ледерсон выносит руку перед собой, протягивая её для рукопожатия. — Томас. приятно познакомиться, — раннее туманная фигура становится менее размытой. Торд чётко видит границы. каждую мелочь в облике. Томас остро начинает интересовать Торда в тот момент, когда его руку пожимают. — взаимно. и да, — Ледерсон отсекает, выпуская руку из чужой хватке. — извиняюсь за то, что разбил тебе нос. пусть это и было шесть лет назад. юноша кивает на извинение, следом усмехаясь: — проехали. ты просто доблестно защищал макароны ценой своей жизни. теперь Торд заметил неровность носа своей жертвы. ощущение влияния на чей-то вид несколько будоражит сознание. что-то теплеет внутри. Эдвард выдыхает с огромным облегчением. ему получилось предотвратить драку. а точнее избиение, так как Торд с Томом сейчас не находились на равных условиях. не настроенный на конфликт Том с лёгкостью мог пропустить пару ударов и оказаться поваленным на землю. когда-то и Эдду с Тордом пришлось пройти этап неприязни. тогда им обоим просто нравилась одна девочка. красивая, и умная. по меркам второго класса. Эдд рисовал ей картинки, на что она смущённо хихикала и принимала подарки, а Торд, как настоящий ловелас, на деньги с обедов дарил ей цветы, купленные в ближайшем цветочном магазине. в один момент их соперничество переросло в лютую ненависть. Торд вызвал Эдда на дуэль в школьном коридоре, а Эдд согласился. дуэль состоялась. они подрались, хотя это больше было похоже на схватку двух котят, отправились к директору, а по выходу из места самых страшных наказаний узнали, что ни Эдд, ни Торд не нравились ей. тогда драка была обесценена. огорчённые мальчишки посмотрели друг на друга и в этот момент зародился самый крепкий броманс на свете. они поклялись, что ни одна девушка не разрушит их союз и только смерть разлучит одного бро от другого. бесконечный бубнёж. из кучи Торд выделяет родной голос — говорит Эдд. ещё один, недавно услышанный — отвечает Том. Ледерсон бы хотел расслышать каждое слово Томаса. слушать сбивчивый ход его речи. понять, что он из себя представляет. хотелось и остудиться спокойной речью Эдда. пронаблюдать за тем, как он смакует каждое слово и обдумывает его, прежде чем пускает в полёт. Торд отмечал для себя, что именно такая манера речи позволяет Эдду придумывать самые смешные шутки. каждая выдержанная и обдуманная им острая фраза заставляла Торда смеяться до боли в животе. день не отличался ничем интересным. конечно, знакомство с Томом и светские разговоры с ним были в новинку, но Ледерсон пропустил всё это мимо себя. точнее даже через, долго не задерживая любую информацию, которую ему предоставляли. запомнил ли он хоть что-то о своём новом знакомом? ровным счётом ничего, но Том влёк его. что-то при взгляде в глубину его чёрных глаз заставляло испытывать странные ощущения внизу живота. что-то грело, но в тоже время до неприятности сжимало, словно охотник брался за шею подстреленной дичи. глаза Торд открыл лишь когда вернулся домой. встав на порог дома, Ледерсон протяжно выдохнул. ещё один был потерян бесполезным нахождением на бесполезных занятиях, которые ничего нового в жизнь Торда и не несли. он и дальше может делать заинтересованный вид, кивать головой и на автомате произносить желаемые окружением фразы, после чего наблюдать ожидаемые реакции, чтобы в конце концов ничего и не поменялось. тупое, серое и банальное общество баранов, из которых лишь выделялись некоторые значимые для самого Торда личности. однообразные картины дней всегда хотелось снять со стены и повесить вместо них что-то цветное и свежее. что можно будет с улыбкой вспомнить, когда придёт время. я острое чувство отчуждённости… было ощущение, что чего-то не хватало. неужели выход в ненавистный социум доводит людей до подобного? разочарование это не то слово, которое требуется произнести, чтобы описать бурлящий котёл ощущений. сначала он медленно закипал и можно было слышать лишь тихий звук газа, который на пару с кислородом поддерживал горение. а потом вода стала нагреваться и с её стороны было слышно что-то похожее на шипение: маленькие пузырьки образовывались и тут же лопались. и в самом конце оно разбушевалось. противный свист доносится до разума Торда и он берётся за кусок пластика, который проворачивает в исходное положение. чайник затихает, даря ему блаженную тишину. чайный пакетик. чистая душа, которой он воспользуется. две ложки сахара. попытка призыва к действию. Ледерсон выкидывает использованную смесь, что мало напоминала листья чая, в фильтровальном пакетике. Торд улыбается, беря кружку в руку. но улыбка не была мягкой из-за простой радости заваренному чаю. нет. она больше напоминала улыбку конченного злодея, который вот-вот свергнет положительного героя и будет править миром. его глаза горели. похоже, он почуял превосходство над пакетиком чая, который безжалостно выбросил. распитие чая сопровождалось просмотром дешевого детективного шоу на ТВ. Торд не был восхищен растрачиванием бюджета студии на подобное, а потому крайне грубо критиковал происходящее на экране, неуместно смеялся и тыкал пальцем в сторону экрана телевизора в гостиной. кажется, технике уже не впервой быть высмеянной и обиженной. Ледерсон вновь отстранился от реальности. смотреть за его действиями это как перелистывать страницы полупустой книги. там, где на весь лист написана лишь одна фраза: «ничего не произошло». а на следующей: «ничего не происходило». и в такие моменты думаешь, а для какой цели это вообще выпустили в печать? вчитываешься и пытаешься понять есть ли в этом какой-то глубокий смысл. а может у книги хорош сюжет? а сюжет проходной, не стоящий внимания. Торд закрывает за собой дверь. не более чем действие, выполняемое на автомате. кроме того, благодаря закрытой двери воздух дольше остаётся тёплым. в октябре, что являлся переходом из жаркой осени в холодную зиму, это особенно помогает. днём тепло, а вот по ночам на улице хулиганит ледяной ветер, завывая в незакрытые тёмные окна. плохо закрытые форточки спокойных кухонь настежь распахиваются, занося в помещение прохладу. в момент со письменного стола стягивается ноутбук. вместе с ним парень проходит к кровати и заваливается на неё, уже двумя руками хватаясь за тяжеловатую технику. Ледерсон удобно устраивается, подминая под себя множество подушек, и, словно запыхавшись после пробежки, выдыхает, кладя портативный компьютер себе на колени. он несколько косится в сторону Торда из-за наклона, когда юноша лёгким движением поднимает его крышку. палец жмёт на кнопку питания, теперь ожидая, пока ноутбук прогреется и покажет картинку. а пока Торд уводит взгляд в сторону. он глядит на стену, увешанную различными бессмысленными плакатами, затем скользит до места, где ободраны обои, а после опускается на тумбочку, замечая на ней белую пачку сигарет. «Parliament». с ментолом. она наполовину пуста. Ледерсон удивлённо вскидывает брови, думая, как она могла оказаться здесь. он не курит подобное. Торд предпочитал вяжущий язык хмельный привкус «Marlboro» или недавно вернувшие фильтр «Lucky Strike», но никак не это. он нервно ведёт бровью. всё внимание вновь обращается на экран ноутбука, а Торд выбрасывает из головы теорию о сигаретном призраке, который подкидывает людям полупустые пачки их самых нелюбимых сигарет. норвежец опускает руку на тачпад, юрко переводя курсор на иконку браузера. с прошлой ночи ничего не поменялось, Торд всё также пользуется интернетом, чтобы найти нужную информацию. у него нет подходящей литературы, да и навряд ли он бы смог самостоятельно обнаружить подобные книги. физические носители всегда являются желаемой целью. сегодня Торд желал лицезреть информацию в формате видео, загруженного на какой-то видеохостинг. и для этого прекрасно подходит «YouTube», в недрах которого Ледерсон однажды наткнулся и на видео с достаточно откровенным содержанием. пока люди думают о том, что это полнейший беспредел, администрация платформы придерживается мнения, что видео опубликовано для развития людей в области медицины. но никто пока так и не принял роды, используя для этого видео-гайд. и Торд усмехается этой мысли, пока откладывая ноутбук на кровать, чтобы подняться с места и распахнуть окно. что он собирается делать? ответ напрашивается сам, когда из выдвижного ящика стола, прямо из-под стопки потрёпанных тетрадей парень вынимает многострадальную сигарету. он пихает их в разные места по одной. это уменьшает шанс привлечения ненужного внимания к ним, а также в случае обнаружения не даёт стражу порядка конфисковать все имеющиеся сигареты. юный гений. вместе с этим Торд снимает с верхней полки стола зажигалку, с лязганьем цветного металла задирая колпак той. огонёк касается носика свернутого в бумагу табака и зажигалка, жалобно цокнув и затушив пламя под навесом, откладывается парнем обратно на полку. а возвращение на место сопровождается выпуском изо рта облачка бело-алюминиевого цвета. оно вспархивает вверх, а затем исчезает в объятиях ветра, который уносит его подальше от городской суеты. словно мешок картофеля, Ледерсон заваливается обратно на мебель, стискивая меж зубов сигарету. удушения не случилось; Торд скоро схватил её двумя пальцами правой руки и вновь выдохнул. заняв предыдущую комфортную позу, парень в который раз зажимает укутанный в лист табак с помощью рта и берётся за ноутбук. автоматические действия. мальчишка сводит брови к переносице, грубо хватаясь за сигарету. главная страница хостинга открыта, а он до сих пор не продумал свой запрос. тлеющая сигарета сыплет пеплом на футболку юнца. он склоняет голову на бок, сводит брови к переносице, пока свет экрана монитора бил в глаза. Торд смущён своими рекомендациями на главной странице сервиса. парень стряхивает остатки жжённой бумаги вперемешку с листьями табака на пол. убираться в ближайшее время он не планирует. Ледерсон смыкает губы, поднимает освободившиеся руки над клавиатурой и принимается вводить обдуманную тему. пёстрые превью за собой имели лишь информацию, которую Торд мог без проблем отрыть на Википедии. подобное отношение к теме отталкивало. ему хотелось узнать что-то, что недоступно обычному смертному. может какие-то инсайды? или какие-то внутренние правила подобных организаций… юноша склоняет голову на бок, хмыкая и понимая, что потраченное время не окупается. тогда настало время вновь изменить суть запроса. это вызывает небольшой мозговой штурм, в ходе которого длинное предложение открывает Торду список видео с особенно малым количеством просмотров на них. сто два. двести двадцать один. пятьсот три. а затем на глаза попадается оно. триста сорок пять тысяч триста четырнадцать просмотров. выпущено одиннадцать лет назад. пятого июня две тысячи одиннадцатого года. в конце названия хранит «.mp4». Ледерсон откровенно смеётся над собой. почему он не натыкался на это видео раньше? такое количество просмотров это немалые цифры, которые, по логике, должны привлечь внимание потенциального зрителя. Торд проводит пальцем по тачпаду, кликая на видео, а затем поднимает руку к лицу, чтобы забрать дотлевшую сигарету. парень тушит её о собственную шею, вмазывая кончик в бледную кожу, а затем откидывает окурок на тумбочку. всё это проходило с каким-то совершенно спокойным помигиванием звукового сопровождения. правда вот содержание видео не было спокойным. оно только началось, а зритель в лице Торда уже был опрошен: хочет ли он заиметь преданных последователей, кто бросят свою семью ради него? пожертвуют ему все свои деньги? отдадут свою жизнь за него? назовут его Богом и будут готовы убить за него? Ледерсон недоверчиво щурится, приоткрывая рот, будто бы желая ответить. и на немой ответ находится вопрос. хочет ли Торд стать лидером культа? с момента смерти Бога эта вакансия свободна, и именно ты можешь занять этот пробел. Торд бы не осилил описать далее происходящее словами. да оно и не нужно. все возникшие вопросы были загашены одним лишь непродолжительным видео. в момент, когда ему были представлены картины людей, что все как один боготворили своего лидера, говорили что любят его и готовы отдать всё, чтобы он был счастлив, когда радостная толпа начала аплодировать произошедшему выстрелу с летальным исходом, свято веря, что они освободили своего соратника от страданий, Ледерсон осознал, что это именно то, чего он хотел всю свою осознанную жизнь. коварная улыбка возникла на лице парня. щёки его зардели. ещё немного и возбужденный идеей он бы загорелся, в миг вспыхивая и сгорая дотла. но Торд бы восстал из пепла, чтобы завершить начатое.чтобы стать лидером культа.