je t'aime comme ça

Шелест совсем тонких бумажных страниц небольшого блокнота в клетку, с изображением самого обыкновенного и привычного горного пейзажа на обложке. Звук терзания автоматической ручки бледными, тонкими пальцами, местами покрытыми мозолями. — Ничего в голову не лезет. — почти беззвучно произнёс молодой человек, до боли знакомую фигуру которого Николай наблюдает за письменным столом, находящимся в углу его небольшой квартиры. А, точно, он всё время забывает.. их квартиры. Пошёл уже пятый год их совместной жизни и третий год цветного штампа в паспорте, в котором его замечательный супруг не видел совершенно никакого смысла, однако ради интереса, почему бы и нет? Только вот в блондинистую макушку эту информацию никогда не выйдет внести до конца. Всё-таки брак с по-настоящему любимым человеком, а тем более одним из самых пугающих особ филфака – дело серьёзное, попахивающее стремительно развивающейся шизофренией, выявленной на поздних стадиях, когда ничто уже не поможет. Однако, вроде как, всё очень даже реально, что не может не радовать. Дело было прохладным сентябрьским утром, ознаменовавшим начало нового учебного года. Двор престижного университета встречал новый курс обучающихся филологического факультета. Шутки про первокурсников, одетых мамой в строгий костюм и лакированные туфли подтверждались до смеха точно. И каждый год ведь одно и то же. Только вот на этот раз в толпе можно было заметить сутулую фигуру, стоящую где-то позади. Шея и лицо юноши были обмотаны чёрным шарфом с нитками, что так и норовили вылезти из общего переплёта, а на лице, точнее его не прикрытой шарфом части, вместо привычного страха от перехода на новый этап, можно было увидеть лишь фиолетовые синяки под глазами и взгляд, полный ненависти ко всему, что находится вокруг. Такой, словно подойдёшь – и он сразу же проглотит тебя с головой, не выплюнув даже кости и остатки волос. Николай сразу же заприметил фиолетовую макушку и решил, что подобного рода знакомство уж точно ему не помешает. Год жизни в общежитии дал понять, где именно таких особ стоит искать. Уже давно перевалило за полдень. По ощущениям, холоднее становилось с каждой минутой, однако в данный момент Коле, как и объекту его не шибко длительных поисков было уже абсолютно наплевать. Резкий скрип старой лавки, звук зажигалки, что пролежала в кармане брюк ещё с первого курса, небольшие клубки дыма, с интересом выпускаемые изо рта Гоголем, и столь интересный разговор, с таким далёким от мира, на первый взгляд, юношей. Как оказалось, того безумца, что нацепил на себя старинный шарф в начале сентября звали Фёдор Михайлович Достоевский. Да, именно так этот чудак и представился. Кто в наше то время будет при первом знакомстве, так ещё и сидя на территории курилки престижного университета, представляться полным ФИО? Как оказалось позже - тот, кто надолго завоюет сердце достаточно отстающего в обучении второкурсника этого самого университета. Позже выяснилось, что Фёдор проживал на съемной квартире недалеко от университета, был поехавшим на писательстве заучкой, курил настолько очевидные красные Мальборо, любил русскую классику, тёмные тона.. ладно, что-то мы отвлеклись. Если говорить честно, Николай готов был до потери пульса от изнеможения рассказывать о своём новом.. друге? Они проводили настолько много времени вместе, что его одногруппники и сожители считали это "попахивающим голубизной" и вообще "Как можно общаться с этим ненормальным? Ты не боишься, что он пырнёт тебя ножом или подсыпет чего в кофе?" Если честно, Гоголя это никогда не пугало. Даже наоборот.. Как такой до боли милый молодой человек может показаться кому-то столь пугающим отродьем? Разве они не замечали, что он чихает совсем по-кошачьи, использует крем для рук с запахом ягод, любит всё самое тёплое и мягкое, обожает изображения пейзажей, чай, вечера, а ещё у него так мило краснеет нос, когда температура опускается ниже 10 градусов! Ой.. на этот раз, контролировать себя совсем не вышло. Однако не сказать, что Коля был как-то против, ведь объект его, как оказалось, воздыхания – был замечательным человеком, что не могло не радовать. А пол никогда не имел значения. Под конец своего первого курса Фёдор уже ходил с новым шарфом, с наступлением холодов получал ежедневный крепкий чай без сахара и ежемесячный запас крема для рук с запахом ягод. А также небольшой блокнот в клетку, с изображением горного пейзажа на обложке, на какой-то совсем незначительный праздник. На третьем курсе их с Николаем дорога домой стала хоть и на двадцать минут дольше, зато общей и в одно место, являющееся небольшой квартирой на шестом этаже девятиэтажки. А уже через три года на шее рядом с серебряным крестом можно было встретить небольшой парный кулон, заполненный кровью. Вот он, свадебный подарок, который идеально подходит их союзу. Звук поставленной на письменный стол чашки и резкий запах крепкого черного чая. — Что, вот совсем ничего? — с наигранной грустью спросил Николай, после чего обратил внимание на блокнот, над которым так внимательно сидел его возлюбленный. — Давай помогу? Чай давно остыл, а на часах перевалило за полночь. Однако никого из находящихся в комнате это далеко не расстраивало, ведь на последней странице блокнота была поставлена точка, после чего его быстро закрыли, а на обложке можно было разглядеть столь обыкновенный и привычный горный пейзаж.