Люциус Малфой и все-все-все

Казалось бы, война закончилась, и жители волшебного мира, наконец, смогут вздохнуть полной грудью – проблемы, связанные с тем, как сохранить семью в эти жестокие месяцы сейчас отпали. Волан-де-Морт убит, а его приспешники находились в бегах. Чистокровные семьи, полукровки и маглы теперь были в одном положении, в равных правах, и отныне ничто больше не угрожало их семьям и им самим. Однако этого нельзя было сказать о тех, кто состоял в числе Пожирателей Смерти. Никто еще официально не провозгласил кого бы то ни было главой волшебного сообщества, поэтому решения принимались группой людей, которые, по всеобщему голосованию, были признаны наиболее «компетентными» и «объективными» по отношению к оставшимся Пожирателям. Но загвоздка была в том, что те, кто голосовал и избирал этих людей, были далеки от того, что на самом деле происходило во время войны. Да и, признаться, даже те, кто стоял во главе этого «временного правительства», тоже не отличались особой осведомленностью в этих вопросах. Да, конечно, это были великие умы и прекрасные законодатели и политики, но этого было мало для того, чтобы принимать правильные решения, а не те, которые казались этим великим умам «наиболее приемлемыми». Нужны были такие люди, которые сами принимали участие в войне и были если не в пекле, то хотя бы в каком-нибудь «предбаннике» этих событий. Но все эти люди, сломя голову, отправились искать скрывающихся приспешников Волан-де-Морта, так что в Министерстве остались только чиновники, в чьих головах была лишь примерная модель войны, рассказанная им кем-то. Поэтому Пожиратели сейчас подвергались жестоким нападкам – у них конфисковывали имущество с той целью, чтобы «проверить, какими путями оно было нажито», иногда оставляя даже без крыши над головой, причем даже не разбираясь, какую роль они играли во всей этой заварушке. Случалось даже так, что семью какого-нибудь уже отошедшего от дел бывшего Пожирателя просто оставляли ни с чем. А было так потому, что фамилия этого волшебника числилась в списках, составленных еще в первое пришествие Темного Лорда, и с тех пор списки эти, конечно, только пополнялись, но имена из них не вычеркивались. Таким образом, получалось, что одни из самых знатных и почетных семей просто становились нищими. Некоторые, конечно, этого заслуживали, а некоторые - нет. Дни после войны шли, складываясь в недели, и жестокость министерской инспекции становилась еще более явной. Пасмурное небо, которое нависало над Малфой-Мэнором, уже двое суток не сулило ничего хорошего. И, словно подтверждая это, ничего хорошего в семье Малфоев не случалось. Только недавно двое оставшихся обитателей замка похоронили Нарциссу. Похороны были богатыми и помпезными, как и полагалось, однако, услышав от знакомых в Министерстве о том, что еще дня через два-три к ним тоже заявится компания министерских работников с тем, чтобы описать имущество, к горечи потери стал примешиваться и неприятный привкус грядущей потери материальной. Все, что наживалось несколькими поколениями Малфоев, должно было в скором времени отправиться далеко от них, в недра министерских складов. По этой причине Люциус и стоял около окна в большой гостиной, потягивая вино из серебряного бокала, потому что впервые в жизни ему не оставалось ничего, кроме как стоять и размышлять о своей будущей судьбе. Знакомых у Малфоев с момента окончания войны почти не осталось. Были, конечно, самые верные, но и они уже потихоньку начинали их сторониться. Остальные же были в бегах. Разумеется, у обитателей Малфой-Мэнора тоже была такая возможность скрыться со всем своим состоянием до того времени, пока все не утихнет, но Люциус решил, что его семья и без того достаточно опозорена, обесчещена, поэтому он и решил каким бы то ни было образом всплыть и сейчас. Но узнав о том, что собиралось делать Министерство, в него уже потихоньку начал заползать змей сомнения и беспощадно грызть его и без того истерзанную душу. Домовиков тоже уже не было – их освободили, и они торжественно ушли, бросив напоследок бывшим хозяевам несколько колких оскорблений и носков. Теперь, мало того, что на замок Малфоев спустились черные времена, так на него еще и, ко всему прочему, спустились тонны не вытертой пыли, грязи, а не подстриженные кусты и сад вовсе придавали строению обветшалый и унылый вид. Подумав о чем-то неприятном, Люциус отхлебнул из бокала еще немного вина. Однако думал он вовсе не о том, что остался вдовцом, и его жена, с которой они прошли много лет, теперь делит поместье не с ним, а с предками в фамильном склепе. Нет, мысли его были куда приземленней и касались, в основном, его состояния, которое грозило от него в скором времени уплыть, а также предстоящих хлопот с Драко, которого он едва знал. Сколько раз он ловил себя на мысли, что Драко совсем не похож на Малфоев: скрытный, трусливый и еще, ко всему прочему, бесчестный и тщеславный. Его мать, Нарцисса, часто говорила, что это ребенок Салазара Слизерина и совершенно не касается “мелкого и ничтожного малфоева рода”, на это Люциус лишь хлопал дверями и подолгу не возвращался домой. Он надеялся, что если все обернулось так, то, может быть, потом в мальчике проявится его кровь, кровь Мафоев, одного из богатейших и самых знатных родов Волшебного Мира. Но все пошло не так, и с годами в ребенке накапливалось совершенно неуместное тщеславие, трусость и прочее, что не устраивало Малфоя-старшего. Впоследствии в семье Малфоев все закрепилось так, что Драко был только сыном Нарциссы и племянником тети Беллы, а второй родитель был что-то вроде временного содержателя, который иногда появлялся за ужином, или если Драко нужно было что-то купить. Поэтому сейчас, когда они остались совершенно одни, Люциус нервно кусал губу и прихлебывал вино, ничем больше не выдавая своего беспокойства. "Мальчишка все испортит", - вертелось у него в голове с тех самых пор, как он узнал, что его имя в списках на конфискацию имущества. Где-то внизу прозвучали чьи-то легкие шаги, и Малфой-старший вовсе повернул голову к двери. "А может быть…" - промелькнула мысль и тут же снова ушла в Небытие. - Да нет, - тихо прошептал он, - убивать его – это еще большие проблемы… Целый день Люциус бродил по своему особняку, иногда проверяя некоторые тайники и закидывая в них новые вещи. Когда же он вышел в сад, то увидел, что небо еще больше затянуло, ткнул тростью в неухоженный и заросший розовый куст. Даже просто предаваться ностальгии не было желания – все вокруг было серым и пустым от надвигающегося нового бедствия. Больше всего на свете род Малфоев боялся нищеты и своего позора в Волшебном Сообществе. Когда-то, когда Люциус Малфой женился на Нарциссе Лестрейндж, это было преодолено. Брак был выгоден обеим сторонам: Малфои получали тысячи галеонов и миллионы лестрейнджских сиклей, а Лестрейнджи получали признание, связи, титулы и огромный особняк в качестве прекрасной демонстрации их богатства. И все было бы как нельзя лучше, если бы не одно “но”: молодожены питали друг к другу сильнейшую неприязнь и имели абсолютно разные принципы и вкусы, вплоть до того, какие занавески нужно повесить в спальне. В итоге, до и после свадьбы супруги спали исключительно отдельно, ходили вместе, только если выходили куда-то. На этом и зиждилась вся их семья. Это был, по сути, своего рода контракт, выполнение пунктов которого сулило всеобщее процветание и внешнюю иллюзию довольства обеим семьям. Люциус обошел сад еще раз и увидел в конце темную и высокую фигуру Драко, который стоял около зловещей фигуры в капюшоне, венчавшей вход в семейный склеп Малфоев. Вздохнув, Малфой-старший решительно направился туда, по пути сминая цветы, которые уже начали подсыхать, и другие растения. - Что ты тут делаешь? – тихо, но с какой-то ноткой обвинения и недовольства проговорил Люциус. В ответ послышался лишь судорожный вздох. Серые глаза Люциуса тут же блеснули каким-то недобрым блеском, а длинные пальцы сомкнулись на подбородке юноши и с силой развернули к себе. Как он и предполагал, перед ним предстало лицо Драко, по которому катились слезы, а губы дрожали, пытаясь побороть всхлип. - Что ты… - начал было Люциус из-за сжатых губ. - Ее все равно уже не вернуть. Ее нет. Было - и не стало. Ты ничего не поправишь, если будешь реветь и стоять около нее, как… - он не договорил и отвернулся, чтобы уйти. - Немедленно возвращайся в свою комнату и проверь, все ли там, где надо. Ты уже достаточно натворил дел. Не усугубляй. - Ты никогда ее не любил… Ты только все портил… - внезапно донесся до уха Малфоя-старшего тихий голос. В несколько шагов он пересек разделявшее их расстояние и сильно ударил его по щеке, приводя чувство. - В контрактах и сделках нет никаких чувств. И то, что было между мной и твоей матерью – просто расчет на выгодных условиях. Так что, пока мы не потеряли все состояние, а заодно и остатки хоть какого-то авторитета, иди и проверь в своей комнате вещи. Прямо сейчас, - тихо и с какой-то брюзгливостью сказал он ему и, резко отпрянув, пошел от него прочь. Шум коснулся последних обитателей Малфой-Мэнора как раз в то время, когда Люциус собирался поставить чайник в летней кухне. Но это ему не удалось, потому как от неожиданного нарастающего громкого шума чайник выпал у него из рук и, загремев по полу, откатился к стене, заодно расплескав и воду. - Черт! – выругался Малфой-старший, выглядывая в окно. А на дорожке, которая вела ко главному входу в замок, уже приземлились несколько работников Министерства в темно-зеленых мантиях. Некоторые выглядели слегка помятыми. Наверное, те Пожиратели, у которых они недавно были, дали им нехилый отпор. - Вы - Люциус Малфой, хозяин этого дома, ведь так? – без приветствия обратился один из прибывших к Люциусу, когда тот вышел в холл. - Допустим, - высокомерно ответил он, даже не стараясь умерить раздражения и недовольства в своем тоне. На несколько секунд человек в темно-зеленой мантии потупил взгляд, но затем, будто вспомнив что-то, вновь устремил его на Малфоя. - На вашем месте я бы вел себя по-другому, - неприятно улыбнулся министерский работник. - И что же вы мне можете сделать? В цепи заковать? Да пожалуйста, хоть сейчас, - процедил Люциус, сощурив глаза. - Что вы, что вы. Методы сейчас пошли куда более… интересные. И заточение в цепи - это еще меньшее из зол, поверьте мне, - с легкой угрозой ответил он, но тут же сменил тон на более деловой. - Итак, Люциус Малфой. Поскольку вы обвиняетесь в том, что состояли в числе так называемых «Пожирателей Смерти» во время войны и в более ранние годы, то предстоит проверка всего вашего имущества. С той целью, чтобы убедиться, не имеете ли вы каких-нибудь опасных предметов, которые могут представлять угрозу для Волшебного Сообщества. Если таковые предметы будут найдены, то, в зависимости от степени опасности, они будут конфискованы и уничтожены в соответствии с правилами обращения с теми или иными предметами. Вы же, как хозяин этого дома и имущества, также подвергнетесь соответствующему наказанию. Однако, принимая во внимание ваши прошлые провинности и нарушения, а также пособничество самому опасному магу в нашей истории, вы и ваша семья будете сосланы в место, которое выбрали для временного отбывания на время проверки вашего жилища. На время ссылки у вас отбирается волшебная палочка, к тому же, вам запрещено брать с собой какие бы то ни было вещи. А теперь распишитесь вот здесь. По мере того, как Люциус узнавал о новых подробностях своего теперешнего положения, лицо его все мрачнело, и к концу зачитывания в его взгляде читалась сильнейшая ненависть ко всем, кто явился в его дом без приглашения. А того, кто все это читал – полного мага в пенсне и с носом странной формы - он ненавидел особенно. - Я еще должен за все это расписываться? Вам требуется мое согласие, чтобы отобрать у меня палочку? – с иронией спросил он. - Нет, нам важно, чтобы вы ознакомились с основными аспектами того, что предстоит нам и вам. А если не подпишете, то вам же хуже – срок ссылки увеличивается на год. - Ну, разумеется, и как я сам не догадался. И каков же срок у этого… вынужденного отдыха? – скептически спросил Малфой, достав из кармана своей кофты перо. - Этого мы не знаем, - гадко улыбаясь, ответил волшебник, следя за тем, как Люциус выводит свою фамилию. Не успел хозяин дома как следует возмутиться по этому поводу, выплюнув в уже ставшее ненавистным лицо пару острых словечек, как процессия проследовала мимо него. Вдруг с верхнего пролета широкой лестницы послышалось какое-то движение, и взору всех предстал Малфой-младший, который медленно и не спеша спускался по ступенькам, словно считал их количество. - Что здесь происходит? – с тихой злобой спросил он, однако в глазах бегали беспокойные огоньки. - Обыскать его, - приказал маг в пенсне. - И его тоже, - кивнул он на Люциуса. Тут же по два министерских человека ринулись к ним, и скоро каждый миллиметр их одежды щупали грубые и цепкие пальцы. Но, несмотря на все надежды и упования ревизии, улов был довольно скудным. Отняли только палочки, да еще у Драко нашли какой-то медальон. Когда главному из этой группы проверки отдали все, что нашли, казалось, его пенсне слегка потемнело. - И это все? Скудновато, скудновато… Ну, тем лучше. Зато наверняка в доме осталось много интересного, - проговорил он, повертев в руках медальон и засунув его в карман. - Ладно, Билл, пойдем смотреть, что там у них… - похлопал он по спине рядом стоящего коренастого мужчину. Но стоило только Биллу отвернуться и шагнуть к лестнице, как до ушей всех присутствующих донесся тихий голос: - Вы не вернете мне медальон? Звуковые волны исходили от Малфоя-младшего, который, чуть не плача, смотрел на нагрудный карман главного члена ревизии. - Что за глупый вопрос? Конечно же, нет, - ответил он, усмехаясь. - В этом доме надо все проверить. Досконально. - Но… это медальон моей матери… которая… - голос Драко уже слегка дрожал. - Мне все равно, юноша. Приказ есть приказ. Уведите уже их. После последней фразы Драко кинулся было к волшебнику в пенсне, но ему преградило путь заклятие, выпущенное из палочки одного из мужчин. Драко упал на плиты, спиной ощутив их холод. В ту же минуту другое заклятие выбросило его из дома на дорожку, посыпанную гравием, а через несколько минут из дома вывели и его хозяина, на руки которого наложили Обездвиживающее Заклинание. Еще спустя несколько мгновений обоих передали на попечение одного из их группы, который с помощью трансгрессии перенес их в совершенно другую местность. Вылетев на полной скорости из собственного дома, Драко больно ударился головой, и поэтому все, что происходило после этого, было как в тумане. И именно по этой причине звук текущей реки, запах дыма и вообще другая местность не сильно удивили его. Гораздо больше его удивлял тот факт, что голова все еще готова была расколоться на куски. Втроем они вошли в маленький городок, прошли несколько кварталов. Остановившись около угла одного из домов, их сопровождающий из Министерства объяснил им, как добраться до их нового дома, и скрылся, повернувшись на каблуке вполоборота, не забыв перед этим снять заклинание с Люциуса.