Бракованные. Хроники принцессы Бореи

Дни Ниалла во дворце проходили однообразно и тянулись, словно резина. Кассия после происшествия с Шимусом объявила комендансткий час не только для жителей страны, но и персонально для сына. Принцу, несмотря на возраст, теперь приходилось отчитываться о каждом шаге. Проснулся? Будь добр, доложи об этом матери лично. Собираешься завтракать-обедать-ужинать? «Ваше Высочество, ваша матушка велела накрыть стол в ее покоях». Было назначено совещание с представителями клана? «Никаких посторонних во дворце. Приказ королевы, Ваше Высочество». — Это уже переходит все границы! — не выдержал как-то Ниалл, вернувшись к себе в комнату. Ослабил галстук, после чего стянул его и со злостью бросил на кресло, облокотился о стол, пытаясь успокоиться. Вот-вот должен появиться Крис, они собирались навестить Нив и ребят. Однако стоит ли сейчас вообще покидать дворец, пусть и незамеченными? Что если королева решит прийти и проверить в покоях ли ее сын? Подавив стон возмущения, Ниалл выругался полушепотом, — абсурд. Когда появился Крис, принц сидел, откинув голову на спинку кресла и уставившись в потолок. Аура напряженная, вот уж точно они с Нив в такие моменты были особенно похожи. Стоит планам пойти не так, как они рассчитывали, как всем в окружении приходится в полной мере испытать последствия их плохого настроения. Сразу видно одна кровь, несмотря на то, что росли порознь. МакШехи и слова не произнес, лишь со скрещенными руками облокотился о рабочий стол и уставился на друга, ожидая, когда тот справится с эмоциями и будет готов к разговору. — Я близок к тому, чтобы сорваться и сбежать из дворца, — сказал, наконец, Ниалл, не меняя позы. — Настолько все плохо? — подняв брови, спросил Крис. — Из-за ее паранойи я весь день сопровождал ее, — ответил Ниалл, выпрямившись, запустил руки в волосы, слегка взлохматив их. — Старейшин развернули у ворот. Совет клана пришлось отложить. — Как долго они согласились ждать? — спросил МакШехи, прекрасно помня о скверном характере этих стариков, что дальше своего носа не видят и считают любые нововведения недопустимыми. — Ты же знаешь, для них не существует слова «ждать», — потирая переносицу, раздражено процедил принц. — Отправимся сегодня ночью. Не для того я столько лет остаивал свою позицию, чтобы доставить старикам удовольствие посмеяться над, как они выражаются, «наследничком Аркавиус». Соль, если бы я мог, давно бы снял этих людей с их должностей. Но такое вправе сделать только наследник клана, указаный в завещании. Что ни говори, даже у Фланна возникали проблемы и разногласия со старейшинами клана, которых он хотел сместить при передаче полномочий Нив, но не успел. Когда Ниалл вступил в наследство, ходило много слухов, и не только в клане, по всей Борее. Многие ожидали, что юный принц поддастся влиянию матери. Однако еще мальчиком Ниалл оказался слишком упертым, как и его отец, чтобы просто следовать навязываемым правилам старших. Это было нелегкое время для юного принца. Ему пришлось стать главой клана, не имея ни опыта, ни права наследования. Завоевать доверие старейшин казалось задачей невыполнимой. Они постоянно вставляли ему палки в колеса, таким образом испытывая «непутевого Аркавиуса». Знали ли бы они, что и Ниалл потрепит им нервы, отстаивая свою позицию, возможно, слегка сбавили бы обороты. Да, принц был наследником тидианского клана Аркавиус, но он также являлся сыном покойного короля Фланнагана. Отец безвусловно любил Нив, но и старшего сына никогда не обделял вниманием и заботой. Король часто брал мальчика в деловые поездки, что не нравилось Кассии, та всегда негативно относилась к любым взаимодействиям сына с людьми клана МакКуллон. Фланнаган был не исключением. Женщина считала, что чем меньше Ниалл контактирует с отцом, тем меньше у того будет ненужных чувств к этому мужчине. То же касалось и младшей сестры. В детстве Ниалл не мог понять, почему ему запрещено общаться с Нив. Он так радовася рождению младшей. И король, и принц души не чаяли в принцессе. Но чем больше мальчик общался с сестрой, тем мрачнее становилась мать, не способная смириться с тем фактом, что родила метиса. С каждым днем малышка, до этого такая веселая и дарящая свою ангельскую улыбку, каждый раз стоило увидеть брата, становилась все нелюдимее, пока окончательно не закрылась от старшего. Девочка общалась лишь с отцом, но и в его присутствие былого задора в ее глазах уже не было. Брата малышка избегала, как могла, появляясь рядом лишь по необходимости. Ниалл поначалу сильно обижался на Нив и всеми доступными способами игнорировал ее нежелание общаться, то и дело стараясь как бы случайно появиться там, где находилась принцесса. Будь то урок музыки или встреча с отцом. Только вот каждый раз после таких встреч на теле малышки появлялись отметины. Девочка никогда не была неуклюжей, всегда следила за своим поведением, ведь за любую оплошность королева одаривала ее таким взглядом, что у всех вокруг мурашки по коже пробегали. Принц, будучи ребенком, не обращал на подобное должного внимания. Это позже он узнает и поймет, как жилось принцессе во дворце, что был для нее золотой клеткой, а не домом. Чувство вины до сих пор мучает Ниалла. За своей обидой принц не замечал страданий маленькой девочки, у которой даже пси-способностей не было, чтобы дать отпор. Не описать словами, какое счастье испытал, увидев сестру тогда на праздновании во дворце. Он узнал ее по глазам, таким же темно-серым, что и у него. Одного взгляда хватило, чтобы понять — перед ним стоял уже не маленький и беззащитный ребенок. Нив выросла в прекрасную девушку. Жаль отец не может увидеть того, какой сильной и упрямой выросла принцесса. В ней не было ни капли от Кассии, то же он надеялся, сестра увидит и в нем. — Ниалл? — позвал друга Крис, когда тот застыл, уставившись куда-то вдаль. — Я сегодня переносился в Элсмир. Нив передавала тебе привет. Спрашивала, когда ты придешь. — Ты же ничего лишнего ей не сказал? — склонив голову на бок, поинтересовался Ниалл, глядя на друга. — Как видишь, я здесь один, — усмехнулся Крис. И правда, если бы Нив знала, что конкретно творится с Кассией, то сейчас стояла бы перед братом с недовольным лицом. Немного подумав, МакШехи добавил, — да и с братьями ВанДонохью я бы не хотел связываться, если честно. Один мозги промоет, другой еще чего хуже… Лишняя головная боль. Мне ее и так хватает с кланом. «Да, Александр за Нив горло перегрызет, не посмотрит, кто перед ним», — подумал Ниалл, вспоминая взгляд парня при их встрече, который волком на него смотрел, распыляя давящую ауру на потенциальных врагов, готовый в любой момент закрыть младшую. Фланн часто говорил, что этот мальчишка никогда не предаст принцессу. Настолько был в нем уверен? Видимо, оказался прав. То, как Александр смотрел на сестру Ниалла, заставляло сердца всех вокруг замирать от невозможности понять природу их чувств. Даже у тех, кто в любовь не верил, перехватывало дыхание. Разве такое бывает? А сама Нив? Когда произошел обвал в ущелье и не было никаких шансов найти людей под завалами, она была готова землю голыми руками раскапывать, лишь бы вытащить ВанДонохью. Что это? Любовь на грани с одержимостью? Как по-другому назвать настолько глубокие чувства? Ниалл подобного никогда не видел. Он рос в совершенно других условиях, где «любовь» матери была подобна яду. С детства Кассия навязывала сыну традиции Тида и, в частности, клана Аркавиус. Метисы, по ее словам, не являлись полноценными представителями общества. Максимум, на что могли рассчитывать — на работу прислуги. Рассказывала королева на ночь не сказки, а истории о том, как доблестные Аркавиусы избавлялись от монстров, кем в Тиде считали метисов. В глазах маленького принца метисы были похожи скорее на чудовищ из кошмаров, нежели на обычных людей. Пока Ниалл был ребенком, слова матери воспринимались за истину. Но родилась Нив, и у него язык не поворачивался назвать это маленькое чудо монстром. Разве она не такая же, как он? Пыщущая энергией белокурая девочка с глазами, горящими как две маленькие звездочки. Этот образ совсем не сочетался с тем, что о метисах рассказывала мать. Женщина никогда не запрещала сыну что-то так яро, как общение с сестрой. Сначала делала это в открытую, потом же поступала боле хитро, ссылаясь на отсутствие у девочки способностей. Из-за этого ей нельзя было посещать те же занятия, что и старшему брату. Кассия утверждала, что «бедная малышка» часто болеет, так как ее организм не насыщается энергией, как у остальных. И Ниалл верил. Как не верить любимой маме, которая всегда заботилась о нем, с которой он проводил большую часть своего времени? Для маленьких детей родители являются целым миром. Но в жизни Ниалла был еще и отец, который сына никогда не настраивал против матери, но показывал тому совсем другой мир, зарождая сомнения в голове принца. Произошло несколько случаев, которые понемногу начали менять мнения о матери. Первым был дебют сестры. Ей только исполнилось пять. Ниалл, как старший брат, был горд и рад за Нив, девочка, наконец-то, сможет влиться в общество и завести друзей. Однако, вопреки всем ожиданиям, принцесса даже не задержалась на праздновании. Более того, Ниалл начал замечать, как младшая боится собственной матери, каждый раз застывая с ужасом в глазах, стоит только королеве появиться в поле ее зрения. Второй звоночек поступил через несколько месяцев, когда надоедливый Александр ВанДонохью пришел на аудиенцию к Фланнагану вместе со своим отцом. Стыдно признаться, но Ниалл тогда подслушал их разговор, после которого у него кровь стыла в жилах при мысли о младшей сестре. Столько вопросов крутилось в голове. Как это ее никуда не пускают? Ссадины и ушибы у нее из-за матери? Неужели он тоже виноват в этом? Принц старался быть ближе к сестре, но в итоге тем, кто спас ее от издевательств королевы, стал какой-то непонятный мальчишка, что все время увивался за принцессой. ВанДонохью всегда казался Ниаллу назойливой мухой, не дающей Нив покоя. Однако позже все же заметил, что рядом с тем мальчишкой сестра становилась более живой с каждым днем, возвращаясь к той девочке, которой она была раньше. Это заставило взглянуть на Александра по-другому. Последним гвоздем в крышку гроба светлых чувств к матери стал день, когда короля Фланагана и принцессу Нив объявили мертвыми. Королева тогда так громко радовалась этому в своем кабинете, что Ниалл ненароком стал свидетелем. Женщина разговаривала с кем-то по эспил-связи, возможно, со своими родителями, она была настолько возбуждена, что не заметила принца, стоящего и наблюдающего за ней через неприкрытую дверь. В тот день у него случилась истерика. Он рыдал без остановки несколько дней по ночам, понимая, что показываться в таком виде днем перед матерью нельзя. После этого случая принц на какое-то время закрылся ото всех. Единственным, кто тогда не сдался и продолжал навещать друга каждый день, был Кристофер. До этого Ниаллу МакШехи казался одним из тех, кто пытается втереться в доверие, рассчитывая получить выгоду от этой дружбы. Но Крис был единственным, кто поддержал тогда. С тех пор принц никому, кроме друга, так и не смог довериться. Боялся, что повсюду за ним следят люди королевы, которую и матерью-то уже язык называть не поворачивался. Вопреки недовольству Кассии, он, будучи десятилетним ребенком, начал вникать в дела клана. Его не воспринимали всерьез вплоть до совершеннолетия. Когда ему исполнился двадцать один, принц стал полноправным членом клана и принял на себя руководство. И сейчас, после стольких усилий, что приложил, разве мог он сдаться? Ни за что! Он всеми силами продолжит дело отца. Если нельзя встретиться со старейшинами днем, значит, соберемся ночью. Ничего, это временно. В той ситуации, что сейчас находится страна, можно и потерпеть ради общего блага. Когда все разрешится, станет легче. Однако мысли о том, чем все в конечном итоге кончится, не давали Ниаллу покоя. Какое-то странное чувство заставляло просыпаться посреди ночи, будто что-то должно случиться. Что-то нехорошее. Все началось после того, как однажды королева ворвалась в покои к сыну. — Ты здесь, — обнимая взъерошенного принца, прошептала женщина на тидианском, это была еще одна из особенностей их общения с детства принца. С Ниаллом Кассия общалась только на тидианском, что заставляло напрягаться всех вокруг. — Что случилось, матушка? — как можно спокойнее спросил Ниалл. — Я думала она забрала тебя, — ответила королева, с безумным блеском в глазах посмотрев на сына, после чего ее голос стал жестче. — Не позволю! Я убью эту дрянь! — эти слова были сказаны с такой ненавистью, что у парня холодок пробежал по спине. Без сомнения, женщина намеревалась воплотить в жизнь то, что задумала. — Кого убьете? Что происходит? Вам кто-то угрожал, матушка? — пытался понять хоть что-то из бессвязной речи матери принц. В голове начали закрадываться сомнения, женщина явно выглядела невменяемой. Что же могло пошатнуть и так слабую психику Кассии? Так ничего не ответив, женщина ушла, оставив сына в недоумении. Несколько дней спустя Ниалл заметил во дворце Арию МакШехи. Насколько он знал от Криса, девушка сейчас должна находиться в землях клана матери. То, что она оказалась здесь, навевало на определенные мысли. Неспроста эрна пришла с визитом. Заметив принца, блондинка ехидно улыбнулась перед тем, как направиться к выходу. От слуг он узнал, что это уже не первое появление Арии во дворце. Принц поспешил к себе в покои, чтобы созвониться с другом, однако только он собрался набрать Криса по эспил-связи, как его прервала королева. Женщина подошла и резким движением вытащила эспил из уха сына. — Что вы себе позволяете? — не сдержался, тут же пожалев об этом, но женщина даже не обртила на то внимание, лишь злобно посмотрела на сына. — Кому ты собрался звонить? — Я уже не в том возрасте, чтобы отчитываться перед Вами, Ваше Величество! — повысил голос Ниалл. Хватит с него этого абсурда. — Вы перешли все мыслимые и немыслимые границы! Не успел он договорить, как его остановили звонкой пощечиной. В шоке смотря на королеву, парень не знал, как на такое отреагировать. Кассия никогда не позволяла себе подобного в отношении сына. Та глядела на принца с неменьшим удивлением, видимо сама от себя такого не ожидала. Тут же взяв лицо Ниалла в руки, нежно погладила того по щекам. — Видишь, что с нами сделала эта дрянь? — с горечью в голосе проговорила. — Я ни за что не позволю ей разрушить то, к чему мы так долго шли. Ты обязательно сядешь на трон, главное, избавиться от одного назойливого недоразумения. И все будет как прежде. Я заберу твой эспил, милый. Все ради твоей безопасности, ты должен мне довериться. Скоро все закончится. «Она знает о Нив!» — промелькнуло в голове Ниалла. Как же теперь предостеречь сестру, если эспил забрали, а с Крисом договорились о встрече через несколько дней. Принца посадили под замок. Всех верных ему слуг распустили. У входа в покои стояли лишь приближенные Кассии, которые ни за что не посмели бы пойти против хозяйки. Оставалось лишь рвать на себе волосы и надеяться, что друг решит связаться с ним, а когда поймет, что со связью проблемы, переместится прямиком к Ниаллу в покои. Три дня. Три долгих дня он провел в ожидании. Когда Крис появился, принц тут же потребовал переместить его в Элсмир. И плевать, если кто-то зайдет его проверить. Медлить нельзя. В королевском дворце оказалось непривычно тихо. Несмотря на то, что сегодня днем должно было состояться празднование дня рождения маленького принца, сына Лейфа. Парни перенеслись так неожиданно, что кто-то в них врезался. — Ваше Величество? — это был Логан. Блондин куда-то спешил. — Крис? Вам уже сообщили? — О чем? — стараясь унять дрожь в ауре, с надрывом спросил Ниалл. — Нив пропала.