На крыше

Всё тело было покрыто большими гематомами жёлто-синего цвета, синяками и ранами. Лиза сидела на своей кровати, поскуливая от боли по всему телу. На её теле почти не осталось живого места. На ноге кровоточила рана, алая кровь стекла на пол, заливая его. Андрющенко аккуратно достала из-под кровати аптечку, перематывая бинтом свежую рану, которую в очередной раз сделала Кристина. — Гребанная Захарова, — едва неразборчиво выдала Лиза. В квартире было пусто, только Андрющенко нарушала тишину, скуля от боли. Её мамаша ушла от неё, как только ей исполнилось 15 лет, ни разу за 2 года она не осмелилась встретиться с Лизой. Мама Андрющенко каждый месяц оставляла пятнадцать тысяч рублей в почтовом ящике, на которые девушка хотя бы как-то могла питаться и платить за квартиру. Но этих денег не хватало, поэтому она подрабатывала на кладбище, где находилась наедине с трупами. Никто из компашки Кристины не совался туда, поэтому ей там было легче, чем за его пределами. Ей было одиноко и хуёво в который раз, потому что её бросили. Её родная мать бросила! От этой мысли Лизе хочется сдохнуть где-то в подворотне, чтобы её просто навсегда забыли. Потекли слезы, они капали на раны, от этого остановилось ещё больнее, но никакая физическая боль не сравнится с моральной, которую Лиза испытывала каждый ебаный день. Андрющенко испытывала отвращение и ненависть к себе, ведь она такая тварь, которая никому нахуй не нужна. Она била свою раненую руку об пол, пытаясь заглушить эти долбанные мысли. Время, которое Лиза провела в своих мыслях, пронеслось так быстро, что она не заметила, как на улице уже стемнело. Старые фонари загораются слабым светом, освещая потрепанную улицу. Там на земле валяются окурки сигарет и старые бутылки из-под пива. Этот район — не из самых лучших мест. Сюда редко вообще кто заглядывает — боятся. Боятся Захарову и её компанию, они же типа гроза района и бьют ебало таким неформалам, как Лиза, всем чужакам, а может и просто тем, кому хочется. Блять, как же хуёво жить напротив квартиры с этими Захаровыми, дочь которых избивает тебя едва ли, блять, не каждый день. Она срывает на Лизу всю ту хуйню, которая происходит с ней. Андрющенко часто слышит крики, разбитые стекла. Их пьяный папаша и брат-алкоголик часто дают о себе знать ночью, когда Лиза обычно ложится спать. Из-за них она может не спать ночами, но жалобы никогда не подаёт. И не из-за того, что она боится Захарову, а потому что не хочет проблем на свою задницу. У неё уже их и так слишком много. Сегодня она опять слышит их семейку и знакомый хлопок двери, как Кристина поднимается по лестнице, открывая люк на крышу. Только Андрющенко знает, где прячется Захарова по ночам и где у неё запас бухла и сигарет. А всё очень просто, крыша — её любимое место. Она тоже там часто сидит и смотрит на небо, когда никого нет и как-то нечаянно заметила тайник Кристины. Лиза аккуратно потянулась вниз за телефоном, посмотрев на его экран. Завтра воскресенье, так что в школу ей идти не надо. Взяв в руки телефон, она заметила сообщение от Киры, пришедшее пару минут назад: «Лизок, я к тебе сейчас домой зайду, а то это, блять, тетрадь, короче, у тебя забыла». «Черт, это плохо», — прозвучали мысли в голове Лизы. Кира была лучиком солнца в ее мрачной жизни — из-за лизиного характера с девушкой почти никто не общался. С Кирюшей они были очень хорошими друзьями, наверное, только из-за неё Лиза ещё сидит тут живая. Андрющенко не хотела, чтобы она её видела в таком состоянии, ведь Кира и так в плохих отношениях с Захаровой. Именно Кира заступается за Лизу, когда у Кристины очередной порыв злости, но когда той нет, Кристина её избивает до крови или потери сознания. Также она не хочет говорить, потому что, если Кира, скажет что-то поэтому поводу Кристине. Тогда уже Медведева будет избита. Лизе страшно даже об этом думать. Она медленно поднимается, убирая все так называемые улики, но до конца не успевает. Звонок в дверь. Андрющенко, прихрамывая на правую ногу, чуть-чуть открывает дверь, заглядывая в щель, и после этого уже открывает её нараспашку. — Здорова, малышка! — с хорошим настроением говорит Кира, уже чувствуя что-то неладное. — Привет, — натягивая улыбку через боль, говорит Лиза, убирая прядь черных волос за ухо. — Проходи. Кира быстро шмыгает за дверь, снимая свои поношенные кроссовки и входя в знакомую комнату. — Блять, Лиз, это что за хуйня? — смотря на Лизу злым и непонимающим взглядом, Кира сжимает кулаки. Тут Лиза вспоминает, что забыла вытереть кровь, вытекшую из правой ноги. Лиза хотела что-то сказать, но её тут же перебивает Кира. — Это опять Захарова?! — Кира направляется уже к двери квартиры Кристины, попутно надевая кроссы. — Кира, стой! Медведева оглядела Лизу подозрительным взглядом, подошла к ней вплотную и аккуратно подняла футболку, увидев синяки и гематомы. — Тварь! Если не понимает по-хорошему — будет ей по-плохому, — Кира уже направилась к квартире напротив.