Крысиные бега Питера

— Хочешь меня убить? — еле выговорил Гарри, безуспешно пытаясь оторвать от себя металлические пальцы. — Я тебе жизнь спас! Ты у меня в долгу, Хвост! Хватка серебряной руки неожиданно ослабла. Гарри вырвался. В отражении своей руки Питер видел водянистые глазки, похожего на крысу человечка. Он не мог поверить, что это его взгляд. Эти самые глазки испуганно выпучились — он явно удивился внезапному милосердию собственной руки и ещё энергичнее начал вырываться, словно желая загладить минутную слабость. — А это давайте-ка сюда, — пробормотал Рон, выдирая из другой руки Хвоста волшебную палочку. Безоружный, беспомощный Петтигрю таращил глаза с расширенными от ужаса зрачками. Его взгляд был направлен не на лицо Гарри. Нет. Он следил за своим отражением в руке, как и следил за ней самой. Пальцы серебряной конечности неумолимо приближались к его собственному горлу. — Нет… Гарри, не задумываясь, перехватил металлическую руку, но остановить её не было никакой возможности. Серебряное оружие, подаренное Тем-Кого-Нельзя-Называть самому трусливому и никчёмному из его слуг, обратилось против своего владельца. Петтигрю настигла расплата за мимолетное колебание. Мгновение жалости сгубило его: он задыхался на глазах у сына Джеймса и парня, для которого был лишь Коростой. — Нет! Рон тоже выпустил Хвоста и вместе с Гарри вцепился в серебряные пальцы, однако всё было бесполезно. — Релашио! — сказал Рон, направив волшебную палочку на металлическую руку, но безрезультатно. Петтигрю упал на колени, и в ту же секунду наверху дико закричала Гермиона. Глаза Хвоста закатились, он в последний раз судорожно дёрнулся и затих. Гарри и Рон оставив, как они думали, мёртвое тело Петтигрю валяться на полу, бросились вверх по лестнице. Конечно Петтигрю их осуждать не станет. Лежит труп, ему уже не помочь, а наверху они нужны подруге. Хвост это понимал, как и понимал то, что умирать не готов, а на помощь никто не явится. Его многие недооценивали. Да, какой-то Хвост, что увязался за Джеймсом и его компашкой. О, какой-то жалкий Хвост, что прицепился к Тёмному Лорду. И не важно, на какие жертвы он пошёл и что смог сделать. А вот перед глазами появилась та, кто относилась к нему хорошо. Лили. Сохатому с ней повезло — с завистью думал Питер. Он помнил их последнюю встречу. Петтигрю тогда зашёл мысленно попрощаться с Поттерами. Уже тогда он собирался выдать их тайну Тёмному Лорду. Он не жалел самого Джеймса и, выслушав ещё пару грубых приколов в свой адрес, окончательно перестал чувствовать вину. Но Лили... Она обращала внимание на его настроение, спрашивала его мнение и вообще обращалась с ним так мило: — Хвостик, ты чего? Какой-то ты сегодня грустный, подавленный. Что-то случилось? Да, случилось. Хвостик предал вас. Эти мысли проносились в голове настолько быстро, что Питер не успевал за ними. Но голос Лили, который он услышал как наяву, дал ему сил. На что? Что он может сделать, когда его прижали к стене? Когда он на грани смерти? Животные инстинкты. Сил Петтигрю хватило на то, чтобы превратиться обратно в крысу, тело которой стало ему привычнее человеческого. Дальше медлить было нельзя. Серебряная лапка душила маленькое слабое создание, а рядом не было ничего, что он мог бы использовать. Но это не было для него проблемой — смог отрубить руку для Тёмного Лорда, сможет и отгрызть её для себя. Его мордочка тянулась все ближе к месту, где серебряная лапка заканчивалась и начиналась его собственная, а острые мелкие зубки уже были готовы к этому. В памяти всплывали магловские статьи о том, как обычные крысы отгрызали себе лапы, пытаясь выбраться из капкана. Инстинкт самосохранения говорил Питеру, что он обязан так поступить. Иначе — смерть. Маленькие укусы становились открытой и разодранной до мяса раной. Он бы сейчас скрипел зубами от боли, или же кричал, но не мог оторваться от лапы, продолжал причинять себе боль. С тем, как рана становилась всё более открытой, Петтигрю было всё сложнее дотянуться. Он пытался пропихнуть мордочку к ране с разных сторон, но положение было неудобным. Постепенно Хвост всё больше ощущал, что задыхается. Тогда он пытался помочь себе когтями, отодвигая мордочку назад. Так появилась и возможность поймать несколько новых глотков воздуха, и легче было дотянуться. В той тюрьме никого больше не было. Добби, или как там звали того домового эльфа, отправил всех пленников куда-то, а Гарри и Рон, судя по звукам наверху, спасали свою Гермиону и собственные шкуры. Он лежал на полу. Остро ощущался запах и привкус крови. Ему было больно и страшно смотреть на свои кровавые лапы. Рядом, отдельно от тела, валялся подарок Тёмного Лорда. *** — ...это из-за него, Нарцисса. Он упустил мальчишку, за что и поплатился жизнью. А мы до последнего сражались за то, чтобы... нет, так он НАС назовёт слабыми. Так МЫ не справились с задачей удержать Гарри Поттера. — А, может, Хвост помог им сбежать? Ты видел его, он ведь жалкий трус, который при угрозе быть убитым тут же перешёл на другую сторону. Мы спрячем труп крысы. Да! Он не мёртв, он сбежал и помогает им! Хотя... Этот Хвост слишком труслив для такого предательства. Да и он много чего сделал, нет, Тёмный Лорд не поверит, что такие усилия его слуга прилагал для того, чтобы так скоро предать, — доносились сверху размышления парочки Пожирателей Смерти. Это был Люциус и, как догадался по их диалогу Хвост, Нарцисса. Голос первого он уже успел запомнить. Правда теперь в нём слышно не только гордыню, но и страх. Похоже, что Поттера с друзьями упустили. Тёмный Лорд будет недоволен, — подумал Питер, чувствуя, как его парализует от одной только мысли про это всё. Но он наконец пришёл в себя. Повезло, что не погиб. У анимагов есть удобная особенность — на них всё заживает как на собаке. Организм, привыкший к частым изменением своего облика, к таким сложным трансформациям, выносливее обычного. Петтигрю считал, что именно это и спасло ему жизнь. Лапа, вернее то, что от неё осталось, перестала кровоточить. Хотя он и отметил про себя, что как только будет возможность — станет человеком и обработает. Не хватало умереть так глупо, от инфекции. Но сейчас были проблемы и пострашнее. Гарри Поттер сбежал. Люциус уже планирует повесить это на Петтигрю. Когда Тёмный Лорд увидит, что тот сделал с рукой, сразу поймёт, как близко его слуга был к предательству. К поступку крысы. Он не простит. Не из тех, кто прощает. И вариантов у Питера было два: придумать быстро реалистичную версию для Того-кого-нельзя-называть, чтобы Он поверил ему, а не Люциусу, или бежать. Второй вариант нравился Хвосту меньше. Он ведь столько усилий приложил, чтобы вернуть Лорда, завоевать его доверие, быть в кругу Пожирателей Смерти и верно служить своему покровителю. Он столько терпел унижений в свой адрес. Он уже пригрел себе это местечко, у сильной стороны, и не хотел бы его упускать. Но несмотря на то, что в голове уже появилось четыре варианта, как обвинить Люциуса, он не знал, как оправдать отсутствие руки. Эта маленькая деталь его бы выдала, перечеркнув любые слова. Питер сделал то, что и делал всегда — струсил и пустился в бега. Подвал поместья Малфоев — именно там сейчас находился Петтигрю. Раньше здесь Люциус хранил запрещённые магические артефакты. Хвост об этом знал не понаслышке, ведь сам помогал их переносить в другое место. Только некоторые из них оставались тут, скрытые в коробках. Сейчас же дом Малфоев превратился в штаб Пожирателей Смерти, а этот подвал — в тюрьму. Питер мог надеяться на тайные ходы отсюда, ведь сам Люциус не из глупых, наверняка он продумывал пути для отступления. За то, что хранилось в этом месте, его могли бы посадить в Азкабан. Но такие секретные лазейки искать было бы долго, а времени нет. Петтигрю не знал, сколько пролежал в отключке. Задачу уйти незаметным упрощало то, что сейчас он мог сбежать в облике крысы, но как? Варианты проносились один за другим: эти горизонтальные трубы? Но по ним может бежать вода. Это не то что бы проблема, крыса может надолго задерживать дыхание, но всё равно так себе идея. Хвост не знал, насколько они длинные и куда ведут. Трещины в стенах? Он их не видел, а сил прогрызать себе путь самому не было. Пробежать через основной выход? Какова вероятность, что его не заметят? Не стоит рисковать, но этот вариант Хвост придержал на потом, если не найдёт способ получше. Вентиляция? Про это магловское изобретение Питеру рассказывал Лунатик — Римус. Тот вообще любил многое рассказывать, а Хвосту повезло, что он умел слушать. Малфои — чистокровные от макушки до пят, они презирают маглов, но, вроде как, заклинания для решения таких проблем ещё никто не придумал. Сырость в подвалах — частое явление, и это вряд ли устраивало хозяев поместья, — размышлял Петтигрю, вспоминая все тонкости, которые упоминал его друг. Здание было большим, соответственно... как называлось это, "приточно-вытягивающая" или "вытяжная"? Не суть, главное, что он помнил примерное устройство и расположение вентиляционных труб. Одна труба закрыта от грызунов, что очень разочаровало Хвоста. Вторая выводится на улицу, ее начало должно быть не сильно высоко от пола, где-то полметра. Осмотревшись по сторонам, маленькое создание нашло такую трубу. Подставлять под неё ничего не пришлось — именно там стояли некоторые оставленные Люциусом коробки с запрещёнными, но не такими дорогими артефактами, чтобы из-за них напрягаться. — ... я не хочу, чтобы он там гнил. Это мерзко. Я в любом случае уберу труп той дохлой крысы. Тёмный Лорд должен прибыть через пару минут, — доносились обрывки разговора до Хвоста, — пока буду убирать, заодно соберусь с мыслями. Не паникуй, Нарцисса, лучше уведи Драко подальше. Не так слова напугали крысу, как стук обуви по лестнице. Он становился громче, заставляя маленькие ушки напрячься. Люциус всё ближе. А времени уже не было совсем. Бежать. Питер юркнул в трубу для вытяжки, не задумываясь о том, как будет карабкаться вверх, без одной лапы. Не важно, главное скрыться. Он выдержит, и не такое пережил. Шаги прекратились. Их заменили ругательства и бег, который явно отдалялся. Да и сам Хвост слушал уже всё не так внимательно. Он карабкался вверх, не зная, как высоко придётся лезть. Труба вполне может выходить аж на крышу, а это четвёртый этаж. Задние лапы крысы были чуть ли не в шпагате — держали его, опираясь на противоположные стенки вентиляционной трубы. Полз он, чередуя левую переднюю и левую заднюю лапы. Петтигрю не знал, как это выглядит со стороны, но ощущал жалость к себе. Вернулось чувство беспомощности, которое ему было до жути знакомым. Сердце стучало бешено. Возможно от нервов. А может и потому, что он в облике крысы. Для них и пятьсот ударов в минуту будет нормой. Хвост многое изучал про существо, в которое превращался. Но он редко мог доверять таким фактам, ведь он не просто крыса. Он анимаг. Из-за этого Питер не мог знать, сколько в нём от человека в крысином теле. Как и сколько крысиного, когда он в теле человека. Эти все мысли его успокоили слегка. Заставили отвлечься от боли и паники. Он и не заметил, как выбрался на улицу. Намёка на погоню не было, но возвращаться в облик человека Хвост не спешил. Думал хотя бы территорию их парка, вокруг особняка, пробежит в облике мелкого и незаметного существа. Трансгрессировать было опасно с такой раной — больше шансов, что это расщепит лапу окончательно. Да и он ещё ни разу не трансгрессировал в облике крысы, так что даже не знал, возможно ли это. Ушло немало времени, пока он, перебирая лапками, добежал до высоких ворот с решёткой. За ними начиналась небольшая поляна, которая плавно переходила в лес. А вот в лесу, среди деревьев, можно будет расслабиться. Путь его ждал немалый. Но Питер жив, он на свободе и пока надеется, что Тёмный Лорд будет больше занят поиском мальчишки, а не его самого. Его пробило на дрожь из-за резко появившегося странного чувства. Нельзя сказать, что это было сочувствие и желание помочь пареньку, но что-то похожее на это буквально давило на крысу изнутри. Логично, что Питер благодарен за то, что сын Джеймса так милосердно с ним поступил в их первую встречу. Да, из корыстных целей, спасти Бродягу — Сириуса. Но всё же, сохранить жизнь тому, кто виновен в смерти твоих родителей — поступок, на который способен не каждый. Да и казалось, что парню было не плевать, там, в подвале у Малфоев. Гарри действительно хотел спасти его от серебряной руки, после всего того, что он сделал? — Хвост не знал. Ему было жалко мальчишку, но ради него он не стал бы жертвовать своей шкурой, идти против Тёмного Лорда и его последователей. Не сегодня и не в скором времени он будет способен на такой героизм и благородство. Не сегодня. Пищи для размышлений у Петтигрю было достаточно, чтобы занять себя этим во время побега. Но большую часть он следил не за мыслями в голове, а за происходящим снаружи. Оглядыватся приходилось часто: расположение глаз хоть и позволяло видеть больше, чем человеку, но этого было недостаточно. Ему казалось, что кто-то следует за ним. Но каждый раз это была лишь игра воображения, чего не скажешь про тучи, которые сгущались над поместьем Малфоев. Мрачное зрелище. Пугала не сама обстановка, а то, как она подходит под происходящее внутри. Хвост мог лишь догадываться, что Тёмный Лорд уже прибыл. Но он точно знал, что ничего хорошего хозяев дома не ждёт. Эти мысли заставляли бежать быстрее, несмотря на усталость, голод и боль. Страх и желание жить были сильнее. Все чувства были на пределе. Помимо того, что Хвост смотрел во все стороны, он ещё активно принюхивался и прислушивался к происходящему вокруг. Сейчас опасность была буквально отовсюду, будь то Пожиратели Смерти, или обычные хищные звери в лесу. Самое интересное, что Питер понятия не имел, куда бежит. Дело не только в том, что трава местами была слишком высокой для грызуна и мешала кругозору. Он просто плохо знал эту местность. Лес как лес, а всё, что он помнил про поместье Малфоев, это то, что оно находится в Уилтшире. Он уже ненавидел себя за то, что ни разу не поинтересовался и не узнал деталей. Его ошибка — посчитал, что это не имеет значения, ему же не пешком сюда добираться. Он же маг. Он же умеет трансгрессировать... Можно сказать, что Хвост бежал вслепую, но это была бы ложь. В облике крысы он мог легко разобраться и сориентироваться на местности. Ему не обязательно для этого обходить весь лес, достаточно просто наблюдать за другими крысами. А позже, пройдя по этим местам, он уже будет их знать как свои пять пальцев. Знать на десять возможности нет, — отметил он про себя, смотря на остатки правой лапы. Петтигрю выполз к месту, где больше всего было крыс, и сразу понял, почему они здесь. Там стоял небольшой охотничий домик. Он похож на заброшенный, но куча хлама в мусорном баке и вокруг него говорила об обратном. Возле этого мусора, в поисках съедобного, и лазили изголодавшие, худые и болезненные на вид грызуны. Их рёбра видны из-под кожи, а глаза красные, словно залиты кровью. Чёрный и серый цвета шерсти добавляли мрачности. Они выглядели в разы хуже, чем Питер. Да, Хвост голоден, но это не заставит его присоединиться к тем крысам. Его не отвращала мысль питаться из мусорного бака, а вот страх заразиться чем-то от этих грызунов убеждал быть осторожнее. Те его, конечно же, заметили, но не придали особого значения. Петтигрю надеялся, что так будет и дальше. Но, на всякий случай, чтобы точно избежать риска быть съеденным своими собратьями, он медленно перебрался ближе к самой хижине, стараясь быть незамеченным. Приближаясь к деревянным стенам, он всё лучше мог различить два голоса. Женский и мужской. Они спорили: — Я не стану переходить на эту сторону, Стив, — медленно, выделяя каждое слово, твердила девушка. — Лучше сдохну, чем пойду за ним. У тебя два варианта: либо я тебя сейчас же сдам в Министерство Магии, либо беги. По старой дружбе я единственный раз пойду против морали и своих принципов — отпущу тебя. Уходи. — СУКА, У НАС НЕТ ДРУГОГО ВЫХОДА! — истошный крик заставил Хвоста дрогнуть. Злость этого парня напомнила ему ту дикость в голосе Тёмного Лорда. Обычно после этого виновника настигала "Авада". Улететь в те неприятные воспоминания надолго не вышло, чему Питер был рад. Мужской голос стал спокойнее. Спор продолжался. Он заставлял крысу обратиться в слух. — Прости, но ты и сама это знаешь. Он везде, он сильнее. Да даже в Министерстве, куда ты хочешь сдать меня, его люди. Смирись, пожалуйста, я за тебя переживаю. — Вали. Отсюда. Нахер. Несколько секунд молчания, затем распахнулась дверь. Парень уходил настолько быстро, что Хвост успел увидеть его только со спины. Мешковатая одежда, светлые волосы, местами в ветках. Судить про рост с высоты крысиного взгляда было сложно. Понять, кто это был, Питер не смог. Будь они даже знакомы — он его не узнал бы. Через пару минут вышла и девушка. Спокойной эту походку назвать нельзя, видно, что та вся на нервах. Но шла она медленнее своего собеседника, да и в противоположную сторону. Каштановые волосы, молодое, но уставшее лицо, а одежда такая же грязная, мешковатая и дешёвая на вид, как и у Стива. Так же она его назвала? — пытался вспомнить Хвост, но пришёл к выводу, что это не так уж и важно. Питера эта парочка не интересовала. Ему важно было узнать, кто они и насколько стоит их опасаться. Из этого разговора Петтигрю догадывался, что оба егеря. Но Стив сейчас перешёл на сторону Тёмного Лорда, вылавливая маглорождённых — предателей крови и тех, кто открыто бунтует против власти Того-кого-нельзя-называть. Девушка же, судя по всему, оставалась на стороне Министерства Магии, что не радовало Хвоста. Это означало, что она ловит всех Пожирателей Смерти и других преступников, отправляя тех в Азкабан. Из-за этого он напомнил себе в очередной раз про осторожность. Пробежав сквозь щель приоткрытой двери, Питер стал осматривать домик изнутри. Никого не было, поэтому он решил вернуть себе облик человека. Обработать свою открытую рану Петтигрю смог благодаря аптечке в ванной, с зельями на все случаи жизни. Было непривычно не видеть руку, не чувствовать её. Хотя фантомная боль давала о себе знать, но реальная была хуже. Наспех покончив с дезинфекцией и бинтами, Хвост перешёл к холодильнику. Стараясь делать всё быстро, он часто оглядывался, высматривал, не возвращается ли кто-то, поглядывая через окно. А затем снова поглощал еду, что попадалась ему под руку. Но вся та осторожность его не спасла. Питер осознал это, когда за его спиной прозвучало одно лишь слово: — Инкарцеро! Петтигрю в ту же секунду обмотали верёвки. Он кое-как повернулся, чтобы оценить обстановку. Перед ним была хозяйка домика. Та самая девушка уже выглядела собранной и готовой дать отпор любому. Питер мысленно материл всех и вся, но пока не спешил возвращать облик крысы — решил оставить этот козырь на потом. — Давай разбираться, кто ты такой, ну и какого черта ты здесь забыл.