Конечная

— Конечная! Приехали! — сказал водитель уснувшему. —Выходите!       После пыльного автобуса на зубах скрипел песок и ужасно хотелось пить. По ощущениям, эта поездка длилась целую бесконечность. Поскрипев как следует, автобус закрыл двери и, почти пустой, укатил обратно. Лишь один человек резко остановился и забежал назад, отчего громко рыдая. Да, эта была конечная. Самая последняя деревня на автобусном маршруте. Непроходимая Долина. Джон потягивался и пытался разогнуть спину. Десять часов в дороге! Сначала четыре часа на электричке, потом ожидание на станции автобуса. Наверное, именно из-за такого долгого пути к этому месту, она и была названа Непроходимой. Рядом с деревянной остановкой, он увидел местный магазин, который работал до шести, судя по большущей табличке с часами работы. На нем висел здоровенный замок, а через большие окна не горел свет. — Закрыто! Продавщица на автобусе уехала. — Бойко сказал мальчик на велосипеде, который остановился возле крашенного забора, срывая дикие яблоки. — Спасибо! Сейчас же пять часов. — Удивился Доу, поглядывая на часы. — Ага! А в пять автобус. Вы же на нем приехали. — Ответил мальчик. — А, ну тогда все понятно! Пять так пять. «Что-ж, приехать к черту на куличики, похоже было не такой уж хорошей идеей, — подумал Джон. — Ну, так что уж! Приехал. »        Честно говоря, он даже не знал куда идти. Ему просто сделалось невыносимым прибывание в городе. И тот сбежал. Старый бабулин дом, был уже давно как продан, быть может, ещё лет семь назад, а снять дом — глупая затея. Непроходимая Долина вовсе не курорт, поэтому таких возможностей не имела. Да и тут так не принято, надо было договариваться заранее. В разгар лета, на улице было довольно мало людей. Всего пара парней, гоняющих на велосипедах в облаках песочной пыли и какая-то девушка, ведущая за собой белую козу. Она как-то странно, долго посмотрела на Доу и усмехнувшись, пошла с козой к своему дому. — Девушка! — окликнул ее Доу. — Да? — ответила она, заталкивая козу во двор.       Таинственная незнакомка показалась Джону слишком знакомой. Ее добрые, нежные черты лица, волшебные глаза, завораживающая улыбка… Это все слишком странно отдалось в его груди, от чего тот на время потерял дар речи. — У вас бы не нашлось стакана воды? Я только что вернулся из долгой дороги… А тут магазин закрыт… — спросил Доу, отводя взгляд. — Я буду очень благодарен. — А ещё есть хотите и переночевать негде? — С веселой улыбкой продолжила незнакомка. — Ну если честно, то да… — Проговорил Джон.       Девушка недоверчиво взглянула на парня. Ее взгляд остановился на кучерявых волосах, невероятного черного цвета — Слушай… Пошёл бы ты свой дорогой. Чего здесь-то забыл? Думаешь городской, так все тебе можно? — девушка подняла бровь и заторопилась домой. — А хризантемы это радость, благоденствие, верность, жизнелюбие, влюблённость и изящество! — крикнул ей в вдогонку Доу.       Девушка остановилась у калитки и обернулась. Ее большие глаза смотрели прямо в душу. —Да, это именно они, — Её нежный взгляд упал на белоснежные цветы. — Бабуля так и говорила. Это когда-то и был бабулин дом. Да нет уже бабушки… —Я… Я и сам на кладбище приехал. Вот консервы взял, палатку… А воду не взял. Совсем из головы вылетело.       Через пару минут Джон уже пил вторую кружку родниковой воды, струи которой быстрыми каплями стекали по его шее. Рядом с ним стоял стеклянный графин с водой. А рядом лежало красное яблоко. — Спасибо! — Вот, возьми бутылку, — Девушка протянула Доу пластиковую литровую бутыль — Потом на забор повесишь. А тут на время хватит. Автобус в восемь утра… Не пропусти. — Вот спасибо! Да я и из реки бы попил, —Весело отвечает парень, глядя в лицо девушки. — Прости, я не спросил. Как тебя зовут? — Т/И. — Ответила девушка. — А меня Джон. Джон Доу. Ну, ладно, Т/ишенька, пойду я… Ещё раз спасибо. — Да? За что? — Девушка отвела взгляд. — Может, что-нибудь ещё надо? Котелок, спички — кричи.       Доу кивнул и перелив в бутыль воду, галантно протянул графин в руки девушки, побрел на кладбище.       Полуразрушенная церковь когда-то действующая и нарядная, теперь производила удручающее впечатление. Мозаика развалилась, а иконостас давно вынесли мародёры. Прямо из крыши торчали деревья и кусты. Позолоченные купола больше не блестели на полуденном солнце. В крыше зияла огромная дыра, через которую на дощатый пол церкви зимой падал снег, а осенью холодный дождь. Доски начали гнить. Из расщелин в стенах разило сыростью и прохладой. Эта церковь пережила все тяжёлые времена. Великий пожар, массовые восстания, суровую зиму… На ржавой двери висел огромный замок, а ступени к входу были почти не видны под слоем дерна и мха. Рядом росли и дикие цветы, что маленькими пятнышками пестрили возле входа.       Рядом — деревенской кладбище. Нарядное, чистое не похожее на городские поля мертвецов. Здесь покоилось много знакомых и давно позабытых. Доу вытащил из рюкзака бутылку водки, хоть сам никогда и не пил, покрошил печенюшки из целлофанового пакета на могилки для птичек. Но шел он лишь к одной могиле. Там была похоронена девушка. Невероятной красоты, самого доброго на земле сердца. Его дорогая Т/И, что не пережила прошлую зиму, сильно заболев пневмонией. Она так быстро погасла… Джон достал самую вкусную, слегка подтаявшую шоколадную конфету. Ты любила их с чаем. — А про себя не забыл? — послышался сладкий, любимый голос.       Доу обернулся. Рядом с ним стояла ты. Нежная, прекрасная, но настолько прозрачная, что будто бы была создана из стекла. Ты вся светилась. Ты нежно провела рукой по его плечу. — Не забыл, Т/ишенька! — улыбнулся Джон.       Доу налил водки и себе в стопку, в могилу, что была вырыта менее недели тому назад. Также покрошил для птичек печенюшку, на которую уже нацелила свой глаз черноглавая ворона, что притаилась на дереве. — Где ты был, Джон? — спросила ты, прижимаясь к холодному телу. — На чужой земле. Я не хотел уходить, но и не хотел быть здесь…— Доу опустил глаза. — Но без тебя и жизнь не мила. Без тебя вообще жизнь изменилась. Тяжело же мне было, Т/И… — Теперь… Ты вернулся? Навсегда? — Ты посмотрела на него. Ты глядела на него, не мигая, большими, влюбленными глазами, как очарованная, ожидая, что он тотчас же скажет что-нибудь значительное, безграничное по своей важности. — Навсегда — ответил он.

***

      В восемь утра подъехал автобус. Такой же пыльный, с такими же безымянными пассажирами. С той же самой табличкой «До конечной». С грохотом отворились двери. Из автобуса вышло пару человек с рюкзаками, что молча оглядывались по сторонам, проникаясь красотой этого до чуда необычного утра.       Джон помахал новеньким рукой. Кажется, знакомые лица… Человек, похожий на риелтора, что даже в загробный мир пришел в костюме. — Магазин работает только до пяти, — приветливо сказала ты новеньким, улыбаясь ангельской улыбкой. —Заходите к нам в гости.