Мужик, мне нехорошо

БоДжек выпивал вместе с Тоддом. Вчера. БоДжек принимал вместе с Тоддом. Позавчера. Наверное, Тодд — отличный друг. Он тоже на социальном дне, но его все любят. Он неплохой парень. Хотя старикан влияет на него плохо. Плохое влияние. Особенно оно очевидно, когда он лежит, захлёбываясь в пене, идущей из его рта. Красные глаза заглядывают прямо в тёмное и пустое место, где должна была быть душа БоДжека. У парня передоз. Ещё полчаса назад он нашёл колёса БоДжека, который даже сам владелец применял с осторожностью. Тодд попросил разрешения выпить их. И БоДжек ведь разрешил, даже не удосужившись проверить, что именно это за наркота. А это было самое убойное из всех средств в «аптечке». И конечно же Чавез схавал их намного больше, чем стоило. Конечно же БоДжек не уследил за этим. Заволновался он только тогда, когда его братан подошёл и, шатаясь и дрожа, потянул его за рукав. — Мне что-то нехорошо, чувак. Казалось, будто сама смерть заглянула тогда ему в лицо. Бледная и с синюшными губами. А потом начала отключаться. Только тогда мужик спохватился. Тодд бьётся в конвульсиях, его глаза закатываются, он изрыгает из себя густую белую пену. Кажется, будто он бешеный пёс, проживающий последние минуты жизни. — Тодд, ты меня слышишь? Очнись, Тодд! Спутанные обрывки слов являются ему ответом. БоДжек грубо трясёт его, пытаясь привести в чувства. Нужно срочно вызвать скорую. Сам он в трезвом состоянии, так что он не стал ждать. Страх в кой-то веке заглушил эгоизм. Гудки пару мучительных секунд. — Что у вас случилось? О нет, это не у них случилось. Это случилось с милым худым пареньком, которого из дома выгнали родители, который доверился старому гадкому нарику из Голливу. И вот что с ним случилось из-за этого. — У моего друга передозировка. БоДжек выкрикивает адрес и кидает трубку. Он слышит, как Тодд перестаёт бормотать и даже хрипеть или кашлять. Просто мертвецкая тишина. Самое страшное отсутствие звука в его жизни. Спасло Тодда только то, что конь вспомнил то, что когда-то ему рассказывала о первой помощи при передозе Сара Линн. «Можно задохнуться от рвоты, типа». Типа Тодд задыхается. Типа. БоДжек подбегает к Чавезу и достаёт из кармана удачно подвернувшуюся салфетку. Несколько мгновений, очень важных в такой ситуации, он пытается разжать его челюсти. Как только это выходит, без лишних раздумий он лезет в горло другу, пытаясь выскрести пену и рвоту, чтобы освободить путь воздуху. — Ну же, Тодд, твою мать, очнись! Мужчина давит ему на грудь пару раз с таким усердием, что кажется, будто ломает ему рёбра. Гадкая жидкость стремится покинуть бездыханное тело. «Можно задохнуться… типа». БоДжек прислоняется к его губам и пытается стимулировать дыхание способом рот-в-рот. Несколько вдуваний. Дыхательные пути оказываются свободны. Он, даже, кажется ещё дышит. Даже синеющие холодные пальцы делают неловкий дрыг. Пальцы к артерии. Сердцебиение есть. Медленное, но есть. Тодд снова теряет дыхание и БоДжек снова делает несколько вдуваний, тормошит его, грубо бьёт ладонью по лицу и всячески пытается привести в чувства. Пока он здесь, Тодд должен жить. Он не может подвести его, как подвёл всех остальных. Он не может стать причиной его смерти. У него никого больше нет: бездомный, брошенный и никому не нужный Тодд не должен умереть так. Ему ещё нет даже 25-ти лет. Он слишком глуп, чтобы позаботиться о себе. Глупый, наивный, безответственный. БоДжек должен хотя бы попытаться его спасти, чтобы сам чувствовать, что что-то сделал. Тупой кусок дерьма. Тупой БоДжек. Намного тупее Тодда, который умирает у него на руках. Он полная мразь. Даже если сейчас он пытается спасти парня, он сам виноват в том, что тот оказался в этом положении. Это твоя вина, мразь. И даже сейчас ты думаешь о себе и своей шкуре — скоро это всё попадёт в новостные газеты и тебя все возненавидят. Ты это заслужил. А Тодд? Как же он? Почему глядя в эти закатившиеся красные глаза, наполненные слезами, ты всё ещё думаешь о репутации, а не о том, как он погибнет? На его могиле тоже своё имя напишешь? БоДжек сидит на коленях на полу. Он только что отпустил Тодда из рук. Вокруг лужа из пены, слюны и рвоты. Всё это жутко пахнет. И этот запах останется в памяти навсегда. Он смотрит на это, а затем поднимает глаза. Онемевшего парня быстро увозят на каталке. Его нужно будет реанимировать. А БоДжек смотрит на свои руки, покрытые густой пеной. Может, это не кровь, но значение у неё даже мрачнее. Тодд лежит в реанимационной под капельницей. Он уже в новостях, хотя не знает об этом. И его мать с отчимом уже спешат к дверям больницы. Он жив. Конечно, выглядит бледным, много потеет и глаза всё ещё красные и слезятся, но жить он будет. — Чувак, что это было? Его голос звучит уставшим, но достаточно ясным. Каждое слово врезается в сознание с невероятной силой. — Прости, Тодд, прошу, прости. БоДжек ещё долго будет ползать перед ним и извиняться. Ты хочешь превратить такого чудесного молодого парня во второго себя, да, БоДжек? Ты хотел бы чтобы он сторчался и умер? Ты его спаиваешь, даёшь ему наркоту, ты — грязный и отвратительный ублюдок, который должен был быть на его месте сейчас. Ты в этом виноват. Родители его ненавидят БоДжека. И очень волнуются за Тодда, приглашая его обратно к себе домой. Настойчиво. Но путь сейчас туда закрыт. Тодд отправится в реабилитационный центр сразу же после выписки. — Это вы дали ему наркотики? — Он сам нашёл их. — У вас? — Да. — Почему вы допустили это? Почему он допустил это? — Вы будете отвечать? Он будет отвечать? Теперь ему грозит арест и либо общественные работы, либо тюремный срок. Но как-то неважно сейчас. Все в него плюются и ненавидят его. Но никто не переплюнет его самого. Даже сейчас Тодд улыбается, глядя на «друга». Старик отводит взгляд. Тодд, кажется, счастлив даже в такой момент. — Не хотел бы я в реабилитационный центр, но что поделать. — Тебе там будет лучше. Со мной тебе опасно. — Да, это было страшно. — Прости меня… — Я сам виноват. Не может быть такой добрый, отзывчивый и хороший юноша виноват сам в том, что старый хрен разрешил ему выпить его колёса. И получить передоз ими же. Он был рядом. Просто он слишком ленивый и эгоцентричный, чтобы помочь вовремя или остановить Тодда. Жизнь парня покатилась по наклонной давно, но набрало это обороты именно с ним. «Ты погубишь его, придурок».