Их не существует в природе

Чёрный лепесток, покрытый слюной вперемешку с сукровицей, такой уродливый, занимал половину её ладони. — Скоро пойдут бутоны... — Зачем-то напомнила Маринетт сама себе. Больше месяца назад, ещё когда учебный год только начался, а листья деревьев стали желтеть, девушка заболела странной, непроходящей простудой. Дышать было тяжело, воздуха всегда не хватало, горло раздражённо чесалось, хотелось откашляться. Тогда Мари подумала, что вот она, расплата за отсутствие шарфа на шее. Но это не прошло ни через неделю, ни через две. Врачи разводили руками и предполагали, что это аллергия. *** — Получилось! — Их костяшки пальцев соприкоснулись в коронном и привычном жесте, после победы над очередным монстром. Героиня отвернулась от парня, чтобы уйти поскорее. Кот встрепенулся и положил руку на плечо напарницы, останавливая её. — Леди Баг, подожди! Я должен сказать тебе нечто очень важное... — Не сейчас, Супер Кот, мне пора. — Да стой же. Это действительно важно. Брюнетка зажмурила глаза. Ещё десять секунд и она не сможет уйти. Сорвётся, расплачется и начнёт говорить всё, что скопилось на душе. Ибо сегодня был самый худший день в её жизни. Она решилась признаться Адриану в своей любви. Конечно, девушка была готова к отказу, но стоило уже определиться в последний учебный год, будут ли они вместе или ей пора двигаться дальше. Только вот к чему Маринетт была не готова, так это к тому, что снимавшая их на телефон из-за угла Лайла покажет видео Хлое, а та разошлет запись по всем социальным сетям. Обязательно не забыв в красках расписать, какая Дюпен-Чен поехавшая фанатка Агреста. Уже к концу учебного дня профили Мари в мессенджерах были завалены едкими комментариями, а её фото разобрали на унизительные мемы. Девушка была сломлена. — Это подождет, Нуар! — Повысив голос, сорвалась героиня и со свистом лески исчезла с крыши. Спустя несколько секунд герой Парижа зашелся в сильном кашле и хрипах, упал на колени, приложив ладони ко рту. Ему понадобился месяц, чтобы морально настроиться на разговор. И что в итоге? — Нет, не подождет, моя Леди... — Сипло сказал себе под нос парень, разглядывая такие яркие и красные, как шёлк, лепестки, контрастно выделяющиеся на его чёрных перчатках. В это же время, в паре кварталов от Кота, где-то в одном из переулков, ЛедиБаг впервые выкашливала чёрный лепесток. С надрывом, задыхаясь и обливаясь слезами. *** — Тикки, что вообще значат чёрные цветы? — Маринетт меланхолично рассматривала промытый от сукровицы лепесток, лёжа у себя дома на кровати, обёрнутая самыми тёплыми пледами, которые смогла найти в своем шкафу. — Хотелось бы мне знать. Столько тысяч лет я наблюдала за людьми, видела цветы всех оттенков радуги. Но чтобы чёрные... — Квами была поникшей, она очень сильно старалась вспомнить что-то о чёрных цветах, чтобы быть полезной. Но за все тысячелетия жизни ей не встречались растения такого цвета, даже упоминаний не было. Девушка почему-то ожидала подобного ответа. Она горько усмехнулась, сжимая в ладошке такой приятный на ощупь лепесток. — Я думаю это намёк на то, что между нами любовь невозможна. — Не говори так, Маринетт! Обычно цветок и его цвет дают подсказку влюблённым, как им найти друг друга и быть вместе. — Ты же знаешь, я безнадёжна в романтическом плане. — Несмотря на слова Тикки, Мари была настроена очень мрачно и скептично. С сегодняшнего дня её жизнь начала ускоренный обратный отсчет. Выход был только один. Взаимность Адриана. Вот только... — Маринетт. Мне очень жаль, но я... не смогу ответить на твои чувства. Я влюблён в другую. А ты для меня, как сестра. И с моей стороны было бы нечестно давать тебе надежду на большее. Прости... Поначалу ей хотелось на него разозлиться. Ведь из-за его невзаимности она умрёт. Но сколько бы Мари ни старалась — у неё не получалось. Ей сложно было вспомнить хоть что-нибудь плохое сказанное или сделанное ним по отношению к ней. Всегда хороший друг, добрый и чуткий человек. Адриан был последним в их лицее, кто до конца оставался на стороне Дюпен-Чен, когда против неё строили козни Буржуа и Росси. Даже Алья с Нино чаще верили лгунье Лайле. Это заставило задуматься героиню Парижа. Стоит ли говорить ему о болезни? Ведь это очень серьёзно. Все нормы этики обязывали ставить в известность того, кто стал причиной твоего ханахаки. Во многих странах для этого даже существовали законы. Но Маринетт заранее знала, как отреагирует Агрест. Конечно же он постарается быть рядом до самого конца, максимально продлевая ей жизнь. И это, по мнению девушки, было ужасно. Стоило только представить, как он будет наблюдать её медленное превращение в живой труп, прикрывать отвращение фальшивой улыбкой и прикасаться к подруге из жалости, Маринетт сразу захотелось спрыгнуть с крыши Монпарнаса. Она бы никогда не позволила себе заставить проходить его через такое. У Мари было всего три способа спастись. Самое очевидное — это взаимная любовь. Ещё можно было полюбить кого-то другого, но этот вариант девушка даже не рассматривала. Также существовала операция по извлечению цветов из организма, но её последствия были ужасны. Как будто космической стоимости было не достаточно, так ещё это хирургическое вмешательство лишало человека всех эмоций. Поэтому процедуру называли «вырезание души». Человек, прошедший через неё, превращался в некое подобие робота, неспособного больше радоваться или грустить, влюбляться и ненавидеть. Таким людям было безразлично абсолютно всё и на всех. Наука не могла найти этому достойное объяснение, но в мире, где существуют квами и супергерои не могло не существовать силы, указывающей людям на их родственные души. Уже через неделю Маринетт сделала свой личный рейтинг тех, рядом с кем ей сложнее всего было скрывать ханахаки. Естественно, первыми в списке были родители. Постоянный кашель и хрипы долго простывшим горлом не прикроешь. Особенно, когда тебе постоянно дают различные лекарства и смотрят, как ты их пьёшь. Самое унизительное было объяснять матери, почему любимое банное полотенце Маринетт безнадёжно испорчено бурыми пятнами крови, превратившими всю розовую ткань в бордовую. Впервые в жизни девушка была благодарна природе за месячные. На них и свою неуклюжесть можно было спихнуть многое. Пока что. Но через пару месяцев без «лечения» станет хуже, врать уже будет бессмысленно, как и скрываться. Мари еще наивно надеялась, что время есть. На втором месте была Алья. Слишком частые побеги в уборную, чтобы выкашлять лепестки, слишком резкая смена имиджа в одежде, чтобы были не заметны бордовые капли крови. Слишком внезапная отстранённость от друзей, частые отказы от встреч и совместных времяпрепровождений. Поначалу Сезер спускала Маринетт это всё с рук. Конечно, тебя и не так накроет, когда любовь всей твоей жизни называет тебя «сестрой», а твои соперницы записывают это на видео и распространяют во всех социальных сетях с подписью «Признание помешанной фанатки. На что рассчитывала эта дочь пекаря?». Но всему есть предел. И рыжая достигла этого предела очень быстро. Она не давала Маринетт и секунды передышки в лицее, заваливая вопросами и не отходя даже на шаг. Именно подруга превратила первую неделю болезни Дюпен-Чен в ад. Кто же знал, что спастись от этой душной заботы поможет враньё Лайлы? Алья, следом за всеми в классе, перешла на сторону Росси, наивно купившись на лесть шатенки. В этот раз парижская героиня не стала переубеждать подругу, решив, что охлаждение их отношений даже к лучшему. Так рыжей будет легче отпустить Маринетт, когда придёт время. Третье место занимал, конечно же, сам Адриан. Она старалась держаться от него как можно дальше. Даже сперва отсела на всех совместных уроках за последнюю парту, чтобы не находиться с ним рядом. Это никого не удивило, а вот самого парня даже расстроило. Он таким печальным взглядом окинул вторую парту, а затем саму Маринетт, на одном из уроков, когда забывшись, что её там больше нет, обернулся что-то спросить. Правда вскоре Мари пришлось вернутся на свое место обратно. С каждым днем ей становилось хуже, и только находясь в метре от него, она могла дышать, не чувствовать тошноту и головокружения. Общение хоть какое-либо между ними это не восстановило. Девушка полностью игнорировала Агреста, не отвечая на его приветствие или попытки поговорить. Не потому что она обижалась или злилась на него. Нет. Ей было страшно. Зная свою «суперспособность» нести чушь рядом с Адрианом, брюнетка до смерти боялась хоть словом выдать, что кашляет цветами из-за него. Пускай он лучше через полгода будет оплакивать могилу лучшей подруги, чем хотя бы день проведёт с ней рядом из жалости или вины. И на последнем месте был Кот Нуар, к удивлению самой Маринетт. В первые дни ей казалось, кто, если не он, сразу же заметит, что с героиней Парижа что-то не так? Тяжелые хрипы, замедленная реакция, постоянное желание разделиться в битве и побеги до того, как первая точка на серёжках запищит. Но казалось, что Кот с того самого худшего дня в жизни Мари, как-то потух. Парень в супергеройском костюме был мысленно где-то далеко, почти не смотрел на Леди, уходил от разговоров. Каждый раз, когда Леди Баг припоминала тот случай, когда он хотел сказать что-то важное, Нуар мастерски съезжал с темы. Парень старался дольше положенного рядом с Леди не задерживаться. Вскоре он сам настоял на раздельных патрулях и на том, чтобы работать в паре, только если появится акума. С одной стороны Маринетт это сильно насторожило. Это было максимально несвойственное ему поведение, но боль в лёгких и приближающаяся смерть заставили сменить приоритеты и порадоваться тому, что верный друг и напарник запомнит свою Леди Баг прежней: сильной, здоровой, без потрескавшихся до мяса губ и серой кожи. Та Леди из его воспоминаний не будет вонять тошнотворно сладкими цветами и сырой кровью. Не будет подолгу хватать ртом воздух, чтобы сказать простое слово. Её ясные голубые глаза не будут обрамлены полопавшимися капиллярами, превращающие белок в кровавую паутину. Не такой она хотела бы остаться в его памяти. И надеялась, что тот парень за маской Кота простит ей это эгоистичное желание. Как только Маринетт понадобится много сил, чтобы сказать «Тикки, пятна», она сразу же попросит квами найти новую Леди Баг. От остальных друзей скрываться было не так сложно. У неё уже был опыт во лжи за эти пять лет работы героиней, да и все привыкли к её исчезновениям. Тем более, это нетрудно, когда вы в выпускном классе, многие состоят в отношениях, а кто-то ещё и начал самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. В отличии от Альи, ребята были уверены в том, что Маринетт такая странная из-за отказа Адриана и ей нужно время, чтобы это пережить. Маринетт хотелось ещё времени, чтобы жить. Но этот чёрный лепесток, в ниточках кровавой слюны, лежащий на её ладони, было тем самым, что ускоряло время отведённое ей.