…Ветер ли старое имя развеял?
Нет мне дороги в мой брошенный край.
Если увидеть пытаешься издали,
Не разглядишь меня…
В хитросплетение судеб поверить сложно, но именно этой ночью в тысячах световых лет от дома Вельт Янг видел точно такой же сон, пробуждая из глубин души тоску по своей прошлой жизни, о которой давно запретил себе вспоминать. Виды, открывающиеся из окон спящего звездного экспресса, поистине завораживающие. Мириады звёзд, планет, созвездий и галактик блестят в флёре астероидной крошки. Но все они чужие и враждебные, поэтому никак не могут сравниться с красотой планеты Земля. С планетой, которую отделяют от Вельта не просто миллиарды километров, а расстояние, не поддающееся подсчётам и понятиям трёхмерного пространства. А потому необъятность космоса вызывает сейчас не привычную жажду исследования, а тягучую меланхолию. Приходится признать: вопреки всему он ещё не смирился с тем, что может никогда не вернуться домой. Стук подноса о чайный столик призывает Вельта оторвать взгляд от окна и переключить внимание на подошедшую к нему Химеко, которая с непринуждённым видом расставляет раритетный сервиз и угощения. — Вижу, тебе тоже не спится, Вельт? В такие моменты свежий кофе как никогда кажется необходимым. Прошу, — она заканчивает приготовления и приглашает Вельта присоединиться, указывая на кресло напротив себя. Вельт устраивается поудобнее и с сомнением рассматривает чашку в своих руках. Как показывает практика, готовка явно не конёк Химеко из любой вселенной, даже если речь идёт о простом кофе. Прошло больше двадцати лет, а он до сих пор чувствует фантомную остроту кари, разрывающую горло, что когда-то для него приготовила Химеко с Земли. Воспоминания, кажущиеся теперь такими приятными и тёплыми, непроизвольно вызвали у Вельта едва заметную улыбку. Сегодня он слишком сентиментальный. — Ну вот, я была права насчёт кофе. Кажется, я впервые вижу такую улыбку, — довольно произносит Химеко, делая из своей чашки большой глоток чёрной, почти густой жидкости. — Просто вспомнил старого друга, — на искренность Вельт отвечает искренностью, но тут же жалеет. Его лицо снова приобретает серьёзное выражение, а в глазах застывает вина, горечь которой не сравнится даже с горечью кофе в его чашке. — Вообще-то я едва ли имею право называть её своим другом. Между ними образовывается тишина, плотная как эфир. Химеко терпеливо ждёт решение Вельта продолжать рассказ или нет. За время, что провели на экспрессе, они успели обсудить бесчисленное количество научных и философских тем, но ни разу ещё не касались личного. Он знает, Химеко примет любой исход, но в янтарных глазах горит неподдельное любопытство, которое ей никак не получается подавить. Вельт сомневается. То, что он сделал с Мурата Химеко в своём мире — самая большая и непростительная ошибка в его жизни. И бремя это он будет нести на себе всю оставшуюся жизнь. Имеет ли он право облегчить свою ношу? Вельт — реалист. Он осознает, что Химеко, сидящая перед ним, другая. Химеко из его мира он выковал собственной ложью. После встречи с ним её внутренний огонь почти погас, а жизнь превратилась в злую, предсмертную агонию, полную пороков, неправильных решений и ожидания неминуемой гибели. Каждый её день был как последний и бесконечное ожидание оправдалось сполна. Перед ним же сидит Химеко расслабленная, её движения плавнее, а улыбка — искреннее. Она смогла осуществить общую с её копией мечту, прикоснулась к звездам, и поэтому глаза её горят особым огнём. Пламя это не обжигает, не сжигает. Оно живое, дарит тепло и надежду. Она будто переродилась для него в этом огне, давая шанс всё исправить. — Она была моей студенткой, — наконец начинает Вельт. Эта ночь необычная, она уже вызвала множество ненужных воспоминаний и почти забытых тревог, так почему бы не пойти на поводу у своих желаний и не облегчить душу личной исповедью. — Совсем недолго, пока я заменял подругу в университете в качестве преподавателя на факультете космической инженерии. Она выделялась из толпы. Была очень активной и разговорчивой, стремилась к знаниям. Я не хотел с ней сближаться, но у неё были другие планы. Сам не знаю почему я повёлся, но я даже состоял в её космическом клубе. Она тоже, как и ты мечтала о звёздах, но её мечте так и не суждено было сбыться. Вельт вспоминает о встрече с Мурата Рюсукэ — отцом Химеко и человеком, достойным лишь жалости. Он загнал Вельта в ловушку, не оставив ему выбора. Вельт не хотел его убивать, но иногда даже самых искренних желаний мало. — Её отец оказался плохим человеком, а я — ещё хуже. Он запутался и ради, как ему казалось, высших целей был готов пожертвовать даже собственной дочерью. Я не смог его переубедить и мне пришлось его остановить. Она очень любила своего отца. Он был для неё примером, и я просто не смог рассказать ей правду. Тогда я впервые в жизни соврал, решив, что ложь во благо будет меньшим злом. Но белой лжи не существует. Моё эгоистичное решение разрушило её жизнь. Я думал, что спасаю её, огораживаю от той ненормальной жизни, в которую был втянут я и её отец, а оказалось, только сильнее подтолкнул её к этому. В поисках правды она бросила университет, свою мечту, встала на праведный, но очень неблагодарный и жертвенный путь. Я так и не смог больше заговорить с ней, но знаю, что она умерла как настоящий герой, спасая жизни очень многих людей. Я горжусь ей, но искренне желал бы для неё иной судьбы. Той, которую она заслуживала, если бы не встретила меня. Химеко задумчиво всматривается в бесконечность за панорамным окном, пытаясь найти там ответ на только ей известный вопрос. Её щёки отчего-то окрашиваются в едва различимый, нежно-розовый цвет, а руки подрагивают, как будто она понимает, что рассказ Вельта косвенно касается её и пытается наложить личность Мурата Химеко на себя. Но он сразу отметает эту мысль, эта Химеко совершенно другая, её ничего не связывает с той, что погибла в его мире. — Ты любил её? — неожиданно спрашивает Химеко, ставя пустую чашку на стол и заставая Вельта врасплох. — Любовь бывает разная, Химеко. В какой-то степени любил, но не в том смысле, в каком ты подумала, — в романтическом плане Вельт никогда даже не допускал подобной мысли. Но как человек, которого он знал всего несколько недель и избегал больше десятка лет, Мурата Химеко значила для Вельта до абсурда многое. Именно она показала ему, какую ответственность за судьбы людей он нёс на себе будучи Херршером Разума, и к каким последствиям могли привести его решения. Разделить это бремя с ним могла только та, что прошла рядом через все круги ада; та, что упрямо называла его настоящим именем, данным ему при рождении. Будучи гениальным учёным, она не стеснялась искренних, почти детских эмоций, когда переживала за него. Плакала, била, обзывала и прогоняла каждый раз, когда узнавала, что Вельт шёл на очередной риск и из раза в раз играл со смертью, но всегда терпеливо ждала. И Вельт всегда возвращался к ней. Наверное, и сейчас где-то там на Земле Тесла обзывает его последними словами, но не теряет надежды и не перестаёт ждать вопреки всему. Если бы только его сообщение с «Герты» нашло своего адресата… — Я прощаю тебя, Вельт, — внезапно говорит Химеко и улыбается ему так чисто и открыто, что он сначала не понимает. Будто перед ним снова предстала девятнадцатилетняя студентка Мурата Химеко, слегка неуклюжая, но такая искренняя, что ей невозможно отказать ни в поездке в Нью-Мехико, ни в наблюдении за звёздами, ни в её нынешней маленькой шалости. И Вельту почему-то становится легче. — Возможно, я не права, но думаю, что твоя подруга ни в чём никогда не винила тебя. Мы не всегда можем повлиять на судьбу, а её жизнь могла бы сложиться точно так же и без твоего вмешательства. Жизнь не может быть только пыткой. Я уверена, что она всё равно была по-своему счастлива. Поэтому давай побудем эгоистами. Просто представь на моём месте её и перестань винить себя. Я. Прощаю. Тебя. Вельт не может сдержать улыбку. Химеко даже представить не может, что она сейчас делает и насколько это оказывается важным для него. Возможно, их связывают те самые красные нити судьбы, о которых так много говорят романтики, иначе как объяснить то, что в далёком-далёком космосе в параллельной вселенной он встретил именно Химеко. Ту, которую поклялся защитить даже ценой собственного возвращения домой. За свою жизнь он соврал дважды, и во второй раз он сказал Архиву пустоты о том, что его интересует сохранность другой вселенной от Небесных людей. На самом деле тогда, в тот самый момент, когда он увидел фото Химеко в базе данных на вражеской космической станции его интересовала только она и эгоистичное желание всё исправить хотя бы с её альтернативной версией. — Спасибо, — груз на его плечах становится чуточку легче. Забывшись, Вельт отпивает из своей чашки кофе и тут же об этом жалеет. Отвратительный вкус оставляет за собой странное, обжигающее послевкусие. Он с трудом проглатывает непонятную жидкость, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, чтобы не обидеть собеседницу и только спустя несколько мгновений, когда кофе оседает где-то в желудке, а дар речи возвращается, спрашивает: — Химеко… С чем этот кофе? — Ты был так напряжён и встревожен, что мне захотелось тебя расслабить и чуточку взбодрить. Поэтому я заварила самый крепкий сорт кофе из тех, что у меня есть, и добавила туда немного алкоголя. Тебе не нравится? — Я предпочёл бы просто выпить что-нибудь алкогольное, — признаётся Вельт и наблюдает, как в глазах Химеко вспыхивает озорной, почти подростковый огонёк. — У меня припрятано отличное виски. Не хватало только приятной компании. Жди здесь, я скоро буду, — воодушевлённая Химеко скрывается в соседнем вагоне, оставляя Вельта наедине со своими мыслями и бесконечным космическим пейзажем. Вельт достаёт из-за пазухи блокнот, чтобы зарисовать особенно яркое скопление звёзд, когда на пол падает старая, потрёпанная половинка фотографии, хранящаяся между страниц блокнота. На ней изображён улыбающийся Вельт, волосы которого ещё не тронула седина. Это фото было сделано в честь открытия университетского клуба по изучению внеземных цивилизаций, основателем и единственным членом которого была Мурата Химеко. Вторую половинку с изображением самой Химеко он оставил на Земле на её пустой могиле. Ночной разговор напомнил Вельту его истинную цель нахождения здесь. Небесные люди охотятся за Химеко этой вселенной, и сама судьба будто даёт Вельту второй шанс и надежду всё исправить. Он не допустит смерти и этой Химеко. — Прости, Тесла. Я обязательно найду способ вернуться к вам с Джойсом, но сначала мне нужно закончить то, что не получилось завершить в нашем мире. Звёзды за окном экспресса всё также блестят чужим, холодным светом, но уже не кажутся враждебными. Что бы ни происходило, как бы трудно и безнадёжно ни было, Вельт всегда возвращался домой. Он верит, этот раз не станет исключением. Нужно только разобраться с нависшей угрозой и убедиться, что жизни Химеко ничего не угрожает. И пусть надежда будет его путеводной звездой. Когда Герта найдёт способ отправить сообщение домой, на душе у Вельта станет совсем спокойно.Друг мой,
Прощай!
Знаю — когда-нибудь в полном спокойствии,
В позднем покое когда-нибудь, может быть,
С дальнего берега давнего прошлого
Ветер весенний ночной принесет тебе вздох от меня!