Это нормально

Когда это случается по ночам, становится особенно страшно. Тэхен пробует перевернуться на другой бок, не находя в себе сил даже подняться на локтях. Перед глазами всё плывет, рука на ощупь добирается до телефона лежащего на тумбочке, но промахивается. Вещь летит на пол вместе с выдернутой из розетки зарядкой. Раздается громкий глухой стук. Рядом начинает ворочаться ничего не подозревающий Чонгук, стягивая одеяло и садясь на кровати. — Тэ? — ответа на сонный голос нет. Глаза парня расширяются, он быстро подрывается с теплого належанного места, понимая. Снова. Тэхен, ухватившись одной рукой за тумбочку, пытается встать, пока Чонгук находит в полной темноте из-за задернутых наглухо плотных штор телефон, включает и прикладывает к белому сенсору на левой руке откровенно плывущего мужчины. Кажется, тот даже плохо различает звуки, просто на рефлексе сползая с постели и оседая на полу рядом с парнем. — Тэ, Тэ, слышишь? Не отключайся... — Чонгук нервно шепчет, осознавая, что его самого трясет неимоверно. Но Тэхену сейчас очень плохо, он не в состоянии контролировать происходящее, поэтому Чон старается чуть-чуть трясти его одной рукой за бедро, лишь бы тот не потерял сознание. — Всё будет хорошо, Тэ... Сейчас, сейчас... На ослепляющем экране телефона высвечивается: 2,5 — О Господи, блять, — Чонгук неосознанно застывает, пялясь в экран смартфона. Такого низкого сахара у Тэхена никогда не было. Но сейчас время бесценно, нельзя попросту его терять. Чонгук вскакивает, небрежно бросая вещь куда-то на кровать, чуть трясет Тэхена, всё так же сидящего на полу, за плечи, проверяя реакцию. Тот в сознании, поднимает к нему голову и тянется одной рукой к чужой на своем плече. Парень судорожно выдыхает, уносясь на кухню. — Я сейчас, Тэ! Только не спи, помнишь? — голос хрипит, пока Чон пытается внятно докричаться из другой комнаты до ослабевшего Тэхена. Он резко включает свет, рефлекторно нажав на выключатель, глаза чуть жмурятся от слепящего освещения, а руки хватают всё, что попадается на пути. Конфеты, мандарины, любимые леденцы мужа, которые тот постоянно берет с собой для поддержания уровня сахара в крови, хлеб. Вытаскивает сок из холодильника. Чонгук захватывает сахарницу на всякий случай, молясь, чтобы не пришлось вызывать скорую. Вбегает в спальню, щёлкая выключателем, направляется к поникшему головой Тэхену. — Тэ, Тэ! Слышишь? Нельзя засыпать, Тэ! — Чонгук почти плачет, его руки трясутся в панике, когда он смотрит на такого слабого мужчину. Парень приподнимает чужую голову, ловя на себе взгляд любимых глаз, затуманенных и потерянных. Тэхен явно плохо понимает, что происходит. Днём он хотя бы может среагировать, понимая, что ему плохо. А ночью? Он и раньше пару раз просыпался под утро, ещё до встречи со своей парой, буквально полз на кухню, еле переставляя ноги и хватаясь руками за стены, глотал всё, что видел, с одной единственной мыслью. Дожить до утра. Чонгук уже хочет начать открывать шоколадную конфету, тут же вспоминая, что при таких приступах следует съедать легкоусваемые углеводы. Он отбрасывает сладости, берясь сразу за сахарницу. Первая ложка отправляется в рот Тэхена, благо тот самостоятельно на рефлексе глотает порошок. Чонгук откручивает крышку сока, сразу же пихая упаковку мужу и убегая на кухню за водой. По пути почти роняет сахарницу, стоящую на полу рядом с хлебом, разбросанными по полу конфетами и мандаринами. — Давай же, Тэ, ещё глоточек... — тот покорно принимает стакан трясущимися слабыми руками. Чонгук судорожно чистит ему фрукт, откидывая шкорки куда-то в сторону, и опять почти впихивает его мало соображающему старшему. Тот съедает первый, второй, третий. Вроде становится легче. Мужчина берет кусок хлеба. До следующего приема пищи ещё довольно долго, на часах четыре утра, поэтому целесообразно съесть еще и сложный углевод. В это время Чонгук чуть дергающимися глазами его осматривает. Тот всё такой же бледный, на висках мокрые насквозь волосы собрались в кудри и слиплись, по ровному идеальному носу течет капля пота, руки, держащие кусок белого хлеба, всё ещё дрожат, но уже не так сильно. Чонгук тихо выдыхает, замечая более яркую и естественную реакцию мужа на голос, свет и всё происходящее и снова прикладывает телефон к сенсору. 3,2 Ещё чуть-чуть, и сахар поднимется до нормы. Чонгук откладывает телефон, прижимаясь к слабому после приступа Тэхену и легко его обнимает, зарываясь в волосы, массируя кожу головы и стараясь расслабить мужа. Тот отзывается ответными объятьями. Слабыми, усталыми, но тёплыми. На памяти Чонгука это далеко не первый случай. Как-то раз старший уже просыпался и ночью, и утром с низким сахаром, но был в состоянии сам хотя бы ложку меда съесть, но чтобы не смочь встать — такое впервые. Вообще, эту болезнь у Тэхена обнаружили ещё в подростковом возрасте, поэтому тот не по наслышке знал о всех проблемах диабетиков. Всегда планировал прием инсулина, углеводов, четко составлял расписание и приучил к этому же и свою пару. Чонгук знал о диабете с самого начала их знакомства и никогда не боялся этого, не стеснялся, когда старший в многолюдном месте ставил себе инсулин, сам часто помогал менять сенсор, ходил в аптеку и всячески старался быть рядом в сложные моменты. Потому что это нормально. Это нормально, когда вы чувствуете необходимость в том, чтобы съесть что-то прямо сейчас, измерить сахар или просто остановить всю деятельность и взять небольшую передышку. Это нормально, когда вы прямо на улице вводите инсулин, этого не нужно стесняться. Потому что это нормально. Не стесняться себя и заболеваний, на своем же примере показывая, насколько сильными могут быть люди — нормально. Вы и ваше здоровье важнее мнения общества.