Их не существует в природе

Леди с легкостью проскользнула внутрь квартиры напарника через открытое окно. У неё было странное чувство, будто она лезет не в своё дело. Выработанный за годы инстинкт избегать всего, что могло затрагивать информацию о его личности, давал о себе знать. Но сегодня был тот самый день, когда от этой привычки пора бы было избавиться раз и навсегда. Раздался тихий щелчок и комнату залил теплый свет, это видящий в темноте Плагг добрался до переключателя. — Как давно это произошло? — Не теряя времени, девушка принялась ходить по комнате, осматривая все, что могло бы дать какую-либо информацию о её владельце. — Часа четыре назад. Было ещё светло. — Плагг мог отвечать только на нейтральные вопросы и суетливо парить за плечом у ЛедиБаг. — Но почему он решил оставить кольцо, а не воспользоваться им и сбежать? — Сама бы Мари так и поступила. Её изучающий взгляд остановился на одинокой розе, лежащей на комоде. Не стесняясь, девушка открыла первый же ящик, перебрав руками пару вещей. Рубашки, футболки, свитера… все очень знакомое, она точно их уже видела. А потом на вороте одной из кофт мелькнул логотип дизайнерского дома «AGRESTE» и, разочарованно выдохнув, героиня закрыла ящик. Нуар ведь упоминал что богат, а этот бренд носит вся золотая молодежь Европы. Вот стопка учебников на прикроватной тумбе действительно могла бы дать какую-нибудь дельную зацепку. — Потому что отец застал его врасплох, а потом появились еще люди. Не мог же … испариться прямо у них перед глазами. — В момент, когда Плагг назвал Нуара по настоящему имени у него изо рта опять вылетело несколько мыльных пузырей. «Значит, Кот не был к этому готов и действовал по ситуации. Он действительно поставил нашу тайну выше своей жизни?! Котик, ты…!» — В носу засвербело, Маринетт беспомощно шмыгнула носом, не зная чего хочет больше, стукнуть напарника за такой отчаянный поступок или заобнимать, как только его увидит. Пришлось снова глубоко, насколько позволяли это болеющие легкие, вдохнуть и выдохнуть, отгоняя от себя нахлынувшие с новой силой, эмоции. Но стоило ей прийти в себя, как новый удар, не заставил себя долго ждать. Как героиня и предполагала, учебники дали ей новую информацию, снова лишая точки опоры. Информацию, от которой закружилась голова и дернулась рука, роняя книгу с гулким стуком на пол. — Но… Но, но… Это же учебники из нашего лицея. — Неуверенно пробормотала Мари, все еще не веря глазам. Точно такие же книги лежали сейчас, разбросанные по её кровати. «Мы учимся вместе. Возможно, я даже знаю его.» — От этой мысли, девушку начало слегка потряхивать, но у неё не было времени успокаиваться. Она еще раз обвела пристальным взглядом спальню, и, к своему разочарованию, не нашла чего-то примечательного. По комнате было заметно, что её обитатель тут скорее иногда спал, чем полноценно жил. Очень мало личных вещей, минималистичная обстановка, идеальный порядок, обычно не свойственный парням его возраста, доводил ситуацию до абсурда. Глядя на все это, Маринетт начинала понимать, что образ каламбурящего балагура очень хорошо напускал пыли в глаза даже ей, уверенной, что уж она-то знает Кота, как никого другого. В коридоре она осматривает вешалку около входной двери. Этот синий шарф и серое пальто кажутся ей очень знакомыми. Леди проводит по их мягкой ткани подушечками пальцев и хмурится, настойчиво пытаясь вспомнить. «Может, видела его в толпе у входа в лицей? Может быть, видела его в раздевалке или на мероприятии… Очень знакомое…». Девушка уже повернулась в сторону кухни, намереваясь пойти туда, когда её ступня зацепилась об что-то тянущее на полу. Слегка споткнувшись, она рукой ухватилась за стену и опустила взгляд вниз. Лодыжку обхватывал ремешок черной сумки. Это сразу привлекло внимание Мари, потому что сумка была сброшена на пол, прямо у порога, в отличии от других вещей, которые были аккуратно расставлены по своим местам. Присев на корточки, она подтащила её к себе, решив посмотреть что внутри. «Видимо он сбросил её с себя, когда заметил незваного гостя дома.» — Маринетт продолжала выстраивать цепочку событий в своем воображении, а её руки уже во всю вытаскивали содержимое, выкладывая на пол возле себя. Носик поморщился, стоило ей найти потайной кармашек с сыром и ощутить этот не столь приятный аромат. — Ну наконец-то! — Вскрикнул Плагг и, подлетев к любимому лакомству, умял несколько кусочков почти в один заход. На это Леди лишь слегка покачала головой и продолжила перебирать учебники с тетрадками, надеясь, что найдет хоть один подписанный его именем. Внизу живота отдавало странным холодком, а над сердцем покалывало. Несмотря на тревожность всей ситуации в целом, Мари ничего не могла поделать с тем волнением, которое она испытывала к тайне имени Нуара, но предметы в сумке заканчивались, а намека хотя бы на инициалы не было никакого. Чувствуя, как от обиды на глаза уже начинали наворачиваться знакомые слезы, девушка нервным резким движением, открыла последний боковой карман. Когда кончики пальцев нащупали пластиковую карту она на мгновение застыла. «Неужели это то, о чем я думаю?» — Достань и посмотри, почему спрашиваешь? — Возмутился черный квамми, смотря на героиню как на идиотку. Маринетт поняла, что последнюю мысль произнесла вслух, но ей было все равно. Достав карточку пропуска в лицей тыльной стороной, девушка на мгновение впала в ступор. Медленно переворачивая пропуск к себе лицевой стороной, в голове не было ни одной лишней мысли. Изо рта вырвался судорожный всхлип, а потом парочка нервных смешков. — Как это можешь быть ты? — Отчаянно спросила Мари, будто фотография Адриана ей ответит. — А ты ожидала увидеть кого-то другого? — Спросил квамми разрушения, склонив голову на бок как типичный кот. И от, казалось бы, глупого вопроса, Маринетт вдруг осознала, что — нет, она всегда чувствовала всей своей душой, что Кот и Адриан это один и тот же человек. Из глаз все же потекли слезы, а кончик носа покраснел. — Что будешь делать теперь? — Плагг взлетел выше, когда ЛедиБаг встала, вытерла запястьем блестящие слезинки с лица и её яркие глаза сверкнули решительностью. — Теперь я знаю, где искать дальше. И думаю, мне пригодится это. — Героиня протянула руку к квамми и забрала у него кольцо разрушения, сразу натягивая его на тот же палец, на котором обычно носит его Адриан. Плагг ободряюще мурлыкнул и спрятался в кольце. Не теряя больше времени попусту, Маринетт выбралась из квартиры так же, как и вошла, через открытое окно. Было около полуночи и она надеялась, что Габриэль Агрест в это время не будет присутствовать в своем кабинете. ************ «Ну хоть что-то осталось предсказуемым» — радовалась героиня тому, что в особняке не горел свет ни в одном окне. По памяти найдя окно кабинета владельца дома, девушка без зазрения совести сломала часть рамы, надавив на неё слишком сильно. Это позволило спокойно отодвинуть преграду, чтобы проникнуть внутрь, при этом не трогая, наверняка, находящегося под сигнализацией замка. А если и сработала какая-то сигнализация или это засняла камера — Леди было плевать. Она быстро подошла к рабочему столу с щелчком включая настольную лампу. На столешнице был относительный порядок, но в основном, это были эскизы одежды или финансовые отчеты. Не заботясь о сохранении этого порядка, Мари начала быстро перебирать бумаги, выбрасывая ненужное прямо себе под ноги. Она искала хоть малейшие намеки на название больницы, в которую могли отправить Адриана. Чеки, договор, рекламный буклет. Не найдя ничего из нужного, девушка дернула за ручку первого же выдвижного ящика стола. Тот не поддался с первого раза, видимо будучи заперт на ключ. Тогда героиня еще раз приложила свою усиленную магией руку и с силой вырвала ящик с корнем, отбросив его на пол с характерным грохотом. От причинённого ущерба и наведенного беспорядка, Маринетт даже почувствовала легкое злорадство. Сейчас она была невероятно зла на человека, которым когда-то имела глупость восхищаться, который с какой-то стати решил, что имеет право называть себя отцом, после того как собственными руками лишает своего ребенка жизни. Обрекает на бессмысленное и пустое существование. Так что хорошо, что пока под руки супергероине попадаются только деревяшки с бумагой, ведь Леди не была уверена, что устояла бы и не нарушила собственные принципы не вредить гражданским. Во взломанном ящичке находится все, что ей было нужно. Пафосно яркий рекламный буклет частной и очень дорогой клиники, а внутри распечатка с чеком и информацией о предстоящей процедуре. Дойдя глазами до строчки с временем, в которое начнется операция, ЛедиБаг сорвалась с места крепко сжимая в левой ладони этот проклятый буклет, а правой выхватывая йо-йо. Девушка в красном покидает особняк Агрестов, разрезая влажный ночной воздух магической леской и направляется за город, надеясь, что успеет добраться к клинике быстрее рассвета. *********** В палате было настолько тихо, что Адриан слышал как монотонно в капельнице перетекает жидкость. Он пустым взглядом смотрел в темный потолок, иногда медленно моргая. Весь тот «коктейль» из успокоительных, которым его накачали, позволял парню только мыслить, остальное тело он практически не чувствовал. Во рту было сухо, язык еле ворочался, руки и ноги отказывались шевелиться. А даже если бы и шевелились — мягкие, но крепкие ремни, надежно фиксировали конечности к стальной больничной кровати. «Как в психушке» — в очередной раз раздражающе подумал блондин. Прикрыв глаза, Адриан еще раз прокрутил в мыслях то, что произошло после того, как его буквально похитил из дома отец. Где-то на полпути Габриэль покинул машину. Ему нужно было на несколько дней улететь в Лондон для решения вопросов по бизнесу, а на последок он обронил сухое: «Увидимся дома через неделю, Адриан» — имея ввиду, конечно же, этот холодный и безжизненный семейный особняк. В тот момент, на все это, губы бывшего героя тронула только злая усмешка, ничего другого парень и не ожидал. Не будет же Габриэль обеспокоен за него настолько, что проведет до больницы и встретит после операции? Только если в параллельной вселенной, где его отец не бесчеловечное ледяное изваяние. Дальше, по видам из окна машины, юноша понял, что его вывезли куда-то за город. Уже в темноте парочка амбалов, оставленных присматривать за ним, грубо вытащили его из лимузина, как только тот остановился. Парень не успел особо разглядеть место, куда его привезли, потому что из рук подчиненных Агреста-старшего, Адриана перехватили такие же два крупных человека, только в ментоловой форме медбратьев. И пускай молодой человек никак не сопротивлялся, ему буквально с порога, в вену на сгибе локтя, вогнали иглу со снотворным. «Папочка постарался перестраховаться, не иначе…» — мелькнула мысль с ярким злым окрасом перед потерей сознания. И пришел в себя он уже вот так: не уверенный, сколько часов был без сознания, надежно связанный и переодетый в больничную пижаму светло-голубого цвета. Из вены на левой руке торчала трубка, ведущая к капельнице, видимо продолжающей вливать в него эту дурманящую гадость. В небольшой по размеру палате он был один, лежащий на массивной кровати. Рядом стояла подставка для капельниц, а по правую сторону было широкое окно, занавешенное белой полупрозрачной занавеской, больше ничего. Видимо место для таких «буйных», как он, потому что обычно в такие клиники приходят добровольно, чтобы спасти свою жизнь. К чему такие сложности, отец. Мог бы попросить своих ребят убить меня прямо там, в ванной и обставить все как ограбление. А так столько растрат денег впустую. Сейчас ему не хотелось думать об этом человеке, но злость пробивалась в поток сознания сама, против воли. Адриан постарался перевести мысли в другое русло. Вспомнить о Мари, об их последней встрече в лицее и тысячу раз проклясть себя за решение перенести разговор на вечер. Там, один на один с ней, в пустой раздевалке, Агрест сомневался всего несколько мгновений. Стоит ли подойти, развернуть её к себе и нагло поцеловать, после чего признавшись, что он и Кот Нуар один человек и он никогда её не оставит. В последний миг, ему показалось хорошей идеей сделать это у Маринетт дома. Теперь парень ненавидел себя за этот выбор. Плавно воспоминания перетекли к ЛедиБаг. У него был шанс признаться и ей. Поцеловать любимую после того, как он снял с неё изоленту, Кот же видел в этих небесно-синих глазах желание. Она хотела этого, и ждала, что он поступит именно так. Тогда Адриан сделал очередной неправильный выбор. Зачем-то решив сопротивляться судьбе до последнего, опуская свой самый последний шанс на жизнь. Что будет с ним дальше было страшно представить. Он станет таким же как Габриэль? Адриану так же будет плевать на некогда близких людей? Ему больше не будет смешно с шуток Нино, не будет интересна болтовня Альи и он перестанет умиляться забавному поведению Маринетт? ЛедиБаг станет для него просто никем, сердце парня рядом с ней перестанет замирать чтобы потом сорваться в бешенный ритм? Уже к следующему вечеру ему больше никогда не станет больно от воспоминания о маме, и Кот Нуар, если он хоть еще раз им станет, никогда уже не скаламбурит. Адриан перестанет навсегда плакать. И смеяться тоже. Больше любовь не заставит сердце трепетать. Его отец не ведал жалости или сострадания. Существовал как робот, выполняя повседневную рутину механически. И пускай у него еще оставались какие-то цели, но это были слабые отголоски прежнего Габриэля Агреста, которые угасали с каждым годом. Адриан не хотел так же. Для него все это было страшнее смерти, и еле слышно зарычав, он дернул правой рукой. Ремень ожидаемо не поддался. Все это бессилие и беспомощность злили, хотя в пору было отчаянно заливаться слезами. Но те остались там, дома, в моменте когда Адриан прощался с Плаггом и одновременно со всеми своими упущенными за день шансами. Сейчас оставалось только смириться и мучительно ожидать утра, а парень был уверен, что процедура назначена именно на него, ведь отец не стал бы тянуть дольше. Слегка склонив голову, юноша окинул взглядом темное окно, за ним лишь слегка было видно черные силуэты деревьев на фоне темно-синего неба. По телу прошелся неприятный холодок, осознание, что это его последняя ночь накатывало волнами, вызывая липкое и мерзкое чувство страха, отдавая всеми оттенками отвращения и неприятия ситуации. Хотелось проснуться от этого, как от кошмара. Адриан ведь всегда был уверен, до момента, как заболел ханахаки, что его ждет два варианта окончания жизни: в первом он мог умереть в любой день как герой Парижа, Кот Нуар. В бою против Бражника, защищая свою возлюбленную напарницу. Перед этим, он конечно же сказал бы парочку пафосных слов или признался ей в любви, получил свой прощальный поцелуй и навсегда закрыл глаза. Во втором же варианте это могло случиться в глубокой старости. Окруженный своими детьми, внуками и друзьями, он ушел бы из этой жизни счастливый, ни о чем не жалеющий. Конечно, судьбу никогда не интересовали чьи-то там планы и надежды, у неё для всех был свой сценарий. И такому неудачнику, как Адриан Агрест была уготована мрачная судьба с подобающей ей концовкой — умереть на операционном столе, когда все его чувства, мечты и надежды вырвут с корнем из плоти, сбросив ворох алых бутонов на серый стерильный пол. Почувствовав першение в горле и слегка закашлявшись, зеленоглазый всерьез задумался о том, что очень хотел бы умереть прямо сейчас от внезапного удушающего приступа. Но тот никак не наступал. *********** Кажется, Адриан опять провалился в сон на неопределенное время. Успокоительные подавляли в нем вообще какое-либо желание к активности или проявлению жизни, так что парень старался держаться в сознании на чистой силе воли. Ему не хотелось упускать и секунды времени, раз за разом стараясь чувствовать что-либо из эмоций. То, что раньше казалось неотъемлемой частью жизни, стало настоящим сокровищем перед своим исчезновением. Приторно сладкий запах защекотал собой ноздри, заставив слегка поморщиться борясь с желанием чихнуть. Это привело его в чувства и позволило еще немного противостоять тяжелому желанию уснуть. Еще он почувствовал, как его голых стоп коснулся холодный воздух, что было странным, потому что до этого в палате было тепло. Адриан медленно открыл глаза и шумно выдохнул, увидев перед собой нависший над ним силуэт. Пока что было сложно понять кто это, потому что зрение еще не привыкло к темноте, а лекарства напускали туманную дымку на окружающую действительность. Несмотря на то, что ночной гость всем телом нависал над телом прикованного парня, кровать почти не прогнулась от дополнительного веса. Его щеки коснулись еле ощутимо, бережно, и парень разомкнул губы, чтобы спросить кто это, но вместо слов получился тихий хрип, потому что горло давно пересохло, а язык так и продолжал непослушно переваливаться со стороны на сторону. Услышав это, темный силуэт отстранился и куда-то пропал на некоторое время из поля зрения Адриана. А когда он решил, что это ему приснилось под влиянием препаратов и снова впал в дрему некто неизвестный вернулся, помог приподнять блондинистую голову и прохладная вода наконец-то коснулась его губ. Пластиковая бутылка гулко стукнулась об пол, а темная тень снова восседала на бедрах пленника. — Кто… ты? — Получилось все равно хрипло и глухо. Без ночного зрения Супер Кота парень чувствовал себя слишком беспомощным. «Как слепой котёнок» — посетила голову неприятная мысль. Все-таки предрасположенность к каламбурам всё ещё была при нём. Тень медленно придвинулась ближе и сквозь тонкую больничную футболку, Агрест почувствовал тепло, исходящее от тела сверху. Носа опять коснулся сладкий запах пыльцы цветов, а уха теплый и мягкий шепот знакомого девичьего голоса, посылая по коже табун мурашек. — А ты меня не узнаешь, Котёнок? — После этих слов, как оказалось, девушка, протянула руку к правому запястью Адриана и освободила его от перетягивающего ремня. Пальцы начали покалывать почти сразу, когда кровь вновь вернулась в некоторые перетянутые капилляры, отдавая неприятным ощущением, но совершенно не важным по сравнению с тем, что творилось сейчас у парня в голове. Сначала он испытал шок, потом неверие в происходящее, потом решил, что это бредовый сон, вызванный адской смесью седативных веществ из капельницы. Ему стало холодно до озноба, а потом резко жарко от мысли что его Леди здесь, совсем рядом, касается сейчас его лодыжек теплыми и мягкими из-за слоя спандекса пальчиками, освобождая от оков. С каждой минутой, он все отчетливее распознавал черты героини, зрение начинало возвращаться и фокусироваться, а пелена тумана все больше спадать. Девушка добралась до его левой руки и остановилась, слегка поглаживая кожу чуть выше запястья. — Потерпи немного, хорошо? — Почему-то голосом полным вины попросила Леди и, отстегнув ремень потянула длинную иглу из вены. Адриан не сдержал совсем кошачьего шипения, но не дергался и застыл на месте, всей кожей чувствуя, как длинный наконечник иглы медленно выползает из-под кожи. Ощущения были не из приятных, но с ним случались вещи и похуже. — Ну вот и все, ты молодец, Котик. — Большим пальцем героиня продолжала зажимать место прокола на его коже, что бы не текла кровь, а второй рукой она по привычке слегка взъерошила его волосы. — Ты знаешь кто я. — Это был не вопрос, а утверждение с восклицанием, но несмотря на всё изумление, это получилось сказать довольно вяло. Адриан не видел глаз ЛедиБаг, только расплывчатый черный силуэт, сидящий на его бедрах. Он чувствовал её тепло, сладкий, почему-то очень знакомый, запах и нежные прикосновения к себе. От всего этого дыхание в его грудной клетке спирало, а тело начинала бить неконтролируемая дрожь. Слишком много эмоций за одну ночь, кажется Агрест перенервничал. А может это все препараты. — Извини, но мне пришлось узнать. — Они оба понимали, что речь сейчас шла не только о его имени. О болезни Леди тоже узнала, и, вероятно, догадалась, что является её первопричиной. — Что будет дальше? — Голос Адриана был полон какой-то обреченности. Пока его тело тянулось к теплу возлюбленной, душа терзалась муками не взаимности. Какой был смысл в том, что ЛедиБаг пришла вытащить его из этой передряги? Не логичнее ли с её стороны было оставить все как есть и быть уверенной, что наивно влюбленный в неё Кот выживет? — Дальше мы уйдем отсюда и вернемся в город. Совсем скоро рассветет и начнется утренний обход пациентов. — Если героиня и поняла контекст вопроса, то решила на него не отвечать, переведя тему. Парень закрыл глаза и рвано выдохнул, ухмыляясь своим мыслям. — Почему ты решила, что я должен уходить отсюда? Наступила тишина. Адриан не понимал, чего хотел больше — чтобы ЛедиБаг ушла или чтобы она осталась. Он не нуждался в её жалости и не хотел бессмысленных попыток альтруизма со стороны героини. Его тошнило от мысли, что девушка делает все это только из чувства вины. Он хотел лишь любви и взаимности, или умереть вместе со своими чувствами, чтобы никому больше не мешать. Теперь он начинал понимать, почему Маринетт злилась на попытки Агреста с ней сблизится, а ведь ещё некоторое время назад проклинал самого себя за нерешительность. Теплые маленькие ладони коснулись его похолодевших и дрожащих пальцев. Не ожидавший этого прикосновения Адриан дернулся всем телом и распахнул глаза, перед которыми был едва различимый силуэт девушки. Вскоре на безымянном пальце правой руки он ощутил такую знакомую и приятную тяжесть кольца разрушения. Мигнула зеленая вспышка, и над головами молодых людей зависло два маленьких неоновых огонька глаз квамми. — Конечно должен. Или ты считаешь, что стать похожим на кого-то вроде твоего отца решение получше? Если так, одно твое слово — и я уйду. — Спокойно ответила героиня. Тепло её рук покинуло ладонь парня, и сама она бесшумно встала, отходя от кровати и сливаясь с темнотой вокруг. Мари стояла к нему спиной и смотрела в светлеющее приоткрытое окно. Её руки были скрещены под грудью, потому что она не могла унять нервную дрожь в пальцах, как впринципе и во всем теле. Девушка боролась с желанием кинуться ему на шею, обнимать и умолять пойти с ней. Но этот выбор Адриан должен сделать сам. Героиня не собиралась манипулировать его чувствами, лишая последнего шанса на жизнь. Даже такую, без души. Поэтому она и нервничала как никогда в жизни, сомневаясь, что её выдержка не рухнет, если Агрест откажется идти с ней. Время тянулось как плавленая резина, может прошла минута, а может и десять, но услышав такое привычное и родное «Плагг, когти» Леди не сдержала радостной улыбки на губах. ************* До самой черты города ЛедиБаг придерживала своего напарника под руку, позволяя ему скинуть часть своего веса на неё и опереться на плечо. Они останавливаются всего пару раз, чтобы накаченный успокоительными парень мог отдышаться, и справившись с головокружением, двигаться дальше. К моменту, как на их пути встречаются первые многоэтажки и высокие фонарные столбы Коту становится лучше, он может перемещаться на своем шесте без помощи Баг. Но та все равно не сводит с блондина взгляда, готовая в любой момент его подстраховать. Небо над ними окрашивается в светло-синие тона, на удивление героев, без единого темного облака. Утренняя сырость щекочет горло и героиня борется с желанием закашлять. Нуар не дотягивает до дома всего пару кварталов. Он резко останавливается на одной из крыш и прижимает ко рту руку, начиная судорожно пытаться протолкнуть в легкие воздух. Леди останавливается рядом всего в метре и сматывает леску йо-йо. Все, что ей остается только смотреть и ждать когда приступ закончится. Саму Маринетт вывернуло целой клумбой черных соцветий по пути в клинику где-то между деревьями и трассой. Девушка все еще не могла отделаться от стоящего в носоглотке приторного вкуса сладковатого железа и запаха пыльцы. Адриан медленно опустился на колени и героиня последовала за ним. Её рука дрогнула в попытке его коснуться, но остановилась так и не поднявшись. Мари чувствовала, что не имеет сейчас на это права. Перед острыми женскими коленками рассыпался целый ворох красных лепестков и темных шипастых стеблей, пока парень заходился в тяжелом кашле, а по его губам стекала кровь. Над горизонтом ярко мигнул и заалел рассвет, с каждой минутой стремительно освещая крыши Парижа и два одиноких силуэта героев, окруженных рубиновыми лепестками. Приступ прошел так же быстро, как и начался. Возможно, присутствие рядом Леди, сыграло в этом не последнюю роль. Легкий порыв ветерка вскружил часть лепестков, унося некоторые дальше по крыше или вообще вниз. Только один из них легко упал на бедро героине, и та проследила за ним взглядом. Пока Адриан пытался избавиться от вязкой крови во рту, и перевести дыхание, медленно приходя в себя, ЛедиБаг все сверлила взглядом этот лепесток и в мысли приходила какая-то очевидная ясность. Чувство было схожим с тем, когда она понимала как использовать выданный ей магией супер шанса предмет. Так и хотелось вскрикнуть «Ну конечно! Это же очевидно!». Но вместо этого Маринетт закашлялась сама, прижав ладонь к губам. Услышав как напарница кашляет, Кот вскинул на неё виноватый взгляд. По началу он решил, что девушке просто стало дурно от такого зрелища. Еще бы, не каждый выдержит спокойно смотреть, как другого человека выворачивает целым букетом и литром крови в придачу. Вот только Адриан быстро понял, что её кашель совершенно другого характера. Его догадка подтвердилась быстрее, чем он смог до конца сформулировать эту мысль в голове. Отстранив миниатюрную ладошку от губ Леди кратко взглянула на нечто содержимое в ней и облизнула кончиком языка нижнюю губу, собирая мелкие капли крови. По загривку Нуара прошелся холодок, а в голове наступила тишина. Мысли просто покинули его сознание, потому что это уже было слишком. Он продолжал следить нечитаемым взглядом за действиями ЛедиБаг и молчать. — Кхм… — Слегка откашлялась девушка, стараясь убрать першение в горле и не глядя в глаза Кота, протянула свою свободную руку к его руке. Приподняв ту за запястье, и, перевернув кверху ладонью, она накрыла её своей, в которой что-то прятала от глаз героя. — Знаешь, мне кажется цвет один и тот же. Как считаешь? — С этими словами ЛедиБаг убрала свои руки, оставив на когтистой перчатке широкий и бархатный лепесток угольно — черной розы. Сверкающие неоново-зеленой магией глаза застыли взглядом на почти сливающимся с материалом костюма лепестке. Мари не могла понять, о чем в данный момент думает её возлюбленный, потому что тот склонил голову ниже и растрепанная ветром светлая челка скрывала от неё выражение его глаз. Поэтому девушка, нервничая, слегка отвернулась, наблюдая как крыши домов начинают приобретать все больше малиновых и коралловых оттенков. Сердце гулом звучало в ушах, еще никогда в жизни она так не волновалась о чем-либо. Даже когда несколько лет назад, она украла его телефон и пыталась незаметно подкинуть обратно. Прошло более пяти минут, прежде чем Мари краем глаза заметила, как он смотрит на неё в глубокой задумчивости. Если честно, героиня впервые чувствовала на себе такой изучающий взгляд, что занервничала с новой силой. И начала делать то, что у неё всегда лучше всего получалось рядом с Адрианом. — В общем, ты оказался прав и я действительно не разбираюсь в цветах. С чего я решила, что черное это символ смерти? Ха-ха не знаю даже. Вот ты знал, что в Китае цветок смерти красный? Так что это тебе стоило переживать. Почему все думают что черное это что-то плохое? Я такая глупая, накрутила себя сразу чем-то плохим, и вообще… — Быстрый и бесконечный поток слов Нуар прервал одним смазанным движением, притянув смотрящую куда угодно, только не на него Маринетт к себе и крепко прижал её к своему телу в объятиях. Уткнувшись носом в его ключицу, девушка судорожно всхлипнула, затыкаясь. Её руки взметнулись вверх и она крепко обняла его за плечи в ответ. — Так значит, это были цвета наших костюмов? — С хрипотцой в голосе тихо спросил он у неё, нежно проведя рукой по спине героини. Та не доверяя голосу только кивнула. Легкая улыбка коснулась его губ. — Моя Леди, значит ли это, что даже судьбе не понрмяувилась твоя идея с тайной личности? Мари громко фыркнула, не то от смеха, не то от возмущения и отпрянула в сторону наконец-то осмеливаясь взглянуть в родные кошачьи глаза. Он смотрел на неё, как на самое ценное в своей жизни — с безграничной заботой и любовью. И это заставляло сердце Мари срываться в быстрый темп, а бабочек в животе водить хороводы. Девушка не заметила, кто первый из них потянулся за поцелуем, но когда их губы соприкоснулись это было самым восхитительным, что она когда-либо чувствовала. Наконец-то все маски были сброшены, и смерть больше не дышала им в спины. Все встало на свои места, как и должно было быть с самого начала. Это и чувствовал Нуар. А еще он видел такие же чувства в отблеске глаз Леди. Это внушало ему уверенность, что теперь все будет хорошо и разгоравшийся вокруг них рассвет был началом не только этого дня, но и их новой жизни. Вместе