Отключив эмоции

      День первый.       Солдат военной полиции погиб, спасая моего брата, Ильяс потерял сознание. Я остановила кровотечение и перевязала ногу, как он меня учил. Осмотрев его вещи, удалось найти немного бинтов, свежие грибы, полную флягу с водой, этот дневник, карандаш и нож.       У меня с собой были часы и нашивка отца. Я всегда ношу их с собой. Но это не поможет нам выжить.       Титаны, которые на нас напали, какое-то время не уходили. Крутились вокруг и пытались бить по дереву. Хорошо, что оно крепкое. Через три часа ушёл один из них, а к вечеру ещё двое. Они отправились к стене Роза. Трое остались.       Сквозь деревья я видела несколько повозок, но меня не услышали. А ещё мимо леса проходят титаны, их топот оглушает.       Начинает темнеть, Ильяс ненадолго пришёл в себя, но вскоре снова отключился.              День второй.       Я не спала. Отец рассказывал, что несколько лет назад удалось выяснить, что ночью титаны неактивны. Но мне всё равно казалось, что эти чудовища в любой момент могут меня достать.       Самый маленький титан перестал двигаться через час после заката. Двое других отрубились ещё через два часа. Мелкий проснулся раньше, почти с самым рассветом.       Мимо нас прошёл титан, около 15 метров. Он прошёл между соседними деревьями, но не обратил на нас никакого внимания. Если бы он решил нас сожрать…он бы дотянулся. Но почему-то мы его не привлекли. Возможно мелковаты или его напрягает конкуренция. Один из мелких титанов, что всё это время был рядом, попытался залезть на дерево, но у него не вышло. Сейчас он просто сидит и пялится на нас.       Ильяс очухался ближе к двенадцати. Ему плохо. Я напоила его водой и заставила съесть немного грибов. Мы поболтали, он уснул.              День третий.       Вдалеке прошла группа титанов, лошадь солдата ушла. Её напугала очередная попытка титана залезть на дерево. Единственный шанс сбежать от этих ублюдков покинул нас вместе с этой лошадью.       Если пить по три глотка воды и есть горсть грибов в день, мы сможем протянуть не больше недели. Я слышала, что можно есть листву и кору деревьев, но пока не рискую. Очень хочется пить. Солнце припекает даже сквозь крону деревьев. Неба не видно. Жаль. Я по нему соскучилась за три года под землей.       Ильяс вроде пришёл в себя. Но по его словам он не жилец. Левой ноги нет, правая раздроблена и вывернута, скоро начнут отмирать ткани. Я не верю ему.       Он рассказал, что в этот раз им пришлось пойти глубже в лес за грибами. Мальчишки решили поиграть в прятки. Но потом они почувствовали толчки и побежали к Ильясу. А за ними пришли титаны.              День четвертый.       Я поспала несколько часов. Ещё один титан потерял к нам интерес и отправился к стене. Осталось двое. Я назвала их Уродец и Малявка. Уродец примерно метров десять, у него квадратная морда…короткие руки и ноги, живот огромный. Малявка не больше пяти метров, но более пропорциональный. Он раз в несколько часов пытается залезть на дерево, но падает, хотя с каждым разом у него получается лучше.       Ильяс почти всё время в сознании, но ничего не говорит. Иногда он стонет от боли или пытается меня успокоить. У него поднялась температура.       Останки солдата и детей начали есть псы. На них титаны никак не реагируют.       Мы съели часть грибов и выпили по три глотка.              День пятый.       Пошёл дождь. Мы с братом просто раскрыли рты и ловили капли. Ильяс смастерил что-то наподобие чашки из листвы для сбора воды.       Сегодня весь день тучи, поэтому не припекает.       Очень хочется есть, мы так не голодали даже в подземном городе. Начинаю жалеть, что сбежала оттуда. Лучше быть солдатской шлюхой, чем умереть от голода или жажды. Или нужно было отыскать ещё нескольких ублюдков и избавиться от них, чтобы не было о чём жалеть.       Как минимум, нужно было найти рядового Мейса. Этот ублюдок от самого нашего дома и до столицы врал нам. И тех троих солдат, что избили Ильяса перед тем, как выкинули нас в подземелье.       Ильясу стало хуже. Он мучается от боли. Я пела ему. Ему нравится, но он почти не реагирует. Он не должен умирать.              День шестой.       Я опять не спала. Ильяс всю ночь стонал от боли. От него начинает вонять трупом. Иногда он говорит, не приходя в сознание. Зовёт Изабель и извиняется, что не смог спасти её. Плачет.       Мне плохо.       Малявка смог залезть на ветку под нами, но она проломилась. Он переломал ноги, но быстро восстановился. Уродец лежит под деревом, словно отдыхает на лужайке, и постоянно смотрит на нас.       Псы доели всё, что осталось от детей и солдата. Детей звали Шай, Алекс, Астор и Роб, им было по 7, 9 и 12. Все сироты из ближайшего детского дома. У Астора была или есть старшая сестра Дэя. Возможно, она выжила. Имени солдата я не знаю. Русые волосы, глаза светлые, рост около 180, широкоплечий, примерно тридцать лет, служил в военной полиции.              День седьмой.       Ильяс начал бредить, звал отца и маму, проклинал кого-то, называл меня дурой. Он говорит с Изабель, как будто она рядом. Плачет. Стонет. Извиняется и признаётся ей в любви. Меня Ильяс больше не замечает и не реагирует на мои слова. Он постоянно стонет, это невыносимо.       К нам прилетают вороны. Пытаются подойти к Ильясу, но я их отгоняю. Его не будут жрать заживо.       Мы съели почти все грибы и выпили воду из самодельной чашки. Во фляге осталось глотков девять.       Мне снятся кошмары. Вспоминаю того ублюдка со шрамом. Он за мной ходит. Иногда я вижу его между деревьев, но я знаю, что это невозможно. Этот ублюдок давно мёртв.       Мне снится, как он бил меня в подвале. Ещё снится дядя и его друг. Они смеются, душат меня и делают всё, что им хочется. А потом они дохнут. Я убиваю их.       Мне сняться мертвые солдаты караульные. Они умирали на моих глазах. Выпили отравленное мною вино. Они были молодыми.       Мне снится Леви. Я плакала.              День восьмой.       Я убила брата.       Он не приходил в сознание и мучался от боли. Его ноги гнили. Ночью я проснулась из-за криков Ильяса. Ворон пытался выклевать часть его ноги. Я с трудом его отогнала. Ему было больно, Ильяс страдал. Больше нет.       Я вогнала ему в шею нож. Он умер мгновенно.       Ему было 18. Родился 15 октября 827 в Шиганшине в семье капитана разведки Юджина Фрая и танцовщицы Найи Фрай. Ильяса Фрая больше нет. Я забрала его браслет на память.       Грибы закончились, но вода ещё есть.              День девятый.       Я начала терять сознание. Отключаюсь через каждые три - четыре часа.       Я допила воду.       Пела любимую колыбельную. Уродцу, Малявке и даже ублюдку со шрамом понравилось. Я иногда с ними разговариваю. Им нравится моё пение. Титаны перестают двигаться, когда я пою. Колыбельные работают лучше всего.       Хочу еще разок полетать. Жаль, что когда Леви арестовали, забрали все приводы. Мне не хватает полётов. И этого угрюмого парня тоже, он был хорошим.       Мне кажется, я скоро умру. Нет. Я скоро умру.       Дина Фрай родилась 19 февраля 829 года.»              Ханджи перестала читать и на несколько секунд замолчала. В кабинете воцарилась звенящая тишина. Девушка прочистила горло и продолжила отчёт.       - Мы нашли её в ночь с десятого на одиннадцатый день. Девушка все ещё без сознания, но её состояние стабильно. Ожидается… – Ханджи замялась. – Что она очнется в ближайшие сутки. На этом все.       Ханджи села на своё место, теперь встал Эрвин, чем сильно удивил всех присутствующих.       - У девушки также была обнаружена нашивка разведкорпуса. – Эрвин положил её на стол. – Кольцо на веревке, предположительно, осталось от матери. – Этот предмет оказался рядом с нашивкой. – И карманные часы неизвестного происхождения. – Смит положил часы рядом с остальными предметами.       - В 841 году я встретил в Шиганшине двух детей, которые утверждали, что я украл коня их отца. Этот конь принадлежал покойному капитану Юджину Фраю, а данную нашивку он отдал мне перед тем, как погиб, прикрывая тыл отступления. Так что личность девушки можно считать подтверждённой. У меня все, но я хочу передать слово Нилу Доку, представителю военной полиции. – Эрвин сел.       - Дина и Ильяс…Фрай обвиняются в убийстве двух капитанов полиции и четырёх патрульных. – Нил прочистил голос. – В ходе расследования стало известно, что их отец, Юджин Фрай, был незаконнорождённым сыном аристократа. Его жена отправила в столицу письмо незадолго до своей смерти, чтобы о детях позаботились их родственники. Письмо получил Ульрик Фрай. В официальных отчётах его подчинённые отправились в Шиганшину, но дети были мертвы. Официально они заразились от матери и скончались.       Нил на несколько минут замолчал, чтобы дать оставшимся офицерам переговорить между собой. Он сильно нервничал, было видно, что ему жаль детей.       - По слухам, их отправили в подземный город. Но об этом лучше расскажет Леви. – Нил посмотрел на Эрвина, а блондин уставился на своего подчинённого.       Леви нахмурился, всё это ему не нравилось. Было похоже на суд. Он отошёл от стены в углу кабинета и начал говорить.       - Я родился и 25 лет прожил в подземном городе. С Диной Фрай и Ильясом Фраем познакомился в конце 842. – Парень ненадолго замолчал. – Девушка танцевала и пела в лучшем борделе подземелья с 13 лет, её брат лечил местных и занимался документацией в том же борделе.       Один из капитанов фыркнул и прищурился. Он начал тихо шептать что-то сидящему рядом солдату, но ,получив убийственный взгляд Леви, заткнулся.       - Дина рассказала мне, что является дочерью разведчика. И что их выкинули, чтобы они не мешали чему-то. Свою фамилию они скрывали. – Леви выдохнул.       - Что за «ублюдок со шрамом» упоминается в дневнике? – Спросил один из представителей полиции и поднял глаза на парня – Или вам это не известно?       Леви посмотрел на Эрвина, в его глазах читался интерес и жажда правды. Брюнет сморщился.       - Это один из преступников подземелья. Он любил пытать людей, а также часто насиловал молоденьких девушек, если не брать его основной род деятельности. – Леви сажал челюсть. – Он пытался изнасиловать Дину, но она убила его в попытке сбежать. Ей тогда было…примерно 15 лет.       - Ты научил её пользоваться приводом. Насколько она в этом преуспела? – этот вопрос задал Эрвин.       - У Дины превосходный контроль тела, привод — её неотъемлемая часть. Для изучения основ ей понадобилось меньше недели. – Леви старался говорить вежливо и по уставу.       - Как думаешь… - Ханджи замялась. – Она сможет оправиться после этого? – Девушка покосилась на дневник.       Леви задумался и вспомнил, как она изменилась после того инцидента в подземном городе. Судя по дневнику, девчонка стала ещё жёстче и холоднее, а значит, дерьма за этот год произошло немало.       - Я думаю, да. – Леви осекся. – И наверняка она возненавидит этот мир ещё больше и захочет перебить всех ублюдков за стеной, чтобы заглушить боль.       - Вы предлагаете взять в свои ряды ещё одну убийцу? – Представитель полиции сморщился. – Её должны казнить.       - Казнить должны были и Ульрика Фрая. – Эрвин посмотрел на полицейского, который сидел напротив него. – За насилие, взятки, фабрикацию документов и попытку убийства собственных племянников. Судя по дневнику, это была самооборона. И официально Дина Фрай уже мертва 4 года.       - И как же нам это объяснить в столице? – Полицейский не унимался. Ему уж очень хотелось получить повышение за закрытие этого громкого дела.       - Разведкорпус нашёл тело Ильяса и его сестры рядом со стеной Роза. Опознали девушку по характерным шрамам на ладонях и бедрах, поскольку головы не сохранилось. В той же экспедиций была найдена Дина Джей, дочь одного из покойных разведчиков. – Эрвин выдохнул и слабо улыбнулся. – Имя «Дина» очень распространённое. Это не вызовет подозрений. К тому же имя преступницы из подземного города может быть не настоящим. Вы закроете дело по убийству аристократов, при этом не раскрывая своих ошибок. А мы получим хорошего бойца.       Все замолчали. Тишина давила на плечи, придавливая всех в этой комнате. Но в итоге полиция согласилась сфабриковать дело, чтобы замять инцидент с неправоверным наследованием титула и земель одного из своих капитанов.       Дины Фрай больше нет.              Вечер того же дня.       После совещания и дополнительной беседой с Кисом Шадисом Эрвин вызвал Леви к себе в кабинет. Это происходило довольно часто, поэтому брюнет и другие разведчики привыкли к этому. Хотя раньше это и вызывало много слухов, скандалов и негодования среди военных.       Эрвин был заместителем командора разведки. А Леви был его подчинённым. Рядовой, который не входит в стандартную структуру корпуса. Отдельное лицо, которое имеет больше власти, чем кажется. Брюнет подчиняется только Эрвину. Приказы других он может спокойно не исполнять.       Леви мог заходить в кабинет Эрвина без стука или предупреждения. Блондин дал понять, что доверяет ему все свои секреты и свою жизнь, но злоупотреблять доверием своего начальника брюнет не планировал.       Он не соблюдал примерно половину военных правил, не отдавал честь и не лебезил перед начальством. Часто использовал брань и физические наказания по отношению к провинившимся рядовым и новобранцам. Но к Эрвину его отношение всегда было исключительно уважительным, насколько позволяло его воспитание и характер.       Леви постучал, получил разрешение и зашёл в заставленный книгами и папками с отчётами кабинет. Было чисто. Недостаточно по меркам парня, но лучше, чем у большинства разведчиков. Одним из условий сотрудничества этих двоих было обещание не нарушать личные границы и не пытаться переучивать друг друга, поэтому единственным местом в штабе разведки, в котором Леви не убирался, был кабинет Смита. Хотя иногда и хотелось протереть пыль на полках.       - Ты что-то хотел? – Леви тихо подошёл к столу Смита, тот в этот момент крутил в руках какой-то листок.       - Да… Думаю, это лучше отдать тебе. – Эрвин слабо улыбнулся и протянул ему листок. – Это было в дневнике. Сам дневник придётся уничтожить, но мы сделали копию. А это было спрятано под обложкой.       Брюнет аккуратно взял лист. Осмотрел его со всех сторон и потом развернул. Леви вновь задохнулся за секунду. Ему вновь придётся учиться дышать заново.       На пожелтевшем и немного потрепанном листе бумаги был схематичный, но аккуратный рисунок. Изабель, Фарлан, Леви, Ильяс и Дина сидели за столом и пили чай. Всё было нарисовано с бокового дальнего места. Там обычно сидел Тай. Этот белобрысый засранец оказался неплохим художником.       - В дневнике есть запись, что этот рисунок был сделать парнем по имени Тай. – Эрвин заговорил только через несколько минут. Он дал Леви время, чтобы прийти в себя. – Я узнал о нём у Нила.       - И что с ним? – Леви поднял глаза на своего командира. Где-то внутри стало чуть теплее. – Дине станет легче, если удастся привезти к ней этого засранца.       - Он мёртв. – Эрвин сдавленно выдохнул. – Судя по официальным отчётам, после убийства двух капитанов брат и сестра сбежали, но предупредили Тая. Парень две недели скрывался в подземелье. А потом его нашли мёртвым. Его убили остатки твоей же банды или кто-то из военной полиции. Возможно, его заказала жена Ульрика Фрая.       - Как? – Короткий вопрос. Просто вопрос. Но чтобы просто его задать, Леви пришлось подавить все свои эмоции. Единственным плюсом было то, что Эрвину не пришлось пояснять, что именно Леви хочет узнать.       - Многочисленные травмы. Его забили до смерти. Возможны пытки. – Эрвин сложил руки в замок. – Тело было найдено на нижнем ярусе. На свалке. Я думаю, он прикрыл Дину и Ильяса. Все последствия убийства были повешены на него. Но я не могу понять, почему он остался под землёй и вообще прикрыл их.       - Он был влюблён в Дину. – Леви тихо опустился в кресло. Он не смотрел на своего командира. Его глаза были прикованы к рисунку. Дина была нарисована подробнее остальных.       - Не ушёл, потому что нужно было запутать полицию. Скорее всего, обставил всё так, что военные не были уверены в побеге и искали их под землёй. – Леви прикрыл глаза. – Он дал им время, чтобы они смогли уйти.       Эрвин долго молчал. Может думал о том, что делать с будущем членом разведки. Может гадал, что в голове у его лучшего солдата. А может, подбирал слова.       Леви был благодарен его молчанию. Глупые слова сожаления и скорби ничего не изменят. Парень не хотел их слышать. Сейчас он просто пытался привыкнуть к новым дырам глубоко в себе. Точнее, привыкнуть к тому, что они стали больше.       Он оставил их под землёй, надеясь, что те смогут выжить. В убогом и опасном месте под столицей было безопаснее, чем на прекрасных просторах за стеной. Леви оставил их там и смирился с тем, что больше никогда их не увидит. Это был его выбор. И он вновь оказался неверным.       Дина и Ильяс убили солдат. Эти двое стали жертвами нападения титанов. Девушка, возможно, потеряла рассудок, а парень был убит её же руками. Тай погиб под землёй, пытаясь уберечь дорогих ему людей. Этот мальчишка сделал выбор в пользу чувств, а не выгоды. Возможно, впервые в жизни.       - Расскажешь ей? – Почти через час спросил Эрвин. Всё это время Леви молчал и не двигался. А блондин тихо работал.       - Она должна знать правду. Хотя бы сейчас. – Леви встал и направился к двери. – О том, почему её выкинули. О том, что с ним стало. И о том, что Дины Фрай больше нет.