adaptation.

Сентябрь, 2011

      Фейт накинула джинсовую куртку на пару размеров больше своего и взяла сумку. На шее висели цепочки с подвесками в виде разных символов, ноги скрывали сетчатые колготки. Она на цыпочках спустилась к двери, прислушиваясь к звукам.       Дни в Чарминге пролетали незаметно. Фейт почти не выходила из дома без надобности. Она ходила в магазин за продуктами, ездила пару раз в Сакраменто за покупками и посмотреть на пляж и местность. В самом Чарминге она старалась не гулять, только если в каком-нибудь парке на окраине с наушниками и старым mp3 плеером, который не выдерживал больше пятнадцати песен. Из-за этого ей приходилось ходить в библиотеку, где стояли стационарные компьютеры, музыку скачать можно было только там. А ещё Фейт спала днём после готовки, по ночам теперь она была занята. В свободные вечера Фейт сидела вместе с Бьянкой на диване и смотрела испанские сериалы, поедая попкорн. Они здорово затянули её. Бабушка забавно ругалась на героев и чертыхалась, когда происходило что-то ужасное. Жизнь здесь начала ей нравиться.       Девушка собиралась поехать в клуб. Фейт стала работать там почти сразу же, как узнала о вакансии. Решение было принято, даже не пришлось подкидывать монетку. Ей пришлось перебороть страх и стеснительность, чтобы зайти в клуб в первый раз. Она стояла у входа минут десять, переминаясь с ноги на ногу. Внутри Фейт нашла мужчину по имени Лукас, тот посмотрел на неё, попросил станцевать. И девушка это сделала в комнате, пропитанной запахом табака, с кожаным диваном и шестом, несмотря на трясущиеся руки, учащенное сердцебиение и стыд.       Хозяин клуба оказался неплохим мужчиной пятидесяти лет с пивным пузом и лысеющей головой. К ней не прикасался и не принуждал ни к чему. Лукас тогда её похвалил и залез в блокнот с какими-то записями, а затем назначил девушке дни, в которые ей нужно было выходить. Фейт стала выступать там три-четыре раза в неделю с одиннадцати ночи до трех утра.       Бьянке она ничего не говорила, та, кажется, догадывалась, но не спрашивала. У неё было хорошее качество — она не лезла не в свое дело. К десяти часам бабушка уже спала. Фейт взяла ключи от машины из миски у выхода, закрыла за собой дверь и села в машину. В заведении было прилично, насколько это было возможно, никто не лез к стриптизершам без разрешения, а если кто-то напивался и пересекал границы, то того вышвыривали охранники. Конечно, стриптизершу можно было заполучить на ночь, нужно было только заплатить кругленькую сумму и получить согласия от хозяина и самой девушки. Таким Фейт не занималась и не собиралась. Она могла получить пару сотен за ночь или пять, если у неё заказывали приватные танцы.       Фейт припарковала пикап недалеко от входа, парковка уже была заставлена мотоциклами и внедорожниками. Она направилась внутрь, здороваясь с охранником. Карл часто выручал девчонок. В клубе как обычно пахло сигаретами, неоновые огни освещали помещение, мужчины сидели у шестов или у бара, официантки ходили вокруг с подносами в развратных костюмчиках или ярком бикини. Девушка прошла в раздевалку, где уже сидела Кэт, крашеная блондинка в голубом бикини. — Привет, Кэт, — Фейт бросила сумку и села рядом с ней напротив зеркала. — Привет, Черри.       Фейт не знала настоящего имени Кэт, только некоторые факты из биографии. Тут у всех были кодовые имена. Её прозвали Черри. Девушка понятия не имела почему. Блондинка посмотрела на знакомую, закончив прихорашиваться. Они с Кэт неплохо общались, вероятно, потому, что обе были самыми младшенькими. Фейт вытащила из сумки косметичку и выложила содержимое. — Как сын? — Прекрасно, — Кэт засветилась при упоминании ребенка. — Гостит у бабушки в Сакраменто. — Там вроде цирк приехал? — Да, они туда сходят. А я смогу поработать побольше. — Кстати, об этом. Ты ещё не выходила сегодня? Не знаешь, сегодня щедро раздают? — Неа, пойду, выясню. — Кэт похлопала по плечу Фейт и пошла к сцене. — Увидимся. — Ага.       Фейт осталась одна. И пока была такая возможность, она переоделась в красный комплект белья, который купила сразу же после получения работы. Девочки тут делали это в открытую, но Фейт все ещё к этому не привыкла. Затем она нанесла яркий макияж: стрелки, накладные ресницы, алая помада — надела каблуки длиною в десять сантиметров. Кукла с витрины магазина. Последний штрих — духи, и она вышла из комнаты. Лукас, стоявший у барной стойки, кивнул ей и показал на свободный шест. Она улыбнулась и кивнула в ответ, проходя мимо мужчин, заинтересованно разглядывающих её зад. Новая ночь, но события каждый раз одинаковые.       Фейт поднялась на небольшую сцену и коснулась ледяного шеста. Внутри было не так уж тепло, но она освоилась. К ней подошли несколько мужчин, некоторые были в кожаных куртках с надписями или без. Большинство мужчин, приходящих сюда, были безобидны. Но довольно часто в клубе появлялись байкеры из «сынов анархии», так называлась группировка мотоциклистов, занимающаяся нелегальными вещами в городишке. Об этом Фейт рассказала одна из стриптизерш, так будто это была великая тайна. Чем именно они занимались, она не знала, да и спрашивать об этом тут было не принято и опасно. Поэтому Фейт сидела, помалкивая. Она старалась обходить таких мужчин стороной, не подслушивала разговоры и не заговаривала с ними сама, как делали остальные, стараясь развести на деньги, а если они заказывали танец — скрипя зубами, выполняла работу и выходила из комнаты, словно пыталась выбраться из клетки со львом. Капельки благоразумия у Фейт все же остались.       Девушка просияла посетителям соблазнительной улыбкой и вслушалась в мелодию, играющую в помещении. Свет прожектора был направлен на неё. Фейт снова провалилась в отрешенное состояние, снова и снова лишь бы перестать осознавать в каком дерьме сейчас находится. Она провела языком по пухлым губам и начала двигаться под музыку. Девушка оперлась на шест и медленно села, раздвигая гладкие ножки, открывая вид на молочные бедра. Она посмотрела на свет, и тень от густых ресниц пала на розовые щёки. Фейт погрузилась в образ Черри, полностью отдаваясь танцу. Она двигалась, пленяя зрителей пластичностью и легкостью движений. Заметив пожирающие взгляды, она позволяла себе ухмыльнуться. Девушка выгнула спину, цепляясь за шест руками и открывая вид на грудь. Волосы заструились вниз.       Карие глаза встретились с загипнотизированным взглядом одного из мужчин. Они все с ехидной ухмылкой наблюдали за ней. Предлагали деньги, чтобы коснуться, но она не позволяла. Фейт замерла на секунду, позволяя себе чуточку насладиться властью, которую получала на несколько минут. С той секунды она двигалась для себя, плела заклинание, выгравированное на скрытых частях её тела. Только так она переставала бояться. Черри поменяла хореографию, приближаясь к зрителям. Она бы и вовсе не смотрела на пьяных старичков, но их нужно было заинтересовать. Купюры полетели к её ногам. Она развернулась, двигая ягодицами, которые и не пытались скрыть стринги. Мужчины сделали глубокий вдох. Фейт простонала и закусила губу, понимая, что этим сможет привлечь больше клиентов. Это всегда срабатывало. Затем она легла на холодный пол и наклонила голову вниз, смотря на очертания лица очередного пьяницы, уставшего работника или байкера. Боже, сцена плохо влияла на неё — она отдавала частичку себя, сходила с ума. Это было неправильно, но необходимо. Фейт отправила воздушный поцелуй самому молодому зрителю и поднялась. Она водила тонкими пальцами то своему телу, обжигаясь их холодом. Момент. Фейт уже крутилась на шесте, пока банкноты падали на пол.       За мужчинами встал Лукас. Он двумя пальцами подозвал её к себе. Наступила пора заканчивать свой первый танец. Она пробудилась от кисло-сладкого сна и ужаснулась, будто делала это впервые. Фейт у шеста становилась марионеткой, исполняющей желания за зеленые бумажки.        Лукас ждал. Кажется, появился клиент, заинтересовавшийся ею. Сегодня это случилось быстрее обычного. Фейт напоследок вильнула бедрами и спустилась вниз, последний раз кинув взгляд на мужчин, обворожительно улыбаясь им. — Что там? — девушка подошла к мужчине, готовая отправиться в очередную клетку. Кажется, она стала привыкать к этому. — В третьей комнате, тебя ждут.       Лукас посматривал на сцену, где минуту назад стояла Черри. Боялся, что деньги могут забрать. Одним из пороков мужчины была жадность. — Особые предпочтения? — Ты, это все. — Он заглянул ей в глаза. — Я соберу деньги, поспеши. Клиент важный. Сделай все по высшему классу. Не подведи меня. — Хорошо.       Лукас сразу же отправился к сцене, расталкивая взбудораженных мужчин. Фейт усмехнулась и направилась в приватные комнаты, по пути здороваясь со знакомыми официантками и улыбаясь. Здесь нельзя было выглядеть грустной, только если клиент сам этого не требовал. И это была лишь маленькая странность, за закрытыми дверьми творилось и не такое. Она прошла по темному коридору, освещаемому тусклыми фиолетовыми лампами. Стук каблуков ударялся о стены и разносился дальше. Как бы тут не было ярко, от атмосферы гнета и безнадежности это не спасало.       Фейт открыла дверь и прошла внутрь, слегка задрав подбородок и виляя бедрами. Из динамиков доносилась негромкая музыка. Клиент сидел на диване, расставив ноги. Одна рука лежала на спинке, другая сжимала тлеющую сигарету. Вообще в приватных комнатах курить было запрещено, но раз этот человек был очень важным, видимо, ему дозволялось. Фейт подошла к шесту. — Подойди ближе, — произнёс мужчина, и дрожь пронеслась по женскому телу.       Она не поняла почему и мысленно отмахнулась от этого, сделав пару шагов вперед, стараясь разглядеть лицо клиента. Девушка остановилась в полуметре от него. Мужчина приблизился, облокотившись на колени, и поднял голову. — Здравствуй, Фейт.       Девушка втянула воздух ртом. Сердце бешено застучало в груди, она могла поклясться, что его было слышно, даже несмотря на музыку. На неё смотрел Джекс, о котором шептались девочки в гримерке, тот самый, который чуть не стал причиной аварии, Джекс, являющийся президентом сынов анархии. — Здесь меня называют Черри, — выдавила из себя девушка. — Как скажешь. — Он выдохнул клубы дыма. — Что ты здесь забыла, ребенок? — Я здесь работаю, и я не ребенок.       Неужели сам Джекс Теллер притащился сюда, чтобы её отчитывать. Какая честь. Мужчина играл на её нервах как на музыкальном инструменте. — Сколько тебе? — Восемнадцать. — Ребенок. Тебе даже пить ещё нельзя. — Вынес вердикт Джекс. Раз она была ребенком, какого черта он рассматривал её грудь. — Это все, что вы хотели? Я могу идти? — спокойно спросила Фейт.       Он испустил смешок и отрицательно покачал головой. — Чего тогда вы хотите? — Пока танцуй, — он ухмыльнулся, — а потом посмотрим.       Она удивлённо вскинула брови. Что с ним не так? Зачем он это делает: отчитывает и просит стриптиз? Фейт оказалась в ловушке. Она не могла сбежать. Лукас уволит её в тот же миг за лажу перед «важным» человеком, а этот бешеный байкер может разозлиться. Девушка не знала, на что они способны, и гадать не хотела. А умирать или травмироваться в её планы не входило.       Фейт поджала губы, собрала крупицы смелости и прошла к шесту, ведь Джексу Теллеру не отказывают.       Выступать перед людьми, о которых ни черта не знаешь, было легче. Фейт не задумывалась о том, что с ней могли сделать мужчины и могли ли вообще, а сейчас все было иначе. Она прекрасно знала, что Теллер был опасен. Один его вид её настораживал. Неверное движение, и его руки могли свернуть тоненькую шею. Фейт часто заморгала, избавляясь от красочных картин, представших перед глазами. — Я жду.       Джекс напомнил ей о своем существовании. Она подавила в себе злость. Унижение душило её и сковывало тело. Он не заставит её чувствовать себя маленькой и никчемной никогда. Фейт сжала шест и опустилась на корточки, выгибая спину. Пальчики прошлись по бедрам, а затем скользнули по груди, сжимая её. Она посмотрела на него — Джекс следил за каждым движением. Фейт поднялась, нагнулась, выпячивая ягодицы и виляя ими, затем сделала круг вокруг шеста и встала лицом к нему, шест остужал ярость внутри. Она опустилась, раздвигая ноги и путешествуя руками по бедрам. Мужское лицо не выражало ничего, он был все таким же расслабленным, а глаза рассмотреть было невозможно. Слишком далеко. Фейт легла на пол, подняла ноги, раздвигая их, а затем резко села на пол, оказываясь к нему спиной. Она мотнула головой и развернулась к нему, волосы скрыли лицо. Девушка откинула их назад, выгнула спину, открывая вид на ягодицы. Она оказалась ближе к нему в позе, напоминающую жест поклонения. Фейт замерла, смотрела на него исподтишка, алые губы были приоткрыты, грудь часто вздымалась. Джекс смотрел на неё сверху вниз. Ухмылка уже не украшала его лицо. Он выглядел серьезным. — Иди сюда.       Джекс похлопал по колени. Фейт вздрогнула, но сделала, что он сказал. Она подползла к нему на четвереньках, пытаясь скрыть оскал. Он смотрел на её, как смотрели другие посетители, также восхищенно и завороженно. Её чаша весов опустилась вниз. Фейт положила руки на его бедра, скользя ими вверх к торсу. Джекс затаил дыхание. Девушка привстала, почти прижимаясь к телу мужчины. Она улыбнулась и возвысилась над ним. Его взгляд оказался на уровне её груди. Фейт сдержала смешок. Мужчина коснулся рукой её спины, она чуть не потеряла самообладание, окурок все ещё тлел в его пальцах. Девушка коснулась его подбородка, заставляя посмотреть ей в глаза. Он пах алкоголем. — Никаких рук, пока я не разрешу. Правила клуба. — Прошептала Фейт в его губы.       Джекс убрал руку, но смотреть на неё не перестал. Пальчиками она провела по щеке и шее, его сонная артерия сходила с ума, отбивая бешеный ритм. Президент группы преступников оказался перед ней готовый на блюдечке. Девушка недолго купалась в самодовольстве. Фейт развернулась к нему спиной и согнулась, затем сразу же выпрямилась и откидывая волосы назад. Девушка присела, цепляясь ногтями за его бедра, и легонько коснулась задом паха. Джекс провел пальцем по её позвоночнику вниз к стрингам. Фейт опешила, раскрыв рот в немом вздохе. Её тело дрогнуло. Мужчина притянул девушку ближе, заставляя сесть на него. — Думаю, Лукас не будет против, —прошептал Джекс, опаляя горячим дыханием её ухо.       Он коснулся губами её плеча, стягивая с него лямку. Фейт закрыла глаза, цепенея. Губы сжались в тонкую полоску, чтобы не издавать ни звука. Если она сейчас это не остановит, произойдет что-то ужасное. Но она не могла просто сказать ему «нет». Нужно было действовать аккуратнее и быстрее, нужно было спасаться.       Фейт остановила его руку с сигаретой и посмотрела в голубые глаза, мило улыбаясь. — Буду против я.       Свободная рука коснулась женского живота. Она почувствовала внутри жар. Джекс провел носом по её шее. Каждое касание ощущалось порезом от острого клинка. Он отвлекал её, затуманивал рассудок. Надо было оставаться собранной. — Назови цену.       Так просто предложение слетело с его языка, будто это ничего не стоило и не значило. Её тошнило. Почему другие девочки терпели такое отношение? Фейт поняла, что если проживет здесь ещё несколько лет, узнает на своей шкуре ответ на этот вопрос. — Увы, больше танца вы ничего не получите.       Фейт подняла лямку бюстгальтера и аккуратно встала, отходя от мужчины подальше. Мужчина выпустил её из своих рук без сопротивления. Странно. Тут должен быть подвох. С Джексом всегда был подвох, она ещё не раз в этом убедится в будущем.       Он горько усмехнулся, достал из кармана несколько купюр и кинул их на диван. Джекс встал и подошел к ней, с усмешкой заглядывая в карие глаза, задрав подбородок. Он делал все нарочно медленно, давил своим присутствием, высасывал воздух из комнаты. В каждом его движении она видела неминуемую угрозу. Мужчина был слишком близко. Она сжала кулаки, сдерживая желание оттолкнуть его. Большой палец с золотым перстнем коснулся её нижней губы. Она съежилась, но старалась не подавать виду, что напугана. — Ещё увидимся, Фейт.       Джекс направился к выходу, она проводила его взглядом. Он подарил ей обещание. Бесспорно. Неужели мужчина собирался вернуться ради чего, ради ребенка, сбившегося с пути? Он хотел получить её, использовать как куклу. Каждая третья или четвертная здесь готова была отдаться ему за гроши, если не за даром, из-за страха или смертельного любопытства. Теллеру, видимо, стало скучно, надоели простые цели, может, Фейт стоило стать одной из них: просто поддаться, — но она не могла так поступить с собой. Это предательство, самая низкая точка, откуда не было возврата. Фейт не могла закончить так, не по своей воле. Она прошла через многое, пройдет и через это.       А, может, Джекса все-таки задело то происшествие и её стервозное поведение. И ему доставляло удовольствие отыгрываться на ней, ломать кусочек за кусочком, чтобы потешить свое эго. Может, этим они и промышляли в сынах анархии. Как низко. Как такой человек вообще что-то мог возглавлять, хотя в конце концов банда вряд ли отличалась моральными устоями.       Фейт презирала Джекса Теллера всем сердцем. Она была уверена, что ни за что в жизни не позволит ему издеваться над собой.       Девушка опустилась на грязный пол, стоило двери закрыться с другой стороны. Фейт обняла колени и спрятала голову, пытаясь снова научиться дышать. Слезы душили её изнутри, не имея возможности выбраться наружу. Теллер наводил на неё ужас. Кошмар, ставший реальностью. Монстр, выползший из-под кровати, стоило мраку опуститься на город. Она тяжело выдохнула, раскрыла глаза. Руки так и тянулись к местам, которых он касался. Ей было противно и мерзко от самой себя. Ей хотелось помыться, содрать кожу, что угодно, только бы перестать испытывать унизительный страх.