«Наш цвет — цвет солнца и тепла,
Мы дарим улыбку целому миру,
В моём сердце огонь, а в глазах искра
Будем знакомы, меня зовут Кира»
Кира перечитывает его несколько раз. Застывает, вглядываясь в одни и те же строки слишком усердно. Рукой крепко сжимает листок, смотрит вновь на Лизу, что в предвкушении ждёт реакции. И замечает, какие однако красивые у неё глаза.***
До церемонии выгона осталось около 10 часов. Они втроём, всей своей командой, пьют чай на улице и обсуждают прошедшую неделю. Андрющенко безустанно повторяет, что уйдёт сегодня. Настя с Кирой каждый раз закатывают глаза на её слова, но не потому, что она говорит глупость, а потому что действительно не хотят её ухода. И смеются, мол, такие шутки в этой компании не приветствуются. Лиза лишь грустно обводит их взглядом каждый раз, а в груди теплеет: они действительно стали ближе друг к другу, и теперь расставаться с одноклассницами кажется Лизе настоящей пыткой. Немного подумав, она всё же достаёт из сумки какой-то листок бумаги, слегка мятый. Она в последний раз разворачивает его, чтобы убедиться в правильности своего решения, что-то шепчет себе под нос, прикрывая глаза, а потом смотрит на Киру. — Не хочешь — не верь, но я знаю, что уйду сегодня. Насте я уже подарила браслет из бисера, а тебе, — она немного мнётся, и поправляет завернувшиеся уголки, а потом протягивает Медведевой рисунок маков. Обычные маки. Ярко красные, замысловатые. Индиго действительно красиво рисует. — Ты выглядишь как третьеклассница, которая решила подарить своему крашу валентинку, кисуль, — усмехается, а сама проводит по рисунку рукой, будто не верит. И ревностно поглядывает на резинку на чужом запястье. Лиза улыбается и закатывает глаза, мол «бери уже». Она нарисовала эти маки несколько дней назад, думает, что Кира похожа на эти цветы, но почему — и сама не понимает. Настя смотрит на всё это грустно и слегка пренебрежительно, но решает промолчать.***
Когда Лизу действительно выгоняют, неожиданно для всех, ведь она на самом деле не сделала ничего плохого на этой неделе, плакать хочется каждой из них. Настя и впрямь плачет, Настя чувствует несправедливость. Её мнение о Лизе сильно поменялось за последние четырнадцать дней, и она просто не верит своим ушам, ведь одноклассница действительно старается. Кира же думает, что Лиза уже переросла проект. Но верить в её уход не хочется до последнего: Кира только нашла того человека на проекте, у которого ей хотелось бы многому научиться. Она нашла человека, которому она хотела бы довериться, ту, кого хотела бы видеть рядом с собой. Но правила этой игры неумолимы: расставания не избежать, а потому Кира сдерживает слёзы, когда провожает Лизу. Ей думается, что будет лучше, если Индиго запомнит её счастливой. Она задорно смеётся, мол «ты и вправду пророк», обнимает её, и чувство гордости вперемешку с невероятной тоской терзает её изнутри. — Ты не отделаешься от меня так легко, — шутит в ответ Лиза, — встретимся на финале. Надеюсь, там ты будешь в роли победительницы, — в последний раз улыбается ей, а затем уходит. Лизе не грустно: она знает, что на проекте ей делать больше нечего, в её жизни есть задачи и посерьёзнее, но возможно она самую малость будет скучать по своей новой компании.***
Кира рада видеть Лизу на тринадцатой неделе. Она сначала даже не верит своим глазам: думает, что ей показалось, что за месяц отсутствия Индиго она просто помешалась на этом человеке. Она хлопает ресницами, но видит перед собой её снова и снова. И улыбается, когда чувствует знакомый парфюм. Андрющенко постоянно использовала духи с каким-то сладким запахом. Она думает о том, как Лизе идёт синий цвет волос; не может не заметить, как светятся её глаза. Перед ней словно другой человек, и Кире становится невероятно интересно, как прошёл этот месяц для неё. Но Лиза вдруг ставит всех перед выбором. И её вопрос выбивает Киру из колеи. Ей бы хотелось пробыть ещё хоть день рядом с ней, так сильно она соскучилась. Она хотела бы рассказать Лизе обо всём, что с ней приключилось за это время, и хотела бы услышать что-то подобное в ответ. Ей кажется, они могли бы болтать часами после столь долгой разлуки. И вдруг она задумывается о том, имеет ли она для Лизы такое же значение, как Лиза для неё. Улыбка сползает с лица. Она тут же вспоминает все свои подколы и оскорбления в её сторону, она вспоминает и о том, что Индиго добра ко всем в той же степени, что и равнодушна. И, может быть, Лизе просто плевать на неё? Она краснеет и хмурит брови, а после прячет лицо в ладонях, пока никто не видит. Отличается ли она чем-то от других людей? Заслуживает ли она её любви, её внимания? Может быть, Лиза вообще в тайне её ненавидит? У неё могут быть причины для этого. Она молчит, пока девушки обсуждают это испытание. Она не знает, что делать. Действительно ли Лиза хочет вернуться на проект? Справедливо ли это по отношению к другим девочкам? Как Лиза воспримет её отказ? Она не знает. Чёрт возьми, ей просто страшно. Она хочет поговорить с ней прямо сейчас, но это невозможно. Все требуют её решения. Сейчас Кира просто говорит то, что от неё хотят услышать, опираясь на мнение большинства, лишь бы поскорее остаться наедине со своими мыслями. Она понимает, что это не окончательное решение. И между съёмками начала и конца этого испытания, к её большому счастью, объявляют перерыв. Людям на улице нужно установить камеры, свет и прочую аппаратуру, и Кира благодарит всех богов за это. Она ищет Лизу, но той нигде нет. Оно и понятно: в чём смысл испытания, если бы они могли договориться. Кира борется с собой. Она понимает, как сильно подставит девочек, если скажет ей «да». Но хотя бы одна неделя в её компании… И она делает выбор, которому совсем не рада. Она последняя в очереди, и из всех, кто уже высказал своё мнение, только Настя захотела дать Лизе шанс. Медведева понимает, что своим ответом она предаст не только свои чувства, но и Афанасьеву. И она делает то, от чего ей невыносимо больно. Лизы не было на проекте около месяца. Ей думается, что все испытания, через которые они прошли за четыре недели, были бы для Индиго бесполезны: ей просто не нужна вся эта вычурная женственность, да и понимание женского счастья наверняка завело бы её в тупик. И она понимает, что Лизе просто нечего больше ловить здесь. Она не возьмёт что-то новое со следующих испытаний, просто потому, что проект подходит к концу. Ей просто больше нечего здесь делать. Она впивается ногтями в ладонь, щурится, а затем берёт себя в руки. И говорит уверенно, с наигранной мудростью в голосе, будто бы это единственно верно для неё. Говорит то, с чем не согласна и сердцем, и душой. Она говорит «нет». Ей кажется, что Лиза смотрит на них осуждающе, а потом она и вовсе говорит, что разочарована в них. И Кира стискивает зубы, стараясь смотреть куда угодно, но не на неё. Она чувствует себя виноватой, и перед Индиго, и перед Настей. Но та кивает ей понимающе, даже тепло, и это озадачивает её. Ей кажется, что она попала в ловушку собственных мыслей. А потом Андрющенко говорит, что не осталась бы в любом случае, и сердце Киры пропускает удар. Она облажалась. Лиза уезжает, и она начинает как ни в чём не бывало болтать с девочками, даже слишком много. Хвалит Настю за то, что она впервые не побоялась высказать своё мнение против толпы, и не отказалась от него. Даже слегка стыдно становится: побоялась ведь только она. Она шутит много, смеётся со всеми, а за ужином даже предлагает приготовить всем чай. А затем она заходит в душ. И вместе с холодной водой по её лицу беззвучно скатываются горячие слёзы.***
Ей не верится. Она провела четыре месяца в изоляции от всего мира, она работала над собой каждый день. Кира радуется и за себя, и за одноклассниц, и ей уже совсем не важна победа: главное, что она победила саму себя. Она чувствует, как сильно изменилась за время проекта. И она правда пытается принять тот факт, что сегодня финал, что она дошла до финала, что она прошла всё от начала до конца, но она просто не может. Она всё ещё там, в тех летних деньках, когда вместе с девочками они ругались с соседями. Она всё ещё играет в шашки с Гелей, обсуждает всё на свете с Кристиной и курит сигареты, которые каким-то образом достала Виолетта. Её нет здесь и сейчас, она скорбит о прошлом. Все вокруг суетятся, пока ей хочется тишины и покоя, хочется растянуть этот момент как можно сильнее. Возможно, ещё и потому, что на финале будет Лиза. Киру с того самого момента не покидала тревога. Она не знает, что думает о ней Индиго теперь. Она её ненавидит? Нет, это слишком иррационально, особенно если говорить о ней. Может быть, Лизу это обидело? Это могло её задеть? Или ей вообще плевать? Кира боится. Ей страшно до дрожи в руках. Всё это время она думала, что хотела бы поговорить с ней и объясниться, но возможности это сделать не было, и Медведеву это мучило, но сейчас она отдала бы всё за ещё один день на раздумья. Но когда она встречается с Лизой взглядом, она не видит раздражения на её лице. И даже злости. Глаза у неё горят, и она очевидно хочет что-то сказать, но не может: съёмки уже начались. Кира озадачена, и решает сосредоточиться на мероприятии, но мысли сами собой рисуют в её голове образ Индиго. Чёрт, как же ей идут серьги. И Кира вроде бы рада победе: она ведь не рассчитывала на это, точнее, в последнее время ей стало всё равно; но большую радость она чувствует, когда слышит громкий крик из зала. Лиза вновь смотрит на неё, и она выглядит счастливой. И Кире самой хватает чужого счастья.***
Лиза сама подходит к ней, когда съёмки заканчиваются, вместе со всеми. Киру обнимают, поздравляют, и это так необычно, что кто-то впервые ею гордится. И когда они остаются наедине, в стороне, Кира решается на разговор. — Ты так радуешься за меня, словно сама победила, кисуль — усмехается самоуверенно, а внутри всё горит. — Ага, я болела за тебя всё это время, как бы мне не хотелось тешить твоё самолюбие, — по-доброму шутит, улыбается и смотрит в глаза. — А я за тебя нет, — она неловко опускает взгляд, но внешне старается выглядеть уверенно, — несправедливо получается? — Кумиры не болеют за своих фанатов, — задумывается Лиза, — почему ты должна? Кумиры. Плечи Киры опускаются, а она больше не может держать улыбку. Она действительно назвала её своим кумиром? О, чёрт. — Но многие фанаты ищут встречи с теми, кем восхищаются, — она отворачивается, чувствуя, что сердце скоро выпрыгнет из груди. Отвратительно. Лиза растерянно хлопает глазами несколько секунд. Её зрачки сужаются; она поднимает брови и смотрит на Киру удивлённо. — Я… обещала встретиться с Дианой, и думаю нам… уже пора, — голос дрожит, и она быстро уходит, практически убегает. Она пытается выкинуть из головы то, что только что произошло, но не может, и лишь сильнее ужасается. Ужасается, потому что знает, на что всё это тянет.***
Лизе в отношениях никогда не везло, сколько она себя помнит. Всегда либо причиняли боль ей, либо причиняла боль она. И верить кому-то после всего, что с ней произошло, ей не хотелось. Чувства её пугали: она отчаянно прятала их, она попросту отказывалась от них каждый раз, когда влюблялась вновь. Потому что она всё ещё помнит тот яд, что преследовал её в отношениях на протяжении последних пяти лет. Она не верит в любовь больше, и верит в то, что любить не умеет. Верит, что отныне любой человек, которому она ответит взаимностью, будет страдать от её характера, от её привычек и её невероятной глупости. А может быть любовь и существует, думает она порой, просто не для неё. Потому что это с ней что-то не так. Потому что это она любить не умеет, и потому что её любить не за что, она просто этого не заслуживает. Она просто слишком ужасна, чтобы понравиться кому-то. Да, именно так. Когда то, как Кира пытается её обидеть, кажется ей милым, она настораживается. Разумеется, так было и с другими одноклассницами, но Медведева… Наверное, Лизу просто пугает то, что Кира кажется ей особенной. И она не хочет об этом думать, а потому старается вести себя с ней так же, как и с остальными. С тем же равнодушием. Но почти каждый вечер она рисует эти чёртовы маки, которые, по её мнению, красиво бы смотрелись у Киры в руках. И на восьмой неделе она решает, что нужно смотреть страху в лицо. Она хочет разочароваться. Она проводит с Кирой больше времени, она ищет в ней недостатки, но когда она замечает, как Медведева смотрит на неё, она просто забывает обо всём на свете. И когда остаётся один на один с собой, она уже жалеет об этих чёртовых строчках. Она делает вид, что ничего не изменилось. Потому что если она начнёт вести себя с ней иначе — она проиграет. Это тоже самое, как если бы она вслух прокричала на весь дом о том, что влюбилась по уши. И когда они пьют чай втроём, как кажется Лизе — в последний раз, — она решает бороться до конца. Она достаёт один из рисунков из своей сумки, протягивает Кире и изо всей силы пытается унять своё волнение. Она просто не хочет признавать, что ей кто-то нравится, не обязательно Медведева. Но кажется, она лишь загоняет себя в ловушку.***
Прошло уже две недели с финала. Всё это время Лиза боролась с собой, со своими мыслями. Она то убеждала себя в том, что в любви нет ничего страшного, то наоборот ужасалась от ситуации, в которую попала. Но неизменным оставалось одно: ей слишком часто снилось маковое поле. На приёме у Любви Розенберг она наконец-то решилась об этом поговорить. Она не упоминала Киру, просто поинтересовалась тем, как научиться доверять людям снова. И то, что она поняла, слишком сильно шокировало её, ведь, на самом деле, первым человеком на этом свете, которому она по-настоящему не верила, была она сама. Лиза решила, что непременно даст себе шанс. И именно поэтому она просит Киру о встрече.***
Кира, выйдя с проекта, впала в уныние. Прошлая жизнь одновременно казалась для неё и соблазном, и грязью, к которой не хотелось бы возвращаться. А по-новому она жить ещё не умела: жить самостоятельно после четырёх месяцев в изоляции оказалось слишком сложной задачей. Если раньше за неё решали, как пройдёт её день, что она будет сегодня есть и что она сегодня наденет, то теперь она просто не видела смысла в своём существовании. Она не знала, что делать дальше. Не понимала, чего ей хочется от жизни, не понимала, куда двигаться. Она действительно научилась избегать отвратительных ситуаций, но дни её теперь были серыми и проходили незаметно, один за другим. Она много думала: о проекте, о будущем, о прошлом. О Лизе тоже. И вылезать из своей постели казалось ей глупым и бессмысленным. Легче свернуться в клубочек и не вставать до тех пор, пока спина не начнёт ныть. Она заставляла себя ходить на сеансы к Розенберг. Именно заставляла. И шаг за шагом ей становилось легче. Кира даже смогла определиться с тем, чего она хочет добиться. Она медленно приходила в движение, списывалась с Настей (она единственная, с кем Кира позволяла себе поговорить насчёт своего самочувствия). Настя тоже после проекта почувствовала себя хуже, даже сорвалась, но она гораздо быстрее справилась с этим. И теперь Кира делилась с ней своими мыслями, стараясь не слишком её нагружать. Афанасьева действительно умеет поддерживать, пару раз они даже встречались в кафе и разговаривали о жизни, обо всём. Самочувствие Киры начало медленно улучшаться. Но неразделённая любовь всё ещё заставляет её страдать. Это стало неотъемлемой частью её жизни. И Кира винит себя сильно за то, что поспешила. Она была уверена, что Лизе на неё не всё равно, но теперь... Быть может, если бы она не сказала тех слов, они хотя бы общались бы сейчас. Когда Индиго предлагает встретиться, это кажется странным. Зачем ей это – Кира не понимает, как и не понимает своих чувств: с одной стороны, она действительно рада этому, но её всё равно окутывает лёгкий страх. Как будто она маленький ребёнок, которого вот-вот отчитают. Несмотря ни на что, она уверенно выходит из машины и направляется к небольшой кофейне на перекрёстке. Лиза сидит одна, поглядывая на узор на стенах. Она встаёт, когда видит Киру, и обнимает её так, будто бы ничего не было, а потом так же непринуждённо садится обратно. Они заказывают латте и пару лимонных чизкейков, разговаривают о чём-то неважном, и всё это Медведеву напрягает. Она боится, что всё испортит, но терпеть больше не может светские беседы о погоде, а потому спрашивает. – Почему ты ушла тогда? – ясное дело, почему, но Кира хочет услышать это от неё. И когда Лиза опускает голову в ладони, смотрит растерянно, словно подбирает слова, Кира понимает, что победила. Но эта победа ей уже не нужна. – Это сложно, – начинает спустя несколько минут Лиза, морщась под пристальным взглядом напротив, – возможно, я просто не была готова услышать это от тебя. Кира кивает: понимает, что поспешила. – А что сейчас? Ты хочешь продолжить общение, или ты просто решила объясниться? На самом деле, я не понимаю, зачем вообще ты позвала меня сюда. Лиза мнётся, и что-то обдумывает, а потом всё же поднимает на Киру свои глаза. – Ты ведь сама сказала, что фанаты ищут встречи со своими кумирами. Возможно, я просто... хочу узнать тебя получше. Кира улыбается. А вечером отправляет Лизе курьером букет маков и два билета в театр.