***
Вот как Гарри любил этим заниматься: держа Драко на весу и царапая костяшками пальцев холодную каменную стену. Полы мантии Драко разлетались в стороны с каждым уверенным движением, и это было так похоже на них — таких разных, но все равно обреченных на вечное сосуществование. Гарри нравилось, что Драко иногда отлучался в туалет и возвращался через минуту с хитрым прищуром серых глаз. Он незаметно совал в карман Гарри свое нижнее белье и уходил, не прощаясь — из Дырявого котла или Кабаньей головы, — лишь напоследок одарив его еще одним шаловливым взглядом. И сейчас, когда он входил в такое узкое тело Драко, единственная мысль, что пульсом билась в его голове, была: «Пожалуйста, пусть с ним ничего не случится. А если случится, пусть это будет не по моей вине». Вот почему они были вместе. Драко вонзил ногти в его шею, и Гарри наклонился, чтобы поцеловать его выпирающую ключицу. Он укусил и облизал припухшие розовые губы, и румянец на щеках, и даже прозрачную струйку пота на виске. Драко в ответ расцарапал его грудь — и Гарри уже не смог отвести взгляда от его раскрасневшегося лица. Драко ударился спиной о стену — в какое-то мгновение руки Гарри ослабели и задрожали — и тихо вздохнул. — Боже… Малфой, ты…я… Упрямый стон прорвался сквозь плотно сомкнутые губы Драко, и, чтобы исправить оплошность, он поскорее добавил: — Почему ты еще не кончил, Поттер? Гарри хотел Драко слишком сильно, чтобы тут же развернуться и уйти, и поэтому он лишь еще сильнее толкнулся в его податливое тело, укусил Драко за плечо и кончил с глухим стоном. — Почему, подери тебя Моргана, ты постоянно это говоришь?! Мы что, куда-то спешим? — зло спросил Гарри и резко вышел из Драко. Тот вздрогнул и осел на пол: ноги отказывались его держать. Внутри у Гарри было пусто, уныло, так, будто из него выкачали всю кровь. — Разве у нас нету времени хоть на что-нибудь? — произнес он снова, но на этот раз в его голосе не было злобы. — Нет, — ответил Драко, вытащил из его переднего кармана свои трусы и исчез с легким хлопком прежде, чем Гарри успел что-либо сказать. Это было к лучшему: он все равно попросил бы его уйти.***
Гарри заговорщицки изогнул бровь и сунул в карман Драко клочок пергамента, пока Грюм с пристрастием допрашивал их об обстановке в лагере. Когда последний перешел к нудной лекции о неизменной бдительности, Драко тихонько вынул листок и прочитал: Я сказал Рону и Гермионе, что сегодня всю ночь буду на разведке. Если ты Снейпу пока не нужен, приходи в Дырявый котел к десяти. И возьми с собой вещи на ночь. Драко оторвался от записки и поднял взгляд: на него выжидающе смотрели зеленые глаза Гарри. Драко незаметно кивнул и потянулся к Летучему пороху. Гарри попытался скрыть улыбку, что плохо у него вышло и вовсе не понравилось Драко. Но он, как и обещал, аппарировал в Дырявый котел в половину десятого с сумкой в руке. Драко заказал себе немного виски — и поплатился за это двадцатью минутами красноречивого убеждения продавца в том, что ему уже исполнилось семнадцать. Вскоре появился Гарри: он поздоровался с барменом так, будто знал его всю жизнь, и в ответ получил ключ и беззубую, но искреннюю улыбку. Гарри мельком прикоснулся к запястью Драко — никто бы и не заметил, не смотри он очень пристально — и поднялся наверх. Драко с минуту погонял остатки виски в бокале, наблюдая за маслянистыми разводами, заплатил за выпивку, сосчитал до десяти и пошел следом. Комнатушка была жалкой, но их собственной, и Драко не на шутку перепугался. Они часто встречались в доме номер двенадцать по площади Гриммо, в темных аллеях и пропахших алкоголем барах, однажды даже в покоях Снейпа в тупике Прядильщиков, но никогда у них не было ничего своего, и поэтому кровь бешеным пульсом застучала у Драко в висках. Самому себе он любил объяснять спешность их утех скорым собранием Ордена, вечными тренировками или дежурствами, но здесь, в этой маленькой комнате с двуспальной кроватью, тумбочками из дешевого дерева и старыми потертыми коврами, оправдания звучали бы жалко. Драко мог отдаться чувствам — и это погубило бы их обоих, ведь враг не дремал никогда. И все же он позволил Гарри медленно и нежно поцеловать себя, позволил раздеть и уложить, как невесту, на кровать. Гарри прикоснулся к каждой клеточке его кожи и пощекотал своими густыми ресницами грудь и живот. Они целовались, глядя друг другу в глаза; Гарри осторожно гладил его затянувшиеся раны и уродливую метку на внутренней стороне запястья. Они, словно в первый раз, исследовали друг друга, обнимались, вновь целовались, и Драко чуть не кончил от неспешного скольжения пальцев Гарри внутри своего тела. Зеленые глаза не покидали его глаз, когда Гарри медленно вошел в него и стал двигаться в таком упоительно нежном темпе, что Драко впервые в своей жизни почувствовал себя абсолютно обнаженным. Он позволил себе прошептать «Гарри», но всего лишь один раз — хоть его губы и были искусаны до крови, — а Гарри все продолжал двигаться внутри него. — Драко, — вдруг простонал он, и его щеки заалели еще сильнее. — Боже…я думаю, я хочу…нет, не так…мне надо сказать тебе, что я — я… Драко выгнулся дугой и закричал в мутный потолок. Оргазм не отпускал его долго, непозволительно долго, а все тело билось в конвульсиях. Когда, наконец, белая пелена спала и перед глазами вновь появилась комната, Драко понял, что Гарри все еще ритмично входит в него, а с его губ слетают беззвучные признания. — Что, Поттер, — Драко проглотил ком в горле, понимая, что все зашло слишком далеко. — Ты еще не кончил? — Да пошел ты к черту. Гарри резко вышел из него — его эрекция еще не успела опасть, — оделся впопыхах и только на пороге оглянулся. — Если ты не можешь принять все это, — он обвел руками комнату, — если ты не можешь принять нас, то нам лучше не встречаться. Я больше не хочу тебя видеть. Прощай. Ключ с тихим стуком упал на кровать. Драко схватил его в кулак и со всей силы швырнул о стену.***
Месяцы медленно сменяли друг друга. Иной раз Гарри изо всех сил приходилось отбиваться от миссис Уизли, которая все твердила ему, что пора бы взяться за учебу и как следует подготовиться к ТРИТОНам. Рон, неожиданно для всех, пошел против матери и заявил, что ничего на свете не может быть важнее решающих сражений. И были битвы, кровавые и не очень; кто-то умирал, но на смену всегда приходили свежие силы и юная кровь. В конце концов настал час пророчества: Гарри должен был сразиться с Волдемортом и исполнить свое предназначение. Он исполнил его. Пока остальные прикрывали его спину, он послал два Смертельных заклятья: в Нагини и Волдеморта, и Темный Лорд перестал существовать. Никогда еще Гарри не видел такого празднества. Что там квиддичные матчи — ни один из юбилеев магического мира не справляли с таким шиком и торжеством. Рон и Гермиона стояли рядом с ним и улыбались, но их глаза казались странно взрослыми на совсем еще юных лицах. Как там говорится в пословице? С сегодняшнего дня начинаю жить заново? Гарри понятия не имел, как провести остаток своей жизни. Помощь пришла неожиданно — по крайней мере, для Гарри — в лице Малфоя, который небрежно пихнул его локтем. — Неплохо, неплохо, Поттер. Приемчики были что надо! — усмехнулся он и незаметно для остальных сунул в карман штанов Гарри клочок пергамента. Обещаю тебе, что больше не буду спрашивать, когда ты кончишь — было написано там. Гарри хохотнул и, не обращая внимания на Рона, который пытался залезть носом в записку, весело посмотрел на Драко. Тот задрал рукава мантии — Черная Метка бесследно исчезла — и поднял в воздух растопыренные ладони. Десять часов. Гарри фыркнул, и Драко вдруг улыбнулся в ответ широкой, искренней улыбкой и немного зарделся. Рон пихнул Гарри локтем. — Да, дружище, тут есть, на что посмотреть! Хорек глупо выглядит, когда улыбается. — Ага, — пробормотал Гарри, не отрывая взгляда от светлых волос Драко до тех пор, пока тот не исчез в толпе.***
Если бы по случайной неосторожности они забыли наложить на комнату Заглушающие чары, весь Дырявый котел был бы уже в курсе нескольких — точнее, трех — очень бурных оргазмов Гарри. Часы на стене били одиннадцать. Драко самодовольно выводил на спине Гарри замысловатые узоры и что-то негромко мурлыкал. — Неужели я никогда больше не услышу эту чертову фразу? — пробормотал Гарри в подушку и потерся о нее щекой. — Неа. — Значит, тебе просто нужно было, чтобы я убил одного злобного волшебника? Драко улыбнулся. — И снова в точку. Гарри перевернулся на бок и приподнялся на локте так, чтобы видеть смеющиеся серые глаза. — Почему ты вдруг передумал? — Потому что я понял, наконец, — Драко нежно погладил его обнаженное бедро, — что для всего этого, для нас, понадобится все время во Вселенной. И теперь оно у нас есть. — Теперь ты признаешь, что есть мы? — Всегда были, разве нет? — Наверное. Нет, точно. Ты прав. — Гарри вдруг задумался, и на его переносице залегла маленькая морщинка. — Драко Малфой, сегодня ты начинаешь жить заново. Что будет дальше? Драко долго молчал, то и дело щекоча пальцем зацелованные губы Гарри. — А дальше, — наконец сказал он, и его голос был странно серьезен, — я хочу узнать, сколько раз за эту ночь ты еще выкрикнешь мое имя. — Малфой… — простонал Гарри, вновь переворачиваясь на живот. — Именно так, мой герой. — Драко усмехнулся. — Сейчас мы будем наверстывать упущенное время.