Любить тебя - значит, вечно проигрывать

Они сидели на обрыве, чье основание терялось где-то в серой пустоте, и смотрели на бесконечно вращающуюся спираль в небе, в которой растворялись последние крохи вселенной. Это даже можно было бы назвать прекрасным, если бы не величественный ужас происходящего. Кристина украдкой бросила взгляд на сидевшего рядом Стивена. Он неотрывно смотрел в смертельный круговорот, и ей стало безумно интересно, о чем он думает. Почему-то она была уверена, что, в отличие от Стивена Стрэнджа ее мира, у этого уничтожение вселенной вызывало не любопытство, а сожаление. Но, может быть, она и ошибалась, и все они действительно одинаковые. Кроме них двоих, людей в этом мире уже не было. Насколько давно — Кристина не могла бы сказать. Размышления об этом навевали печаль. Она только знала, что последний местный житель сейчас висел на кованом заборе, проткнутый острыми пиками. Скоро здесь не останется ничего и никого. Вокруг царила удивительная тишина. Казалось, будто звуки исчезли отсюда первыми. Их утянуло в великие жернова, перемалывающие саму структуру мира. Кристине вдруг подумалось, что после всего произошедшего ей действительно нужна тишина. Она оглянулась. Святилище все ещё стояло вдали у них за спиной, но разрушение уже почти подобралось к крыше и будто примерялось, с чего лучше начать: с темного покрытия, труб вентиляции или, может быть, круглого окна со странным знаком. Как ни старалась Кристина избежать этого, но краем глаза она все равно заметила висящее на решетке тело и, вздрогнув, отвернулась. — Ты когда-нибудь думал о последствиях? — спросила она сидящего рядом Стивена. — Постоянно, — ответил он, не отрываясь от созерцания неба. — Почему ты спрашиваешь? — Потому что мне кажется, что Стрэндж из этого мира не задумывался, — сказала она, разглядывая его профиль. — Я не могу не думать о последствиях, потому что я же… — Стивен осекся, и Кристина попыталась продолжить за него. Нормальный человек? Ответственный волшебник? Она была уверена, что он смог бы опровергнуть любое из этих утверждений. — Умею думать, — закончил он. — Даже не знаю, что на это ответить, — рассмеялась она и быстро замолчала: смех здесь показался ей неуместным. — Наверное, ты должна сказать, что если и умею, то в недостаточной степени. Или что, если бы это действительно было так, не случилось бы последствий. Она бросила на него серьезный взгляд: — Неужели твоя Кристина такая злая? Стивен заметно смутился, и Кристина подумала, что это даже мило: Стивен Стрэндж в ее восприятии был слишком самонадеян и высокомерен для смущения. Может быть, он решил, что она с ним флиртует или обижается на него? — Прости, иногда меня заносит, — ответил он. Значит, решил, что обиделась, и извинился. Неужели это тот самый Стивен Стрэндж? — Скорее, это я забываю, что ты другой, — Кристина чуть улыбнулась. — О чем я говорю? Наверное, нет никого, кто бы хорошо знал Стивена Стрэнджа. — Но вы ведь с ним?.. Было что-то абсурдное в этом вопросе. С ним — это с кем? Со Стивеном Стрэнджем. А кто спрашивает? Стивен Стрэндж. И при этом спрашивает так, словно говорит о постороннем человеке. Хотя так оно и есть — Ты уже спрашивал, — проговорила она. — И я ответила, что все сложно, а ты добавил, что в этом вы с местным Стрэнджем похожи. Он вздохнул: — Кристина в моём мире на днях вышла замуж. — Ого! — удивлённо воскликнула Кристина и с трудом удержалась от возгласа: «Неужели она смогла?» — Да, за моего фаната, представляешь? — продолжил он и широко улыбнулся. Это была улыбка превосходства, такая привычная для доктора Стрэнджа, которого знала Кристина. И такая привычно неприятная. Наверное, это отразилось на ее лице, потому что его улыбка сменилась растерянностью и замешательством. Он отвёл взгляд. Кристина внезапно испытала чувство удовлетворения от того, что этот человек, обладающий почти безграничным могуществом, стесняется ее. Что он вообще еще умеет смущаться. — Я не любила Стивена, — сказала Кристина, и ее посетило странное чувство, будто она прыгает в воду со скалы, а глубина неизвестна. Он удивленно воззрился на нее. — Я им восхищалась, — продолжила она. Стивен криво улыбнулся: — Как экспонатом в музее? Кристина понимала, что он пытался шутить, но ей не хотелось смеяться. Ей хотелось откровенности. — Как торнадо. Стивен молчал долго. Кристина испугалась, что была слишком груба. Этот чужой ей человек был одновременно близок, но хотелось, чтобы он понял. — Я не так уж плох, — наконец прервал он молчание. — О, нет, ты великолепен, Стивен, — улыбка Кристины была чуть горькой. — Но любить тебя… — она сделала паузу: — Любить тебя — значит, вечно проигрывать, — Она видела, что он хочет что-то сказать, и подняла руку, останавливая его: — Проигрывать твоим усилиям стать лучшим нейрохирургом, твоему желанию постичь тайны Камар-Таджа. Проигрывать твоей жажде быть лучшим. Никто не должен обойти Стивена Стрэнджа. Тебе во всем надо быть лучше всех. Она замолчала, но звучание последних слов повисло в воздухе, словно звук лопнувшей струны. — Ты ведь все это своему Стивену Стрэнджу не говорила? — спросил он. — Думаю, твоя Кристина Палмер тоже тебе этого не говорила, — засмеялась она. — Она так и не думает! — с неожиданной горячностью и обидой воскликнул Стивен и тоже улыбнулся. Кристина чуть прикусила нижнюю губу, чтобы не выпалить в ответ: «Боюсь, мы все однажды приходим к этой мысли, Стивен». Потом она хотела напомнить, что Кристина Палмер из его мира вышла замуж, но тоже не стала. Она решила ничего не говорить и тут же подумала, что Стивен Стрэндж — любой и каждый из них — из-за этого ее молчания с лёгкостью придет к выводу, что он прав, как всегда. С другой стороны, может, это и к лучшему. Это не ее Стивен Стрэндж… — Знаешь, — вдруг сказал он, глядя в разрушающееся пространство, — ты права. Я трус. Я боялся сказать Кристине то, что сказал тебе сегодня. Я находил множество оправданий. Они, честно говоря, мне и сейчас кажутся весомыми, но по сути я оправдывал свой страх, что Кристина мне откажет, — он бросил на нее взгляд, — что она скажет то же, что ты сказала сейчас. Ты права, я боюсь проигрывать. Кристина часто заморгала, потому что чувствовала, что ещё чуть-чуть и слезы покатятся по щекам. Все это было неправильно. Она не должна была говорить Стивену Стрэнджу такое, а он не должен был так отвечать. И всё-таки она сказала, а он вместо того, чтобы возмутиться и привычно доказать свою правоту, согласился с ней. Убедить себя, что это другой Стивен Стрэндж, не получалось. Она хотела, чтобы он был таким. Чтобы они все были такими! — Стивен, я не… — начала Кристина и запнулась, потому что сзади раздался шипящий звук. Их обоих осветило голубоватым светом из звездообразного портала. — Привет! — лицо Америки светилось улыбкой. — Я вас нашла! Кристине показалось, что Стивен прошептал: «Вовремя». Она не сказала бы, чего в тоне его голоса было больше, — облегчения или сожаления. Впрочем, она не могла бы ответить, чего бы хотелось ей самой. Стивен встал и протянул ей руку. Она вложила в его свою, тоже поднялась и прошла к порталу. Изображение за светящейся звездой сменилось на знакомую лабораторию. В последний момент перед проходом Кристина почувствовала, как Стивен чуть сжал ее пальцы, но не обернулась. Пусть все будет так, как есть.