Счастливчик

— Вы знаете, почему здесь? — спросил Айзава, не скрывая разочарования в своем голосе. — Потому что мы геи, — легко ответил Тодороки. Бакуго усмехнулся, но не возразил. — Получается, вы начали драку в центре столовой из-за какого-то парня? — спросил Айзава, невероятно уставший от этого разговора, если не от всей школы. — Итак, кто счастливчик? — вмешался Сущий Мик, прислонившись к двери. — Изуку Мидория, — сказал Тодороки, ещё больше опускаясь на своём стуле. Бакуго застонал и хлопнул себя ладонями по лицу. Всемогущий подавился своим кофе. — Что? Юный Бакуго, это правда? — Не понимаю, какое это имеет значение, — твёрдо сказал Айзава, смотря на Всемогущего, который был слишком заинтересован личной жизнью Мидории. Как будто он считал Мидорию сыном или вроде того. — Как это касается вас? — потребовал Бакуго, хлопнув ладонями по подлокотникам стула. — Никак! — сказал Всемогущий, поднимая ладони вверх и отступая на шаг назад. — Я просто пытаюсь помочь вам двоим разобраться! — Верно, — сказал Бакуго, закатывая глаза и откидываясь назад на стуле. — Твоему мальчику лучше принять решение побыстрее, прежде чем эти идиоты разрушат всю школу, — предупреждающе сказал Айзава Всемогущему. — Всё пройдёт быстро, Бакуго не сможет соревноваться со мной, — сказал Тодороки, сладко улыбаясь Бакуго. — Ты хочешь умереть чёрт возьми? — Подумай об этом, — храбро возразил Тодороки. — Ты знаешь его вечность, если бы он любил тебя, он бы сказал что-нибудь сейчас. — Ты не знаешь этого! — Правда, но я знаю, что он обедает со мной каждый день. — Да, потому что я не хочу есть с ним. Ботаник ест как- — Хорошо, — вмешался Всемогущий, прежде чем Бакуго смог закончить предложение. — Достаточно. Просто постарайтесь не драться, кроме как на тренировках, ладно? — Тц, как угодно. — Хорошо. — Прекрасно, — сказал Айзава. — А сейчас, все выметайтесь из моего кабинета.

***

— Я так злюсь на него! — Бакуго сердито пожаловался, ударяя одну из подушек Киришимы. — Спокойнее, чувак. Здесь есть боксёрская груша, — Киришима устало сказал, уже приняв поражение в этой битве. — Я лучше предпочту ударить его глупое лицо. Я имею в виду, я уже застолбил его. — Ты не можешь застолбить человека, — Киришима сказал ему в тысячный раз. — Ну, я застолбил Деку. — Ты даже не любишь его, — Киришима напомнил ему. — Это не важно. Я не хочу, чтобы Тодороки заполучил его. — Почему нет? — Я, блять, не знаю! Я просто не знаю! Киришима вздохнул. Он не знал как это было так очевидно для всех, кроме Бакуго, и видимо Всемогущего, который планировал свадьбу Бакуго и Мидории, что что-то действительно было между Тодороки и Бакуго. Киришима хотел бы, чтобы этого не было. Он хотел бы, чтобы Бакуго чувствовал то же, что и он, но он знал, что такое невозможно. Так что он просто желал Бакуго лучшего. — Тогда заполучи его! — Киришима ободряюще сказал с улыбкой, несмотря на разбитое сердце внутри.

***

— Кац-чан, я… Я слышал о случившемся между тобой и Тодороки, — Мидория начал, нервно глядя на Бакуго. — Да, и что с того? — рявкнул Бакуго. Мидория сделал глубокий вдох. — Я слышал, что нравлюсь тебе. — Дыхание Бакуго застряло в его глотке. — Ты мне тоже нравишься. Это было то, чего он хотел, верно? Тогда почему всё внутри говорило ему развернуться и нахрен убежать отсюда? — Послушай, я не знаю, что ты слышал, но я не хочу быть с тобой. Мне никто не нравится, — сказал Бакуго, защищаясь. — Правда? Даже Тодороки? — Мидория невинно спросил, как будто он каким-то образом знал всё. Бакуго открыл рот дабы возразить, что Тодороки будет последним человеком, к которому он будет испытывать чувства и накричать на Мидорию за возможность такого, но потом… Блять. Мидория был прав. У Бакуго были чувства к Тодороки. — Иди нахуй, — сказал он, но в словах не было его обычной уверенности. Он показал Мидории средний палец и пошёл искать Тодороки. С этим беспорядком нужно разобраться.

***

Бакуго захлопнул открытую дверь Тодороки. Тодороки и Урарака посмотрели на него с кровати, где они учились. — Да? — Тодороки подсказал, когда стало ясно, что Бакуго просто собирался стоять там и пялиться на них. — Я выиграл, — Бакуго сказал ему, его голос звучал более разочарованно, чем он ожидал. — Ох. Хорошо. Значит, вы сейчас встречаетесь? — Постойте, с кем встречается Бакуго? — Урарака спросила, быстро закрывая свою книгу. — Ни с кем. — Так ты не выиграл, — Тодороки сказал, скрестив руки. — Он признался мне, а я отказал. — Почему? — Потому что я предпочту соревноваться с тобой. — Бакуго тихо признался. Рот Урараки открылся, и она закрыла его обеими руками. — Хорошо, я бы хотел этого. Из-за чего нам соревноваться? Бакуго усмехнулся. — Я не знаю, не то чтобы это было специально. — Тогда почему ты здесь? — Я сказал тебе, потому что я хотел продолжать соревноваться. — Но почему? — Тодороки спросил, нотка надежды промелькнула в его голосе. Бакуго нервно сжал свои кулаки. — Потому что ты мне чертовски нравишься, хорошо? — Он рявкнул, его щеки горели. Урарака ахнула, но они проигнорировали её. — Хорошо, — согласился Тодороки. — Ты мне тоже нравишься, и я знаю в чём мы должны соревноваться. — Да? — Давай начнём встречаться и посмотрим как долго мы продержимся. Проигрывает тот, кто бросает другого, — Тодороки сказал, что-то озорное засверкало в его глазах. — Сделка, — сказал Бакуго, ухмыльнувшись. — Мы будем вместе вечность. — Только если ты сможешь меня терпеть, — добавил Тодороки. Бакуго закатил глаза. — Пожалуйста, я с удовольствием потерплю тебя, — парировал Бакуго, прежде чем развернуться и уйти, громко закрыв дверь за собой. — Что только что произошло? — Урарака спросила громким шёпотом. — Мой план закончился успешно, — Тодороки ответил ей, взяв свой телефон с прикроватной тумбочки. — Твой план? — Да, мой план. Мне нужно поблагодарить Мидорию. Он был замешан. Почему ты ещё думаешь, он признался Бакуго? — Потому что Бакуго невероятно горяч и хорош буквально во всём, — сказала Урарака, слегка расстроившись. — Я согласен, да, мне нравится Бакуго, но Мидории нравишься ты. — Что? — Ох, — Тодороки удивлённо оторвал свой взгляд от телефона. — Он не сказал тебе? Моя вина. Забудь, что я сказал. — Он выключил свой телефон и положил обратно на тумбочку. — Ты не против вернуться к учёбе?