Двое из ларца

      — Кхм, всем доброго дня? — вопросительно произнёс я, оказавшись в абсолютно белом помещении без пола, потолка, стен… Но с мебелью. Хм.       — И Вам доброго, молодой человек, — отсалютовал мне стаканом с виски эталонный английский джентльмен. — Проходите, устраивайтесь поудобней.       Последовав совету, приближаюсь к одному из пустующих кресел. По пути к столу, за которым англичанин играл в карты с довольно странной, но вполне приличной с виду компанией, мне приходилось активно крутить головой, чтобы заиметь представление о месте, куда я случайно попал. Пространство это было довольно странным: повсюду на внушительном удалении друг от друга стояли столы, за которыми сидели компании людей… “И не только людей,” — мысленно добавил я, удивлённо воззрившись на самого настоящего инопланетянина из фильма “Аватар” — синекожего такого, с хвостиком и ушами. “Всё страньше и страньше…” — подумал я, состроив извиняющуюся улыбку жителю Пандоры. Почему я извиняюсь? Моё удивление явно почувствовали — На’ви развернулся в мою сторону с ярко выраженным “Шо, опять?” на... лице? Запомнить: ощутить на себе взгляд тут намного проще, как и понимать намерение собеседника — не припомню у себя навыка чтения инопланетных физиономий. Учитывая, что даже у жителей разных стран жесты могут иметь абсолютно разное значение, то моё успешное понимание мимики абсолютно незнакомого вида — удивительное событие.       Впрочем, сюрпризы на этом не закончились. Каждый стол с мебелью вокруг него различались, как и окружение вокруг стола. К примеру, тот самый синекожий На’ви сидел на корне, а стол ему замещал массивный отросток от ствола дерева. Или это гриб такой? В общем, гуманоид сидел на корнях внушительного дерева (или всё-таки гриба? Может, это вообще древовидный папоротник? Лишайник? Мох? Как же интересно!). Кажется, на Пандоре их называли Древом Душ? Эдакая огромная старая ива со свисающими до земли лианами. Светились они ровным фиолетовым светом — очень красивое зрелище. Оно ещё было связано с их богиней, насколько я помню — помогало перерождаться из одного тела в другое… Надо бы пойти и познакомиться поближе — устроить культурный обмен, так сказать. Хотя, судя по общей… как бы это цензурно выразить… усталости синекожий не особо-то и хочет общаться. Значит, позже.       Итак, судя по всему, место подстраивается под тех, кто находится здесь. А стол — это концентратор или якорь для образа? Похоже на какой-то мир снов.       Кроме На’ви были и другие представители нечеловеческих рас: какой-то коренастый и очень низкий мужик (Это гном, что ли?) стоя работал за наковальней с внушительных размеров печью рядом. Вокруг него была — судя по валявшемуся тут и там инструментарию — кузница. Недалеко от него в дорогом на вид кресле сидел человек (только со слишком тонкими чертами лица и длинными шестисуставчатыми пальцами) с растрёпанными чёрными волосами. Вид он имел мечтательный, в руке держал большое перо какой-то птицы… неземного происхождения, если судить по расцветке в виде всех цветов радуги. Пространство вокруг него приняло вид какого-то довольно уютного кабинета, за окном которого была лужайка… над которой летали огромные мыльные пузыри? Эм, хорошо…       Вот тут меня настигла мысль! Нет, МЫСЛЬ! Я стал лихорадочно озираться по сторонам в надежде увидеть то, что здесь наверняка быть должно!       — Ищешь родных? — понимающе проговорил англичанин.       — Нет, — отрицательно покачал головой в ответ. — Скажите, а вы тут девушек с кошачьими ушками не видели? Или лисьими? Или волчьими? С хвостиками, быть может?       — …       — Нет? Жаль. — Расстроено заключаю, что кошкодевочек тут нет. Как и кицуне. И оками. Печаль-беда, я точно не в Раю…       Пожав плечами, джентльмен продолжил карточную партию с индусом? Если англичанин был одет в брюки, рубашку и жилет(серого цвета), то индус — в длинную синюю рубаху до колен и шаровары. Кажется, “верх” у него — это прародитель русских “курток”(курта). На голове индус имел дастар — особый вид тюрбана, который носят сикхи. Не встречал представителей этой религии, но её первичные постулаты у меня вызывали лишь уважение. Также на поясе у индуса висел простой кинжал.       Пространство вокруг нас тоже было довольно интересным. Белый мир без верха и низа, с парящими тут и там “пузырьками отдельных реальностей”. Снаружи я мог увидеть лишь часть убранства “пузырька” в виде шарообразной картины. Представьте комнату, находящуюся в каком-то доме. В ней за столом сидит человек. Рисуем воображаемый шар с этим жителем в центре. Теперь представим, что всё за пределами этого шара исчезает, включая квартиру, дом, улицу… Остаётся лишь висящий в белом пространстве “шарик” с размытыми краями и убранством внутри.       С каждым моим “шагом”(как я вообще хожу по “ничего”?) в сторону англичанина границы его пузырька расплывались, а белая реальность становилась всё больше похожа на комнату, в которой он сидел. Сделав шаг назад, подтверждаю теорию — реальность снова стала “белой”, а граница отплыла назад. Или это я отплыл? Ох, уж эта относительность.       Сделав ещё несколько шагов вперёд, чувствую, словно прошёл сквозь водную гладь. Пропало чувство невесомости, появились привычные запахи, осязание… На контрасте с ощущениями, что я испытывал в “белом мире”, казалось, что я двигаюсь в толще воды. Наверное, это как с прыжками на батуте — надо привыкнуть к новому закону притяжения (после долгих прыжков на батуте мозг начинает считать, что асфальт тоже будет пружинить). Оглянувшись назад, увидел лишь дверь и стену. При этом, захотев снова увидеть то “белое место”, я мог видеть его: стена и дверь стали прозрачными и едва заметными. Как интересно…       Присев в кресло, которое тотчас же превратилось в то, что было у меня дома, я внимательнее осмотрел лица своих спутников. Физиогномику я глубоко не изучал, но некоторые вещи оттуда помню. Полезная вещь, многое о человеке сказать может.       Британец был в летах, его лицо покрывали не слишком глубокие морщины. Форма лица напоминала трапецию, профиль лица — округлый. Рассудительный и рациональный тип, значит. С недоверием относится к новому, не любит перемены, плохо адаптируется и неохотно меняет себя, свою жизнь. Осторожен в принятии решений. Но в то же время — коммуникабельный и доброжелательный человек. Внешний уголок глаза у джентльмена был опущен вниз — добрый, внимательный, позитивный взгляд на жизнь. Плавный изгиб бровей указывал на любознательность, а овальный подбородок — на любовь к приключениям. Также стоит отметить пышные, но ухоженные усы, закрывающие всю верхнюю губу. Лет ему за семьдесят, думаю.       Индус же имел овальное лицо, что показывало его человеком импульсивным, увлечённым, имеющим высокую обучаемость и интеллект. Немного выступающий, но прямой рот указывал как на любовь к удовольствиям, так и на развитую способность саморегуляции. Монобровь — на решительность, экспрессивность, находчивость, прямоту. И курчавая борода до подбородка, куда же без неё. Годов эдак на пятьдесят выглядит, плюс-минус пять лет.       Интересная компания тут собралась. Особо не обращая внимания на меня, они продолжили играть. Ни одну из известных мне карточных игр эта партия не напоминала, да и карты там были странные: некоторые напоминали привычные мне, но остальные… На некоторых были движущиеся сюжеты из жизни, на других — какая-то малопонятная мазня в светлых или тёмных тонах, от которых разило определёнными эмоциями… я даже парочку карт “таро” у англичанина видел. На игру это тоже походило слабо — скорее обмен? Или разговор таким странным образом?       — Думаю, пока хватит, — протянул англичанин, вопросительно взглянув на собеседника. Получив кивок от индуса, британец постучал по столу, из-за чего все карты словно втянулись в стол. — Итак, молодой человек, что вас интересует? — Вежливо спросил он.       — Для начала хотелось бы уточнить: тут представляться надо? А то я не уверен, что традиции у разных… народов в этом месте одинаковы. — Пояснил я, наклонив голову в сторону “пузырька” На’ви.       — Имена и титулы остались в той жизни, сюда их стараются не нести. — Ответил мне индус. — Ты помнишь “Реку Душ”?       — Да, — киваю. — Трудно забыть, как в виде гибрида кометы, плазмоида и медузы летишь в космосе среди таких же душ.       — А потом ты внезапно оказался здесь. — Кивнул британец.       — Да, утолите моё любопытство? Было бы интересно узнать — где мы?       — Никто не знает настоящее название этого места. — Продолжил за него индус. — Кто-то называет Чистилищем, кто-то Загробным Миром, “Комнатой Дум”, “Обитель Кармы”... Если хочешь узнать, зачем оно существует, то просто коснись стола.       Аккуратно касаюсь стола, готовый в любой момент отпрыгнуть. В этот же момент появляется ощущение, что в мой разум “вежливо постучали”. Аккуратно “касаюсь” вниманием “щупа” и получаю мыслеобраз.       — Интересно, — моргнув, выныриваю из сброшенного “пакета информации”. Прямо README какой-то. Задумчиво потирая подбородок, уточняю: — То есть, здесь можно оставить выбранные воспоминания и эмоциональные якоря в обмен на небольшой “буффер”, который даст сохранить остальное при перерождении? И уйти я могу в любой момент? Даже ничего не оставляя?       — Да, — кивнул британец. — Тогда ты просто не получишь никакой поддержки и, скорее всего, потеряешь воспоминания в круге перерождений. Никаких “мелких шрифтов” тут нет.       — А воспоминания оставить можно, при этом убрав сожаления?       — Можно, тогда просто останется часть знаний, не имеющая сильной эмоциональной окраски. — Посвятил меня в нюансы джентльмен.       — А зачем этому месту воспоминания?       — Один маг из Древнего Шумера сказал, что оно ими подпитывается, сохраняя свои способности и целостность. Якобы это попытка какого-то мага сделать себе перевалочную базу или даже домен. — Пожал плечами индус.       — Древний Шумер… однако, — Удивлённо пытаюсь переварить новое откровение. — А ещё что-нибудь он говорил?       — Много чего говорил. — Махнул рукой индус. — Посоветовал уходить отсюда только в состоянии “абсолютного покоя и сосредоточенности”. И оставить все переживания тут, да. Иначе велик шанс “не доплыть”, а если и доплыть, то потом долго мучиться в жизни сожалениями.       — Видимо, не в первый раз реинкарнирует осознанно. — Задумчиво тру подбородок.       — Эх, а было время, когда я считал всю эту магию околонаучной ересью, — вздохнул англичанин. — А теперь я пью воображаемый виски в воображаемой комнате с воображаемыми собеседниками.       — Раз так Богу угодно, то и ладно, — пожал плечами индус. — Всё во благо.       Британец лишь хмыкнул, отпивая из стакана. Интересно, а я так могу?       Закрываю глаза и представляю душистый чёрный чай с бергамотом в моей любимой чашке “а-ля ведро”. Спустя секунду до меня доносится “тот самый запах” прекрасного чая, который множество раз меня выручал. Открываю глаза — да, даже кружка та же! Только кажется, что я немного устал.       — Усталость пройдёт через некоторое время. — Понимающе кивнул индус. — Но делать так часто не стоит, если не “отдаёшь” этому месту ничего. Оно больше поддерживает тех, кто что-то отдал.       — А как долго вы здесь? — Спрашиваю своих собеседников.       — Да кто же знает, — пожал плечами сикх. — Тут ведь не только из разных времён попадают, но и из разных миров. Мы вот с англичанином как-то пытались понять, к какой эпохе я принадлежу.       — И как? — Любопытствую я, делая глоток чая. Вкусный.       — А никак. В его мире скандинавы в Индию не плавали. — Развёл руками индус, из-за чего я чуть не поперхнулся.       — Норманны? В Индию? — удивлённо воскликнул я, вытаращив глаза.       — Представляешь? — хмыкнул англичанин. — У них там Вавилон перестал существовать всего пятьсот лет как. Норманны плавают в Африку, Америку и Индию. А Австралия — колония индонезийцев.       —... Кажется, наши миры хоть и соседние, но очень уж различные. — Качаю головой. Надо же. — А надолго вы здесь?       — Нет, — покачал головой индус. — Я уже почти все свои сожаления оставил, да и не так много их было.       — И я оставил, хоть у меня их и сильно побольше, — вздохнул англичанин. — Этот дурак меня ждёт, будто меня за руку держать надо.       — А тебя надо, тебе же даже сотни не исполнилось — мальчонка совсем. — Мудро покивав, ответил индус.       — … Простите, а Вам сколько лет? — Спросил я, уже предчувствуя трещащую по швам картину мира.       — Девятьсот девяносто семь! — Довольно ответил индус.       — Кхм, а вы йог?       — Не, у нас все столько жили. Это у вас двоих люди какие-то хлипкие совсем. — Махнул рукой этот … человек?       — Представляешь? — Кивнул в его сторону британец. — И это ты про его семейное древо ещё не слышал.       — А что не так с моим древом? — Возмущённо фыркнул сикх. — Отец, двадцать матерей, пятьдесят братьев и сестёр, десять жён и тридцать детей — восемь сыновей и двадцать две дочери.       Англичанин лишь молча повернулся ко мне и наклонил голову в сторону индуса, мол, “ Убедился? О чём я и говорил.” После этого он залпом осушил стакан виски. Жаль, что я пить алкоголь зарёкся…       — Нервы у вас закалённые, видать. — Всё ещё находясь под впечатлением, заметил я, пытаясь хоть как-то продолжить разговор.       — Ой, да брось, это только первые лет сто вы друг к другу притираетесь, потом уже легче становится. — Махнул рукой муж и отец в N-нной степени. А сколько у него внуков… правнуков… пра-правнуков… и тёщ. Брр.       — И куда же вы хотели бы реинкарнировать? — Задаю важный для меня вопрос. В пакете информации указывалось, что за счёт “облегчённого” состояния можно направить всю свою волю на задание “направления”. Причём, нельзя задавать что-то конкретное вроде “хочу мир стимпанка!” или “мир меча и магии!”, а вот завязанное на личность и абстрактное работает: “хочу любящую семью”, “хочу заниматься наукой”. При этом, во втором случае есть хороший шанс попасть в мир, где сейчас идёт эпоха, близкая к стимпанку. Главное, чтоб желание было искренним и всеобъемлющим.       — А я не буду оставлять воспоминания, — мягко улыбнулся индус. — Отжил уже своё. Пора отдать всё, что у меня есть хорошего, миру и дальше идти.       — Вот как. — Задумчиво смотрю в чашку. В этом есть смысл: уроки и так, и эдак будут одни и те же для души, насколько я знаю. А лишние воспоминания (даже позитивные) могут и помешать. Да и груз воспоминаний и знаний всегда тяжёл…— Вы тоже? — Спрашиваю англичанина.       — Да, — спокойно подтверждает он. — Мне нечего нести в новую жизнь. Пусть всё останется тут и в “Реке”.       — Понимаю. — Вздыхаю. — Но я всё же попробую.       — Правильно, молодой совсем, нечего тебе исчезать сейчас! — Стукнул по столу сикх. — Ты женился хоть?       — Нет, — качаю головой. — Всё ту самую искал… не нашёл. — Пожимаю плечами.       — Э-э-э-эх, ты. Столько девок хороших бегает, бери в охапку и под венец. Только выбирай сразу нескольких, и чтоб они вместе ладили хорошо. И любили друг друга, да… — Вздохнул под конец индус.       — Простите, а у сикхов разве не одна жена должна быть? — Конечно, миры разные, это я уже понял. Но почему тюрбан сикха тогда?       — А я не сикх, — пожал плечами индус. — Этот, — кивнул он на англичанина. — Тоже спрашивал. Так вот, волосы с миром связь держат, поэтому и не стригут их у нас многие (подравнивают только). Поэтому и тюрбан по-особому заматываем, чтоб не мешалось всё. Видимо, ваши сикхи до того же додумались.       Хм, значит, легенда о Самсоне имеет своё обоснование? Надо запомнить. Кажется, у меня снова наступит Эра Длинных Волос. До плеч я ни разу не отращивал, но, видать, придётся. А также вспоминать, в какие лунные дни моя мама стригла волосы, чтоб те росли хорошо. Нда, никогда не знаешь, что в жизни пригодится.       — А кинжал? — Спрашиваю я.       — Воинская традиция, — сказал он, погладив ножны.       Ага, тут различий нет.       — Боюсь, что у девушек может менталитет быть не подходящий для такой семейной жизни. — Продолжаю я тему. Интересную, ага, животрепещущую, так сказать. — Да и по мозгам даже одна может ездить — будь здоров…       — А вот тут надо на Мир и Сердце полагаться — они подскажут, если “это те самые” будут девушки. Душа Мира любовью питается: чем её больше — тем лучше. Надо только поверить, а Мир поможет. — Пожал плечами индус.       — Вера — великая сила, — согласился англичанин. — Но чтоб её раскрыть по-настоящему, нужно разум открытым новому держать. — Задумчиво проговорил он, отпив из стакана. — И в самодовольство не впадать, как и в гордыню. Такие вещи никого до добра не доводят.       Разговор на этом затих: англичанин задумчиво попивал виски, индус же создал какой-то свой напиток, от которого разило специями, а я пил чай. Каждому было, о чём подумать.       Планировать сейчас что-либо бессмысленно — на способ мышления будут влиять сожаления. Не хотелось бы “загадать” то, что мне вообще-то и не нужно будет после “чистки”. Вот только, надо ли избавляться от воспоминаний? Ведь даже негативные уроки — это важные уроки… Стоит просто попробовать, наверное.       Для начала касаюсь стола и представляю то, что хочу “материализовать”. Начнём, пожалуй, с простого: моё первое и единственное домашнее животное — красноухая черепашка, которой я даже имя не дал. Умерла она, не прожив и месяца после покупки. Кажется, нужно было, чтоб вода насытилась кислородом, перед тем, как пускать туда черепашку, но узнал я об этом уже позже. Может, просто вода из садового шланга не подошла — не знаю. Особо сильного влияния (по крайней мере, фобии не возникло) на меня это не оказало, так как тогда мне было уже лет тринадцать-пятнадцать, кажется, но вот домашних животных я после этого не заводил. Хоть и частенько хотелось, но снова хоронить существо, за которое отвечал — не самая привлекательная перспектива.       Почувствовав изменение, смотрю на карточку появившуюся под моей рукой на столе. На ней была та самая черепашка, плавающая в террариуме. Почему-то вдруг ясно вспоминаются имена, которые я хотел ей дать, но всё не мог выбрать одно, как я её кормил и менял воду... На душе стало тяжело от вины — ведь надо было просто узнать о её виде побольше, следить внимательней. Сосредотачиваюсь на этой эмоции и позволяю столу её поглотить . Ощущение, которым сопровождался этот процесс, можно сравнить с огромным пылесосом, который вдруг решил забрать всю вашу кожу. Больно не было, но опыт был довольно специфичным. Процесс занял мгновения — вот была карточка, и нет её. Так и с виной: была, а теперь — исчезла.       Снова вспоминаю черепашку… Никаких эмоций, только информация, словно прочитал статью об очередном мелком происшествии. Мда, злоупотреблять таким не стоит. Попробуем теперь воспоминание.       Надо выбрать что-то заметное, но пропажа чего на меня особо не повлияет. Я не знаю, как будут вести себя ассоциации, которые цеплялись за воспоминание. Это вполне может мой разум расшатать. Реинкарнировать с сознанием в виде решета не хочется.       Что бы такое выбрать? Что-то из пустяковых детских обид? Или незначительных моментов взрослой жизни? Детские обиды пока трогать не стоит, а вот из взрослых забавных горестей, хмм.       О, придумал. Работал одно время товароведом в магазине и приходилось иногда решать различные разногласия с покупателями. А покупатели часто бывали… пьяненькие и неадекватненькие. А пьяные мадамы — это вообще ужас. Выходил помогать как-то другому товароведу на не свой магазин: там одна такая “культурно отдыхающая” женщина нашла старый ценник на пиво и набрала штук десять, устроив цирк на кассе. Ей говорят: “Подождите, сейчас по той цене всё сделаем”. На этом всё бы решилось, но нет: как же драма, внимание, овации для Великой, что прогнула Систему? Она так заколебала бедного товароведа, что та просто всунула ей бутылки в руки и попросила уйти. Мадам, пока уходила, успела ещё раз десять крикнуть очереди про бесплатное пиво, мол, “идите, пока дают”. Никто не пошёл. Надеюсь, ей потом было стыдно.       Ситуация неприятная, свой след оставила, но не настолько весомый, чтобы оставлять это воспоминание — схожих ситуаций у меня было достаточно. Пробуем.       Опять появляется карта, опять эмоции, но на этот раз — глухое раздражение, брезгливость и “пожелание всего хорошего”. На иллюстрации видна та самая раскрасневшаяся физиономия в широкополой летней шляпе, которая пытается удержать десяток бутылок пива в руках и кричать несомненно важные советы в очередь. Печатью интеллекта на лице не обременена, сразу видно. Стол поглощает сосуд воспоминания — на этот раз к “пылесосу”, которым прошлись по коже, добавился вантуз, который запихали мне в разум и стали пытаться прочистить там трубу. Какой… интересный опыт.       Обращаюсь к воспоминанию, но нахожу лишь пустоту. Знаю, что там было про какой-то неприятный момент из рабочей практики, и он мне не понравился… и всё. Хм, ещё появилось какое-то эфемерное ощущение на коже, словно меня покрыли воском. Хм, а чистые эмоции с черепашки мне такого не дали… или дали, но слишком мало?       Прогоняю ассоциации: работа, магазин, покупатели, товаровед, директор… Никаких “обрывков”, когда вдруг забываешь что-то важное. Надо же, моё уважение к создателю этого место всё растёт.       Таким образом, эксперименты продолжались. Мои собеседники не тревожили меня, наслаждаясь напитками и периодически возникающими тихими разговорами. Вспоминали забавные и не очень случаи, иногда сразу за разговором выкладывая карту, обсуждали отношения с семьёй, хобби, традиции и течения в обществе, религии, науку, взгляды на жизнь…       В конце концов, тоже втянулся в беседу. Разговор двух мудрых людей часто помогал выудить очередное воспоминание, которое отправлялось на “переплавку”. Иногда сам задавал вопросы по интересующим меня темам или отвечал на них, рассказывал о своём мире. Ход времени в этом месте не ощущался совсем.       Через некоторое время заметил, что и европеец, и индус больше не создавали карт. Британец стал куда веселее, разговорчивее, больше улыбался и словно сбросил лет так двадцать возраста. Он больше не создавал впечатление человека, по которому жизнь прошлась катком. Я почувствовал, что его время почти пришло, однако… мои собеседники не уходили, а продолжали разговор, всё больше втягивая меня в обсуждение.       Каким-то непостижимым образом они наталкивали меня на тяжёлые воспоминания, которые сразу отправлялись в переплавку. Моё мышление стало позитивнее, ушла некоторая апатия и лёгкий налёт цинизма из-за постоянного ожидания неприятностей. В какой-то момент я понял — пора.       — Спасибо, — сказал я, низко поклонившись. — Сам бы я очень долго этим занимался. Да и труднее было бы гораздо — прошлое ворошить тяжело.       — Помогать тем, кто столкнулся с трудностями на пути — дело благое. — Светло улыбнулся индус. — За мою долгую жизнь многие мне помогали, и я многим помог. Благодаря этому понял, что чем больше делишься счастьем, тем его больше и в твоей жизни. Помни это.       — Буду, — серьёзно кивнул я. — Вы тоже пойдёте?       — Нет, ещё не время, — покачал головой англичанин. — Здесь есть несколько долгожителей, которым стоит помочь.       — Верно-верно, — согласился индус. — Надо синекожего потормошить снова, а то он в своём саду зачахнет совсем.       — Тогда удачи вам на вашем пути. — Вздохнул я.       — И тебе тоже. Она тебе понадобится. — Хмыкнул британец.       — Ой, да чего нам-то желать? — экспрессивно всплеснул руками сикх. — Это тебе счастья на пути, много жён любящих и детишек! Чтоб не меньше трёх, понял?       — Это как получится, — посмеявшись, сказал я. Интересно, он про жён или детей говорил… — И всё же: удачи вам и спасибо.       — И тебе спасибо. Сильно помог с этим оболтусом малолетним, — кивнул он в сторону англичанина, что притворно-удивлённо таращился на индуса. — Всё, беги, пора тебе.       Ещё раз поклонившись, прогоняю в памяти “инструкцию”, которую когда-то скинул мне “стол”. Перекрестившись и прошептав “С Богом”, желаю выйти в Реку Душ. Пространство мигнуло, и вот я снова потерял человеческую форму, став сияющей медузой. На этот раз у меня была плотно прилегающая к моему “телу” плёнка, которая светилась золотым светом.       Времени у меня было немного — плёнка уже сейчас начинала потихоньку разъедаться внешней средой. Сосредоточившись на той светлой “лёгкости”, которую чувствовал в последние моменты пребывания в “Белом мире”, начинаю двигаться вперёд. Пространство здесь работает по совсем другим законам, нежели даже в том странном домене: воля решает всё. Если будешь желать плыть “вперёд”, то ты будешь плыть вперёд. И всё. Просто будешь плыть, пока лишнее не отслоится.       Ввожу себя в лёгкий транс. Как там говорил тот шаман? “Сосредоточься на линии своей жизни”? Пытаюсь представить, нащупать этот путь, сохраняя “светлую лёгкость”: КАК ты пройдёшь дорогу зачастую важнее, чем то, что ждёт тебя в конце пути.       Спустя несколько попыток, у меня получается: движение вперёд теперь искривляло пространство — как будто течением, меня стало тянуть в определённую сторону. Всё вроде было хорошо…       “Сглазил,” — меланхолично подумал я, когда вдруг получил сильное ускорение от взрывной волны. За доли мгновения до этого я заметил какую-то внушительную массу переплетённых душ, которая просто болталась где-то позади. Останавливаться ради того, чтоб поглазеть на диковинную вещь, не стал — времени не было. Вот только поглазеть всё же пришлось — почему-то “плетёнка” лопнула, выпустив все спрессованные души сплошной волной. Надеюсь, “Белый мир” это пережил, хоть и не уверен, что тот вообще затронуло это события. Не имею ни малейшего понятия, по каким законом то существует. И всё же, что это такое было?       Мои отвлечённые размышления были прерваны самым грубым способом: какая-то душа на полном ходу влетела в меня, едва не сломав барьер. Почувствовав опору, порядочно поблекшая медуза, вцепилась в меня своими нитями. Не, ну это уже наглость!       Пытаясь стряхнуть незваного гостя, добился лишь того, что он лишь сильнее увяз в моём барьере, из-за чего тот стал расслаиваться ещё быстрее. Плюнув на это дело, со всей возможной скоростью “лечу” по направляющему течению. Вокруг начали появляться “искажения”, словно над пламенем костра. Чем дальше я плыл по намеченному пути, тем сильнее вокруг меня закручивалось марево. Я был близок.       В конце концов марево стало туннелем, куда меня стало тянуть всё сильней. Повторная попытка спихнуть пассажира не увенчалась успехом, а барьер тем временем стал доживать последние моменты. Стиснув метафорические “зубы”, совершаю последний рывок в светлую точку, что показалась в конце туннеля из искажений.       Проходя в портал, с облегчением думаю, что дуракам всё-таки везёт. Осталось узнать — кто из нас больший дурак…