everlong

– Давай встречаться? Кадзуха каждый раз отвечал согласием. Сейчас он вряд-ли вспомнит имя каждого человека, с которым был в отношениях. Каждый раз он повторял себе, что нужно двигаться дальше, что погиб Томо, а ему нужно брать себя в руки и жить, жить ярко, жить любя, жить счастливо, но у него совершенно не получалось. Чужие руки всегда казались холодными и твёрдыми, совсем не такими как у Томо, у того были мягкими и до дрожи тёплыми, чужие глаза всегда казались пустыми, а у Томо яркие, горящие, в них всегда нежность мешалась с добротой. Кадзуха никогда не признавался себе, что в других людях искал его, его улыбку, его касания, его мимику и движения. Искал, но никогда не находил. Все казались ему блеклыми, не настоящими, совершенно не теми, кто был так сильно нужен, так важен. Он каждый день писал ему. Писал много, о том, как прошёл день, где он сегодня был, что делал. Писал, зная, что ему больше никогда не ответят, что сообщения так и останутся непрочитанными, а владелец аккаунта больше не появится в сети. Каждый день Кадзуха пересматривал совместные фото, вот фотография из зоопарка, где они кормили лисичек и енотов, а вот это фото из галереи, где ни одна картина не могла сравниться с Томо, вот фото возле фонтана, в который нужно кинуть монетку и загадать желание, «Я хочу, чтоб мы никогда не расставались» – оказывается, не всем желаниям свойственно сбываться. Он каждый день переслушивал его голосовые, голос Томо тёплый, красивый, слегка искажённый микрофоном телефона, каждый раз растекается по ушам, словно мёд, каждый раз заставляет вспомнить, что у Кадзухи ничего не осталось, кроме фото и этих голосовых.

***

– Давай встречаться? Кадзуха снова отвечает согласием. Итэр красивый, его волосы мягкие и светлые, почти как у Томо, его улыбка мягкая и добрая, почти как у Томо, Итэр почти как Томо. Почти. Кадзуха снова отвечает согласием, потому что они похожи. Похожи характером, поступками, мыслями, даже внешне немного похожи, совсем чуть чуть. Итэр смотрит на него так, как смотрел Томо, с нежностью и лаской, так люди всегда смотрят на тех, кто им дорог. Кадзуха смотрит жадно, будто боится потерять снова. Каэдэхара всё ещё пишет Томо. Пишет о том, какой Итэр хороший, о том, что они так сильно похожи, о том, как у них прошёл день, что они делали и где были. Он знает, что ему не ответят. Наверное, так даже лучше, ведь если бы Томо отвечал, то не было бы никакого Итэра, не пришлось бы писать о том, что они похожи и о том, как он скучает. Однажды Итэр предложил сфотографироваться вместе. С тех пор у них много совместных фото. Например: фото из зоопарка, где они кормят лисичек и енотов, а вот фото из галереи, Итэр смотрит на Кадзуху, ведь ни одна картина не сравнится с ним, Каэдэхара смотрит на картину, у которой они делали совместное фото с Томо, вот фото возле фонтана, Кадзуха не загадывает желание, ведь им не свойственно сбываться. Итэр часто отправляет голосовые. Кадзуха замечает, что его голос совсем не похож на голос Томо. Он разочаровывается, снова идёт переслушивать голосовые Томо. Такие родные, выученные от «от и до». Каэдэхара не хочет признавать, что есть вещи, в которых его парень и Томо не похожи. Он любит в нём всё, что так или иначе было присуще Томо, его раздражает то, чего в Томо никогда не было, какие-то мелкие бытовые привычки, слова, которые он никогда не использовал, и многие другие вещи. С другой стороны, это то, что делает Томо и Итэра совершенно разными людьми, но Кадзуха хочет быть не с Итэром, а с ним, Томо, и в этом заключается главная проблема. Кадзуха снова напишет Томо о том, что вот эта дурацкая привычка Итэра его раздражает, напишет что-то вроде «ты бы так никогда не сделал», но Итэру ни о чём не скажет, ведь к чему ссоры из-за мелочей, так ему однажды сказал Томо. Итэр постоянно думает о том, кому постоянно пишет его парень. Нет, он не ревнует, ему просто интересно. Он не ревнует, они же всё время проводят вместе, кормят лис в зоопарке и фотографируются в галереях, Кадзуха говорит, что ему нравятся его волосы и улыбка, нравится как он смотрит на него, нравятся его ход мыслей и поступки, но, кажется, Итэр не помнит ни разу, когда Кадзуха сказал бы, что ему нравится он сам, а не что-то конкретное. Хотя, возможно, это не так уж и важно. Однако, интерес рано или поздно берет верх. Итэр как бы невзначай спрашивает, кому он пишет. Кадзуха улыбается, улыбается с толикой грусти и говорит что это друг. Парень интересуется, о чём те говорят, однако лицо Кадзухи темнеет, он снова писал, что скучает. Каэдэхара не отвечает, Итэр больше не спрашивает. Наверное, что-то личное, настолько личное, что даже Итэру доверить не может, наверное, и вовсе никогда не сможет. И всё было хорошо, до того дня, пока Итэр не предлагает расстаться. Он чувствует, что в нём любят что-то конкретное, кого-то конкретного, что он на втором месте, что он – замена. Каэдэхара не хочет расставаться снова, слишком сильно любит. Не его, Итэра, а Томо. Всё ещё любит так, как написано в рассказах классиков и в романтичных стихах. А Итэр похож на него, со своими привычками, о которых Кадзуха предпочитает не думать, но всё ещё похож. Он предлагает поговорить, всё обсудить, но только не расставаться. Только говорить не о чем, Итэр всё понимает, всё понимает, уходит и говорит, что Кадзухе пора двигаться дальше. Каэдэхара понимает, но не может. Он снова будет соглашаться на отношения и искать. Искать, искать, искать, писать что скучает снова и снова, снова будет делать фото в зоопарках и галереях, забывать все имена, кроме одного, такого тёплого и привычного, такого до жути любимого, до дрожи правильного. Он напишет Томо «мы расстались». Знает, что не ответят. Может, так даже лучше, ведь боль ни от одного расставания не сможет сравниться с той, которую Кадзуха чувствует каждый раз, переслушивая те самые голосовые.