Всё повторится

Ужасно прокуренная гримерка. Но кажется, что находящимся внутри людям абсолютно всё равно - они в своей стихии, в своей рок-н-ролльной сказке. Фактически никто не замечает невзрачную фигуру в тёмной одежде, которая прошмыгнула к окну, чтобы впустить поток холодного свежего воздуха в душное помещение. Прохладный ветерок ночного шумного Нью-Йорка ворвался так, словно окатил ближайшие объекты холодной водой. Не выдержав конкуренции, горький табачный дым спешит покинуть помещение через открытое окно и щели между дверью и дверным проёмом. Тем временем темная фигура уже занимается журнальным столиком, который никогда не видел ярких глянцевых переплетов, несмотря на своё название. Вся поверхность устлана различной едой, именуемой "снэками" и бутылками с крепким алкоголем. Худые руки стараются собрать пустые одноразовые тары, дабы отправить их в чёрный мусорный пакет. Смех и пустые разговоры сливаются в один гул, по контексту которого понятно, что группа хочет продолжить праздновать удачно отыгранный концерт в соседнем увеселительном заведении. Девушка подмечает, что теперь будет проще убирать гримерное помещение и, что убрать его можно будет целиком. Поэтому она начинает сворачивать шуршащие упаковки, откладывая их на завтра, ведь завтра снова концерт, а значит всё повторится. -Я пас. Голова болит уже какой день... Мне ещё этой шумихи не хватало. -Пропускаешь всё веселье, Эйс. Если б ты не ширялся, то не было бы таких последствий. Я тебе говорил завязывай... -Заткнись ты. Без тебя тошно. И я не внутривенщик. Чушь не неси. -Без разницы. Тебе здоровье видимо не нужно. Решил в клуб двадцати семи попасть? Так ты опоздал на пару лет. -Иди уже куда ты там шёл. Обойдусь как-нибудь без твоих советов. И ещё... Оставь свои тупые шутки при себе, Джин. Парни засобирались, а гитарист развалился на диванчике перед журнальным столиком. -Вайт, смотри чтобы Эйс передоз не словил. Он нам ещё нужен. -Если мне за это заплатят, то обязательно прослежу за тем, чтобы он остался жив. -Мы на тебя рассчитываем, - добавил Пол, предвкушающий будущий отрыв. Ребята ушли, оставив после себя гробовую тишину. Эйс закрыл глаза, откинувшись на спинку дивана и запрокинув голову назад. Музыкант выглядит очень уставшим даже несмотря на грим на лице. Оно и понятно: концерт был на высшем уровне с огромной самоотдачей. А если у Эйса ещё и всё это время болела голова - можно понять, почему ему так хреново. -Эйс, может я вызову такси? -Не надо, - не открывая глаз, отмахивается Эйс. Сотрудница стаффа продолжила убирать еду со столика. Оставалось лишь убрать несколько бутылок и протереть стеклянную поверхность. Гитарист уже успел поменять своё положение и теперь просто сидел, смотря в сторону, осушая алкоголь прямо с горла. Не успела девушка дотронуться до последнего оставшегося спиртного, как ей помешал сидящий парень: -Оставь. Тогда Вайт принялась за протирку гладкой, теперь пустой за исключением одной бутылки, поверхности. Эйс, пошатываясь из стороны в сторону, прошёлся за стаканом и вернулся на своё место. Тишина немного давит и создаёт какую-то неловкую обстановку. В этом затянутом молчании раздаётся звук наливающейся жидкости, которая бьётся о стенки стакана. -Выпьешь вместе со мной? Девушка отрицательно мотает головой, упрямо смотря на начищаемый элемент мебели. -Ладно тебе, ты и так уже всё сделала. Стол уже как новенький. Сейчас в стекле дырку сделаешь, если столько тереть будешь, - отнимает тряпку уже достаточно подвыпивший гитарист, - давай ты, типо, закончила работать. Можно подумать, что каждый день тебе предлагает выпить популярный рок музыкант. -Отдайте, пожалуйста... -Пф... Ну выпьешь и отдам, - говорит Фрейли, наливая золотисто-янтарную жидкость, попутно разливая половину на чистый стол. Девушка берет мокрый стакан и неуверенно делает глоток горького виски. Она с надеждой поднимает глаза на музыканта, но тот настойчиво указывает продолжать пить. Горло словно горит и хочется выпить воды или еще чего, но только не это пойло. Вайт делает последние усилия, чтобы допить остатки, после чего ставит стакан обратно. Голова отяжелела и хочется сесть, а лучше лечь, потому что алкоголь на голодный желудок вызывает тошноту и легкое головокружение. -Верните, пожалуйста, тряпочку... -Подойди и забери, - ухмыляется гитарист. Вайт делает несколько шагов, спотыкается о несчастный журнальный столик и падает на пол, пытаясь ухватиться за диван, чтобы сразу же встать. Но тело кажется невозможно тяжелым, а руки плохо слушаются. Эйс заботливо усаживает несчастную рядом с собой: -Что же тебя так развезло? Не пила никогда? В ответ девушка отрицательно мотает головой, смотря в левый нижний угол, пока, с другой стороны, парень наливает еще один стакан, сразу отпивая несколько глотков. -Выпей – станет лучше, - фактически вливает виски в свой объект внимания. Вайт уже потерялась в пространстве, сама тянется к стакану, будто в нем есть что-то такое, что необходимо постичь, дабы продолжить существование. Впервые за этот вечер – ребята смотрят друг другу прямо в глаза. Эйс гладит своей холодной рукой её горячую щеку, а другой играет с чужими светлыми волосами. -Как ты? А в ответ девушка неожиданно даже для самой себя – хихикает, отводит взгляд, а затем замолкает и снова смотрит, но уже кокетливо. Скромно, но вызывающе. Выжидает. Эйса долго уговаривать не надо и он делает первый шаг, целуя сжатые губы. В первую минуту девушка даже не шевелится, но затем подаётся навстречу. Парень становится настойчивее, оставляя грязные черно-серые следы от своего грима, которые смешиваются со слюнями. Руки блуждают по хрупкому женскому телу – быстро и рвано, будто куда-то спешат. Эйс притягивает Вайт на себя, заставляя сесть к нему на колени. Она держится своими изящными руками за его плечи, как за спасительную соломинку, пока он до боли сжимает её бедра. Поцелуи становятся похожими на динамичную одностороннюю игру: сначала он старается поцеловать как можно глубже, но в следующий момент кусает, немного оттягивая губу на себя. Гитарист виртуозно владеет не только своим струнным инструментом, но и своим телом. Вайт чувствует во рту какую-то горечь, от которой немеет язык. Картинка плывет перед глазами. По коже бегут мурашки, как от окунания в ледяную воду, но вместе с этим – чувство нереального жара. Ей это нравится. С закрытыми глазами она ощущает себя так, будто скатывается с горки в бассейн, сидя на раскаленной сковороде. В мыслях она умирает от того, что захлебывается в бездонных водах и одновременно с этим – от жажды, лежа на раскаленном песке. Последнее, что она видит, как ей кажется – перед кончиной – небо. Оно падает на неё, сдавливает и не дает дышать. Слишком синее, слишком светлое. Вайт закрывает глаза руками, но голова раскалывается от яркости. Тошнота выкручивает внутренние органы. Она не видит ничего, кроме темноты, которая в момент поглощает её, не оставляя всех этих чувств. Только тепло и приятный запах любимой лаванды. Ближе к утру Вайт проснулась. Натянула валяющуюся на полу одежду и доделала уборку. О прошедшей ночи ей будут напоминать темные пятна на шее, следы от укусов и несколько синяков. Прямо перед тем, как уйти домой до вечера – она разбудила спящего Эйса, который накрылся от холода собственным костюмом. -Как голова, Эйс? -Раскалывается... -Значит вечером снова не пойдешь праздновать отыгранный концерт? -Только если ты снова будешь маячить перед глазами, протирая этот грёбаный столик. Сегодня снова концерт, а значит всё повторится.