Destiny.

      Как много подвластно человеку в мире? В его силах предсказывать погоду, строить величественные здания, невероятных способностей приборы. Человек может летать, погружаться на дно океана, перемещаться с немыслимой скоростью, однако лишь одна вещь никогда не покорится человеческому влиянию: время. Жизнь слишком быстротечна. Будто вчера ты сам ходил в школу, тогда как на самом деле завтра будешь слушать рассказы детей, внуков, правнуков про их беззаботные детские будни. Моменты сливаются в памяти, сплетаются нитями в плотный клубок воспоминаний, запутанный так сильно, что сложно осознать, где правда. С каждым годом нити воспоминаний теряются, рвутся, сплетаются с другими, создавая в голове хаос, в котором так сложно найти что-то определённое, что-то, за что хочется зацепиться и не отпускать никогда. Может быть, забвение и перерождение не такой уж плохой вариант? Так уж ли плохо избавиться от ноши лишних воспоминаний, чтобы создать что-то совершенно новое и неповторимое? И так из раза в раз, продолжая наблюдать за изменчивым миром, меняясь вместе с ним.              — Снова думаешь? — такая привычная мягкая полуулыбка так контрастирует с пронзительным взглядом, что пробивается в самую душу в тусклом свете свечей. — О чём в этот раз?              — О будущем, о людях, о мире, — после короткого вздоха, юноша лишь пожимает плечами и пересаживается на положенное ему место, чтобы позволить снять с себя тяжелую одежду для официальных приёмов. — Кем мы будем в будущем? Буду ли я чувствовать это спустя множество лет?              — Мне кажется, бесполезно пытаться заглянуть в будущее. Стоит его прожить, причём так, чтобы не было сожалений, — Ёнхун тихо хмыкает и смотрит, как слуги послушно снимают официальные одеяния, сменяя их на более удобные и лёгкие повседневные. — Может, прогуляемся? Сомневаюсь, что господин младший принц не устал после такого изнурительного приёма.              — Пожалуй, да. Свежий воздух не помешает, — Чанхи кивает и кратко улыбается, поворачиваясь к помощнику, — господин Ким составит мне компанию, отпустите слуг и охрану отдохнуть. Я не должен видеть вас в радиусе ста метров от себя.              Подобные слова вызывают лёгкий смешок у Ёнхуна. Чанхи всегда пытался строить из себя важную персону, хотя и понятия не имел, как правильно обходиться со слугами, чтобы его уважали и боялись, а не принимали за избалованного принца. В любом случае, начальник личной охраны короля в качестве компании для прогулки — залог безопасности, а потому уже через полчаса два молодых человека сидели на берегу небольшого озера, наслаждаясь одиночеством в укромном месте.              — Я знаю, что они все говорят у меня за спиной. Пару раз слухи дошли даже до матушки. Хотя бы не до отца, — сняв обувь, Чанхи опускает ноги в воду, игнорируя тот факт, что ткань одежды может промокнуть. — Твой вид пугает их больше моего… Хотя ты же в таком молодом возрасте и начальник королевской охраны. Многие за это отдали бы жизнь.              — У меня была мотивация: быть ближе к принцу, — наблюдать за таким невероятно красивым Чанхи в лунном свете, слушать его голос и искренний смех казалось чем-то абсолютно невероятным. Ёнхун наслаждался каждым мгновением. — Если твой отец узнает, меня казнят.              — Неужели ты напуган? — лукавая улыбка Чанхи не может спрятать печаль во взгляде. Все его чувства противоречили природе и морали, о которых королевский наставник давал так много уроков. — Возможно ли, что в далёком будущем найдётся место нашему счастью?              — Я в это верю, — произносит шёпотом Ёнхун, прежде чем заключить молодого принца в свои объятия, оставляя горящий поцелуй на чужих губах. — Я верю, что пронесу любовь к тебе через века.              ***       — Чанхи, ты вставать собираешься вообще? Время видел? — удар подушкой прямо по голове и кусочек льда за шиворот заставляют подскочить с кровати со скоростью звука, мысленно убивая главного создателя хаоса в квартире. — Проснулся? Умница. Тебе на работу пора.              — Ненавижу тебя, Чеин, — бурчит Чанхи и плетётся в ванную комнату, чтобы посмотреть на собственное отражение в который раз и не найти ничего, что могло бы доказать правдивость сна.              Из зеркала на Чанхи смотрит совершенно обычный парень азиатской внешности с выкрашенными в розовый цвет волосами (кстати, корни можно было бы уже и покрасить), сонный взгляд которого портит всю общепринятую «милоту» внешности юноши. В собственных снах он избалованный и немного высокомерный принц, тогда как в реальном мире лишь двадцатидвухлетний Чхве Чанхи, бросивший универ на втором курсе, пытающийся найти собственное призвание среди огромного выбора профессий. Создавалось ощущение, будто живёт он вовсе не своей жизнью, а чем-то «фейковым», ненастоящим. Весь мир будто был создан из фантазии человека о сюжете книги, которую он так не удосужился прочитать, а лишь взглянул на обложку. Так и вся жизнь, будто книга, которую так и не открыли для себя, наслаждаясь плоскими и нудными устоями общества. Быть может, если глубже копнуть в тайны мира, можно открыть для себя ведьм, духов, призраков… или просто счастье? Оно казалось таким же мифическим, как и магия, спрятанная в фантазиях людей.              — Хватит рассматривать отражение, приводи себя в порядок, ко мне вечером на занятие по вокалу придёт Кевин, и тебе лучше не задерживаться на работе, чтобы пересечься с ним.              Кевин. Имя, вызывающее искренний восторг Чанхи, заставляющее сердце биться чаще. Если бабочки в животе — лишь выброс адреналина, он не против стать адреналиновым наркоманом, лишь бы видеть Кевина чаще. Он был воплощением всего идеального, что было в людях (не без своих тараканов в голове, конечно). Он не помнит лица парня из своих снов, не помнит даже имя, но готов поклясться, что, если бы перерождение не было просто сказкой, в нашем мире он был бы именно таким. Отзывчивый, открытый, искренний и невероятно красивый. Кевин Мун казался человеком с совершенно иной планеты (он любил шутить, что Кевин прилетел к нам с Луны и не очень это скрывает). Даже будь Чанхи уверенным бисексуалом, у девушек не остается ни единого шанса против этого парня. Хотя… Будем честны, ни у кого не остается даже намека на шанс, когда в комнате появляется Кевин Мун.              Даже если вся жизнь — плод воображения Чанхи, он будет искать в ней хоть что-то, что будет радовать и заставлять наслаждаться каждым мгновением. Если мы не можем узнать будущее, почему бы не начать наслаждаться настоящим? Даже если настоящее соткано из плотного расписания (работа в кофейне — провести время с Чеин и Кевином — сон), Чанхи найдёт время, чтобы просто прогуляться по городу и насладиться ярким светом ночных огней фонарей и витрин. Вечером больше всего ощущается всё то, что так сложно описать словами. Вечером легче думать обо всём, что волнует где-то глубоко в душе.              — Чанхи! Наконец-то. Мне Чеин без тебя даже чай с конфетами не даёт выпить, — смех Кевина громкий и искренний, а взгляд такой тёплый. Отличается от того, что видел Чанхи в собственных снах. Видимо, самое время выбросить их из головы (и перестать смотреть исторические дорамы). — Она говорит, ты ночь спать не будешь, если я не поболтаю с тобой.              — Конечно, потому что она отстойный собеседник, а ты любишь слушать мои истории из кофейни, — мысленно Чанхи уже задушил Чеин за болтливость, но на лице Кевина лишь хитрая улыбка и ни капли непонимания. Наоборот, казалось, будто он знает даже больше, чем нужно. За это Чанхи тоже мечтает предъявить соседке. — Ну так что, чай, сладкое и новый сезон академии Амбрелла?              За эту улыбку на лице Кевина, Чанхи честно был готов отдать всего себя, потому что она — единственное, что заставляет его чувствовать себя живым. ***       Падать всё глубже в собственные чувства, туда, где не существует ничего, кроме ощущения безграничной влюблённости и счастья. Отдавая себя всего, без остатка, позволяя затуманить рассудок полностью. Всё ощущается где-то на грани счастья и сумасшествия, но грань эта настолько тонкая, что приходится следовать лишь словам голоса внутри головы. Впрочем, разве не мы сами проводим эту грань?              Сны с каждым днём становятся лишь реальнее, увлекая Чанхи в водоворот из эмоций и ощущений, в котором так легко забыться и потерять себя. День за днём он ловит себя на мысли, что хотел бы стать этим самым принцем, хотел бы чувствовать себя настолько же уверенным в себе и своих чувствах, как тот юноша. Однако вновь и вновь чувства к Кевину возвращают его в настоящее. Не существует никакого невероятно красивого охранника, не существует младшего сына короля. Существует только Чхве Чанхи, влюблённый в кофе и Кевина Муна.              Всё так, как должно быть.              — Добрый вечер. Определились с заказом или же вам подсказать что-нибудь? — стандартная приветливая улыбка, которую Чеин язвительно называет «рабочей». Искренняя улыбка Чанхи выглядит совершенно не так, однако работа вынуждает заставлять людей верить, что им здесь рады.              — Вы похожи на парня, который мне часто снится, — незнакомец улыбается и заказывает вполне стандартный американо.              Чанхи нелепо смеётся, присматриваясь к внешности очередного клиента. Наверное, если бы не длинные волосы и макияж, он действительно бы мог быть тем самым Ёнхуном. В голове тут же всплывают статьи из интернета, где рассказывается о связи снов и подсознания: нам не могут сниться люди, которых мы никогда не видели. Вот и ответ: Чанхи просто взял образ одного из посетителей кафе, сам не подозревая об этом.              — Да неужели? Могу я узнать ваше имя для заказа? — Чанхи всё ещё смеётся про себя, ибо такие совпадения кажутся до боли нелепыми и забавными. Если судьба существует, она умеет находить для себя развлечения.              — Ёнхун, — кивает он и отходит от стойки, отвечая на какой-то невероятно важный звонок, тем самым оставляя замершего от удивления Чанхи стоять с открытым маркером и стаканчиком в руках.              Однако, если разобраться, что именно так сильно его удивило? Видимо, однажды подсознание ухватилось не только за внешность, но и за имя парня, тем самым создавая наиболее правдоподобный образ во снах. Звучит невероятно логично. Именно логика сейчас и должна вытаскивать Чанхи из ступора, заставляя наконец приняться за работу. Платят ему далеко не за флирт с клиентами.              — О, и правда очень вкусный кофе. Не всегда доверяю кофейням, в которых никогда не был, — на лице Ёнхуна не проскальзывает ни одной лишней эмоции, лишь спокойствие и лёгкая радость, выдаваемая еле заметной улыбкой. — Спасибо, Чанхи. Хорошего вечера!              Остаток дня Чанхи проходит в лёгком ощущении беспокойства. Неужели, он знаком с Ёнхуном не из-за кофейни? Университет? Школа? Всё казалось таким странным и загадочным. Пытаясь перебрать все воспоминания, разложить по полочкам и осознать, откуда же он может знать этого парня, Чанхи и сам не замечает, что рабочий день закончился, а кафе и вовсе опустело. Можно убирать помещение и спешить домой, где в очередной раз будет ждать Кевин, уже не скрываясь за оправданием уроков вокала. За пару месяцев их отношения дошли до уровня «не страшно пригласить посмотреть новые серии любимых сериалов вместе».              — Может сходите на свидание? Меня уже достало, что вы не вылазите из моей квартиры, — возмущается Чеин сразу же, как Чанхи переступает порог квартиры. — Или хотя бы не заставляй своего бойфренда ждать.              — Он мне не бойфренд, а ещё это и моя квартира тоже. Заведи себе парня, девушку или кота и не жалуйся, — Чанхи ловко отбивается от всех нападок соседки, тут же скрываясь в комнате, чтобы переодеться и не заставлять Кевина ждать ещё дольше. Он и правда опоздал.              — Кстати, хватит раскидывать свои бейджи по всей квартире. В этот раз я нашла его в стиралке, — продолжает тираду Чеин, отдавая именной рабочий бейдж прямо в руки Чанхи, как только тот выходит из комнаты. — Ты вроде говорил, что это последний и, если потеряешь и его, на работе голову оторвут.              Рассеянно кивнув, Чанхи кладет бейдж в карман, мысленно задаваясь вопросом откуда же тот парень из кофейни узнал его имя в таком случае? Вряд ли Чанхи был столь известной персоной, хотя остаётся вероятность, что Ёнхун зашёл в кафе по рекомендации не только места, но и персонала, работающего там.              — Ты сегодня особенно рассеянный, — Кевин улыбается так, как умеет улыбаться только он: тепло и непринуждённо. Чанхи большего и не надо. Именно эта улыбка способна отогнать все сомнения. — Сложный день на работе?              — Да… Можно и так сказать, — Чанхи кивает и садится рядом с Муном на диван, роняя голову ему на плечо. — Может быть, Чеин права и нам пора сходить на свидание?              — Я думал, ты уже и не предложишь, — Кевин лишь тихо смеётся и проводит рукой по чужим волосам, позволяя полностью расслабиться и отпустить терзающие голову мысли. — Зайду за тобой завтра после работы.              Наверное, это именно тот момент жизни Чанхи, когда всё должно было пойти в сторону стабильности и счастья. Никаких больше неопределённостей, никаких загадок. Лишь присутствие рядом людей, которые тебя искренне ценят и любят (даже пусть не всегда показывая это).              В ожидании свидания с невероятным Кевином Муном рабочий день тянулся не просто медленно, он длился будто вечность. Как на зло, плохая погода отпугнула большинство клиентов, заставляя Чанхи скучающе пялиться в экран собственного телефона, бессмысленно обновляя ленту новостей в соцсетях. Лишь редкий звон колокольчика на входной двери заставлял поднять голову, вновь натягивая на лицо приветливую улыбку, адресованную очередному клиенту. Чхве был уверен, что этот день совершенно ничего не изменит, однако уже знакомая промокшая до нитки фигура появляется на пороге, заставляя сердце Чанхи на мгновение замереть.              — Американо? — спустя секунду неловкой паузы спрашивает он.              — Вы так быстро запоминаете предпочтения клиентов? — Ёнхун одаривает его сдержанной улыбкой и садится за столик совсем рядом со стойкой бариста. — Капучино, пожалуйста.              Чанхи явно не думал встретить этого загадочного юношу так скоро. Возможно, это шанс для него узнать, откуда они могли быть знакомы, но язык не поворачивается сказать что-то, даже когда он выносит готовый напиток гостю. К счастью, Ёнхун делает всё вместо него.              — Не хотите присесть? Сомневаюсь, что за пару часов до закрытия найдётся ещё один сумасшедший, который вместо тёплого дома выберет зайти сюда за кофе, даже несмотря на столь симпатичного бариста, — Ёнхун отпивает из своей кружки совершенно спокойно, будто не он только что сам признался, что пошёл в столь ужасную погоду за кофе и промок до нитки, только чтобы увидеть Чанхи. Хотя, может это уже его домыслы? Это абсолютно не важно, ведь Чанхи всё же набирается смелости и садится напротив таинственного парня, с интересом рассматривая знакомые черты лица.              — Вы говорили, что я вам снился, а ещё назвали моё имя. Психологически доказано, что нам не снятся те, кого мы никогда не видели. Следовательно, мы должны быть уже знакомы, — Чанхи смотрит прямо в глаза, пытаясь уловить хоть что-нибудь вроде удивления, однако ни одна фраза даже не удивляет Ёнхуна, что начинает немного подбешивать. Как будто Ёнхун в точности знает всё, что Чанхи хочет сказать или спросить. Возможно, он телепат? Или же невероятно хороший актёр с крутым покер-фэйсом.              — Можно и так сказать. Однако, я подозреваю, вы этого ещё не помните, не так ли?              — В каком смысле «ещё»? — эмоции Чанхи будто открытая книга. Он смотрит с полным недоумением, заставляя Ёнхуна чуть слышно усмехнуться.              — Не против, если мы немного откинем формальности? Мы примерно одного возраста, — Ёнхун ждёт, пока Чанхи кивнёт, а после продолжает: — Если я расскажу тебе всё здесь и сейчас, ты обязательно сочтёшь меня за сумасшедшего и вызовешь полицию. Будем считать, что наше первое знакомство произошло во сне. Так может быть, познакомимся заново?              — Возможно это гениальный план по подкату к бариста, но он не очень удался, — Чанхи тихо смеётся с собственной глупости. Определённо это всё было спланировано, а его сны и вовсе совпадение. А может это один из знакомых Чеин, которых она подговорила, чтобы разыграть Чанхи, а после издеваться над ним из-за доверчивости? В любом случае, Чанхи вряд ли сильно верил в магию или соулмейтов, чтобы так быстро броситься на шею незнакомцу, просто потому что он угадал о странных снах. — Тем более, я не собираюсь рассказывать что-то о себе парню, которого я вижу второй раз в жизни.              — Меня зовут Ким Ёнхун, мне 24 года, я учусь на экономическом, хотя мечтал быть актёром. Лев по знаку зодиака, — он, кажется, полностью проигнорировал часть монолога Чанхи про неудачный подкат, сразу начиная рассказывать информацию о себе с чуть заметной улыбкой на лице. — А ещё занимался тхэквондо с детства, но в старшей школе бросил, чтобы сосредоточиться на учёбе. Что ещё интересно узнать? Рост? Вес? Что-то о семье?              — Кто сказал, что я вообще хочу это знать? — Чанхи хмурится, медленно начиная терять терпение. Этот парень ведёт себя так, будто уверен, что Чанхи хочет общаться с ним и узнать его получше. Однако, если же он не хочет, почему он всё ещё сидит рядом, а не стоит за барной стойкой, имитируя бурную рабочую смену в попытках дождаться Кевина и свалить отсюда пораньше?              — Ты сказал, что не хочешь рассказывать что-либо незнакомцу. Теперь ты что-то обо мне знаешь, поэтому я не могу считаться незнакомцем, — Ёнхун жмёт плечами и допивает давно остывший капучино.              Чанхи не знает, что ещё он может сделать в этой ситуации. Он определённо считал Ёнхуна привлекательным и интересным, но не настолько, чтобы сидеть тут и болтать с ним обо всём подряд. Спасает только очередной гость, которым оказывается никто иной как Кевин Мун.              — Привет, Чанхи. Я подумал, что тебе будет слишком грустно ждать конца рабочего дня в одиночестве и решил скрасить час до нашего свидания, — Кевин, как всегда, улыбается, заставляя Чанхи вскочить практически со скоростью света, чтобы обнять своего спасителя. — Я не помешал?              — Конечно нет, я уже собирался идти. Спасибо за компанию, Чанхи. Буду рад поболтать снова, — Ёнхун заметно помрачнел при виде счастливой улыбки Чанхи, адресованной Кевину, однако вряд ли кто-то из присутствующих обратил на это хотя бы малейшее внимание.              — Ты буквально меня спас, — выдохнул Чанхи, как только дверь за Ёнхуном закрылась. Он обязательно расскажет эту странную историю Кевину, однако не сегодня. Ему нужно переварить всё, что произошло. ***       Изменилась ли жизнь Чанхи после появления в ней Ёнхуна? Он сказал бы, что нет и это даже будет не совсем ложью. Чанхи отчаянно пытался не обращать внимание на нового постоянного посетителя кофейни, обращаясь исключительно по рабочим вопросам и не позволяя себе дать хотя бы один лишний повод для разговоров на личные темы. И пока Чанхи бегал от Ёнхуна в реальности, в мире снов всё обретало совершенно иное развитие событий. Каждую ночь происходящее казалось более реальным, практически осязаемым. Он будто наблюдал за собственной жизнью в воспоминаниях. Сны изменились. Он больше не видел один и тот же момент, зато вместо него Чанхи будто бы побывал во всех своих прошлых жизнях. Он видел падение королевской семьи, войны, рассвет технологий и всё это вместе с одним и тем же человеком.              Ёнхун всегда был тем, кто окажется рядом, и обещал любить, несмотря ни на что.              — Может, он колдун и пытается приворожить тебя через сны? — Чеин недовольна, что Чанхи снова разбудил её в такую рань, но честно выслушивает очередной сон. Она понимает, что беспокоит Чанхи. Вряд ли нормально видеть сны о другом парне, когда главная влюблённость последних лет наконец-то оказалась взаимной. — Я правда не знаю, что тебе делать. Может быть, тебе поговорить с Кевином? Он хороший парень и вряд ли сочтёт сны о другом изменой.              — Не неси чепухи. Ты прекрасно знаешь, что он никому не покажет своих переживаний и замкнётся в себе. Он невероятный, но не очень уверен в себе. Не хочу лишний раз его беспокоить, — Чанхи качает головой, отходя от плиты, и наконец-то подаёт завтрак.              — Наконец-то. Мне казалось, мой желудок начнёт есть сам себя, если ты будешь возиться с едой ещё хотя бы 5 минут, — ворчание соседки Чанхи уже принимает как должное, сам принимаясь за еду. — А если серьёзно, может поговоришь с тем парнем? Мне кажется, он что-то знает. Даже если это будет звучать диким бредом, как будто видеть каждую ночь его в своих снах уже не бред для тебя. Возможно, он знает, как это прекратить, ну или хотя бы находится в такой же ситуации, как и ты.              Совет кажется довольно полезным, однако Чанхи испытывает огромные сомнения из-за перспектив делиться собственными снами с Ёнхуном. Почему разговор с каким-то совершенно чужим для него человеком поможет больше, чем обсуждение с кем-то родным, кому доверяешь всего себя, что уж говорить о каком-то сне.              Тем не менее, Чанхи всё равно подходит к столику Ёнхуна на работе, присаживаясь рядом, пока нет новых посетителей. Спустя пару минут завязавшегося диалога про кофе, дверь кофейни открывается, впуская в помещение довольно холодный осенний воздух, а вместе с ним и Кевина. Стоит отметить, Чанхи никогда не замечал за Кевином ревности или претензии на комплексы собственника, но увидев Чанхи не на рабочем месте, лицо Кевина слегка изменилось. Он не умеет скрывать свои эмоции так хорошо, как это делал Ёнхун.              Нет, Кевин Мун всё ещё не ревнует своего не-парня к какому-то малознакомому, но очень привлекательному посетителю. Кевин Мун лишь боится, что Чанхи совершенно ничего не знает про этого парня, а значит тяжело быть уверенным, что он заслуживает доверия. Хотя нет, возможно Кевин просто боится на фоне таких невероятно красивых и харизматичных людей, как Чанхи и Ёнхун, слиться с текстурами и исчезнуть в толпе людей категории «ты симпатичный, но не думай о себе много».              Наверное, невежливо уже второй раз бросать собеседника просто, чтобы не давать своему крашу повода для волнения. Разве на этом можно построить здоровые и крепкие отношения? Чанхи точно не знал. Знал он только то, что если сейчас даст Кевину повод усомниться, то никогда больше себе этого не простит.              Чанхи точно уверен: Ёнхун будет здесь завтра после пар, что, несомненно, оказывается правдой.              — Ты так волнуешься, что твой парень тебя бросит из-за разговоров со мной? — Ёнхун смеётся и откидывается на спинку стула, наблюдая, пока бариста делает его напиток. — Сомневаюсь, что у вас всё гладко в таком случае.              — Твоего мнения забыли спросить, — Чанхи закатывает глаза, что заставляет Ёнхуна улыбнуться.              — Ты не меняешься.              Тихий вздох и продолжительное молчание ощущалось, словно затишье перед бурей. Как вообще можно спросить малознакомого парня «какого хрена ты мне снишься?», но это именно то, что Чанхи и делает, полностью игнорируя удивлённые взгляды пары девушек, что наслаждались кофе за столиком у окна.              — Ну во-первых, будь потише. Тут же люди вокруг. А во-вторых, ты действительно не помнишь? Тебя волнуют исключительно сны? — он удивлённо поднимает бровь, отпивая из кружки капучино (Чанхи еле сдержался, чтобы в него не плюнуть). — И этот Кевин действительно твой парень?              — Ты думаешь, что я решил просто так вокруг тебя всю эту клоунаду развести? Что я должен помнить? Мы с тобой не знакомы, я тебя до этого дня не видел, уж слишком красивая мордашка, чтобы я забыл её. Так что я сейчас заканчиваю смену, и ты расскажешь мне всё, что ты от меня скрываешь, — Чанхи начинает вскипать, сам не замечая, как сквозь такую тираду просочились и комплименты в сторону этого сумасшедшего.              И будем честными, он действительно пожалел, что захотел узнать всё раньше, чем нужно, буквально выпытывая информацию у Ёнхнуна.              — Если что, у тебя есть последний шанс, чтобы остановить меня и подождать, пока всё прояснится само собой, — говорит Ёнхун, накидывая на плечи чёрное пальто, но Чанхи настроен довольно серьёзно, а потому ему приходится продолжать: — Ну смотри, я тебя предупредил. Надеюсь, в следующий раз, ты будешь чуть более терпелив.       Всё началось давно. Ты даже представить себе не можешь, насколько давно. Если я буду рассказывать со всеми подробностями, ты мне потом обязательно предъявишь, что я неправильно помню какие-то детали, поэтому их я опущу. Ты был принцем. Младшим, а поэтому надежд на тебя особо не возлагали, но растили в такой любви, будто ты был наследным. Я познакомился с тобой ещё мальчишкой, когда тебя расстроили старшие братья. Я пообещал, что вырасту и больше не позволю никому обижать младшего принца. Я заслужил звание начальника королевской охраны и был так близко к принцу, как только можно было представить. Однако юношеская привязанность переросла в любовь, настоящую и искреннюю, жаль только запретную. Меня казнили за измену правителю, а за тобой наследный принц послал наёмника, чтобы ты не позорил честь семьи. Так и должна была закончиться история, однако раз в несколько веков богиня смерти разрешила перерождаться нам в одно время. С годами мы вспоминаем, что произошло в прошлых жизнях и каждый раз умираем трагической смертью. Лишь когда мы предадим свою любовь, цепь перерождений завершится. Так скажи мне Чанхи, ты готов больше не узнать моей любви взамен на отношения с другим парнем, которому, вероятно, предназначен кто-то другой?              Рассказ Ёнхуна звучала как исповедь сумасшедшего. Перерождения, бог смерти, судьба… Разве это всё не детские сказки? Он был готов признать себе, что сглупил, решив довериться какому-то незнакомцу и обсудить тему своих снов. Однако если Ёнхун всё это придумал, откуда он знает про младшего принца и заговор его старшего брата? Откуда знает про главу королевской охраны? Откуда он может быть уверен во всём этом, если Чанхи не рассказывал так много даже Чеин с Кевином?              — Ты пытаешься понять, правда это или всё же детские сказки, такое уже бывало. А снилось уже, как ты пытался организовать школу для бедных спустя сотню лет, обучаясь в университете при дворе в надежде стать следующим королевским наставником? Или может, как ещё через сотню лет тебя приняли за прекрасную даму и продали в бордель? Я знаю это всё, потому что каждый раз был тем, кто поклялся защищать тебя. Получалось скверно, это должна быть десятая попытка, кстати, — наверное, Чанхи впервые видит, чтобы Ёнхун был настолько открыт в своих эмоциях. Горький смешок, выражающий всё отчаяние и ощущение вины из-за терзающих неудач прошлого. Оказывается, даже его можно читать как открытую книгу.              — Ты это из снов всё взял? — хмурится он, пытаясь найти всего хоть одно логическое объяснение.              — Я же сказал, я помню это всё. Вот ты помнишь, как прошёл твой десятый день рождения? Что подарили родители? Думаю, что да. Вот так и я помню, что было в моих, нет… наших прошлых жизнях. Ты всегда позже вспоминал, но с каждым разом тебе действительно всё тяжелее.              Только сейчас Чанхи замечает, что они дошли до его дома. Вечерний воздух Сеула должен был отрезвлять, но рассказы Ёнхуна кружили голову, заставляя усомниться во всех вещах, в которые он так или иначе верил. Неужели Судьба и соулмейты существуют? Даже если и так, тогда все его теплые чувства к Кевину были ложью? Но этого точно быть не может. Чанхи был уверен только в том, что в году 12 месяцев и что он невероятно сильно любит Кевина Муна.              — Я знаю, ты в смятении. Сейчас тебе кажется, что какой-то незнакомец пытается отнять у тебя всё, к чему ты был так привязан все эти годы. Я не виню тебя в недоверии. Просто знай, что рано или поздно ты проснёшься и вспомнишь, как сильно ты меня любил. Именно в этот день тебе придётся сделать выбор: довериться прошлому или шагнуть в неизвестное будущее.              Луна светит так ярко, что на небе не видно ни звезды. А может, это просто свет городских огней не даёт им проявить себя? Чанхи хочется убежать. Так далеко, чтобы увидеть звёзды. Так далеко, чтобы свет луны его не нашёл. Спрятаться и дать себе глубоко вдохнуть. Он ненавидел, когда говорят: ты должен. Ты должен закончить школу с отличием, ты должен получить высшее образование, ты должен иметь престижную работу, ты должен полюбить Ёнхуна. Какой смысл жизни, если в нём нет ни капли возможности выбрать то, к чему лежит душа?              Он действительно сбегает. Но единственное место, где он может быть собой, а не принцем Чанхи из снов, — квартира Кевина.              — Хей, ты в порядке? Выглядишь подавлено, — голос Кевина звучит обеспокоенно и Чанхи ломает. Как вообще мир может допустить тот факт, что ему предназначено быть не с Кевином? Это самый настоящий бред.              Проходят недели, прежде чем жизнь снова приходит в некоторое подобие нормы. Можно ли вообще назвать это нормой? Ёнхун в кофейне не поднимает тему снов, но каждый день узнает, всё ли хорошо в их отношениях с Кевином. Сам же Кевин продолжает звать Чанхи на свидания и максимально избегает темы отношений. Ну а Чеин… Она та, кто наблюдает за драмой в жизни Чанхи, будто это очередная фэнтези-дорама, исход которой не кажется абсолютно предсказуемым, и это делает её только интереснее. Сны продолжают сниться снова и снова, не позволяя отдохнуть ни единого дня. Чанхи, кажется, забыл уже что такое нормальный и крепкий сон. В общем, в жизни Чхве Чанхи не происходило ничего такого, что могло бы заставить его поверить в слова Ёнхуна о судьбе. Возможно, он всё же ошибся?              Чем больше времени проходит, тем больше стирается грань между снами и реальностью. Ёнхун говорил, что воспоминания начнут возвращаться постепенно. Возможно ли, что это и есть начало всего? Чанхи, казалось, с каждым днём становился всё бледнее, будто потухшая звезда, собирающаяся навечно пропасть. Он не был уверен больше ни в чём, особенно в самом себе. Если раньше он думал, что живёт не свою жизнь, то теперь и вовсе не знал, кто он такой и кем должен стать. Неужели всё то, что было ему дорого, в один день испарится? Неужели тот Чанхи, который прожил двадцать два года, просто исчезнет без следа, а на его место придёт совершенно незнакомый человек? Все эти вопросы порождали искренний страх, загоняющий Чанхи в угол, заставляющий в панике просыпаться каждое утро, напоминая обо всём, что произошло с ним за эту жизнь: школьные годы, переезд, учёба в университете, знакомство с Чеин и Кевином, работа в кофейне, знакомство с Ёнхуном. Хотя нет, последнее хотелось вычеркнуть из памяти. Сжечь, будто этого никогда не происходило. Конечно, Ёнхун не был причиной этих снов, не был причиной вообще ничему, однако Чанхи просто некого было больше винить, а потому он в очередной раз убеждал себя, что за столиком в кофейне вовсе никто не сидит. Никто по имени Ким Ёнхун.              — Ты в последнее время сам не свой, может быть, поделишься? — Чанхи был удивлён слышать этот вопрос от Кевина, особенно, если учесть, что с момента знакомства с Ёнхуном прошло… Месяца полтора? Он не был уверен. Однако факт оставался фактом: терпение Кевина определённо больше, чем полагал Чанхи. — Я волнуюсь, а Чеин мне ничего не рассказывает.              — Кев, всё слишком сложно, чтобы я мог с тобой поделиться, — Чанхи прекрасно видит, что такой ответ не устраивает Муна: на его лбу появляется лёгкая морщинка от недовольства.              — Если тебе нравится тот паре…              — Это не так, — он не даёт Кевину договорить, перебивая и хватая его за руку, чтобы заставить посмотреть в собственные глаза. — Он просто рассказал мне факты о моём прошлом, которые меняют слишком многое. Будь он даже самим звёздным небом, мне будет плевать на него, потому что Луна светит ярче.              Очевидно, Кевин всё ещё сомневался. Вряд ли в словах Чанхи, скорее в собственном свете, о котором тот говорил. Тем не менее, он расслабляется и обнимает Чанхи, осторожно поглаживая того по голове. За это время их отношения так и не продвинулись дальше стадии «обнять и взять за руку». Вряд ли можно найти одну очевидную причину этому. Кевин всё так же переживал, что его чувства не совсем взаимны, а Чанхи и вовсе не знал, сможет ли завтра смотреть на Кевина такими же влюблёнными глазами, как и сегодня. Уверенность в завтрашнем дне пропала вместе со спокойным сном по ночам.              Ёнхун пообещал не лезть в жизнь Чанхи, пока не придёт время. Он своё обещание честно держал.              Сам Чанхи ходил между «я должен отказаться от всей жизни, которую я и так считал фальшивой, и полюбить Ёнхуна, чтобы не делать все страдания влюблённых бессмысленными» и «я хочу остаться тем, кем я стал сейчас, разрушив порочный круг, самостоятельно выбрав, кого я хочу любить». Если честно, принимать решения, основываясь только на собственных догадках и страхах было тяжело, но ждать, пока твоя жизнь перевернётся с ног на голову в один день, ещё тяжелее. Чанхи был сильным. Он честно ждал, изучая каждое новое воспоминание через сны, узнавая ту версию себя, которой ему предстояло стать.              Кто такой младший принц Чхве Чанхи?              Этот вопрос будоражил сознание ещё больше, чем непонятный любовный треугольник, возникший в жизни Чанхи так внезапно. Кем был тот человек? Как себя вёл? Что ему нравилось? Как разговаривал? Что ненавидел? Спустя недели жизни с осознанием жестокой правды, Чанхи перестал отрицать происходящее, позволяя себе знакомиться с тем человеком, открывая себе его мысли и характер. Хотя, как оказалось, он ничем и не отличался от того Чанхи, который жил сейчас в одной квартире с Чеин.              Тот принц тоже ненавидел пресную еду, любил лилии, мечтал быть чем-то большим, в отличии от того, кем являлся на самом деле. Он тоже невероятно любил петь, красиво одеваться и бросать вызов однообразию скучного общества. Его сравнивали с нежным цветком, стебель которого усыпан острыми шипами. И через все воспоминания прослеживалась одна деталь: только Ёнхун ни разу не пытался обрезать эти шипы, принимая их как часть самого Чанхи, научившись обходиться с ними и полюбить их. Это казалось настолько необычным, что Чанхи невольно сменил своё отношение к этому парню. Незаметно для себя, он принял того самого принца как часть себя, позволяя воспоминаниям заполнять пропуски, рассказывая всё больше новых историй предыдущих девяти перерождений.              Хотелось бы, чтобы на этом моменте Чанхи перестал слишком много думать, пытаясь выбрать, хочет ли он пожертвовать всем, что он пережил, ради новой попытки с Ёнхуном? Или же ему стоит обесценить такое количество жертв и жизней ради любви Кевина и счастья с ним? Будет ли он счастлив в любом из двух случаев? Он мог отказаться от обоих, разорвав круг перерождений, но отказав чувствам Кевина. Так, он действительно начал бы совершенно новый виток жизни, прожив её на своё усмотрение. Это казалось самым правильным вариантом.              — Ну что, принял решение? — Чеин выглядит обеспокоенно, наблюдая за смятением Чанхи.              — О чём ты? — Чанхи точно уверен, что не рассказывал Чеин обо всём, что сейчас заставляет его страдать от бессонницы, прокручивая в голове все возможные варианты развития событий, чтобы определить то, что причинит как можно меньше боли.              — Ну очевидно, ты думаешь между Кевином и Ёнхуном, я не тупая, — она закатывает глаза в своей привычной манере и протягивает ему невзрачную, слегка потёртую деревянную коробочку, на которой были вырезаны настолько маленькие и аккуратные узоры, что в ручной работе сомнений не оставалось. — Хотела подарить вам с Кевом на какую-нибудь дату, но тебе сейчас это будет актуальнее. Подари её тому, кто важнее. Забудь о тебе и Чанхи-принце. Просто слушай, что говорит тебе сердце.              Чанхи удивлённо смотрит на девушку, но вопросов не задаёт. Он открывает коробочку и внимательно рассматривает содержимое, чтобы тут же сорваться с места и побежать прочь из квартиры в неизвестном направлении, крича что-то вроде «спасибо» на ходу, пытаясь обуть кроссовки.              — Что ты здесь делаешь так поздно? Ты время видел? — Чанхи лишь смеётся, видя недовольное сонное лицо в дверном проёме. Да, сейчас два часа ночи. Да, он, возможно, сейчас допускает самую большую ошибку в своей жизни, но сейчас он чувствует себя уверенным, зная, что будет ощущать боль, несмотря на любое своё решение. — Что-то случилось?              — Я хотел поговорить о чём-то очень важном, — Чанхи уже готов начать свою пламенную речь, однако за Кевином появляется фигура незнакомого юноши.              — Я слушаю! Кстати, познакомься. Это мой друг детства Джейкоб. Он решил перебраться в Корею из Канады на учёбу, — лицо Кевина сияет улыбкой и Чанхи облегчённо выдыхает (облегчённо ли?). — Так что ты хотел сказать?              — Я… Переезжаю в ближайшие дни. Хотел предупредить и попрощаться. Знаю, что внезапно. Мне предложили хорошую работу в Пусане, — уверенная улыбка Чанхи меркнет на фоне нового знакомого, неловко помахавшего рукой с тихим «привет». — Да… Это всё, что я хотел сказать. Мне нужно бежать паковать вещи! Спишемся!              Наверное, Судьба всё же существует? Иначе не объяснишь почему всё сложилось именно так. Чанхи размышляет об этом всё время, пока идёт по ночной улице Сеула практически на автомате. Ноги сами его приводят к квартире Ёнхуна, хотя, казалось, адрес он называл всего один раз. Чанхи лишь помнил, что это напротив его бывшего общежития. И снова череда необъяснимых совпадений заставляет его нелепо усмехнуться.              — Как всё прошло? — Ёнхун встречает его на пороге, ощущая подавленное настроение Чанхи.              — У него… Кажется кто-то есть? — улыбка выходит какая-то невесёлая.              Конечно, Чанхи был счастлив за Кевина. Счастлив знать, что в мире есть кто-то, кто не будет разрываться между ним и другим парнем, однако горькая обида всё же засела где-то внутри. Конечно, Кевин не стал ждать его долгих несколько месяцев, а кто стал бы? Даже психологи утверждают, что «добиваться» чьей-то любви вовсе не нормально, фильмы и книги нагло врут нам об этом.              — Обидно? В любом случае, это ещё раз доказывает тебе, что ты сделал правильный выбор, — тихо проговаривает Ёнхун и тянет Чанхи в квартиру, чувствуя, как соприкасаются ювелирной работы кольца на пальцах парней. — Ты же знаешь, что у нас может быть только одна судьба в этом мире?              — Да, — полушёпотом произносит Чанхи, глотая слёзы.              Сам того не зная, он прошёл ещё одно испытание, подготовленное им дамой под именем Судьба.              — А ты не разочаровал меня, Чхве Чанхи.              У этой девушки много имён. Кто-то зовёт её Судьбой, кто-то Богиней Смерти, а кто-то просто Чеин. Не важно, сколько имён она сменит у потомков людей. Не важно, как много обличий придётся примерить. Она всегда будет там, где переродились эти двое. Каждый раз она будет отправлять им всё новые и новые испытания, чтобы убедиться, что дала шанс тем, кто его заслужил.