Щенок.
Мысль была внезапной, но крепко цепляющейся, заставляющей прокручивать её в голове раз за разом, оседающей где-то на подкорке сознания.Щенок.
Пусть он и строил из себя гордого, независимого кота. Однако его острые коготки и шипение не перекрывали этого взгляда. По-бетски наивного и по-собачьи преданного.Щенок.
Его оптика загоралась, стоило войти в помещение, весь корпус подбирался, а на шлеме так и светилось бегающей строкой: "обрати на меня внимание! Похвали меня!" Будь у него хвост, точно бы вилял каждый раз, стоило оказаться в его поле зрения.Щенок.
Преданный, но до жути надоедливый и до нервного тика настойчивый в своей жажде снискать чужое одобрение. И если бы просто чужое... Нет, нужно именно твоё. Ты уже начинаешь жалеть, что так быстро позволил забраться ему по карьерной лестнице аж до второго в командовании. Он невероятно умён и хитёр, блестящий тактик, а в небе ему вообще нет равных, но он...Щенок.
Десептикон не должен быть таким, тем более занимающий столь высокую должность. Пусть для автоботов он безжалостный Тиран Небес, выкашивающий целые отряды, прекрасный, но смертоносный, как стихийное бедствие, стоит ему оказаться вне поля битвы, как тут же маска слетает и наружу снова рвётся он.Щенок.
Его преданность и безграничное желание выслужиться начинают напрягать даже молчаливого Саундвейва, наблюдающего за этим цирком с заметным скепсисом. Что становится для тебя тревожным сигналом ошибки. Кажется, это заходит слишком далеко. Даже его сотриадники начинают нервничать, беспокоясь за ментальное здоровье своего ведущего. И не зря. Он действительно глючный. На весь процессор. Одним словом...Щенок.
Когда в его взгляде кроме бесконечного желания похвалы и преданности появляется глупая в своей спарковой вере на взаимность влюблённость, ты понимаешь, что упустил возможность вытравить эту шлакову ошибку из его процессора без масштабных последствий. Эта сущность слишком сильно въелась в его искру, этот...Шлаков щенок.
Пора действовать. Ты впервые кричишь на него, сбивая настройки воколайзера, с удовольствием замечая, как опускаются подрагивающие крылья, в неверии расшираяется шокированная отпика, а рот беззвучно приоткрывается, не в силах выдавить из себя ни слова. Но в тот же момент разочарованно выдыхаешь, замечая, в глазах эту шартиконову сущность...Щенок.
Он забился в угол, тихо и жалобно поскуливает от непонимания, но продолжает так же преданно заглядывать в окуляры с немым вопросом: "За что, хозяин?" Невольные свидетели тихо посмеиваются и перешёптываются, их тоже раздражает эта отчаянная жажда похвалы от лидера и непомерая высокомерность в отношении к подчинённым.Щенок продолжает любить.
Ты никогда не избивал подчинённых. Зачем, если от одного твоего взгляда они готовы либо преклониться перед тобой, либо бежать в рассыпную выполнять все порученные и непорученные указания? Однако пришлось начать. Сначала он даже не понял, что случилось. Отчёты о проваленных миссиях были очень редки, но всё же были и ранее такой реакции от тебя никогда не поступало. Пощёчина, унизительная, звонкая, сбивающая с серво в прямом и переносном смысле была неожиданностью для всех. На мостике воцарилась звенящая тишина. Он медленно подносит манипулятор к покорёженному шлему и поднимает неверящий взгляд на тебя.Щенок.
Видеть боль в его окулярах для тебя становится неожиданно приятным. И ты уже не можешь остановиться.Пора раздавить щенка.
Побои становятся всё сильнее, ты уже не ищешь даже причины для наказания. Достаточно плохого настроения. А оно у тебя почти всегда такое, с тех пор как автоботы стали резко завоёвывать лидерство в войне. Он стал хуже выполнять свою работу. Крылья, множество раз смятые, но починенные почти всегда низко опущены. Взгляд затравленный, но всё такой же преданный. Шлак.Щенок всё ещё трепыхается.
Он продолжает досаждать своим упорством, продолжает из брони вон лезть и мешается под манипулятором, вставляя свои наквинт не влившиеся советы. В один момент ты теряешь терпение и, хватая его за шею, приподнимаешь над полом. Он цепляется своими когтями за твой манипулятор, дергает изящными серво и сбоит, пытаясь что-то там промямлить. Ты подносишь его легкий корпус ближе к себе и шипишь прямо в фейсплейт что-то о его ненужных никому советах, о его бесполезном научном образовании и советуешь заняться своими прямыми обязанностями вместо этого лицемерного выслуживания перед начальством.Щенок скулит в предсмертных конвульсиях.
Ты откидываешь его куда-то к стене и говоришь, что не нанимался на роль няньки для взрослого сикера, и возвращаешься к плану, даже не глядя на уползающего прочь, сбито вентилирующего аэрокомандера, пытающегося незаметно стереть омыватель с полыхающих от унижения щёк. В следуюший раз ты, встречаясь с ним взглядом, с удивлением и неожиданной тоской замечаешь в этих окулярах лишь холод и презрение. Ты справился.Щенка больше нет.
И надо бы радоваться, но непонятная тоска затапливает тебя всего, хотя ты настойчиво отгоняешь подобные эмоции. Лидер Десептиконов не может скучать. И никогда не жалеет о своих поступках. Верно?...Однако на смену щенку пришло что-то более страшное.
Что-то мерзкое, тёмное, алчное, жаждущее власти и отомщения. Именно то, что должно быть в каждом Десептиконе.Оно готово мстить за щенка.
Военное положение стало ещё хуже. Он будто специально проваливает миссии. Будто специально нарывается. Впрочем, почему "будто"? Избиения до полудезактива становятся рутиной, начинающей раздражать больше, чем вечные приставания. Теперь вместо полного боли выражения фейсплейта можно наблюдать лишь презрительный оскал.Зато щенка больше нет.
После первого покушения на твой актив ты понимаешь, что натворил. Ты рычишь от бессилия, вспоминая эту маниакальную улыбку и разорванный на части в порыве праведного гнева корпус, этот умоляющий пощадишь противный визгливый голос и лживые, притворно жалкие окуляры. Ты мечешься по личной кварте, как киберзверь в клетке и жалеешь о том, что вообще принял юного, амбициозного летуна в свои ряды. Ты впервые чувствуешь, насколько глубоко он пророс тебя, словно дурацкая органика пустила корни в твои системы и по-хозяйски оплела их, делая из тебя свой личный домик. Ты понимаешь, что сам сломал самого верного тебе формера, готового отдать всё и даже больше ради одной твоей похвалы, ради мимолётного одобрительного взгляда. С садисткой радостью корёжил, наблюдая за его страданиями. Ты изуродовал до неузнаваемости свой единственный лучик, посланный тебе самим Праймасом, свою маленькую, но так ярко горящую звёздочку. Что ж, теперь от твоей звёздочки остался черный карлик. Холодный, дотлевающий труп. Ты сам, своими собственными руками отобрал у себя счастье, банально испугавшись этой ярой преданности, а затем и робкой влюблённости.Щенок?..
Смотря на покорёженный корпус своего заместителя, ты впервые жалеешь. Теперь ты сам смотришь преданно и влюблённо, сам скулишь и воешь от тоски по былым временам.Щенок, вернись...
Но время - безжалостная штука. Оно несётся вперёд, неумолимо уничтожая всё на своём пути, насмехаясь над, пусть и высокоразвитыми, но, в сравнении с ним, ничтожными пылинками, давая им поиграть с собой, почувствовать себя на наноклик его хозяевами, и тут же жестоко разбивая их о суровую реальность.Теперь щенком будешь ты.
Наслаждайся.