Let it be

1971 год. Весна 7 курса. — Так какие планы на каникулы? Тед и Андромеда неспешным шагом шли по мосту, ведущему от школы. Был первый день пасхальных каникул, и стояла такая непривычная и такая приятная тишина. В замке осталось не так много студентов: больше, чем на рождественских, но всё равно недостаточно, чтобы создавать шум или пересекаться на огромной территории школы. Впереди была долгожданная неделя отдыха и спокойствия. Впереди было целых семь дней, что Андромеда и Тед могли провести вместе. Их не будут отвлекать учебные дела, досаждать преподаватели или преследовать страх быть кем-то замеченными. — В мои планы входит отлично провести время с одним прекрасным человеком, — Блэк заигрывающе улыбнулась. — Вот это совпадение, в мои планы входит то же самое! — Тонкс притянул девушку к себе, приобняв за талию, но предварительно быстрым отточенным движением обернулся назад, проверяя, не видит ли их кто-нибудь. Чуть больше месяца назад молодые люди впервые поцеловались, расставив все возможные точки и признав, что свою симпатию ни один из них не может отрицать. И теперь все последние недели они пребывали в сладостном наслаждении обществом друг друга с долгими разговорами и не менее долгими поцелуями. Но они были вынуждены встречаться уже после отбоя или оставаться в Башне старост. Хотя гораздо приятнее и азартнее было случайно прикоснуться друг к другу во время занятий, пока остальные ученики уткнулись в конспекты, или поймать полминуты на поцелуй в опустевшем коридоре, или вложить милую записочку в журнал для старост и надеяться, что первым её найдёт не кто-то из посторонних. Но и Теду, и Андромеде так хотелось перестать скрываться. Хотя каждый из них прекрасно понимал, что пока в школе они не могут позволить себе вести открытую игру. Но наедине с Тонксом Блэк не боялась выражать свои чувства так же, как и не стеснялась говорить обо всём на свете. Меда всё больше посвящала Теда во все перипетии их семьи, в красках обрисовывая текущее положение дел и рассказывая известные ей подробности о делах Волдеморта. Юноша мог успокоить любые её смятения и подобрать необходимые ключики даже к самым замысловатым замкам. Он желал найти к ней подход, а не переделать её. Блэк чувствовала, что впервые за всё время никто и ничто не стремится ограничивать её. Тед помогал ей советами, оказывал поддержку и набрасывал идеи, как можно будет поступить в том или ином случае. Но многое Тонкс утаивал, Блэк это чувствовала. Неуловимое загадочное чувство витало в воздухе, электризуя пылинки вокруг привычно взъерошенных волос Теда и искажая восприятие, заставляя всех окружающих верить в то, что пуффендуец прост как азбука. Только снова Андромеде казалось, что она читает его с последней буквы. Блэк не хотелось думать о прошлом, хотя и мысли о будущем были не самыми приятными. А вот настоящее было самым притягательным и прекрасным временем. Существовали только стены Хогвартса, робко выбивающееся из-под туч солнце и ощущение ладони Тонкса на её талии. И на этом слегка прохладном, свежем весеннем воздухе так легко дышалось. В стороне шумели приодевшиеся в листья деревья, да доносилось нарастающее с каждым днём пение птиц. Жизнь была удивительно спокойной и размеренной в тот момент. — Вообще, у меня была одна идея, чем мы можем заняться, — Тед неуверенно растягивал слова. Он остановился, с хитрым прищуром бросая взгляды на девушку. — Да? — в её глазах читалось лёгкое смущение. Блэк пыталась понять, что такое мог задумать Тонкс. Взгляд Андромеды бегал по лицу юноши, а между бровей у неё залегла небольшая складка – привычка хмуриться, которую она переняла от Теда. — О, нет, прости, я не имел в виду ничего такого, — пуффендуец быстро начал извиняться, сообразив, как двусмысленно прозвучала его фраза. — Всё нормально, — попыталась остановиться его Меда. — Я ничего не подумала! — Я… не хотел… — Тед посмеивался сам над собой, стыдливо прикрывая лицо руками. Он бы и подумать не мог сказать что-то подобное по отношению к такой девушке, как Андромеда. По крайней мере, не сейчас и не так. Но, кажется, его слова и вправду не задели её. Тонкс впервые за долгое время ощутил некогда знакомые ему волнение и страх перед слизеринкой. Он вспомнил, как чувствовал себя несколько лет назад, в минуты редких их разговоров на занятиях или случайных встреч в коридорах школы: Тед боялся сказать что-то не то, потому что он не знал, что же именно нужно говорить. Их различия в статусе, происхождении и манерах были слишком разительными, чтобы их не замечать. Юноша спрашивал себя, перестал ли он обращать внимание на них сейчас или это Блэк изменилась? Но тогда они были детьми, поэтому не могли не измениться за прошедшее время. Тонкс смотрел на улыбку девушки и думал, что так она точно не улыбалась раньше. И именно эта улыбка была самой важной для него. — Продолжай, пожалуйста, — ласково произнесла Меда, взяв ладонь Теда в свою. — Да, у меня есть для тебя сюрприз, — переведя дух, ответил юноша. — Встречаемся здесь же завтра после завтрака. Одевайся теплее и удобнее. Он стоял, еле сдерживая довольную ухмылку, на его щеках, как и всегда, играли маленькие милые ямочки. По-апрельски тусклый солнечный свет терялся в его мягких волосах и бликами сверкал в светло-серых глазах. Андромеда гадала, как это она могла когда-то сказать, что Тонкс «не красавчик, но достаточно приятный». Тед был воплощением мягкости, теплоты и простоты. И он казался ей самым прекрасным человеком на свете. Блэк в одобрительном жесте кивнула головой, и молодые люди продолжили свою прогулку по залитым солнцем окрестностям Хогвартса.

***

На следующий день они, как и договаривались, встретились у моста. На Андромеде красовалось бежевое пальто с большими глянцевыми пуговицами и широким воротником, новенькие полуботинки, которые она давно ещё заказала у «Твилфитт и Таттинг», и оттуда же мягкий, практически в тон пальто коричневый брючный костюм, что она обычно использовала для поездок или дальних прогулок. Тед в который раз отметил, что на ней всё всегда смотрится безупречно, неважно, одета она в праздничное платье, в школьную форму или же в повседневную одежду. Сам юноша достал из своего гардероба почти всё самое лучшее: твидовый удлинённый пиджак в широкую клетку и такие же брюки, канареечного цвета водолазка под горло и удобные дезерты, что он старательно начищал весь вечер. Только волосы Тонкса, привычно торчащие в разные стороны, выдавали его истинно привычный образ. — Тед, у нас что, настоящее свидание? — спросила Меда, когда они шли по окрестностям школы в сторону Запретного леса. — Получается, что так, — он бережно поддерживал девушку за руку, пока они пробирались по извилистым тропинкам. — Теряюсь в догадках, куда мы можем прийти и зачем, — ей действительно было страшно интересно, что же такого мог придумать пуффендуец. Приятный азарт вперемешку с возбуждением от того, что они явно будут делать что-то не очень разрешенное и очень приятное, разливался по венам Блэк. — Считай, что пришли, — спустя некоторое время они оказались на неприметной поляне. Тед достал палочку и, произнеся заклинание, расколдовал стоящий неподалеку пень. В ту же секунду перед ними показалась как будто бы небольшая щель, разрушающая пространство. Андромеда удивлённо переводила взгляд с юноши на «дверь». — Это портал? — для достоверности переспросила Блэк. — Да, он самый. Только не смотри на меня так. Это не лично я его создал, лишь только нашёл год назад, — принялся объяснять Тонкс. — Ты хочешь сказать, что кто-то из учеников создал портал? На территории школы? Из которого можно трансгрессировать? — Меда снова уловила у себя этот удивлённый тон, хотя, казалось бы, давно надо было перестать поражаться происходящему. Но неужели у всех вокруг были козыри в рукаве, кроме неё? — Почти наверняка, но мне, если честно, это не особо интересно сейчас. Как я узнал, его невозможно закрыть, так чтобы совсем. Поэтому остаётся только пользоваться оставленным наследием, — Тед произнёс следующее заклинание, сосредоточенно проводя какие-то манипуляции. Немного спустя Тонкс, закончив работу, повернулся и жестом пригласил Андромеду оценить результаты его труда. «Дверь» стала намного больше в размерах, так что в неё можно было пройти, не сгибаясь, а сияние по её краям переливалось всё ярче. Что находилось за этим проходом, Блэк всё ещё не могла разглядеть, так как изображение то и дело искажалось, бликами ложась на стоящие за поляной деревья. Едва девушка успела приблизиться к порталу, как Тед тут же схватил её за руку, не оставляя времени для раздумий и сомнений, и резко потянул за собой. Первым, что удалось почувствовать после трансгрессии, был запах, который ни с чем нельзя перепутать: запах моря. Он удивительно смешивался с ощущением солнца на коже. Лучи, едва согревающие, но приятно ласкающие своими касаниями, всегда по-особенному воспринимаются вблизи морской воды. И даже резкий, порывистый ветер не вызывал негативных эмоций, он был, можно сказать, обязательным звеном в описанной картине. Солнце, хоть и не сильно даровало тепло, зато светило очень даже ярко, гораздо ярче, чем в Англии. Из-за этого первые секунды Андромеде было тяжело открыть глаза: процесс трансгрессии был не самым приятным, особенно для таких юных волшебников, какими они с Тедом являлись. Убедившись, что она твёрдо стоит на ногах и что разноцветные точки больше не прыгают перед глазами, Блэк принялась осматривать всё вокруг. Они находились в небольшом, безлюдном порту. Рядом стояли пришвартованные кораблики, их голые мачты монотонно покачивались от колебаний воды, а сами волны с характерными звуками разбивались о корму. Прибрежная дорога прямой стрелой уходила в сторону города, где спустя несколько сотен метров терялась в ближайших домах и высоких деревьях, на которых начинали появляться первые листочки. Чуть поодаль, с другой стороны, залив делал поворот, и дальше за ним открывалось бескрайнее море. Оно уходило так далеко за горизонт, что казалось, такое расстояние ни за что не преодолеть. Гладь воды сливалась с синевой безоблачного неба, разделяясь лишь еле заметно полосой. А если долго всматриваться в неё, то эта граница исчезала совсем. И перед глазами оставалось лишь огромное лазурное полотно. Меда с восторгом рассматривала окружающую её местность. Она не хотела уходить с пирса и спустя пятнадцать минут, даже когда Тед заверил её, что дальше их ждут ещё более интересные места. Девушка жадно ловила каждый звук, боясь пропустить что-либо. Она снова чувствовала себя, как в первый день их с дядей Альфардом вылазки в Лондон. Новый город притягивал её одним своим фактом существования. Новые улицы открывали простор для воображения, а новые люди заставляли без зазрения совести пялиться на них в упор. Первые полчаса Андромеда не хотела приходить в себя и соблюдать нормы приличия, потом, конечно же, самообладание вернулось к ней. Но разыгравшийся вовсю интерес и азарт горели внутри ярким пламенем. Она была ребёнком, добравшимся до любимых конфет, а Тонкс тем самым взрослым, что любезно разрешил съесть всю коробку. — Итак, правило на сегодня только одно, помимо правила хорошо провести время, конечно, – никакой магии. Совсем! — наигранно строгим тоном говорил Тед. — Никаких магических денег и любых манипуляций. У меня есть с собой запасы местной валюты. Этот день мы проведём как обычные магглы. Надеюсь, это не оскорбит тебя? — О, нисколько. Я согласна, — весело отвечала Меда. — Мне даже нравится, так интереснее. Мне хотелось бы почувствовать себя настоящей не волшебницей. Они засмеялись, хотя в её словах не было особой шутки. Им просто-напросто было хорошо в тот момент, так хорошо и легко, как не было уже давно. Каждый из них пребывал в предвкушении прекрасных часов, что ждут их впереди. В воздухе царила удивительная атмосфера беззаботности, все их проблемы остались где-то позади, в Хогвартсе. А здесь и сейчас существовали только молодые парень и девушка, которые, взявшись за руки, неторопливо расхаживали по улицам финской столицы (о чём Андромеда узнала из слов Теда). — Так в скольких километрах от Лондона находятся Хельсинки? — Блэк расспрашивала юношу всю дорогу, не замолкая ни на секунду. Она никогда не была так разговорчива с ним, как в тот день. — Если провести линию по прямой, то чуть больше тысячи восьмисот километров, — спокойно отвечал на каждый её вопрос Тонкс. — С ума сойти! Почти две тысячи километров… Это же, считай, другой мир! — слизеринка пребывала в невероятном воодушевлении то ли от шокирующей информации о расстоянии, то ли просто от самого факта нахождения здесь. — А ты же был здесь раньше? — Конечно, был, — усмехнулся он. — Я же рассказывал, что у меня родственники отсюда. И с родителями мы иногда прилетали. — Тед… Андромеда притихла и вдруг стала слишком серьёзной. Она вспомнила один вечер, что был уже больше года назад. — В тот вечер в библиотеке, когда мы читали те сказки и когда ты как раз рассказывал про Финляндию… — Да...? — юноша слегка напрягся, услышав её тон. — Я тогда говорила, что вряд ли когда-нибудь познакомлюсь с этими людьми и увижу эту страну… — она остановилась и подняла на него свои зелёные глаза, что при свете яркого солнца блестели изумрудами. — Ты запомнил?! Ты запомнил это, и поэтому мы отправились...? Тонкс ласково погладил большим пальцем её ладонь, что он бережно держал на протяжении всего пути. Он ответил ей долгим пронзительным взглядом, который должен был сказать всё за него. Сказать, что Тед не мог забыть ничего из того, о чём говорила девушка. — Конечно, запомнил, — прошептал Тонкс. — Я бы сделал для тебя всё, что угодно. Блэк притянула его в свои объятия. Они только начали свою прогулку по скандинавской столице, а ей уже хотелось благодарить его за каждый сделанный в этом городе шаг. Рядом шумела улица, по которой проезжали машины и редкие велосипедисты. С моря доносились крики чаек и скрежет мачт. Вдалеке галдели дети, играющие в мяч и так же радующиеся пасхальным каникулам. Все эти звуки для Меды сливались в единую мелодию, что так хотелось записать на винил и позже прослушать на одном из проигрывателей её младшего кузена Сириуса. Андромеду захлестнули воспоминания о том дне, когда она впервые оказалась в Лондоне. Несмотря на то, что их поместье находилось не так далеко от города, впервые в жизни она побывала там перед отъездом в Хогвартс. Тогда она вместе с родителями и сёстрами отправилась в Косой Переулок приобрести необходимых вещей для школы. Большой город очаровал её, но ещё больше она была очарована им спустя четыре года, когда ей удалось увидеть маггловскую его часть. Как-то раз, на одном из привычных светских и до жути скучных приёмов в доме Блэков её дядя Альфард, устав от аристократических речей, предложил Андромеде, которая была его любимой племянницей (разве что уступая роль любимого племянника Сириусу), отправиться на прогулку. Желая посмотреть красоты не волшебного мира, девушка с удовольствием согласилась. Меда полюбила столицу с первого шага. Они несколько часов гуляли по центру, успели осмотреть основные достопримечательности Лондона и даже поплавать на речных корабликах, незаметно обратив несколько листочков в маггловские деньги. После этого Блэк уже не могла спокойно находиться в своем поместье, несмотря на роскошные убранства и просторные территории, комнаты душили её, потолки нависали слишком низко, а свет пробивался слишком тускло. Ей нужна была свобода, ей нужен был простор. Девушка стала зачитываться маггловскими романами о путешествиях, рассказами о других странах и культурах. Она отказывалась принимать только лишь магический и тем более только лишь чистокровный мир. Она не понимала, как можно было добровольно заключать себя в рамки, когда вокруг существует столько удивительных вещей. Тед обнял девушку в ответ и заботливо поцеловал в висок, стряхивая с неё ностальгические воспоминания. Андромеда подняла на него голову и потянулась, чтобы подарить Тонксу поцелуй. Он был практически невесомым, как ласковые касания апрельского солнца, и нежным, как шорох волн безмятежного моря. В этом поцелуе скрывалось то изменение в их отношениях, которые едва ли кто из них тогда ясно осознавал, но уже начинал чувствовать. Глубокая, чистая любовь зарождалась на краешках губ, магической искрой проскакивая между ними и связывая сильнее Непреложного обета. Водитель проезжающего мимо «кадиллака» в знак одобрения посигналил милующейся влюблённой парочке. Меда вздрогнула от неожиданности и обернулась на звук, сквозь стекло машины было видно, как пожилой мужчина улыбается и показывает большой палец. Тонкс рассмеялся и поспешил пояснить девушке причины происходящего. Блэк нашла эту ситуацию милой и забавной. Потом в течение всей прогулки она не раз ловила на себе взгляды окружающих. Они с Тедом были молоды и привлекательны, отлично смотрелись вместе, и, самое главное, они были счастливыми. Наверное, это чувствовалось со стороны. И Андромеда была рада, что в этот день они могли не скрываться. Было невообразимо приятно просто идти, держась за руки, переговариваться в полный голос, прикасаться друг к другу и не озираться боязливо по сторонам. Девушка не хотела терять эту возможность. Впереди показалась просторная площадь, на которой в ожидании туристов стояли десятки небольших деревянных домиков-ларьков. Буйство красок завлекало купить сувениры с традиционными финскими рисунками, самодельные игрушки от местных мастеров, шерстяные варежки и шапки (ну и что, что был уже апрель), дорогие и не очень украшения с сияющими камушками, а также попробовать национальные блюда. Тед объяснил, что в праздники, особенно в Рождество, ярмарки ещё более красочные и масштабные, но такая, как эта, стоит тут круглый год. У одного из павильонов было особенно много народу, и Андромеде захотелось узнать, что же там такого интересного. — А я думал, слизеринцы не идут туда, где все, — подшутил над ней Тонкс. — Сегодня я не слизеринка. Забыл? Я простая маггла, — казалось, Блэк удивилась своим же словам. Невероятно вкусный запах пряностей доносился уже за несколько метров. Очевидно, что в ларьке продавали выпечку, причем ту, которая пользуется большой популярностью. У домика толпилось большое количество семей. Детишки галдели наперебой, дёргая друг друга и родителей за рукава, то и дело указывая на товары за витриной. Андромеда заворожённо наблюдала за детьми, прислушиваясь к их речи и вглядываясь в их невинные, ничем не обременённые лица. Пухлый малыш лет шести получил от продавца свою сладость и, с любовью смотря на неё, бережно, держа в двух руках, понёс её в сторону. Его глаза светились от счастья, как будто бы он выиграл в лотерею. Подобную картину она видела уже однажды, когда они с Сириусом стояли возле одного лондонского магазина виниловых пластинок. Блэк была готова поклясться, что у её кузена было точно такое же лицо в тот момент, как у собравшихся ребятишек, а он в тот момент был как минимум в два раза старше всех собравшихся здесь детей. Наконец протиснувшись к прилавку, молодые люди смогли рассмотреть ассортимент. Там предлагали национальные крендели, сладкие или солёные, к которым можно было добавить дополнительную посыпку: шоколадная крошка, корица, сахар, пудра или даже сыр. — Что значит это слово? — Меда повернулась с вопросом к Теду, который хорошо знал финский. — «Reikäleipä» – это название данной выпечки. Чаще всего, это ржаной хлеб в форме круга с дыркой посередине, но может быть и такой вот крендель. — Нет, ржаной хлеб я точно не хочу. Хочу сладкое, — девушка привстала на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть товары, которые работники доставали из тёплых прилавков. — Не могу выбрать: с корицей или с шоколадом? — она дёргала Тонкса за рукав совсем как стоящие рядом детишки своих мам и пап. — Не надо выбирать. Юноша приблизился к продавцу, протянул ему несколько сложенных голубоватых банкнот и на финском перечислил заказ. Высокий, уже не молодой мужчина за прилавком что-то добродушно ответил ему. Тед заулыбался и бросил ещё несколько фраз. Продавец энергично закивал и, продолжая бормотать себе под нос, протянул ему пару кренделей. — Звучит, как будто ты сейчас произнёс какое-то заклинание, — шёпотом сказала Блэк. — Это и есть заклинание, — Тонкс озорно подмигнул ей. — Заклинание призыва самых вкусных сладостей для самой прекрасной девушки. От тёплых кренделей исходил потрясающе вкусный аромат, лёгкие нотки корицы и шоколада напоминали обо всех сладких вещах в мире сразу. Тед вытянул две руки, по очереди поднимая то одну, то вторую, жестом призывая Меду решить, какой из вариантов она хочет попробовать первым. — Ты не взял ничего себе? — с небольшим укором в голосе спросила она. — Нет, я не особо люблю сладкое, — спокойно сказал Тонкс и продолжил выжидающе смотреть на слизеринку. — Это же просто преступление! Как можно не любить сладкое? — под натиском взгляда юноши Блэк, наконец, забрала у него из рук один из кренделей и откусила кусочек. — Ты обязан будешь попробовать. Так просто не уйдёшь! Андромеда хотела сказать много ещё чего, но мысли в её голове перебивали одна другую, то же самое было и с её чувствами. Вроде бы, она держалась как обычно, она надеялась, что Тед не заметил. Но внутри неё шла ожесточённая борьба, потому что она не понимала, как ей следует вести себя. Такая мелочь – он купил для неё оба варианта, чтобы она не выбирала. В её семье им всегда покупали, что они с сёстрами хотели и сколько они хотели. Так что она должна была не придавать этому особого значения. Или она должна была благодарить Тонкса? Ей очень хотелось благодарить его. Ведь это было совсем другое. Они были сейчас в другой ситуации. Плюс, юноша отказался брать что-то себе, а они гуляли уже достаточно долгое время, сама Меда успела сильно проголодаться, то же она думала и про Теда. И вообще, Блэк не знала, сколько денег у него было с собой, сколько он собирался потратить. Затем она мысленно останавливала себя, говоря, что это не её забота. Или её? Аристократическое воспитание вступало в схватку с новым голосом, что, казалось, доносился откуда-то из сердца. Хотя, возможно, это морской воздух кружил ей голову. — Если не любишь сладкое, что же тогда ты любишь? — доедая второй крендель, спросила девушка. Задав этот вопрос, она поймала себя на мысли, что несмотря на то, что они с Тонксом обсуждали много вещей, он почти никогда сам не делился тем, что же он любит. Андромеда знала, что Теду нравится травология и зельеварение, он любит танцевать и спать до обеда, из того, что он не любит, можно назвать уборку и квиддич. Он предпочитает литературу XIX-го века литературе XX-го, а ещё повседневный стиль в одежде официальному. Также Тонкс называет себя фанатом группы Led Zeppelin. Его любимый цвет синий, а время года – весна. Но Блэк всё равно казалось, что она знает мало. — Я люблю фрукты, овощи, наверное, потому что там много витаминов. Мясо, кстати, не особо жалую, а вот рыбу, да, — принялся перечислять пуффендуец. — Мы с отцом летом часто ходим рыбачить или в лес собирать ягоды и грибы, это мне тоже нравится. Мои родители сейчас живут далеко от Лондона, в небольшой деревушке. Там такая природа… — он мечтательно вздохнул. — У нас возле мэнора тоже есть лес. Только мы не ходим туда собирать ягоды, — заулыбалась Меда. — Никогда такого не делала. Наверное, это интересно. — Тогда я тоже это запомню и выберу в качестве следующего пункта нашей развлекательной программы, — Тед рассмеялся в ответ. Они ещё некоторое время походили по ярмарке, заглядывая во все павильоны и рассматривая все товары на прилавках. Андромеду сильно поразила изобретательность не магов: они придумали столько всяких интересных вещей, полезных и не очень. Обычно девушка равнодушно относилась ко всяким безделушкам, но сейчас рассматривать маггловские товары ей нравилось. Она снова пыталась запомнить каждую деталь этого дня, который мог стать одним из самых счастливых в её жизни. В остальном они весело болтали, разговаривали на тему маггловской жизни, делились историями из своего детства и много-много смеялись. Весна для Тонкса всегда ассоциировалась с теплом и смехом, и тот день стал её воплощением. Молодые люди заглянули ещё в пару магазинчиков и кафе. Тед после неустанных напоминаний Меды согласился выбрать себе поесть. Также они прикупили некоторые безделушки-сувениры: Блэк выбрала для себя маленькую музыкальную шкатулку, которая проигрывала мелодию, если покрутить её за ручку, и бумажную открытку с изображением кораблей, Тонкс согласился взять себе выгравированную старинную монету, которую пообещал Андромеде обязательно носить с собой на память. Девушка была зачарована местными фольклорными орнаментами и попросила Теда как-нибудь дать ей почитать про историю и культуру Финляндии. Гуляя по улицам Хельсинки, Меда с удивлением отметила, что легко отличает местных от туристов. И дело было не только в разнице темпа передвижения или в их языках, скорее во всём внешнем облике. Было странно подмечать, что Тед гораздо больше похож на местного жителя. Раньше ей не бросалось в глаза, что у него далеко не британская внешность. В конце площади их внимание привлекла не совсем типичная лавка. Товары там были более «современными», нацеленными как раз на молодежь: расписные футболки, яркие парики, цветные ленточки, смеси табаков и прочие странные побрякушки. Продавец кинул на подошедших молодых людей беглый взгляд и, не заинтересовавшись элегантно одетыми и слишком «нормальными» посетителями, отвернулся заниматься другими делами. Блэк действительно странно смотрелась в окружении подобных вещей, даже выражение её лица было слишком горделивое для этого места. Тем не менее её ничуть не смутило поведение торговца, и она с интересом продолжила рассматривать выставленный товар. Весь день Меда не переставала размышлять о том, как же сильно всё в этом мире отличается от привычного. Хотя, возможно, если бы Тонкс показал ей богатый район или дорогой ресторан, она бы нашла там больше всего общего с аристократическим волшебным обществом, но ей хотелось думать, что мир магглов весь такой, как рынок портовой площади или как тихие пригородные улочки. — Тед, смотри, это же та фраза из сказки! «Будь собой», верно? — девушке попалась на глаза широкая футболка с ручной росписью, где на груди красовалась надпись «Ole oma itsesi». — Да, ты права, — он придвинулся ближе. — Вроде как сейчас это популярный слоган у молодежи. Борьба за собственную уникальность, принятие себя и всё такое. — Мы можем её купить? — внезапно спросила Андромеда. — Ты хочешь купить эту футболку? — удивился Тонкс, ведь она едва ли вписывалась в привычный гардероб Блэк, и он слабо мог себе представить, чтобы слизеринка её надела. — Она тебе не нравится? Или я чего-то не понимаю, может быть? — Нет, с ней всё в порядке. Я просто не думал, что… тебе она понравится. — Люблю удивлять своим выбором, — Блэк многозначно ему ухмыльнулась. — Остались только большие размеры, — на ломаном английском прозвучал голос продавца. Меда кивнула Теду, после чего он рассчитался и забрал покупку. Ему не терпелось увидеть девушку в этой футболке, потому что такую картину было сложнее представить, чем его на метле. Молодые люди отошли от рыночной площади и дальше им на глаза попалось колесо обозрения, которое, конечно же, не могло не заинтересовать Блэк. — А это что? — они приближались к сорокаметровой конструкции. — Это колесо обозрения. Такой аттракцион, который поднимает тебя наверх. И пока ты едешь, смотришь на город с высоты. Не очень интересно, по правде говоря… — в голосе Тонкса еле различимо прозвучали тревожные нотки. — Мы обязаны сходить! С ума сойти, движущиеся комнатки, ты посмотри! — Эм… милая… Я не думаю… — Почему? У нас не осталось денег? — Меда понятия не имела, сколько они потратили за этот день. — Ещё осталось, но… — юноша слегка нахмурился. — Пойдём, Тед, пожалуйста! — ей внезапно больше всего на свете захотелось побывать на этом колесе, её тяга к новому и неизведанному настолько сильно перебивала здравый смысл и любые другие желания, что в такие моменты, казалось, она едва ли может контролировать себя. Тонкс заглянул в её радостное лицо, что ничто ещё не омрачило за этот день впервые за долгие месяцы. Светящиеся оливковые глаза смотрели на него, словно он был самым могущественным волшебником в мире, ведь в ту минуту он был способен отвести девушку на аттракцион. Тед усмехнулся про себя происходящему. Но этот день был её. И Андромеда Блэк всегда получала, что хотела. — Хорошо, мы пойдём, никаких проблем, — он лишь крепче сжал её руку. Стеклянные кабинки со скрипом уносили своих посетителей вверх. Медленно, но верно городские улочки становились всё меньше и меньше, снующих людей на площади удавалось разглядеть всё сложнее, а из-за горизонта уверенно поднимались новые, до сих пор не видимые глазом дома. Андромеда, не отрывая взгляда от окна, зачарованно смотрела на раскинувшийся под ногами город: белоснежные здания, извилистые дороги, величественные церкви и не менее величественные корабли собирались в единый организм. Город словно был живым существом, со своим характером и своим лицом. Каждая деталь делала его неповторимым. Каждый кусочек пазла являлся важной частью общей картины. — Очень красиво… — мечтательно произнесла Блэк, глядя в окно. Её ожидания от того, что увидеть местность под другим ракурсом будет интересно и необычно, оправдались с лихвой. — Да, красиво, ещё как… — глаза Тонкса же были прикованы только к девушке, он почти не смотрел за стекло. — Тед, — заулыбалась Андромеда, поймав на себе взгляд юноши. — Ты всё это время смотрел на меня? — Твоя радость гораздо красивее любого вида, — казалось, его голос немного дрожал. Кабинка на несколько секунд замерла, достигнув наивысшей точки колеса. — Целоваться, сидя в шатающихся странных маггловских железяках, на высоте почти в пятьдесят метров – это романтично? — слизеринка приблизилась к своему возлюбленному. — Если это будет последнее, что случится со мной перед тем, как мы упадём отсюда, то очень даже, — попытался засмеяться Тед. Тонкс непослушными пальцами ласково провёл девушке по щеке и, приподняв за подбородок, встретился своими губами с её. Он закрыл глаза, пытаясь не думать о той высоте, на которой они сейчас находятся, ведь поцелуи с Андромедой и так каждый раз уносили его далеко в небо. Дышать становилось всё тяжелее, а в районе солнечного сплетения затягивался тугой узел, но Тед совершенно не хотел обращать на это внимание. Рука Блэк легла ему на шею, сильнее прижимая к себе. Касание её холодной ладони было тем самым необходимым островком, что связывал его с реальностью и заставлял сохранять самообладание. Кабинка скрипнула и продолжила движение дальше, преодолев половину пути. Меда медленно разорвала их поцелуй, но не отстранилась, замерев вплотную друг другу. Она чувствовала его неровное дыхание на своих губах. Тед сидел с закрытыми глазами, слушая биение своего сердца. Блэк притянула Тонкса в объятия, склонив его голову себе на плечо. Его непослушные волосы легонько щекотали ей шею, а в нос ударил знакомый запах скошенной травы и луговых цветов. Когда-нибудь она выяснит, с чем связан такой необычный аромат, если не с работой в хогвартских теплицах. Юноша продолжал сидеть, не двигаясь, довольствуясь минутами спокойствия. — Надо было сразу сказать, что ты боишься высоты, — ласковым тоном произнесла Андромеда, которая разгадала причины беспокойства пуффендуйца. Она почувствовала, как Тед усмехнулся. Он выпутался из её объятий и с благодарностью посмотрел на неё. — Я вполне себе держался, — на его щеках заиграли довольные ямочки. Когда они ступили обратно на землю, Тонкс почувствовал себя заметно уверенней, хотя не переставал чувствовать неловкости перед девушкой. — Ты, наверное, замёрзла. Не хочешь чаю? — он кивнул в сторону домика с горячими напитками. — Да, я бы не отказалась выпить кофе. — А я пью только чай, — как бы между делом бросил Тед, продолжая недавнюю беседу про то, что ему нравится и не нравится. — Не любишь кофе? — удивлённо переспросила Блэк, когда они подходили к прилавку. — Предпочитаю различные чаи, с мятой и с мелиссой особенно. Они обладают отличным успокаивающим эффектом, знаешь ли. А кофе вредно для нервной системы и для сердца, вроде как, — Тонкс пожал плечами. В этом был весь он. Казалось, это была самая подходящая ему вещь. Такой, как Тед Тонкс, обязательно должен был бояться высоты и любить травяные чаи. Такой, как он, обязательно будет готовить подарки на все праздники, спуская на них последние деньги, и придумывать разные развлечения на выходные. Такой, как он, никогда не разобьёт сердце. Андромеда это знала. И ей был нужен такой, как Тед Тонкс. Время уже близилось к вечеру, через пару часов им нужно было возвращаться в Хогвартс. Приятная эмоциональная и физическая усталость робко переминалась у порога, собираясь скоро настигнуть молодых людей. Они ушли с портовой площади и отправились к центру города, бездумно бродя по улочкам и любуясь каждым уголком. Андромеда не изучала маггловедение в школе – этот предмет было непозволительно бы выбрать для представительницы такой семьи, как её – поэтому даже простые вещи вызывали у неё вопросы или удивление. Например, её поразила маггловская медицинская система. Блэк подробно расспрашивала у Теда, как можно было стать лекарем в немагическом мире, кто и как может получить помощь врачей, какие болезни распространены в их мире и как они лечатся. Ей показалось это всё до жути отличным от волшебного мира и по-настоящему сложным. Центральная часть столицы поразила девушку меньше, но всё же присущий городу особый шарм она чувствовала везде. Несравнимо высокие здания для узких центральных улочек немыми викингами возвышались над пешеходами. В стороне громыхал, покачиваясь на поворотах, трамвай. Пёстрыми вывесками завлекал посетителей кинотеатр, сейчас там крутили комедию «Двенадцать стульев», гангстерский триллер «Убрать Картера» и фильм «Бананы», у которого был странный постер. Подростки кучковались на лестницах и скамейках, кто посмелее вытворял различные трюки на скейтбордах. У вокзала сновали носильщики и громкие мужчины, кого Тед назвал таксистами. Высокие, светловолосые женщины с большими картонными пакетами перебегали из одного торгового центра в другой. Из одного из магазинов доносилась динамичная музыка, которая не могла не привлекать внимание прохожих. Андромеда узнала мелодию Let It Be группы The Beatles, которую так обожал Сириус. Девушка потянула Теда заглянуть в магазин пластинок, где – ожидаемо – крутилось много молодежи, восторженно разглядывающей товары. — Личный рай моего брата выглядел бы вот так, — Блэк аккуратно ходила между стеллажами с десятками винилов. — Такой рай мне бы тоже пришёлся по душе, — улыбнулся Тонкс. — Мне обязательно надо будет наверстать упущенное и послушать всё, о чём мне рассказывал ты или Сириус, — Меда с интересом рассматривала красочные обложки. — Хоть я и знаю что-то, но совершенно не смыслю в музыке… — она осеклась, чуть не произнеся вслух слово «маггловской». — Столько всего прекрасного тебе предстоит послушать… Даже завидую. Хотел бы я услышать свои любимые песни как в первый раз! — мечтательно произнёс Тед, стоя рядом с Андромедой и следя за тем, куда падает её взгляд. — А вот про это я знаю! Atom Heart Mother группы Pink Floyd, — слизеринка взяла в руки пластинку с изображением коровы. — Сириус весь год без умолку говорил об этом альбоме. На Рождество где-то услышал их новую песню. А ведь я только отошла от его рассказов об их прошлых альбомах… — Pink Floyd – крутые парни, настоящие легенды! Мне тоже нравится их музыка, понимаю Сириуса. — Тед, а мы можем купить это? — Андромеда перевела взгляд на юношу. Тонкс посмотрел на ценник и полез в карман за кошельком проверить, сколько денег у него оставалось. Конечно, он мог бы незаметно заколдовать любую бумажку и заставить её обратиться в маггловскую купюру, но ему очень не хотелось так делать. — Можем купить, только… тогда почти ничего не останется, — он пытался скрыть огорчение в голосе. — Я бы очень хотела купить Сириусу в подарок! Вот он удивится! — в её же голосе звучали знакомые нотки азарта и восторга. Они вышли из магазина чуточку счастливее и чуточку беднее. Андромеда заботливо прижимала к груди заветную пластинку, в то время как Тонкс нёс остальные их немногочисленные покупки. Солнце уже клонилось к закату, рисуя на небе бледно-розовые полосы. С каждой минутой становилось заметно холоднее. — Можем запрыгнуть в трамвай и быстро добраться обратно до порта. Будем вести себя как настоящие подростки и поедем без билетов, — предложил Тед. — Всё в порядке. Мне так хочется ещё прогуляться, — беззаботно ответила Меда. Хоть лёгкая прохлада уже забиралась ей под воротник, девушке хотелось растянуть минуты их пребывания в немагическом мире. — Раньше мы всегда любили гулять с сёстрами, — внезапно в её голове всплыли эти воспоминания. Молодые люди дошли до набережной и, не сговариваясь, опустились на одну из скамеек. Небо к тому моменту окрасилось в пурпурно-розовый цвет, что напоминал сладкую вату, которую продавали в ларьках на площади. Теперь горизонт было хорошо видно: полоска, очерчивающая море, ярким пожаром пылала вдалеке. Волны, сильнее разыгравшиеся к вечеру, словно танцоры набегали на берег и выбрасывали пену, а потом отступали, оставляя за собой мокрую гальку. Пришвартованные корабли всё больше кренились и стучали балками и спущенными парусами. Ритмичный плеск воды напоминал о беспрерывном течении времени, которое сейчас побежало как будто бы быстрее. Последние минуты в маггловском мире утекали сквозь пальцы как песок, что по-прежнему не был подвластен Андромеде. В воздухе повисла вынужденная тишина. А пока было настоящее. С уплывающими вдаль огромными кораблями, что были размером с девятиэтажный дом. С порывистым апрельским ветром, что поднимал песчинки у берега и нагонял горбатые волны. С оседающей на волосах морской солью. С уходящим на отдых диском солнца, что жертвенно расплёскивало по небу очередной живописный шедевр буйства красок. Пока у Андромеды было настоящее с сидящим рядом Тедом, который боится высоты, но не боится будущего. Что-то будет дальше, предчувствия никогда не обманывали Блэк. И это что-то неумолимо сметёт с шахматной доски все крошечные фигурки. А пока она наслаждалась тихим весенним вечером, умиротворённо склонив голову Тонксу на плечо. And when the broken-hearted people Living in the world agree There will be an answer, let it be. For though they may be parted, There is still a chance that they will see. There will be an answer, let it be. Let it be, let it be, Let it be, let it be. Whisper words of wisdom, let it be