Уютный дом

Рабочий день Мария всегда любила заканчивать неторопливым чтением присланых за день отчетов и сводок и чашечки чая. И только спустя час после этого к ней приходило какое-то озарение, которое тут же подсказывала следователю кого ещё стоит допросить и какие следственные мероприятия были пропущены. Только вот эта любовь не всегда имела хоть что-то общее с реальностью. Маше почти всегда приходилось забывать о своих желаниях и перекраивать рабочий день, чтобы вписываться в рамки поставленных задач и дедлайнов. Сегодня за пару часов до конца дня ей почти удалось разгрести все срочное и поставить чайник, но не тут-то было. Олег, прилетевший как с пожара, потащил её в отдел, чтобы Швецова поскорее допросила их с Лёней вчерашний улов. Он был бы и сам рад разговорить мужчину, но Кораблёв настоял на том, чтобы это сделала Маша. Швецова, конечно, совсем не была настроена на допрос сегодня. Общее состояние было каким-то странным, хотелось отдохнуть и разгрузить голову, но её, разумеется, никто не собирался спрашивать. — Маш, только без лишних демагогий, он очень умело врёт, я уверен! — Напирал на следователя Платонов, пока они шли по коридору. — Я разберусь, Олег, — цыкнула Маша, когда устала от его бесконечного словесного потока, усугубляющего стук в висках, — я ж не первый раз людей допрашиваю! — Машенька, да ну я же… — Всё, — Маша преградила путь в допросную ладонью и не пустила туда мужчину, — дальше я сама. Иди к Стёпе, добудь для меня, пожалуйста, звонки Антонова за последний месяц. Нет! Двух недель достаточно. — Так мало? — Насторожился Олег. — Может лучше месяц? Что лишний раз потом Квашню дёргать. — Да нет, Олег, тут же всё на поверхности. Я чувствую, что мы раньше копали очень глубоко. — Ну, ты считала, что это серия, а там спонтанных убийств не бывает, — пожал плечами мужчина, — хотя и насчет серии тоже вопросов очень много. — Знаю, Олеж, у меня тоже, — вздохнула Мария, — но может быть этот допрос что-то прояснит. Тем более, что вы с Кораблёвым так в этом убеждены! — Желаю успехов, Маш, я пойду. Платонов потянулся за поцелуем, вызывая у Маши смущенную улыбку, но только вот дверь на другом конце коридора очень некстати открылась: привели задержанного. — Не успел! — Вполголоса сказала Маша, едва скрывая рвущиеся наружу смешки. Мужчина лишь с укором покачал головой, не отводя взгляд от конвойного, который хладнокровно вёл Антонова и не обращал внимание ни на что вокруг. Они оба скрылись за дверью допросной, и Олег, изловчившись, всё-таки успел поцеловать Марию, пока та не пошла работать. — А теперь успел, — довольно бросил на прощание Олег и, подмигнув девушке, оставил её в одиночестве. Улыбка, появившаяся на лице у Швецовой, знатно подкосила её рабочий настрой. Но Маша не была бы Машей, если бы не смогла за считанные минуты прийти в себя и вернуться в режим строгого и дотошного следователя. Когда дверь допросной распахнулась, перед подозреваемым предстала Швецова без грамма улыбки. Она твёрдой походкой дошла до своего места и, разложив перед собой материалы дела, приступила к допросу. Разговор завязался довольно быстро. Мужчина не отпирался, отвечал на все вопросы, которые задавала ему Мария. Сначала следователю даже показалось, что что-то здесь нечисто, у нее даже промелькнула мысль, что ответы Антонов выучил по чьему-то совету. Однако долгие и нудные попытки разрушить подготовленную схему не увенчались успехом, и Швецова совершенно точно поняла, что мужчина говорит правду. — Маша! — Олег без стука и тем более разрешения влетел в допросную и тут же наткнулся на испепеляющий взгляд Швецовой, которая такие бесцеремонные выходки терпеть не могла. — Читай! Мужчина шлепнул перед следователем листок, который еще даже не остыл после печати. Платонову явно не терпелось поделиться с Машей какой-то особой находкой, которую он вот-вот накопал вместе со Степой, оттого он нервно переминался с ноги на ногу и силой мысли заставлял читать быстрее. В листочке, на котором была какая-то сводная таблица с именами и фамилиями, ничего не было выделено, а это, конечно, замедляло весь процесс. — Олег, что это? — Пробежав глазами по строчкам, спросила Маша. Стоящий над душой Платонов не располагал к неторопливому изучению содержимого таблицы. — Вот! — Олег ткнул пальцем в одну из строчек. — Это наша блогерша же, она в его контактах. Чем тебе не мотив? — Ты издеваешься что ли? — Огрызнулась Маша, которая по меньшей мере ждала тут неоспоримое никем и ничем доказательство причастности подозреваемого ко всем эпизодам или уж хотя бы к одному. — Гражданин Антонов, взгляните на эту фамилию. Она вам знакома? — Ну да, — мужчина пожал плечами так, словно это было очевидно, — конечно. Кто же её не знает! — Я, — в один голос сказали Маша с Олегом, искренне не понимая как можно запоминать этих медиаперсон, которые появляются и исчезают так стремительно. — Так, ладно, а номер у вас её откуда? — Спросил Олег, параллельно думая как бы выпроводить слишком мягкую Швецову из допросной и побеседовать с мужчиной самому. — Не уверен, что это её личный, я просто покупал у нее марафон для своей девушки, вот и записал, чтобы не потерять среди других чатов. А… почему вы спрашиваете? — Её убили, — пояснил Платонов, — что-нибудь знаете об этом? — Разумеется, мне девушка рассказывала! В сети горе, онлайн поминки даже были… — Мужчина был не то напуган, не то удивлён, что ему задают вопросы, которые совершенно не относятся к тому преступлению, в котором он был готов сознаться. — А может быть всё-таки вы вспомните что-то ещё? Вдруг лично видели или… — Олег! — Не выдержала этого захвата её права на допрос Мария. — Иди к себе, я закончу сама. Платонов отлично знал, что выяснять отношения на глазах у подозреваемых крайне плохая тактика, поэтому засунул свое недовольство куда поглубже и отправился в кабинет, где его уже давно ждали друзья. — Наконец-то у нас дело пошло! — Воскликнул Кораблёв, возясь с пробкой в бутылке шампанского, которая все никак не поддавалась ему. — Глядишь всё-таки Швецова его дожмёт, так и вообще закроем наконец-то. — Шанс есть, — согласно кивнул Олег и присел на краешек стола, наблюдая за действиями начальства. Рабочий день подошел к концу, выпроводила его и помочь не дала, а тут Лёня тут как тут с предложением выпить импортную бутылочку прохладного шампанского в тёплой компании. Платонов поначалу отказался, но быстро изменил своё решение — хватило лишь взгляда Леонида, в котором читалось все недовольство мира. — Панов в пути! — Оповестил всех вошедший в кабинет Фёдор. — Я только что позвонил. — Отлично! — Сказал Кораблёв и одновременно с этим с громким хлопком вытащил пробку из бутылки. — Марья Сергеевна скоро? — Не знаю, — пожал плечами Олег, — пока ещё в допросной, заканчивает. Правда её ещё придётся поуговаривать остаться, она домой хотела. — Посмотри какой букет, какой год урожая! — Лёня, кажется, уже даже не слушал о чем там ему говорит Платонов. Он был увлечён вынюхиванием в пробке из шампанского заявленные на этикетке нотки. — Откуда у тебя такое богатство, а? — Поинтересовался Олег, не в силах скрывать своё любопытство. — Рита делала дизайн одному виноделу, а он в благодарность ящик ей в качестве премии подшурупил. Вот все никак прикончить не можем, решил вас подключить! — Какие хорошие клиенты, — хмыкнул Федя, — просто мечта. — Фёдор, трезвость норма жизни! — С умным видом заявил Кораблёв. — Давай стакан. — Всем при… Ой! — На моменте, когда Леонид был уже готов вернуть Фёдору наполненный стакан, в кабинет вошла Мария. Она удивлённо осмотрела всех присутствующих и удивленно развела руками. — А что за праздник? — Дело раскрыли… Ну, или раскроем! — Объяснил все за коллег Олег и, подойдя ближе, положил руку Маше на талию. Он отвёл девушку от двери, чтобы та не стояла на проходе и не могла сбежать так сразу. Отправлять её домой одну Платонов не собирался, но и покидать наметившуюся посиделку с друзьями не хотелось. — Весело живете, ребят, — усмехнулась Маша, — а ничего, что у нас доказательств ноль, любой суд высмеет меня за обвинение, построенное лишь на признательных показаниях. — Ну, будет признания — будут доказательства, — настаивал на своём оптимистичном настрое Платонов, — по-моему, он не особо отпирается. — Это по последнему эпизоду, да и к тому же там только тяжкие телесные, — кивнула Швецова, — а первые он не признаёт! И правильно делает. У нас одни домыслы на него и все относительные. Тут тёплая компания пополнилась еще одним человеком: в кабинет в своём неизменном беретике вошёл Панов и жизнерадостно помахал всем присутствующим. Мужчины по очереди поздоровались с ним за руки, а Маша, пользуясь этой заминкой, уже по-хозяйски расположилась за столом Платонова и принялась листать его бумаги. То, что они с Федей наработали за последние часы она ещё не видела. Однако этот приступ трудоголизма быстро был пресечен Леонидом. Он накрыл рукой лежащие на столе листы и сказал. — Мань, от работы кони дохнут! Отдохни, выпей шампанского. — Нет, Лёнь, спасибо, — равнодушно ответила Мария и попыталась убрать руку мужчины, — у меня что-то голова кружится, я не буду. Дышать тут нечем у вас. — Давленице надо поднять, вот как раз шампусик тебе поможет, — настаивал Панов, — или можно кофе, но лучше… — Ладно, не отстанешь же! — Цыкнула Маша, потирая лоб рукой. — Налей половинку. Олег неодобрительно покачал головой, глядя на все это действие, разворачивающееся у него на глазах. То, что Маша себя плохо чувствует он не знал, а потому был крайне удивлён. «Вот ей бы домой отдыхать, а мы здесь торчим непонятно зачем», — возмутился своему поведению Платонов, но смекнув, что прямо сейчас уйти уже точно не выйдет, решил отпустить ситуацию и поехать домой как только подвернётся такой случай. — Держите, Мария Сергеевна! — Фёдор протянул Швецовой наполненную до середины, как та и просила, чашку. Та с благодарностью взяла её и отставила подальше, вернувшись к изучению бумаг. Ничего важного там не было, но так Мария хотя бы была занята делом и не зацикливалась на том, что голова кружится так, что уже даже дышать становится от волнения непросто. — Ну, давайте! — Все тихонько, чтобы не дай бог не привлечь внимание кого не надо, чокнулись своими кружками с дорогущим шампанским и одновременно сделали первый глоток. Машу эта участь тоже не обошла стороной, ей пришлось чисто из вежливости пригубить алкоголь, но это, кажется, сделало только хуже. Швецова поняла, что так дальше продолжаться просто не может и решила пойти умыться и немного подышать. В надежде, что скоро станет легче, Маша встала из-за стола и, стараясь не привлекать к себе внимание, отправилась к двери, однако дойти дотуда ей было не суждено. В глазах резко потемнело, шум в голове затмил все испуганные возгласы, которые раздались в ту же секунду, а дальше Маша уже ничего не помнила. — Маша! — Первым среагировал Олег, который сидел ближе всех к месту её падения. — Маш, ты чего? — Тихо! Не трогай! — Скомандовал Панов и на правах единственного человека с медицинским образованием пошёл мерить Швецовой пульс. Взяв тонкое запястье в руку, он глянул на часы и принялся беззвучно шевелить губами. Неодобрительно цокнув по итогу, он скомандовал. — У-у, люди добрые, вызывайте-ка скорую. Все начали суетливо метаться из стороны в сторону, а Платонов, сидя на коленях рядом с Машей, все никак не мог отойти от своего оцепенения и свести взгляд с её бледного, словно безжизненного лица. — Олег! — Панов потряс коллегу за плечо, чтобы немного привести того в чувства. — Олег, она ни на что сегодня не жаловалась, давление, отравление, ничего такого? — Откуда мне знать, — отрешённо пробормотал Платонов, — вроде нет… — Вроде, — передразнил его Лёня, — тоже мне! Ладно, подними ей ноги повыше, надо в чувства привести до приезда медиков. Давай-давай, что ж ты застыл… А Олег и сам не мог понять, почему его реакция такая заторможенная. Вроде бы не в первый раз у него на глазах Маша без чувств, но в этот раз ему было так страшно, словно это было ещё не самое плохое, что могло произойти, а главная катастрофа ещё только впереди. — Подъезжают! — Воскликнул Федя, возвращаясь из коридора в кабинет. Недалеко тут были. Лёня, который был занят Марией, которая все еще не реагировала на его манипуляции, постарался намекнуть Феде жестами, чтобы тот вывел Платонова отсюда. Его оцепенение не было на руку, да и говорить о состоянии Маши Панов почему-то при нем не хотел. То, что с за последние несколько минут ей стало хуже он осознавал совершенно чётко. — Манюня-Манюня, что же с тобой, — вздохнул он, в который раз пытаясь заставить её прийти в себя, — давай уже открывай глаза! Однако никакого ответа не последовало, и вошедшие врачи увидели ту же картину, которая была до этого. — Приветствую, коллеги, — сухо кивнул Панов, — вот. В чувства привести не удалось, все пробовали. Лекарство не вводил, без понимания, что привело к такому это опасно. Врачи, совершив ряд манипуляций, переглянулись и единогласно приняли решение, что Машу надо срочно вести в больницу. — Да тут сильнейшее отравление налицо, давление критически упало, да и дыхание затруднено. Что ела, пила в курсе?