Отключив эмоции

      Вечером и ночью никто не осмелился ничего требовать от разведчиков. Но уже на рассвете следующего дня пришёл приказ о выдаче Эрена, а также всё руководство разведкорпуса вызвали в столицу. На исполнение приказа дали несколько дней. Крайний срок отправки из временного штаба в Каранесе – неделя.       Это время дали, чтобы медики смогли оказать помощь раненым, в том числе и Эрену. А ещё, чтобы разведчики смогли составить полноценные отчёты о погибших и затратах, а также отправить весточки семьям, чьи родственники больше никогда не вернутся домой.       Дина и Леви почти не говорили первые три дня. Они оба ездили к родственникам Эрда и Гюнтера, сообщали ужасные новости их семьям. Пожилой отец Гюнтера принял новость с молчанием и тяжёлым взглядом, а его мать почти сразу же потеряла сознание. Дина тогда с трудом успела её поймать. На них не кричали и даже не спрашивали, как именно погиб их сын. Напротив, предложили остаться на ночь, но ребята отказались. Дома у Эрда новости приняли почти так же. Но нужно было сообщить ещё и невесте.       Этим занялась Дина, пока Леви остался с матерью своего покойного подчинённого. Девушка довольно быстро нашла нужный дом, но не решалась войти ещё около десяти минут. Дина постучала в дверь, её почти сразу открыла знакомая девушка с нежной улыбкой на лице. Но эта улыбка пропала моментально. Невеста ожидала увидеть своего жениха, а не его сослуживца. И девушка сразу поняла, что означает подобный визит. Она моментально осела на пол, хватаясь за плащ Дины. Девушка не плакала и не кричала, а тихо бормотала имя своего любимого человека, а всё её тело содрогалось.       - Он… сильно страдал? – Единственный вопрос, на который у девушки хватило сил. Она подняла пустые голубые глаза на Дину в ожидании ответа, к которому никогда и никто не будет готов.       - Нет. – Дина сказала это тихо и на выдохе. Она не видела смерти Эрда, но если его раскусили на две части, то умер он почти мгновенно. Говорить подробности было не нужно. – Он погиб почти мгновенно… Простите, мы не смогли вернуть его тело…       - Я поняла… - Девушка нервно замотала головой и громко сглотнула, скрывая слёзы. Она встала с помощью лейтенанта и вновь уставилась в её глаза. – А остальные? Петра, Оруо и Гюнтер…       - Они тоже погибли. – Дина сжала челюсть, а её пальцы невольно сжались, вновь нанося глубокие ранки на ладонях. Девушка уже давно так не делала, но сейчас у неё просто не было другого способа вернуть себе контроль над собственными эмоциями. – Они погибли вместе. Выжили только я и капитан.       Невеста Эрда выдохнула и тихо что-то произнесла. Обняла Дину за плечи и пожелала удачи, а потом, извиняясь, скрылась за дверью. Фрай успела сделать лишь один шаг от крыльца, как услышала громкий и наполненный болью крик.       Леви и Дина встретились у конюшен, где оставили своих лошадей и отправились в штаб. Помимо домов Эрда и Гюнтера, они посетили ещё несколько семей, сообщая столь ужасные новости, но между собой говорили только о работе. Приказы, отчёты и так по кругу. У них просто не было сил обсуждать что-то ещё.              Леви страдал сильнее. Это замечали все, кто знал его хотя бы пару лет. За несколько дней его лицо осунулось и побледнело сильнее обычного. Под глазами залегли глубокие тёмные круги, из-за которых казалось, что капитан не спал с самого дня вылазки. Хотя это, скорее всего, было правдой.       Помимо внутренних страданий, кошмаров и травмы, на него свалилось до безумия много работы. Нужно было составить сотню отчётов и написать о каждом своём движении, чтобы через неделю отчитаться о своём бессилии в столице.       Дина всегда переносила потери личного состава проще. Но в этот раз даже «бессердечный ангел» разведкорпуса выглядела подавлено. Обычно девушка выслушивала и поддерживала своих сослуживцев, умудрялась отчитываться перед Эрвином и вести более-менее обычную жизнь. Но сейчас Дина просто плыла по течению, закрыв глаза и уши, выключив все доступные ей рычажки эмоций. Она больше напоминала себя же лет 15-ти, когда её чуть не изнасиловали, или в 13-ть, когда Дина хоронила мать. Это точно не была Дина Джей – главная эмоциональная поддержка новобранцев.       Эти детишки тоже были потеряны. Эрен вновь отключился к ночи после экспедиции и не приходил в сознание несколько дней. Микаса дежурила у его постели и не хотела оставлять его даже на несколько секунд. Армин прописался в кабинете Эрвина, и два этих белобрысых гения строили какие-то только им известные планы. Конни и Саша пытались поддержать друг-друга и остальных. Бертольд и Райнер закрылись и просто молча выполняли приказы. Жан впервые написал письмо матери с тех пор, как вступил в разведкорпус. Имир опекала Кристу с удвоенной силой.       

***

      Спустя четыре дня после экспедиции. Ночь.       Леви медленно заливал в себя отвратительно обжигающее пойло, которое досталось ему в наследство от Оруо. Этот болван оставил письмо, в котором распределил свои запасы среди всех его друзей и близких сослуживцев. Большую часть спиртного он отписал Дине, как главному алкоголику отряда. Чуть меньше досталось Леви, но ему оставили всё самое крепкое. Почти два ящика крепкого алкоголя. Но в штабе Каранеса было только три бутылки. И капитан уже допивал вторую.       Он был пьян. Мертвецки пьян, но почти не ощущал этого. Леви никогда не терял контроля от алкоголя. И его опьянение не сравнить с обычной реакцией других людей на алкоголь. Мужчина слишком хорошо переносил спиртные напитки. Когда ему хотелось именно напиться, то приходилось вливать в себя несколько литров крепкого алкоголя, а потом Леви просто отрубался.       Дина каждый раз возмущалась по этому поводу. Говорила, что однажды он допьётся до смерти и даже не заметит. Наверное, ему хотелось бы упиться до такой степени, но никогда не выходило. Леви засыпал раньше.       Алкоголь даровал ему несколько часов без снов, простое забвение из-за неспособности мозга работать. Но это не приносило расслабления или желанного отдыха. Сна как будто и вовсе не было, он не ощущался. Хотя Леви таким образом избегал обмороков от усталости. И мужчина не страдал от похмелья.       Желание потерять себя в пойле и лишиться контроля было настолько велико, что мужчина несколько раз порывался пойти к Дине. Но каждый раз останавливал себя. Эта девочка тоже потеряла близких, хотя и справлялась с болью лучше, чем он. И его визит вряд ли что-то изменит, лишь заставит её ещё больше беспокоиться.       Леви совершенно не хотелось повторения ночи перед экспедицией. Тогда он напугал её почти до дрожи, а потом сбежал просто потому, что не знал, куда себя деть. Хотелось рассказать о всей боли, которая разрывала его изнутри. Но он никогда не был мастером слова, не верил в силу речей о собственных страданиях. Не понимал, как людям может стать легче, если они выльют ведро собственного дерьма на других. Даже если расскажет, ничего не изменится. Мертвецы не оживут и не исчезнут из его памяти. А вот Дина точно будет беспокоиться. Эта девчонка опять будет смотреть на него разбитыми зеркалами серо-зелёных глаз, прикасаться и пытаться защитить, хотя сама не может позаботиться о себе.       Леви никогда не считал её слабой или беспомощной. Просто понимал, что она слабее его физически, а ещё её переломало изнутри не меньше его. Дина научилась жить по новой, постепенно становилась вполне нормальным человеком. И Леви не хотел тянуть её обратно в пучину их общих кошмаров. Мужчина где-то в глубине души надеялся, что она в скором времени решит уйти из разведкорпуса. Уйдёт от него как можно дальше и будет жить как нормальный человек.       Но Дина, наоборот, приближалась всё сильнее. Сначала она постепенно возвращала то доверие, которое они утратили, когда их пути разошлись под землёй. Потом девушка создала этот уголок спокойствия в его кабинете. Притащила подушку, которую всегда обнимала, когда разбирала вместе с ним документы. Купила ему новый сервиз на какой-то из праздников. Научилась заваривать его любимый чай.       Дина начала постепенно изучать его границы, а ему нравилось исследовать её грани. Их странные попытки понять, когда они могут друг к другу прикоснуться. Как они могут это сделать. Странное желание узнать все привычки, изучить мимику друг-друга.       Леви почти маниакально запоминал все её шрамы. Он знал о неровностях её кожи лучше, чем она сама. Мужчина всегда помогал обрабатывать ранения, всегда заботился о сохранности её здоровья. Леви мог определить, к какой части девичьего тела он прикасается даже в кромешной тьме.       Мужчина знал о всех её шалостях и странных пристрастиях. Дина слишком сильно любила таскать его вещи, спала она только в его рубашках или кофтах. Даже когда в корпусе было холодно, девушка просто натягивала на себя сразу несколько его кофт, а не что-то одно и тёплое. А ещё Леви знал, что эта чертовка любит валяться на его постели, когда его подолгу нет в штабе. У неё никогда не получалось заправить постель так, как было до её наглого вторжения. Мужчина никогда об этом не говорил, просто перезаправлял кровать и отправлялся спать в своё кресло.       Он долгое время просто игнорировал все эти навязчивые мысли и желания. Наверное, Леви их просто не осознавал, пока это не стало слишком очевидным. Первый раз о своём странном пристрастии мужчина задумался, когда Дина с его отрядом отправилась на встречу второй волне титанов. Он всеми силами старался не думать о ней и всецело отдаться работе. Но даже столкнувшись с нереальным фактом превращения человека в титана, часть мыслей в его голове были заполнены Диной. А потом мужчина отправился к воротам, когда заметил сигнальные огни. Девушки не было в седле её любимого коня. Тогда он на секунду забыл, что такое воздух.       После этого мысли о нереальности и неправильности собственных желаний регулярно посещали его разум. Леви наблюдал за ней ещё чаще. Ловил себя на мысли, что ему не нравится, как на его помощницу иногда пялятся подростки-новобранцы. Неожиданностью стал и укол раздражения, когда он услышал, как Дина пела этим детишкам.       Но последней каплей стало её появление в его новом кошмаре. То, как голос Дины выделялся из общего хора, наполненного болью, пугало. Одна лишь мысль, что он станет свидетелем её смерти, доводила его до дрожи.       И после вылазки Леви с облегчением понял, что не зря отправил её подальше от Эрена и эпицентра опасности. Все солдаты, что находились позади специального отряда в центральной колонне, погибли. Женская особь раздавила их, мчась за этим мальцом. И если бы Дина оказалась там, то точно бы погибла в попытке прикрыть его спину.       Леви тихо выругался, хрустнул шеей и сделал очередной глоток обжигающего пойла. Вторая бутылка опустела, а мужчина потянулся за третьей. В его комнате было темно, холодно и мерзко воняло алкоголем. Единственным источником света служили догорающие свечи в подсвечнике, который стоял на самом углу прикроватной тумбочки. Рядом с ним расположилась целая стопка нашивок, залитых кровью. Семьи погибших подчинённых разрешили оставить их. Нашивку Петры пришлось повторно срезать с её запасной формы, потому что та, что он забрал с её тела, была отдана молодому идиоту.       Мужчина мысленно пересчитал их. Двадцать нашивок с крыльями свободы. Двадцать разведчиков, чьи смерти он видел своими глазами либо с кем был хоть немного близок. Всё началось с Изабель и Фарлана, а последними в этом списке оказались его подчинённые. И Леви прекрасно понимал, что дальше его ждёт ещё больше смертей.       За три прожитых десятилетия он понял лишь одно: неважно, где он, неважно, ребёнок он или взрослый, неважно, преступник из подземелья или сильнейший солдат человечества - вокруг него всегда умирают люди. Леви не мог их спасти. Ему не удавалось защитить тех, кого он всем своим сердцем старался оберегать. Ни одного дорого человека спасти не удалось.       Сейчас список хоть сколько-то дорогих ему людей сократился. Остались Эрвин, Ханджи, Мик и Дина. И Леви совершенно не был готов срезать их нашивки. Ни сейчас, ни в будущем.       Леви уже несколько минут пытался открыть третью бутылку. От количества выпитого алкоголя и накопившейся усталости его руки просто не слушались. Пальцы немели, в руках как будто не было даже доли обычной силы. Травмированная нога предательски ныла от любого движения. У мужчины полопались сосуды в глазах из-за недосыпа, но он этого не замечал, пока Ханджи не вручила ему какие-то капли, которые сейчас были аккуратно убраны в ящик. А ещё очень болела голова, казалось, что череп в любой момент просто лопнет.       - Блять… - Тихо выругался Леви, когда ему всё же удалось выдрать из горлышка бутылки пробку. Часть алкоголя разлилось, пачкая пол, босые ноги, рубашку и руку.       Леви тяжело выдохнул, провёл чистой рукой по волосам и с силой их сжал. Разлившийся алкоголь вызвал короткий приступ гнева и разочарования. Мужчина несколько секунд сжимал в одной руке горлышко бутылки, в другой свою голову и пялился на липкое пятно на полу у самых ног. Грязь и липкость раздражала, хотелось резко встать и устроить генеральную уборку во всей спальне, но сил не было. И даже в таком состоянии Леви не был готов мириться с грязью.       Мужчина отставил полную бутылку на прикроватную тумбочку, тяжело выдохнул и встал. Ноги затекли от нескольких часов неподвижного сидения на низкой кровати, а левый голеностоп пробило острой болью. Леви попытался сделать шаг, старательно не замечая боль. Но переносить весь вес на больную ногу в таком состоянии было не лучшим решением.       Тело капитана не было согласно с мыслями и действиями мужчины. Левая нога просто подкосилась, и Леви приземлился на одно колено, сбивая пустые бутылки, что стояли рядом с кроватью. Это было не больно, поскольку он успел подставить руки, но грохот и звук стекла долбили по ушам. Громкие звуки вызывали столько же раздражения, сколько и бессилие, в котором мужчина утопал с головой.              Дина несколько раз проходила по коридору с офицерскими комнатами, каждый раз не решаясь зайти к Леви. Она старалась ходить тихо, чтобы никого не разбудить и не потревожить. Вслушивалась в каждый шорох за дверьми, пытаясь понять, что сейчас происходит в комнатах тех, кто нёс ответственность за смерти сотни солдат.       В кабинете Эрвина в самом конце коридора всё ещё горел свет, мужчина, скорее всего, продолжал работать. Разрабатывал план или пытался придумать, что ему говорить, чтобы оставить Эрена в разведке.       Ханджи и Моблит были в своей импровизированной лаборатории, которую можно было увидеть из окон коридора. Майор уже несколько минут металась по помещению с задумчивым лицом, а Моблит аккуратно собирал записи и пробирки.       Мик участвовал в патруле, поэтому его комната пустовала. Но через час он должен будет освободиться, а Дина совершенно не хотела сталкиваться с ним в коридоре. Объяснять, почему она мечется между своей спальней и комнатой Леви, ей совсем не хотелось. Она просто не знала, что сказать. Не знала, как оправдать свою нарастающую панику.       Дина пыталась придумать причину для визита. Впервые за три года в разведке она думала о том, что не может просто так зайти в его кабинет. После этой вылазки мир почти перевернулся. Подтвердились опасения, что в разведке есть предатель. Стало ясно, что таких, как Эрен, много. И неизвестно, сколько их. Перед разумными титанами люди беспомощны, даже самые опытные и сильные бойцы. Разведкорпус могут расформировать, а ответственных за эту вылазку, скорее всего, отправят под трибунал. Эрвина, Леви и Ханджи могут посадить или вообще казнить из-за неоправданных трат и жертв среди военных.       А ещё Дина впервые засомневалась в том, что Леви ценит её хотя бы как бойца. Уже по прибытии в Каранес девушка узнала, что почти вся центральная колонна строя погибла. Отряд, в котором по первоначальному плану должна была быть Дина, полностью уничтожен. Их размазали по деревьям, словно мух. Девушка сама понимала, что не выжила бы. Но почему-то она не могла признать, что Фрай отослали ради её же безопасности.       После этой вылазки Дина никак не могла прийти в себя и вновь натянуть маску общительной помощницы Леви. Она старалась отключить маячащие перед глазами мысли и чувства, но до конца не получалось. Особенно, когда девушка видела, насколько раздавлен капитан. Он продолжал работать, выполнять всё идеально, даже не обращая внимания на травму ноги. Но его глаза были такими же пустыми, как и у его погибшего отряда.       От мыслей девушку отвлек шум из комнаты капитана. Упало что-то стеклянное, а ещё Дине показалась, что она слышала грохот от падения человека. В мыслях сразу же появилась картинка с теряющим сознание от усталости Леви. И она просто влетела в его кабинет, забыв о правилах приличия.       Леви сидел на коленях в метре от кровати. Он опустил голову и смотрел на собственные руки, которые просто болтались у его ног. Сбоку от мужчины валялись две пустые бутылки, у одной из них откололось горлышко. В комнате было душно, но холодно, а ещё темно. И всё пропахло алкоголем.       - Леви… - Дина подбежала к мужчине, схватилась за его плечи и попыталась заглянуть в его лицо.       От него отвратительно несло алкоголем и настойкой обезболивающего. Привычного запаха мыла и чая не было совсем.       - Что ты тут делаешь, Джей? – Не поднимая голову и еле слышно спросил Леви, а девушка замерла.       Мужчина очень редко звал её по имени. Чаще всего называл "мелкой" или обращался к ней по отцовской фамилии. «Джей» использовалось только когда рядом были другие люди, которые не знали о её легенде или прошлом.       - Отвечать не собираешься? – Леви поднял пустые и затуманенные алкоголем глаза.       - Прости… Я просто услышала шум, когда проходила рядом. – Дина отпустила его плечи. Она сидела напротив в точно такой же позе, что и он. – Подумала, что ты сознание потерял.       - Показалось. Проверила. – Леви сжал челюсть и с трудом встал. – Можешь идти к себе.       Дина уставилась на мужчину, который, прихрамывая, пошёл в ванную. По дороге он стянул с себя рубашку и выкинул её к грязным вещам. Леви помыл руки, намочил шею и волосы, зачёсывая их назад. А потом начал доставать тряпки.       В ванную комнату почти не попадал свет, но мужчина ориентировался на ощупь и делал всё без малейшей ошибки. Из-за алкоголя его движения стали медлительными и не столь грациозными. Но если бы от него не пахло спиртным, вряд ли кто-то незнакомый догадался о его состоянии.       - Ты к полу прилипла? – Заходя обратно в комнату, спросил Леви и нахмурился.       Дина пялилась на тряпку в его руке, а потом перевела взгляд, пытаясь понять, что он собрался убирать почти в кромешной тьме. Девушка не сразу заметила небольшую лужу у самой кровати. Она быстро встала и попыталась забрать из его рук тряпку.       - Я сама уберу. – Заявила Дина, отвечая на немой вопрос капитана. – Ты пьян, а ещё травмирован. Просто возвращайся в постель.       Леви не разжимал руку, но девушка смогла вырвать тряпку и быстро метнулась к месту, где растекался алкоголь. Девушка торопливо, но при этом аккуратно протёрла пол и начала собирать осколки от бутылки. Мужчина всё это время не двигался, просто стоял за её спиной и молча наблюдал, как она суетится и ползает на коленях, пытаясь вернуть его кабинет в привычное чистое состояние.       Дина собрала осколки, взяла уцелевшую бутылку и быстро встала. Девушка забежала в ванную комнату и с трудом нашла в темноте мусорку. Она помыла, выжала и положила на место тряпку, перед этим несколько раз проверив, что правильно определила расположение объектов в ванной комнате.       Вернувшись в спальню, Дина обнаружила Леви сидящим на постели. Он жадно глотал горькое и крепкое пойло, закинув голову и прикрыв глаза. Казалось, что мужчина пытается выпить всю бутылку залпом. Во второй руке он держал четыре нашивки, которые принадлежали его отряду.       - Тебе ещё что-то нужно? – Морщась от горечи, спросил Леви, когда, наконец, оторвался от бутылки. Он не смотрел на неё, даже не пытался.       - Хватит, Леви. – Дина подошла почти впритык и попыталась забрать бутылку. – Тебе хватит…       - Не помню, чтобы спрашивал твоего мнения об этом. – Сквозь зубы процедил мужчина. – Джей, проваливай к себе. Это приказ.       Дину передёрнуло от его голоса, от его слов. Девушка болезненно сжала кулаки, вновь травмируя ладони. Она несколько секунд просто пялилась в его макушку, а потом не выдержала. Девушка не сильно, но ощутимо ударила его по затылку. Неожиданный подзатыльник заставил Леви поднять голову и заглянуть в её глаза.       - Ещё раз назовёшь меня «Джей», я разнесу эту комнату, а эту чертову бутылку затолкаю тебе в глотку. – Не разжимая челюсть, процедила Дина. – И чхать мне, что я слабее. Можешь переломать мне ноги и руки, если сможешь.       Леви смотрел на неё потемневшими от гнева глазами. По его лицу блуждали желваки. Всё его тело моментально напряглось, а на шее начала выпирать и пульсировать вена. Любой солдат разведки или вообще любой нормальный человек должен был испугаться, увидев такого капитана Леви. Но Дине было всё равно. В этот момент она была готова наорать или подраться с ним. Была готова стать грушей для битья. Лишь бы это угрюмый ублюдок заговорил. Дина побаивалась Леви только когда не была с ним знакома. Побаивалась слухов, которые ходили о нём. Но самого мужчину она никогда не боялась и не собиралась трепетать перед ним и сейчас.       Они молча пялились друг на друга несколько секунд. У обоих в глазах бушевала буря, которая сжирала человека напротив со всеми потрохами. Оба тяжело дышали и были напряжены, словно в любой момент им придётся достать оружие. Но никто не сдвинулся даже на миллиметр. Казалось, что всё вокруг замерло, а не они.       Леви сдался первым. Мужчина прикрыл глаза и шумно выдохнул, почти усмехаясь чему-то в своей голове. Он сделал ещё один глоток алкоголя, закидывая голову и устремляя вновь опустевшие глаза в потолок.       - И в кого ты такая поехавшая? – Почти беззвучно спросил капитан, не ожидая ответа.       - В маму с папой. И у меня ещё был один угрюмый учитель – карлик. – Дина вырвала из его обмякшей руки бутылку. Она сделала несколько глотков и с трудом сдержалась, чтобы не начать рычать от горечи.       Леви не дёрнулся и никак не отреагировал, просто продолжал пялиться в потолок, словно пытаясь найти в нём ответы на все вопросы. Дина нашла пробку, с трудом затолкала её в горлышко и отставила бутылку на тумбочку, перед этим аккуратно убрав нашивки в ящик, где для них было выделенное специальное место. Девушка присела перед парнем, медленно и как можно нежнее разжимая его пальцы, чтобы достать залитые кровью крылья её отряда. Их нашивки отправились к остальным.       - И что дальше? – Леви медленно опустил голову и уставился на Дину. – Опять сделаешь мне массаж, споёшь колыбельную и заснёшь рядом?       - Последний пункт – да. – Дина тяжело выдохнула. Она стянула с себя сапоги и штаны, которые были отправлены на стул.       - И всё? – Леви внимательно за ней наблюдал, но девушке всё ещё казалось, что смотрит он сквозь неё.       - Нет. – Дина почти с разбега толкнула парня на кровать, чтобы тот принял хотя бы полулежащее положение. Она села на его бедра и уставилась прямо в глаза. – Я жду отчёта о твоём состоянии. Извинений. Или хотя бы попытайся мне объяснить, почему сослал меня хер пойми куда на этой чёртовой экспедиции. В молчанке я уже выиграла.              Леви не был готов к её приходу. Не был готов к её почти срывающемуся из-за беспокойства голосу. Не был готов, увидеть себя в серо-зелёных разбитых зеркалах её глаз. Хотелось, чтобы Дина ушла из его комнаты, его личного пространства и мыслей. Он устал о ней думать. Устал бояться, что в следующий раз перед ним будет её труп.       Когда она забежала в комнату, Леви почему-то разозлился и на себя, и на неё. Его раздражали её суетливые и дёрганые движения, когда она ползала на полу и собирала эти чёртовы осколки. Раздражали её попытки отобрать у него его пойло.       Леви попытался выгнать девушку всеми доступными ему способами, если не считать физического давления. Но мужчина совершенно не был готов к тому, что она сама начнёт ему угрожать или поднимет на него руку. Этот подзатыльник и ударом не назвать, но у неё получилось выбить из него последние крупицы сознания и контроля.       И в итоге его повалила маленькая и слабая девочка, словно он какой-то мешок, набитый сеном. Села на его бедра и начала допрос. Её лицо было спокойным и строгим. Так Дина обычно смотрела на провинившихся новобранцев или на свой отряд, когда те творили непонятную ерунду. Она смотрела на него, словно он слабый ребёнок, которого поймали на лжи.       - Ты умерла. – Почти шёпотом ответил Леви через несколько минут. Всё это время они продолжали смотреть в глаза друг-другу и совершенно не двигались.       Дина непонимающе подняла брови и уже разомкнула в кровь обкусанные губы, чтобы начать возмущаться или пытаться выяснить больше. Но он её опередил.       - Вот тут. – Леви несколько раз постучал двумя пальцами по своему виску. – В кошмарах ты постоянно умираешь. А в последнем умерли все разведчики.       Леви почувствовал, как девичье тело напряглось, её ноги сильнее сжали его бедра. Она сгорбилась, словно кошка, которая почувствовала опасность и выгнула спину. Дина сжала губы и прикрыла глаза, но не свела с него взгляда.       - Когда ты проснулся после кошмара… Ты… - Леви не стал дожидаться от неё продолжения фразы.       - Я не поверил, что ты можешь быть жива. – Мужчина глубоко вдохнул. Он обхватил двумя пальцами девичье запястье, приподнял её руку и провёл большим пальцем по травмированным ладоням. – Иногда… Я заранее понимаю, кто погибнет. Но в это раз мне казалось, что умрут все… Все, кто будет рядом со мной. Эрен был главной целью потенциального нападавшего, мы - его основная защита. Опаснее всего было рядом с этим мальцом.       Леви замолчал на несколько секунд. Он продолжал изучать расцарапанные ладони девушки. Смотреть ей в глаза было почему-то слишком тяжело и почти страшно.       - Отправить весь отряд куда-то было невозможно. Был приказ, что я и мой отряд должны быть рядом с Эреном постоянно. – Леви сильно сжал челюсть, из-за чего она хрустнула. – Но ты не часть специального отряда, а моя помощница.       - А объяснить нормально ты не мог, потому что меня не посвятили в детали плана. Я должна была следить за новобранцами и докладывать, если замечу что-то странное. – Дина впервые за всё это время оторвала от него взгляд. Девушка подняла голову, пряча лицо. – Но при этом не должна была знать внутренней информации, потому что о деталях плана знали только те, кто в разведке оказался до пробития ворот Шиганшины.       - Да. – Леви отпустил её руку. Он аккуратно обвёл взглядом её плечи, шею и линию челюсти в ожидании, когда она опустит голову.       - Я тебя иногда до дрожи ненавижу… Бесишь. Хочется огреть тебя чем-то тяжелым. – Дина продолжала прятать лицо. Её голос стал тише и мягче, она говорила почти с облегчением. – Мне хотелось блевать, потому что я оказалась в том лесу. Хотелось орать, потому что мне казалось, что ты решил от меня избавиться. – Она на несколько секунд замолкла.       Леви приподнялся на локтях и постепенно принял сидячее положение. Дина не пыталась уложить его обратно, она лишь отвернулась, продолжая прятать лицо.       – А потом захотелось вогнать тебе спицу под челюсть, потому что я злилась. – Мужчина еле заметно улыбнулся и аккуратно вытащил спицу из её волос. – И в итоге я почти в истерике носилась по лесу, пытаясь тебя найти.       Леви отложил спицу на тумбочку. Он еле ощутимыми движениями расправлял её волосы, которые с самого утра были собраны в тугой пучок. Мужчина ожидал услышать ещё целую сотню претензий, был почти готов получить пощёчину или что-то подобное. Но Дина просто тяжело вздохнула и уткнулась лицом ему в плечо, подставляя затылок под его руку.       - Спасибо. – Еле слышно прошептала девушка. – Спасибо, что рассказал. И спасибо, что отослал меня на левый фланг. – Она замолкла на несколько секунд, слабо прикусила его плечо и выдохнула. - Но если ещё раз назовёшь меня «Джей», я и правда метну в тебя чем-нибудь.       Мужчина замер. Услышать слова благодарности он не был готов. За долгие годы своей жизни Леви почти не слышал подобного в свою сторону. Его не благодарили, когда он спасал чью-то жизнь, но начинали боготворить. Ему не говорили спасибо, когда он убивал заказанную цель или грабил. И уж тем более его никогда и никто не благодарил за то, что Леви рассказал о своих кошмарах.       Брюнет уткнулся носом в девичий затылок, зарываясь пальцами в тонкие волосы. Леви глубоко и тяжело дышал, стараясь вернуть ощущение реальности. Стараясь надышаться на годы вперёд. Стараясь утонуть в её запахе, но вонь алкоголя, которая исходила от него, всё портила.       Леви медленно лёг обратно, придерживая Дину за талию. А девушка лишь сильнее к нему прижалась. Она рисовала ногтями что-то на его предплечье, старалась быть тихой и не тревожить его. Дина всегда становилась такой, когда понимала, что мужчина полностью потерян или у него попросту не осталось сил даже на одно слово. Эта девчонка научилась распознавать мельчайшие изменения в его реакции или настроении. И это почти пугало.       Леви не привык, что кто-то может читать его лучше, чем он готов позволить. В жизни мужчины есть лишь два человека, которые действительно могут рыться в его сознании. Эрвин Смит, который по непонятным причинам для самого капитана даровал ему цель в жизни. Командующий разведкорпусом видел и знал больше, чем Леви. И его путь служил для брюнета каким-то необъяснимым ориентиром.       Дина же просто ворвалась в его сознание, умудрилась устроить там бардак. А потом сама же устроила генеральную уборку, при этом оставив для себя место. С их первой встречи Леви не мог понять, что такого есть в этой смазливой малявке. Не мог понять, как эта маленькая девочка каждый раз оказывается рядом, даже если жизнь разбросала эту парочку в разные углы стен. Не мог понять, почему каждый раз он ей проигрывал. И почему Леви так нравилось быть проигравшим.       Мужчина продолжал перебирать волосы Дины, блуждая в своих мыслях. Но с каждой минутой это давалось ему всё сложнее. Алкоголь вперемешку с усталостью и запахом этой девчушки слишком сильно действовали на его разум. Леви медленно лишался ощущения реальности. Он расслаблялся, терял контроль и постепенно засыпал.       - Спасибо… - Почти беззвучно прошептал мужчина куда-то в затылок Дины.       Она едва заметно дёрнулась и повернула голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Но эти действия девушки Леви ощущал уже сквозь тонкую пелену столь желанного и манящего сна. У него не было сил бороться с этим, и Леви почти моментально провалился в сон.