Сожжённая тайна

Огонь срывается с рук. Глаза горят жёлтым светом. Кто-то кричит. Парень слышит. Слышит и с ещё большим усердием жжёт врагов. Предатели, лжецы… все горят. В прекрасном пламени, очищающем чёрные души. Как же тепло сейчас Тимофею. Зверев бы счастливо улыбался, но не может. Волчья морда не позволяет. Повсюду кровь, запах палёных тел. Парень идёт вперёд через трупы. А вот и он. Платон Долмацкий. Лицемер и убийца. За спиной мужчины сияющий Скорпион. Вокруг обломки горящего здания. Скоро обрушится крыша… Тотем несётся вперёд. Тимофей едва успевает увернуться от чудовищного удара хвоста. По каменному полу расходятся трещины. Зверев с яростным рыком несётся вперёд. Долмацкий ответит! Долмацкий подохнет в муках! Долмацкий почувствует на себе то, что чувствовали они! Огонь полыхает с чудовищной силой. Секунда и вот безумное пламя зеленеет. Скорпион отскакивает в дальний угол. Понимает колдун, что против ведьминого огня беспомощен. Тимофей твёрдой походкой идёт к убийце. Тотем попытался ударить вновь, но растворился под потоками зелёного пламени. Долмацкий зажат в углу. Он уже прекрасно понял что живым не уйдёт. Платон смотрит на приближающегося огненного волка. Возможно в тот раз Скорпион и правда переборщил… Оборотень метнулся к Долмацкому. Короткий удар в грудь. Платона откинуло к стене. Мужчина даже почти не ощутил удара и жара от подступающего пламени. Зверев схватил врага за горло, прижимая к стене. — Ну как тебе, мразь, — рычит парень, вгоняя когти в шею старика. — Я сожгу тебя заживо, и ты будешь не в силах ничего изменить! Тимофей смотрит прямо в глаза лицемера, ища страх… но там только… — Ха ха… кха… — Платон закашлялся. По губам стекла струйка тёмной крови. — Знаешь, что он говорил в последние секунды?.. — губы Скорпиона разъехались в улыбке. Довольной, весёлой… так улыбаются люди выигравшие спор или успевшие купить любимые вкусности до того как их разобрали… — Он говорил, что ты не монстр и никогда им не станешь… Ха-ха-ха! — вновь, уже куда громче засмеялся Платон, булькая бурным потоком вытекающей из рта кровью и хрипя пробитым кинжалом лёгким. — Как жаль что Стрелец и его семейка мёртвы... Я мечтаю увидеть их реакцию на то, чем стал любимый приёмыш… Рука Тимофея до треска сжала чужое горло. Долмацкий вновь захрипел в это раз уже не в состояние хоть что-то сказать. Зверев больше не хочет разговаривать с этим ублюдком. Не увидит парень ни страха, ни раскаяния… Только весёлость и взгляд «я же говорил». Только безумие старой прогнившей души и радость от того что не ошибся. Одного Платон не может понять. Злобного монстра, сжигающего заживо своих врагов, породил не Огненный Змей. Его создал сам Скорпион. Жестокостью и жаждой власти. Ненавистью и расчётливостью. Ложью и гордыней... Тимофей исполнит своё обещание. Он сожжёт убийцу заживо. Поступит также как Долмацкий с домом Зверевых. Пламя начинает покрывать фигуру. Парень слегка разжал руку, в желание услышать крики боли, но слышит лишь безумный хохот. Огонь объял старика. Наконец Раздался первый крик. Платон корчится от боли в руках Тимофея, но тому почему-то не весело. Куда делась, та приятная теплота на душе, появившаяся при сожжении подручных Скорпиона? Куда делась жажда мести твари, разрушившей жизнь стольким людям? Руки разжимаются. Обугленный скелет падает на пол. Почему на душе так… пусто? Месть совершена. Убийца больше никому не навредит. Почему же Тим не рад? Оборотень отвернулся от трупа и повернулся к выходу. Кто бы сомневался… Зодиак уже здесь. Первородные в этих дурацких балахонах, но Зверев чувствует их удивление… даже не так… шок! Они все думали, что парень мёртв. Они все думали что проблема решена... Тимофей ухмыльнулся, оборачиваясь опять человеком. Огонь по желанию Зверева тут же потух. — Убивайте, — парень развёл руки в сторону. — Я уже всё сделал.

***

Удар. Ещё один. Монстр молчит. Серафима схватила убийцу за волосы, заставив его смотреть в свои глаза. Что случилось с Тимом? Девушка едва сдерживает слёзы. Нельзя плакать перед врагом. Нельзя демонстрировать свою слабость и боль. Так учил покойный отец, и Серафима не отступится от его слов. Долмацкая смотрит на парня. Те же глаза, лицо, волосы… это не он. Тим никогда бы так не сделал. Тим никогда бы не убил просто так! — Зачем ты это сделал?! Убийца не отвечает. — Почему ты убил моего отца?! Огненный волк отвёл взгляд. — Я спрашиваю почему ты это сделал?! — Потому что захотел, — монстр улыбается. — Потому что я ненавижу вас всех! — орёт безумец, рывком кидаясь в сторону Серафимы. Девушка отшатнулась, смотря на скованного цепями зверя. Ненавижу… казалось бы простое слово отдаётся в мозге эхом. Неужели он лгал? Неужели он всегда лгал?.. — Тим бы никогда так не сказал, — твёрдо ответила Серафима, разворачиваясь к двери. В голове всё ещё продолжает пульсирующе биться «ненавижу» . Это короткое слово перебивает, то желанное и светлое «люблю», услышанное ей год назад на крыше. Это короткое слово разбивает последнюю надежду Долмацкой достучаться до парня. Как только дверь закрывается, Тимофей перестаёт дёргаться в цепях, изображая ярость. Он застывает на месте, тупо уставившись на дверь. Парень никогда никому не расскажет правду про пожар в особняке Зверевых. Не из уважения к убитой двуличной мрази. Тиму плевать на Платона. Но ему не плевать на Серафиму… Пусть девушка считает Зверева безумным монстром. Пусть жаждет его смерти… Пусть хоть самолично убьёт парня. Но разочароваться Симе Тимофей не даст. Платон был для девушки целым миром. Зверев не позволит этому миру разрушиться из-за своей никчёмной жизни. На рассвете его казнят. Долмацкий станет жертвой и мучеником в глазах общественности. А Тимофей главной тварью. Зверев желал лишь одного. Он хотел увидеть её в последний раз. А потом можно и в ад…