Гоги отдаёт старый почти забытый должок своим лучшим друзьям Дриму и Сапнапу

– А ты собираешься отдавать? – Что? – Да так, задолжал кое-что. Ты ведь помнишь? С минуту Джордж молчал, но затем насмешливо хихикнул, поправляя пряди на лбу, чтоб не лезли в глаза. – Пф-ф, нет, конечно. Не отдам, в смысле. Он так же поймал на себе и взгляд Ника, источающий молчаливое презрение и неодобрение. Смешно, очень смешно. Долги - это вторично, Дрим всё простит, а Ник переживёт и так. Он удалился из комнаты непринуждённо, легко, но не скрывая горделивого довольства. Британцы не терпят, когда задевают их гордость, не терпят, когда напоминают о долгах. – И всё-таки ты отдашь. ____________ Когда дверь из ванной отворилась, он уже было ступил босой ногой на ковролин, но был встречен двумя фигурами прямо в проходе. – Дайте пройти? Стоять так, почти вплотную, было не очень приятно. Не очень приятно ощущать разницу в росте между тобой и тем, кто заграждает тебе путь. Абсолютно неловко, нелепо, дурно. Он даже не может глаз поднять, смотрит куда-то в шею, в грудь. Это... смущает. Благо Сапнап великанством не отличался. Решил отшутиться. Чувствует страх и хохочет. Хохочет. – Да ну вам, ребят, пустите! Со смехом расталкивает широкие плечи руками, пытается протиснуться, притом удержав узкое полотенце так, чтобы всё закрывало. Мир внутри почему-то дрожит. Внутреннее противостояние этому неравенству между двумя головами. Тремя. Но он знает, что двумя. Ник тут вообще ни при чём. Его с силой удерживают и ставят на место. – Да ну, ребят... Не смешно уже. –Конечно, не смешно, – хихикает Ник. Ну и подлость. Ну и пошёл ты. – Как можно смеяться, когда зажат между двумя горячими мужчинами? Джордж был другого мнения. Но к своему удивлению отметил, что соски Дрима эрегированы. Минуту назад вообще-то не были. – Ну... Окей-окей, раз уж вам так приелось, – Джордж театрально вскинул руками, насколько мог, – давайте поговорим по-мужски. Глаза напротив хищно загорелись, щеки расплылись в недобрых оскалах, и Джордж почти почувствовал, как его насильно заставляют попятиться назад. И он попятился. Повелся на эту глупую уловку, самоотверженно принося себя в жертву. – Да, Джордж, по-мужски, ты всё правильно понял. – выдал Дрим, приближаясь к нему почти вплотную. Странный шум неожиданно ударяет в уши, но британец не придаёт этому значения. Джордж глуповато посматривает снизу вверх. Он знает, что Дрим слабак. Он не устоит... – Вы говорили мне. Вы предупреждали. Теперь, боюсь, у меня есть лишь один способ расплатиться, верно, Дрим? Прикусил губу, Прильнул с объятиями. Дрим был взят. Дрим. был. взят. Младший, как спущенный с цепи, наклонился за поцелуем, распустил руки. Левой зарывался в волосы, правой ощупывал зад. Левой - в волосы, правой - в плавки. Джордж неожиданно снова почувствовал, каким маленьким он может быть относительно Дрима. В паху почему-то заметно прибавилось вибрации. А ещё он заметил, что Дрим резко обернулся красным. Густой румянец нахлынул на его щёки, нелепо контрастируя с цветом лба и шеи. Мозолистые пальцы жадно хватали бледненькую кожу, сминали её, опять разглаживали. Джордж улыбается в поцелуй. Получилось, кто бы мог подумать. – Потом будете лобызаться, – очень грубо обрывает их Ник, и, чего от него не ожидал, кажется, даже он сам, шлёпает обоих по заднице. Смело. Дерзко. Джордж фыркает. – Я, конечно, знал, что тебе надо утверждаться за чужой счёт, но чтобы всё было НАСТОЛЬКО запущено... – Заткнись, Гоги. Я принёс смазку. Раздевайтесь. Раздевайтесь. Вот так просто. – У тебя нет ни капли романтики, Сапнап, – надменно протянул Джордж, и потянулся за ещё одним поцелуем к Дриму. Тот как-то слишком молчалив сегодня. Они скидывают с себя одежду, Джордж – полотенце. Нагота раскрывает душу. Глаза - ничто. И он изумлённо открывает рот, когда Дрим раскрывает перед ним... Нагота - душу. У Клэя на члене вибратор. Хуй, уже сочащийся и налитый красным, стоял. Дрим, уже смущенный и налитый красным, тоже стоял. Сапнап с усмешкой выдохнул, и Джордж впервые согласился с ним, впервые подумал, что его мысли всё-таки идут в унисон с его собственными. Как мило. Он вообще-то хотел, чтобы его трахнули, а теперь вот умиляется щенячьему взгляду шатена. Дриму почему-то всегда было стыдно за свой стояк. А перед ним, Джорджем, особенно. Он сжимался, становился уж слишком карикатурно неловким. Джордж мысленно заметил, что всё-таки он выше. Выше Дрима. Больше него. Клэй же бросился к Нику, хватая того за ткань одежды с умоляющим взглядом, но при этом старался сохранить лицо, выглядеть сильно и мужественно. Как альфа. Видно было, как он разрывается между шаблонами поведения. Перед Джорджем - милый и нежный, перед Ником - сильный и самоуверенный. – Сап... Ник, Пожалуйста. Получалось из рук вон плохо Ник заулыбался ещё шире. Но просить дважды не пришлось, устройство прекратило вибрацию. Джордж, признаться, думал, что Ник его помучает, спросит 'пожалуйста что?' или что-то в этом роде... Что ж, ошибся. Немного разочарующе. Но только немного. В конце-концов, у Джорджа тоже для них сюрприз. Сегодня он провёл в душе больше, чем обычно, гораздо дольше. – Ну что, Гогс, сегодня тебя растягивать будем дольше, чем трахать? Джордж усмехнулся. – Не думай, что от твоего члена я продержусь только пять минут, Ник. К тому же... Он повернулся и наклонился, делая вид, что хочет поднять упавшее полотенце. Пробка приятно надавила на стенку. Пусть британец и был повернут к ним спиной, он чувствовал их прожигающие до нутра взгляды даже так. А потом почувствовал ещё кое-что. Почувствовал, как горячая ладонь приземляется на его натянутую кожу с громким хлопком, и как тёплое и приятное возбуждение распространяется от этой точки по всей ягодице и дальше. У Дрима большие, горячие руки. Огромные. Горячие. Горячие. Джордж уже выпрямляется, когда тот расходится и позволяет себе бродить своими руками по всей заднице совсем свободно: хватать, сжимать, впиваться пальцами, разглаживать. Джордж не разрешал себе кончить до этого, пока дрочил, сидя в ванной, и теперь чувствительность сказывается. Сказывается недотрах. Он томно стонет Клэю в губы и поднимается на носочки, чтобы прильнуть задом к чужому паху так, что блондин напряжённо задышал. Вожделение волнами проходится по их телам, передаётся через прикосновения, будто по антеннам. Сапнап тоже подходит, уже спереди, зажимая мальчика между собой и Дримом. Разглаживая свой собственный, уже слегка поднявшийся член. Джордж смотрит на его орган и мысленно грустно вздыхает. Сапнапу тоже стоит быть возбужденным, если они хотят, чтобы всё прошло хорошо. – Мне тоже нужна стимуляция, Джорджи... Вспомни солнце вот и.... Ладно. Нагибается, но так, чтобы ногам было комфортно – он не очень гимнаст. Он не хочет ничего делать долго. У Сапнапа линия волос от пупка, волоски все почти рыжие. Две минуты, максимум пять – больше Джордж давать не собирается. А член у Сапа приличный, если честно, не длинный, как у Клэя, но в обхвате объемный. Толстый. От этого осознания Джордж внезапно растерялся, слюна скопилась в полости. Но было ещё кое-что, что он нашёл более вгоняющим в краску. Быть, блять, не может. Это.... У Сапнапа поднялся за пару секунд, что Гоги просто смотрел на его член? Окей, не встал окончательно, но очевидно поднялся. Интересно. Джордж сплюнул, слегка касаясь язычком головки и облизывая её, но тут же был перехвачен за волосы и одним движением насажен на ствол. Ежесекундно он начал задыхаться и оторопело отпрянул Надо прокашляться. – Какого хера это было? – Слишком медленно, – одарил его насмешливым и повелительным взглядом шатен. Ладно. Хорошо. Дэвидсон взял хуй у основания и принялся насасывать. С усердием. Не дразнясь, не заигрывая. Проходясь языком по стенкам и плотно сжимая губы, чтобы усилить давление. Всё вокруг звучало от чего-то очень отдалённо и как будто не в этой реальности, Джордж только слышал, как Сапнап сквозь зубы говорит что-то Дриму. Они вроде целуются. И он уже было почувствовал, как член слегка дёргается и пульсирует внутри его рта, когда Ник рывком оттащил его от своего члена. Сам Ник выглядел... Горячо. Надо признать, горячо. Джордж изрядно поработал ротиком, и не зря - ради такого вида грех не поработать. Прилипшие ко лбу волосы, брови, сведённые к переносице, и красные щёки. Дрим после минета выглядел изморённым и жалким. Сап выглядел горячо. Дрим... Ох, о Дриме-то он и забыл. Джордж оглянулся, уже ожидая расстроенного или грустного взгляда. И улыбнулся. – Смотри, ты так увлечённо мне отсасывал, что твоему бойфренду захотелось больше стимуляции, – хихикнул Ник и немного прибавил на вибраторе мощности. Дрим благоговел... Сидя на бортике ванной, ухватываясь руками за противоположный, раздвинув ноги. Дрим благоговел, но спустя секунду благоговение сменилось смущением. Джордж понял, что Дрим пялил на него все это время. Смущение, помимо того, накрывалось ещё и удовольствием от вибратора, и Дриму приходилось сдерживать стоны, сдерживать внезапную тряску ног, сдерживаться, чтобы не вздрагивать всем телом. – Ну всё, Сапнап, хватит с него. Это я отдаю вам должок, а не он. – И то верно, Гоги. Вибратор прекратил жужжание. "Наконец-то," - пронеслось в голове у Джорджа. Вообще-то, подводить Дрима к самому концу ещё до начала Джорджу не улыбалось от слова совсем. Он нагло подпёрся к нему, мажа по губам и слегка ударяя по члену. Легко, но ощутимо. Дрим вздрагивает. Влажный рот высоко скулит. Клэй почти уже готов. Так не пойдёт. – Ник, – позвал он с каким-то сожалением в голосе, – Я думаю, мы не будем долго... развлекаться, прежде чем ты войдёшь вторым. – Почему? – подаёт слабый голос поправляющий волосы Дрим. Он не так планировал, он хотел быть как Ник. Папочкой . – Ты шутишь? Ты вообще себя видел? Гоги умильно выдохнул. – Ну да, я знаю, но... Я не так близко, как ты думаешь!! – Дрим тоже заулыбался, смотря как улыбается его бойфренд. – Я вообще-то... выносливый. Что? Что я не так сказал? Хорошо. Дрим выносливый. Джордж ухахатывался ему в лицо. Это несправедливо, если честно. Дриму всегда хотелось как Ник. Стандартно, он всегда и был как Ник, только когда он был с Джорджем, что-то менялось, весь настрой как снимало рукой. Джордж властвовал. Джордж управлял. Джордж контролировал. Это не значит, что Дриму всё ещё нельзя менять верхи с низами. – Слушай, Гоги, – он показательно встал, чтобы давить на собеседника если не красноречием, то хотя бы ростом. – Если я даю тебе над собой превосходство, это не значит, что я не могу с таким же успехом забрать его обратно. – О, неужели? Вместо ответа младший наклоняется и втягивает его в поцелуй, облапывает руками за спину, бока и копчик. Копчик. Джордж в который раз чувствует прилив крови к паху. Дрим так хорош, когда он такой расслабленный, смущённый и жалкий, но когда он... Такой – это лучше. Это горячее. Его рука тихонечко тянет за основание пробки, вторая всё ещё гладит спину. Блять. На носочки. Джордж встаёт на носочки. Чтобы уткнуться в шею, обхватить надёжную тушку Дрима покрепче, чтобы не грохнуться прямо тут. Дрим чмокает его в макушку, а ещё явно затихает, чтобы послушать его, Джорджа собственной персоной, не громкие, но пронзительные стоны. Странно, как одна только пробка пробирает его до костей. Да, Дрим определенно точно может забрать всю власть обратно себе. Все эти вращения вокруг да около Ника уже изрядно заебали. – Можно побыстрее, голубки? – Нельзя, – язвительно шикнул британец и одарил его презрительным взглядом, стоя в пол оборота. Всё ещё на носочках. Всё ещё голый и с пробкой между булок. Нику смешно, но это возбуждает. Он подходит в плотную и ухватывается за пробку с явным намерением вытащить её к чертям собачьим. Но его останавливает Дрим. Рука зависает, едва коснувшись основания. – Джордж прав. Пожимая плечами, техасец просто утыкается в шею Джорджу. Тупо, по-гейски. Но пусть Дрим сделает что должен, раз уж так хочет. Когда пробка снова сдвигается с места, Джордж снова начинает легко скулить, на этот раз уже куда тише, но всё равно это имеет отклик на членах двух остальных. Дрим забыл о том, что недавно чуть не кончил, с ним действительно всё в порядке. Удивительно. Пробка выскальзывает, Гоги выдыхает. Это облегчение и предвкушение одновременно. Хотя и доля страха тоже. Но пока что всё в порядке, принять Дрима он вполне в состоянии. Не мудрствуя лукаво, он берёт тюбик и наносит силиконовый лубрикант на чужой член, размазывая его по стволу. Дрим высокий. Сидеть на бортике ванной, вероятно, не очень удобно. Но всё равно. Британец поводил членом по собственному анусу и тихонько насадился. Хорошо. Как по маслу. Даже с учётом огромной для него, слишком массивной или объемной пробки, он всё равно думал, что захватывать Дрима следовало осторожно. В конце-концов, они оба тяжело задышали, когда британец плотно уселся на бёдрах Дрима. До упора. Всё ещё такой, блять, большой. Ему пришлось поудобнее ухватиться за Дрима, чтобы продолжить движение, но на этот раз вверх. Всё ещё медленно и аккуратно, стараясь до конца привыкнуть к ощущениям. Ник тоже ждёт. Странно, что ему не хватало терпения раньше, когда они с Дримом просто лобызались. А теперь вот стоит, дрочит. Похотливо оглядывает его маленькое тельце, так контрастирующее на фоне огромного, сильного и слегка упитанного шатена. Должно быть, это правда горячо, подумал Джордж. Он на самом деле старался, но всё-таки останавливался каждые пару сантиметров, чтобы дать себе отдышаться. Себе и Дриму. Дрим вдруг берёт его за шею, прижимает к себе. – Ник хочет, чтобы ты был быстрее, детка. Блять. Блять, как же горячо. Дрим горячий, окей, Дрим горячий. Двигаться всем телом больше не получится. Теперь только бёдрами. Только бёдрами. Он двигает бёдрами в такт собственному сердцебиению. И снова и снова чувствует, как Дрим почти-почти достаёт до простаты. Достаёт. Джордж заставляет себя извиваться, чтобы не попадало, иначе он кончит. Звук шлепков отдаёт даже в голове, заволакивает существующую реальность. В голове мутно. Ноги сами сжимаются и сами разводятся, он даже уже не скачет, он просто сводит и разводит ноги, сжимает и разжимает стенки... Вдруг он осознает, что Дрим стонет не хуже его, член подрагивается. Блять, нет. Нет-нет-нет. Ещё рано. Для обоих рано, он вскакивает. – Почему..? – шатен ошеломлённо, почти плачуще вздыхает. Он моментально обжимает британца руками, ближе, ближе к себе, ближе к паху. Противный смешок Ника намекнул на ответ, но не подал его достаточно внятно для размытого взгляда зелёных глаз. Дрим снова захныкал. – Ты чуть не кончил, Клэй, – Джордж показательно стал разминать ноги, параллельно выпячивая зад. – Блять, – уставший голос звучал тихо, но веснушчатый заставлял себя успокоиться и дышать ровно, – вернись, пожалуйста. Я очень прошу. Дрим сам себя ударил. По стволу. Так, чтобы развеяться. Чтоб жизнь сахаром не казалась. Тонкий стан Джорджа так красиво выгибался сейчас. Так красиво выгибался на нём. Ему уже плевать, что скажет или подумает Ник. Джордж оглянулся, ярко и хитро улыбаясь. Поддельное лицо не поможет, он абсолютный симп этого котоподобного парня, такого маленького и такого, блять, сексуального. Он раб. И никакое поддельное лицо не поможет. Джорджа хватают за бёдра и насильно возвращают на законное место. – Я сказал вернуться. – А я и вернулся. Сильные руки нетерпеливо сажают его на член. Снова во всю длину, с первого раза, гораздо быстрее. Джордж снова подумал двигаться, Джордж снова стал двигаться. И ведь ни единой реакции, Клэй просто держит руки на его бедрах, иногда нажимает чуть сильнее, но стоило ему лишь оглянуться... Нет. Дрим долго не протянет. – Сапнап.... Я готов. – Действительно? Джордж снова почувствовал, как Дрим легонько пульсирует внутри него. – Да. Сделай это сейчас. Ник подходит ближе. – Наконец-то. Вся его сдержанность и все манеры ушли в небытие сразу после слов Джорджа. И вся уверенность и собранность Джорджа тоже ушли после этих слов. Он с холодным потом у виска вдруг вспомнил о размерах Ника. Не длинный, но толстый. Он был уверен, что готов ещё секунду назад. Не любят британцы, когда задевают их самоуверенность. Сапнап нагло хватает его за подбородок и целует. Вообще-то, обычно они друг другу противны, но тот, кажется, и сам понимает, что сегодня это необходимая мера. Другой рукой он сначала надрачивал себе, затем пальцами забрался к анусу британца и аккуратно их ввёл. Медленно. Чтобы Джордж прочувствовал. Чтобы мычал и задыхался в поцелуе. Дрим параллельно целует белоснежную кожу нижнего, слегка прикусывает шею. Руки проходятся по прессу Гоги, задевая соски и заставляя мышцы на животе сжаться от неприятного щекотания. Стенки ещё больше сжимаются, Сап высовывает влажные пальцы. Смазка отдаёт холодом, когда красная головка прижимается к дырочке. Джордж сглатывает. Он всё ещё не уверен. Но хуй стоит уже довольно долго, передумывать времени нет абсолютно, он лишь развязанно принимает судьбу. Принимает судьбу. Принимает. Забавно. Сапнап снова целует его и чмокает Дрима в щёчку, так, для приличия. Головка медленно проникает вовнутрь. Блять. Британец уже не может сосчитать в который раз за этот вечер его накрывает возбуждение, зато знает, что на этот раз эта волна - ебучее цунами. Цунами из приятного ноющего растяжения внутри, стенки натягивались, миллиметр за миллиметром принимали форму органа. Их двое. Их двое внутри него. Не полностью, это только, блядь, головка. Стоны сами вырвались из груди, Джордж уже не мог терпеть. Не сейчас. Не теперь. Не больше. Дрим тоже почувствовал, как тесно стало внутри него и уткнулся ему в шею, тяжело дыша. – Готовы? – хищным шёпотом выплеснул Нап. Они не были готовы. Ник начинает медленно, но не достаточно, чтобы привыкнуть. Не достаточно. Парень почти рычит от тесноты. Нагло хватается за все возможные части тела – ухватиться поудобнее. Поудобнее вбиваться. Он так быстро разогнался до приличных скоростей, что все мысли Джорджа вертелись только вокруг одной единственной вещи – Ник долбится в него. Расслабляться никогда не выходило у него особенно хорошо, сейчас же он направлял весь свой рассеянный разум именно на это. Каково же сейчас было Дриму ощущать, как твой член трётся о чужой, прямо когда ты находишься внутри своего бойфренда – Джордж едва мог себе представить. Но догадывался. Должно быть, это ахуенно горячо, раз Дрим сзади с трудом сдерживается от того, чтобы не дрожать всем телом. Нет, он долго не протянет. Гоги всё чувствует, абсолютно всё. Дрим неожиданно набрасывается на его губы, кусая, сплетая горячие языки. Слюна течет по их подбородкам, ужасно неприятно, ужасно возбуждает. Толчки усиливаются. Николас какой-то бешеный. Сумасшедший. Он начинает работать большими толчками, чтоб от самой-самой головки до основания, и Джорджа пробирает дрожью от этих движений. Неожиданно, он чувствует ещё кое-что. Кажется, вот для чего Дриму нужен был поцелуй. Протяжный стон в самое ухо. Пенис пульсирует внутри, изливается таким обильным количеством семени, какого, Джордж отметил, он с роду не видел. Дрим жалко ёрзает на бортике, придавленный весом двух тушек, и видно, и слышно, как он хочет свести колени вместе, но может только неуклюже толкнуться в Джорджа, в очередной раз простимулировав свой гиперчувствительный член. Ник вежливо гладит друга по волосам, целует в нос. – Ты в порядке? Ты сможешь поднять ноги Джорджа сейчас, Клэй? Шатен смотрит на него слезящимися от возбуждения глазами, и с трудом пополам выхныкивает 'я не могу больше'. – Мне плевать, что ты не можешь. Я хочу заставить его кончить на наших членах. Бери его под колени и держи. Британец в ту же секунду возмущается, но Ник и его затыкает: – А тебя ждёт лучшее окончание в твоей жизни, шлюха. Наслаждайся. Ебать. Хорошо. Хорошо-хорошо-ладно. Дрим, пересилив себя, всё-таки поднял ноги ошеломлённого Джорджа, всё ещё с полувставшим органом внутри. Руки дрожали, ноги дрожали, сам Дрим ещё не отошёл от оргазма. Сапнап ебучий зверь. Он аккуратно вводит головкой то вправо, то влево, и британец вдруг осознаёт, как близко тот находится к его простате. Как невероятно близко. Очень близко. Техасец ещё немного нагибается, и ударяет. Ударяет. Ноги пробирает дрожью, как бы Дрим не сопротивлялся, Джордж сводит колени вместе и дёргается уже всем телом. Как и Дрим, чувствительный член которого начал вставать во второй раз. – О, я попал? Идиот. Да, ты попал, блядь, не спрашивай. Ник с силой разводит его ноги, снова толкается. Блять, блять. Способность думать отнимается с каждым ударом. Гоги даже не стонет, он надрывается, кричит, хнычет, хватает ртом воздух. Два члена внутри слишком много, Ника внутри слишком много. Влажно. Жарко. Член горит. Смахивает волосы с глаз. Сапнап снова начинает делать толчки, следя за каждым ударом, но упуская из виду агонии двух старших. Джордж ещё больше дрожит, старается контролировать, но его тело всё пробивает. Он касается своего члена с опаской. Ник только одарил его насмешливым взглядом, но ничего не сказал. Странно, он думал, что дрочить себе ему не разрешат. Ник добавил ещё смазки, снова стал долбиться. Джордж, блять, больше не выдержит, всё тело горит от усталости и возбуждения, он хочет кончить так сильно, как никогда в жизни. Он ещё никогда не кончал на члене. Воздух в лёгких кончается через чур быстро, его выбивает Сапнап. Он чувствует, что это последние толчки. Последние толчки. Перед тем, как он кончит. Ник замечает это и метко перехватывает его член своей рукой, так как своя собственная будто не слушалась, была слишком вялой для нормальной работоспособности. Работать на два фронта - невероятно сложно, наверное, но Сапу удаётся. Удаётся, сука. Удаётся. Джордж кричит, сжимается. Ноги сжимаются. Протяжный стон наполняет комнату, а семя - ладонь Ника. Он же, на пару с Дримом, сквозь зубы выругивается, какой же Джордж тесный. Тот в ответ лишь дышит, дышит, с нуждой целует Дрима во влажный рот. Такого яркого оргазма у него не было ещё никогда в жизни, глаза слезились, всё тело напряглось. Казалось, с вышедшим семенем наружу вышли и силы, он просто развалился, помятый, разбитый, разрушенный, на руках у Дрима, всё ещё предоставляя к своей дырочке прекрасный доступ. – О, Сапнап, не думай, что я не продержусь и пяти минут на твоём члене, – передразнил старшего Ник. Тот же раздражённо закатил глаза, снова зарываясь в шею Дрима. Дрим вложил все свои силы в то, чтобы поднять Джорджа со своего члена. – Эй, куда? – возмутился Сапнап. Двое посмотрели на него непонимающе, – Я вообще-то ещё не кончил. Не кончил. Точно.... Он ещё, блядь, не кончил. – Дрим! – Джордж с напускной грустью захныкал. Напускной, но видно было, что он измотан, – Я не могу больше! Скажи ему... Дрим посмотрел на своего котика. Тот был таким красивым, таким милым, раздробленным и беспорядочным. Нет никакого оружия против него... – Сапнап. – он попытался проникновенно посмотреть на Ника, чтобы тот одумался, – Он устал... – Я тоже устал, Клэй. Он здесь, потому что должен отдать долг, не так ли? Разве не он этого хотел, а? Я трахал его, пока он не кончил, я тоже хочу кончить. Я тоже устал. Это... Было справедливо, Дрим не мог спорить. – Прости, Джордж. Он аккуратно поставил того на ноги, безмолвно извинился горой поцелуев. Хотя, кажется, Джордж тоже нашёл в словах Ника долю истины и послушно встал к стене. Раздвинул ноги. Сапнап встал сзади, снова вводя член внутрь. На этот раз смазки даже не нужно было много – сперма внутри делала своё дело. Он довольно быстро снова набрал скорости, Джордж послушно терпел, хоть ноги отказывали, стоять было невыносимо сложно. Всё, что он мог делать – горячо и тяжело дышать. Сапнап вбивался в его тушку достаточно долго, пока Джордж не начал молиться, пока не начал жалеть. Блять. Он медленно сползает по стенке в ванной, Сапнап твёрдыми и мозолистыми руками перехватывает его бедра, подтягивает к себе. Снова, блядь, долбится в без того уже уставшую тушку, но Джордж наконец-то, с внутренним победным ликованием отмечает, что его орган слегка пульсирует. Ник почти рычит, впивается зубами в его трапециевидную мышцу и кончает, изливаясь в переполненный анус старшего. Напоследок хлопает по его заднице. – Хорошо постарался, Гоги, – выдыхает он на ухо нижнему и выходит из ванной, оставляя их с Дримом наедине. – Сапнап горячий. – Да. – смущённо протягивает Клэй. – На самом деле, я кончил дважды.