Щедрые прикосновения

Коннор привычно стоял под крылом самолета и слушал классическую музыку, что будто лилась из-под пальцев Рисы. Она, сидя в своём инвалидном кресле, всё еще была лучшей девушкой на земле. Умная, строгая, безрассудная, когда дело касается спасения детей. И увечие не повлияло на её смелость и таланты. Но вот композиция закончилась. Коннор начал хлопать. — Браво! Риса развернулась к парню и улыбнулась. Им не нужны были слова, чтобы сказать друг другу, что они рады видеть свою любимую вторую половинку. Коннор опустился перед девушкой на колени, чтобы сделать массаж нечувствительным ногам. Иногда парень жалел, что Риса отказалась от пересадки позвоночника, но прекрасно понимал, что она бы этого не выдержала. В ней был бы кусочек бедняги, которого родители (или государство) отправили на разборку на органы. А это то, против чего они борятся. Да и саму Рису отправили бы на разборку, ведь тогда ей не было семнадцати лет (и самой этой поправки тогда не было). А инвалидов не трогают. Коннор сжимал и поглаживал ноги, потихоньку поднимаясь вверх. Риса наблюдала за ним, чувствуя легкое стеснение. Они вроде бы ничего такого не делают, но это такой интимный момент в их рутине. Но на стеснении чувства заканчивались. А Рисе хотелось почувствовать сильные руки Коннора на себе. Хотелось ощутить его жар. И разницу между руками… Когда руку Ролланда пересадили Коннору, девушка испугалась, что она будет вспоминать момент в туалете, когда гад хотел показательно изнасиловать её. Но вот Ролланда разобрали. Он послужит чему-то хорошему (в отличие от того, что парень делал при жизни). Коннор аккуратно поставил ноги на подставки на инвалидном кресле и поднял глаза на Рису. Девушке жаль, что их время закончилось. Сейчас Коннор уйдет работать, а Риса укатит к себе. Ну уж нет. — Коннор, давай сегодня побудем вдвоём. — Не знал, что ты из тех девушек, которая будет жаловаться на нехватку внимания. — Коннор, — неодобряюще протянула Риса. — Я хочу тебя. Парень, который уже начал коситься на детей, что мелькали где-то на горизонте, осёкся и уставился на любимую. — Что? — Что слышал. Коннор давно хотел её, хотел новый уровень отношений. Но боялся, что рука Ролланда взбунтуется, ударит, испугает Рису. — Но готовы ли мы? Риса молча взяла руку с тату акулы и положила себе на щеку. Поцеловала. Коннор встал на ноги и спросил: — Хоть ради этого позволишь? Риса улыбнулась и впервые с того момента, как села в это кресло, позволила поднять себя в руки и занесли в презедентсткий Боинг. Коннор положил девушку на импровизированную кровать. Он навис над ней, стоя на коленях. Оба подростка переживали. Их груди тяжело поднимались и опускались. Парень медленно опустился к лицу любимой и поцеловал её. Глубоко и медленно. Её губы все ещё отдавали больницей, его были сухие и шершавые. Сначала Риса не замечала этого, ведь чувства от близости затуманили голову, а потом она пыталась незаметно языком увлажнить их. Это было тяжело и очень неуклюже. Парень думал, что она хочет «французкий» поцелуй, чем и мешал девушке в задуманном. — Обещай, что не сделаешь нам еще одного жителя Кладбища, — прошептала Риса, оторвавшись от губ. — Постараюсь, — Коннор уперся лбом ей в висок и чмокнул в щеку. Парень спустился к шее и начал покрывать её едва заметными поцелуями. Он не хотел оставлять пятна от засосов. Они оба не в том месте и не в том положении, чтобы заниматься такими детскими играми. Коннор будто горел изнутри. Всё тело хотело только одного — резко и быстро. Но так нельзя и парень это понимал. Он хотел, но прикладывал титанические силы, чтобы сдержаться. Риса же была готова растаять, как мороженное, лишь бы парень был с ней, рядом. Его запах сводил с ума. Даже, если бы её ноги были рабочими, они бы отнялись от счастья. Коннор с ней и принадлежит только ей. Парень достаточно ловко раздел Рису, а после и сам скинул с себя армейский комбез. Коннор стоял и смотрел на изящество линий фигуры девушки, думая, какая она прекрасна. — Может ты наконец подойдешь? — позвала она, когда надоело смущаться от такого пристального взгляда. Коннор вернулся из сладкий дум и вновь навис над девушкой. Его пальцы прикоснулись к шелковистой коже живота Рисы и она нервно выдохнула. Парень понимал, что она переживает. Да и он сам будто лежал на коврике из иголок. Напортачить нельзя. Чтобы быть посмелее и сдвинуть нервное ожидание с места, подростки поцеловались. На этот раз быстрее и более страстно. Риса погрузила пятерню в кострубатые и непослушные волосы парня. Второй рукой она тащила Коннора на себя. Её тревожило многое: будет ли больно, почувствует ли она хоть что-то, не разочарует ли любимого, не разочаруется ли сама, не забеременнеет ли. Но она решила не отступать, ведь хочет этого. Сексуальный зуд не даст покоя им двоим. Коннор опустился к шее, иногда проводя языком по плечу. Его руки в это время гладили грудь и талию девушки. Риса откинулась на матрас и Коннор, выцеловуя след, спустился вниз. Впалый живот миновал быстро. И момент, когда губы парня оказались на лобке, пришел с трепетным дыханием Рисы. Всё так интимно и откровенно. Коннор посмотрел в прикрытые глаза девушки. Она безмолвно дала разрешение. Тогда парень скинул с себя трусы и развел ноги Рисы. Ему не нужны были фрикции рукой, чтобы остаточно возбудиться. Он итак был на взводе. Казалось, что кончит только войдя в нутро. Мысли в голове перемешивались, превращаясь в кашу примитивных желаний. Девушка привстала на локтях, чтобы наблюдать за действиями Коннора. Он как раз взял член и направил его в девушку. Горячие влажные мышцы потихоньку растягивались. На Коннора будто мана божественная упала. По позвоночнику пробежались мурашки. Риса же готова была расплакаться. Она ничего не чувствовала. Но эмоции нельзя показывать (первое правило из сиротского приюта). Пускай хотя бы он получит от жизни все. За них двоих. Троих. Ролланд сейчас тоже с ними. Коннор вошел полностью. Он посмотрел на Рису, убирая непослушные пряди волос с лица. Их двоих трясло, но уже не от страха. — Ты как? — спросил он. — Хорошо, — она нежно улыбнулась. Парень начал двигаться, постепенно наращивая темп. Дыхание сбивалось. Горячие тела ластились друг к другу. Они покрылись влагой. Он кайфовал физически, а она от понимания того, что ему хорошо. Коннор постоянно целовал и гладил девушку. Риса старалась играть хорошую любовницу, хоть и не могла шевелить половиной тела и это был её первый раз. Толчки характерным звуком отражались от железных стенок самолета. Коннор практически лег на девушку и двигался не сколько быстро, а скорее глубоко. Они пытались стать одним целым, максимально прижимаясь друг к другу. Он хотел бы подарить Рисе оргазм, но он сам едва держался. Его надолго не хватило. Коннор почувствовал, что еще немного и он кончит. Поэтому вышел и довел себя рукой до пика удовольствия, кончив на живот Рисе. Разряд отключил разум и ноги будто онемели на секунду. Стон прошелся по самолету. Тяжело дыша, он наклонился и поцеловал любимую в лоб: — Прости, что так быстро. Риса лишь улыбнулась, обвив его руками. Они легли, обнявшись.