Слепое доверие

      Дворец Линвэнь по обыкновению был завален свитками. Но теперь они лежали не столь огромными горами и где угодно, а покоились на полках и столах, даже уже не в таких конских количествах. Младшие Боги Литературы сидели за столами с весьма несчастными лицами и выводили текста на бумаге, подперев головы руками, и немного халтуря относительно изящности написанного. Можно ли их винить? Работы предстояло море, ведь огромное количество важных и не очень документов канули в Чёрные воды…       Сама Линвэнь сидела с ещё более несчастным видом, чем все её подручные, а взглянув в её глаза казалось, что она находится ментально где-то в другом измерении. Возможно, в мире, где от неё, между прочем, преступницы-почти-в-бегах, наконец-то отстанут! Под видом исправительных работ они просто скинули на неё то, чем никто из богов не хочет заниматься. То-то она слышала, что в её отсутствие несколько Богов Литературы отказывались от этой должности…       Тишину дворца нарушили тяжёлые шаги, характерные Богам Войны. Но Линвэнь подняла глаза на гостя только когда тот поравнялся с её столом и кашлянув в кулак, потом завёл руки за спину, ожидая её внимания. — Генерал Сюаньчжэнь, — стараясь говорить громче, чем хочется после нескольких бессонных ночей, наконец поприветствовала она вежливым кивком. — Благодарю за столь скорое прибытие.  — Для чего Вы вызвали меня лично? — сразу перешёл к делу Му Цин, не размениваясь любезностями.       Линвэнь, потерев веки, вздохнула:  — Потому что эта просьба немного особенная – это не молитва. — Му Цин поднял бровь, складывая руки на груди, словно заранее предупреждая, что если его вызвали из-за каких-то пустяков, то не избежать минимум язвительной перепалки двух божеств обожающих сарказм. — Ваши младшие служащие заметили необычно мощную демоническую активность на юге… — И что же они не сообщили мне сразу? — с недовольным тоном вставил Му Цин.  — Возможно их пугает Ваш грозный вид, — прикрыв глаза ответила Линвэнь, уголок её губ дёрнулся вниз, выражая негодование. — Прошу, дослушайте до конца, а потом я выслушаю все Ваши мысли.        Му Цин сжал губы в тонкую полоску и нахмурился, а Линвэнь продолжила: — Молитв об этом деле не было, потому что попросту некому – вся деревня была убита всего за пару ночей.  — То есть за ночь убили почти всё население, но никто не молил о спасении? — язвительно хмыкнул Му Цин. — Генерал Сюаньчжэнь, — сильнее нахмурилась Линвэнь, сетуя о том, какую неблагодарную работу она делает каждый раз. Нет бы хоть слушали без колкостей… Вздохнув, она продолжила. — Из-за того, что всё произошло столь стремительно быстро, а Ваши служащие наткнулись на разбежавшийся в ужасе мелкий скот. Следы и слухи привели их в деревню полную трупов, очевидно умерших от рук злобного духа, нам не известны подробности этого дела. Деревня была небольшая, всего около сотни душ, многие семьи состоят в близком родстве. Демону присвоен ранг «зверский», но он может оказаться куда сильнее.        Линвэнь свернула свиток и слегка дрожащей от усталости рукой подала её Му Цину, тот в свою очередь развернул его снова, пробежался взглядом, и закатил глаза. — Информации кот наплакал, вот уж действительно! И почему Вы не поручили это дело Фэн Синю, он просто обожает шаро… кхм, шататься по миру смертных по несколько суток, наверняка был бы в восторге от возможности забыться в деле почти без информации о произошедшем. — Генерал Наньян, как Вы верно подметили, действительно часто подолгу пропадает в мире смертных – поэтому мне не удалось с ним связаться. Вашему Превосходительству ведь не сложно будет разобраться с этой проблемкой?       Му Цин приподнял голову, высокомерно хмыкнув. — Естественно. Сущие пустяки.  — Благодарю за сотрудничество. Желаю Вам удачи, генерал Сюаньчжэнь. Будьте осторожны.       Стоило Му Цину выйти из дворца, как Линвэнь тотчас же уронила голову на стол, бесшумно выдохнув. Наверняка ей хотелось взвыть, но она прекрасно умела себя сдерживать.       Спустившись в мир смертных, Му Цин привычно принял облик Фу Яо. Только вот неудачно спустился, за несколько километров от назначенного места. Идти по такой жаре даже рядом с ручьём не было приятным занятием, и вот уже почто достигнув нужной точки, он сдался, и присел перед водой, умываясь холодной водой.       Обличие Фу Яо казалось теперь немного неловким. Конечно оно не было создано специально для Его Высочества! Дело в другом – эта длина волос после того, как его волосы подпалило на горе Тунлу… Каждый раз, когда он поправляет волосы, на секунду дёргается, только потом вспоминает, что всё в порядке. И цвет волос, совсем как у Фэн Синя, каждый раз заставляет задуматься о том, а нравится ли ему этот оттенок.       У Му Цина в истинном обличии прекрасная светлая кожа, словно лунный свет, и чёрные как ночь волосы, и это весьма красивый контраст, и подходит к его тёмным глазам. А Фэн Синь более тёплых и сочетающихся между собой цветов – медовая кожа, оливковые ближе к карему цвету глаза, и каштановые волосы. Пожалуй, теплота этих цветов действительно напоминает солнце – но не южное. В то время как на севере солнце кажется более бледным, южное – красное, горячее, нещадно выжигает глаза…       Может, он всё-таки несколько похож на южное солнце. Но вслух Му Цин не скажет. Тем более не в тот момент, когда занят разглядыванием своего облика.        Напоследок умывшись ещё раз, Му Цин прошёлся мокрыми руками по шее, расслабленно вздыхая. Палящее летнее солнце могло даже небожителей заставить изнывать от жары – повезло, что дойти до деревушки вдоль ручья было быстрее всего и не придётся петлять. К тому же, полдень давно был позади, и жара постепенно спадала.       Лиственный лес весело шелестел, несмотря на то, что ветерок был совсем неуловимый. Сквозь кроны деревьев золотыми пятнами ложился на тело и землю вокруг солнечный свет, создавая непринуждённую атмосферу.       Что, вообще-то, отнюдь не соответствовало желанию побыстрее и повоинственней разобраться с духом и вернуться в свой дворец. Наслаждение красотами мира смертных не было даже третьим хобби Му Цина – может, он был небожителем, лишённым каких-то романтично-эстетических чувств к миру смертных, но что в этом плохого? Му Цин знает его во всех красках. И очень хорошо. А растения, выращенные в Небесных Чертогах куда более зелёные, с куда более великолепным запахом, и куда более чистые.       Как и подобает всему на Небесах.        Му Цин вышел из леса на тропинку, ведущую к нужной деревне, достав из дорожной сумки свиток с информацией. Из того, о чём не сказала Линвэнь, там была лишь одна вещь – известно было, что демон принимает форму юной девушки. — Даже не совершеннолетняя, — с лёгким сочувствием вздохнул Му Цин, и тут же рефлекторно ойкнул.       В него кто-то врезался. — Простите! — прощебетало тело высоким голосом, и тут же пронеслось мило.       У Му Цина пробежал холодок по спине, и он тут же попытался схватить бездумно летящую куда-то фигуру в грязных одеждах: — Стой! Не беги туда!       Девочка несчастно пискнула, и, весьма умно для ребёнка, выглядящего лет на десять, скрылась за деревьями, что росли гуще, но по направлению удаляющего звука спешных шагов Му Цин всё равно был уверен, что побежала она именно в ту проклятую деревню. — Что за дети! Будто весело им смерти искать!       Му Цин скрипнул зубами, пнув близ лежащий камень.  — Твою ж!!!       Му Цин непонимающе моргнул пару раз, а потом вздохнул ещё более несчастно, и почти сложился пополам в своём «горе». — Чёрт. Ну? Вылезай, болван.       Сбоку от кустов, в которые улетел камень, вышел недовольный Фэн Синь в облике Нань Фэна, готовый разразиться руганью, но Му Цин начал прежде него: — Только подумай начать ныть. Нечего по кустам шастать, как разбойник какой.       Фэн Синь разозлился ещё сильнее: — Я охотился! — О? — Му Цин язвительно растянул губы в полуулыбке, нахмурив брови. — На маленьких девочек? Ай-яй, не подумал бы, что сам генерал Наньян… АЙ!       Фэн Синь больно ударил его под колено, от чего Му Цин почти упал, но всё же удержался, утробно зарычав от недовольства. — Ты! До чего мерзкие мысли! И не закатывай глаза!! Я охотился не на ребёнка, и вообще, она же тебе в спину врезалась, а я был впереди! — Ты такой тупой, — фыркнул Му Цин, складывая руки на груди, и пошёл дальше, однако не прекратил диалог – последнее слово всегда должно было оставаться за ним. — Ну и на что ты охотился?              Фэн Синь не ответил, только новый вопрос задал: — Что ты тут делаешь?  — Работаю, в отличие от некоторых.       Фэн Синь злостно зарычал, сжимая кулаки, но, глубоко вздохнув, и встряхнув головой, постарался успокоиться.               Он выглядел уставшим и немного помятым, трудно было сказать, что так он выглядит после охоты. Скорее уж после погони или нервотрёпки… Но, вероятно, это не дело Му Цина, раз тот не рассказывает.       Они шли в тишине, но если бы взгляды умели разговаривать, ворчание Му Цина не остались бы тайной.        А вот причина, по которой он до сих пор позволял следовать за ним, была тайной даже для него самого. Собирался ли он пытаться понять? Естественно нет, все его мысли были заняты тем, что и как его раздражает в этой ситуации, а это почти всё.  Как только до деревни остался всего один поворот и около двухсот метров, Му Цин всё-таки не выдержал. — Зачем ты следуешь за мной?       Фэн Синь пожал плечами: — Почему нет? Ты же сказал, что работаешь, а юг не принадлежит нам с тобой, почему бы мне не помочь? — Будто мне нужна твоя помощь! — презрительно-высокомерно фыркнул Му Цин, ускорив шаг. — Просто в отличие от тебя мне не настолько плевать на... — О! Ну конечно! Я ведь обожаю заниматься чем-то, на что мне плевать!        Фэн Синь утробно зарычал, закидывая голову назад. — Как же хочется тебе вмазать! — Ну так вмажь, — небрежно бросил Му Цин, внезапно остановившись.              Фэн Синь хмуро уставился на Му Цина. — Ну? — Му Цин приставил указательный палец к скуле. — Например сюда.       Фэн Синь нахмурился ещё сильнее, прикусил губу, и облокотился ладонью о ближайшее дерево – сломав выпущенной энергией напополам. — Мимо, — закатил глаза Му Цин, разворачиваясь и проходя дальше.  — Пошёл нахуй, — моментально отозвался Фэн Синь, прощёлкивая суставы пальцев – специально чтобы побесить Му Цина этим звуком.              Был ли Фэн Синь красный от злости или от жары сказать было сложно раньше, и стало сложнее сейчас, когда они вышли на широкую часть тропы, где тень деревьев не закрывала их от жестоких лучей летнего солнца. Щуриться от яркого света впереди приходилось сильнее – на небе было едва ли с десяток мелких облачков, и то чудо.        Однако, дойдя до деревни, оба застыли.        По широкой улице в неестественных позах развалились трупы, порой лежавшие близко друг к другу, будто их бросили в небрежную кучку после убийства. Не у всех трупов даже глаза были закрыты, и выглядели они от того ещё более жутко.       Фэн Синь опустил его взгляд и громко сглотнул, будто его начало тошнить – а ведь он видел сцены и похуже.  — Что здесь, твою мать, произошло?… — выдавил из себя он.       Му Цин достал из дорожной сумки свиток, и бросил ему почти в лицо, а сам быстрым шагом дошёл до ближайших трёх трупов, и на этот раз ему тоже стало дурно. На шеях жертв расцвели гематомы, словно их настигла смерть от удушья, однако так казалось лишь на первый взгляд. Количество рваных ран, словно человека долго-долго царапали ногтями, было куда больше, что говорить о том, во что превратились глазные яблоки умерших. По спине Му Цина прошёлся холодок, но он, переступив через своё отвращение, закрыл им глаза. — От дворца Линвэнь никакого толку! — воскликнул негодующий Фэн Синь, судя по звуку, скомкавший несчастный свиток. — Неужели они нашли так мало?! И что значит «ранг: вероятнее всего зверский»?! Вот это точность! Ебать, спасибо нахуй!       Му Цин закатил глаза, но не ответил. Казалось, что уже все должны были пройти фазу «Дворец Линвэнь бесполезный» после того, как туго всем было, когда некому было выполнять её работу. И всё же старички-небожители до сих пор по старой привычке иногда забывались и ругали Богов Литературы на чём свет стоял, будто могли лучше… Му Цин отошел подальше, а его примеру последовал Фэн Синь. Они прошлись меж тел на ещё нескольких улицах, но ситуация не менялась – на дорогах и в зданиях валялись безжизненные тела, задушенные и расцарапанные злобным демоном.       Только на последней улице в конце деревни Му Цин заметил что-то отличающееся от общей картине. — Фэн Синь. — Что? — Сюда иди, тупица. — Сам тупица, — по-детски обиделся Фэн Синь, и, как и попросили, подошёл ближе к трупам. Его глаза тут же округлились. — Почему с этими всё нормально? — Я откуда знаю? — Му Цин легонько пнув сапог почившего мужчины, оглядываясь. Откуда-то послышался детский писк.        Фэн Синь предположил: — Может, это их рук дело – а потом не выдержали груза вины и покончили с собой. А дух девочки тут ни при чём. — А нож где тогда, умник? — Нож?              Фэн Синь огляделся вокруг, и действительно не нашёл ни то что ножа – вообще ничего острого, чем можно было бы перерезать себе шею. Он опустил на корточки, чтобы лучше рассмотреть рану, и затаил дыхание. Приложил кончики пальцев к их шеям, и его голос задрожал: — Му Цин… Они ещё тёплые.       Му Цин в шоке обернулся, впрочем, почти сразу нахмурившись: — Ты уверен? — Ты блять серьёзно? Не веришь – сам убедись. — Не буду, — скривился Му Цин. — Но ты же понимаешь, что это значит? — Что убийца ещё рядом, — кивнул Фэн Синь, поднимаясь на ноги.        За зданием снова послышался писк, и шаги, приглушённые травой, но на этот раз оба были уверены, что им не послышалось – они переглянулись, кивнули друг другу, и обошли здание с двух разных сторон едва слышными шагами, выскочив одновременно. — Далеко собра…       Му Цин округлил глаза. Испуганно прижав к себе руки, с заплаканными глазами, на них смотрела та же девчонка, что врезалась в него на дороге!  — Ребёнок?! — с грозным видом удивился Фэн Синь, напугав девочку так, что та бросилась убегать. Однако ловкие руки Му Цина поймали её, не успела она и третий шаг сделать! — Куда ты собралась?! — Пустите! Я не убивала! Не убивала их, правда-правда! Пусти-пусти-пусти! Я-я… это… Она… Она не..        Му Цин нахмурился, сжав тонкое худое запястье девочки сильнее. — Если ты не убивала, то кто? — Му Цин, ты болван? Да она же напугана до смерти. — Если она не убийца, то ей нечего бояться, — закатил глаза Му Цин. — Не убийца!! — заплакала девочка, вырываясь. — Пустите, дяденька, пустите, а то она и вас покалечит! — Да что за «она»?!                     Му Цин разозлился так, что девчонка пискнула от боли, и попыталась сжаться в маленький комок, но вытянутая небожителем рука не позволяла ей это. Фэн Синь посмотрел на это всё с такой жалостью, что смотреть тошно было. Он будто стал ещё сентиментальнее. — Давай отведём её в здание. Там она не убежит и не будет трястись пред тобой как осиновый лист.        Му Цин молча кивнул и поволок девчонку за собой. Та то и дело спотыкалась о собственные ноги и как можно тише ойкала, всхлипывая, и свободной рукой утирая сопли и слёзы, больше размазывая по и без того грязному лицу.        Вопреки ожиданиям Фэн Синя, Му Цин не втолкнул, не швырнул девочку в здание, а лишь уверенно подтолкнул перед собой. Фэн Синь зашёл последним, закрыл дверь на щеколду, и облокотился на неё спиной.       Ребёнок, стараясь успокоиться, не смотрела на схвативших её мужчин, глядя в пол выравнивала дыхание, вытерев лицо чем-то похожим на обрывки фартука. Теперь лицо было сухое, но всё ещё чумазое. Однако даже не смотря на налипшую грязь и жирные волосы, было трудно не заметить, что если как следует вымыть и одеть эту девочку, она станет настоящей красавицей – у неё ровный маленький нос, большие тёмные глаза и аккуратные черты лица с тонкой линией губ. Для ребёнка лет десяти её внешность на удивление изящна, и не выглядит нелепо.        Му Цин рассматривал собственные ногти, прикусив губу и нахмурившись. Вряд ли от того, что его не устраивал вид собственных рук – ему просто не нравилось лишний раз ждать, пока какая-то сопля разберётся с мыслями. — Так… Ты говоришь, что не убивала никого? — Это был вопрос от Фэн Синя. Медленный и почти дружелюбный тон видимо подкупил девочку, и та осторожно кивнула. — Ты знаешь кто?              Девочка вздрогнула, её рука дёрнулась к карману, но она сама себя ударила по руке, и сцепила их впереди, вжав голову в плечи. — Ты боишься рассказывать? — продолжил расспрос Фэн Синь.               Девочка поджала губы, отвернувшись. — Дяденька… — Даочжан, — в один голос поправили Фэн Синь и Му Цин. — Дяденька даочжан, — испугано закивала девочка, вцепившись руками в свои плечи. — Пожалуйста, уходите до заката… — Почему? — наклонил голову Му Цин, склонив голову набок. — Придёт кто-то страшный? Ты его боишься?       Девочка пискнула, подняла глаза на Му Цина, и кивнула, едва заметно, и её глаза снова наполнились слезами. — Вернётся. Она обещала и.. Уходите, пожалуйста… — всхлипнула она. — Она больше никого… — Да тут больше некого. — мрачно отрезал Фэн Синь.        Му Цин согласно кивнул, и тяжело вздохнул, глядя на то, как девочка беззвучно плакала. Выглядела она совсем жалко – тонкие губы дрожали, да и сама она тряслась, глаза покраснели и распухли, а лицо снова измазалось. Му Цин такой вид себе не позволял даже когда жил в трущобах, потому что не смог долго смотреть на такое, и закатывая глаза, тяжелейше вздохнул: — Приведи себя в порядок, – он махнул в сторону, где на стене висел умывальник, и вышел из хижины, договаривая. — Негоже взрослой девочке так наплевательски относиться к своему внешнему виду. — Ну да, ты-то в этом эксперт, — буркнул Фэн Синь. — Заткнись и помоги найти связь между телами. Ты помочь прицепился или меня бесить?       Фэн Синь цыкнул, и пошёл на противоположную улицу от той, что выбрал Му Цин.        Они в этот раз не стали просто проходиться взглядом по улице – по правде говоря, не так много трупов лежало на улицах. Перво-наперво зайдя в деревню они увидели кучку крепких парней лет шестнадцати, жутко растерзанных, однако чем больше трупов Му Цин находил, тем менее страшно они выглядели – кто-то задушен, кому-то расцарапали по сонную артерию, но уже не с такой яростью, как с теми парнями.        В домах не нашлось никого младше десяти лет, что было немного странно на первый взгляд. Однако взглянув на трупы взрослых людей догадаться в причинах было несложно – молодых семей тут было едва ли больше четырёх. Одна из таких пар ждала ребёнка, и Му Цину стало дурно от видела задушенной женщины на последних месяцах. Её глаза хоть и были в полном порядке, оставались открыты.       Му Цин сглотнул тяжёлый ком в горле, и присел на корточки, слегка дрожащими пальцами закрывая ей глаза. В ситуации только одно было хорошо – её нашёл не Фэн Синь. Не то бы он расклеился совсем. А из плохого… если их ждёт ещё один дух нерождённого, будет скверно. — И что ты тут застрял? — в дверях возмутился Фэн Синь.       Му Цин едва не завалился назад от неожиданности, и резко встал на ноги, выталкивая Фэн Синя из дома. — Ничего. Пойдём ещё раз взглянем на трупы тех юношей. — Чего ты так спе…       Фэн Синь, заглянувший за плечо Му Цина, резко замолчал. Его брови сначала просто поползли вверх от удивления, а потом встали домиком, выражая сожаление. Не успел Му Цин придумать, что сказать ему, как тот, сглотнув ком в горле и закрыв глаза, развернулся, и стремительно пошёл к началу деревни. — Идём. У меня есть догадка.        Обрадовавшись, что щекотливую тему затрагивать не придётся, Му Цин кивнул, и последовал за напарником.        Даже когда они закрыли глаза юношей, их вид оставлял желать лучшего. На шеях и синяки и царапины, как от женских ногтей, одежда разорвана, даже от штанов оставались какие-то жалкие тряпки. У кого-то сломаны пальцы, шея.  — Мне кажется, это мстительный дух, — нейтральным тоном для работы начал Фэн Синь. — Только этих юношей дух растерзал особенно жестоко, с остальными ограничился удушьем. Но и рассматривая этих… не похоже, что при жизни девушка могла похвастаться физической силой. — Очередная обиженная невеста? — закатил глаза Му Цин, складывая руки на груди. — Не думаю… Она ведь и одиноких стариков убила, разве могли они как-то перед ней провиниться? — У некоторых людей весь мир виноват.  — Я даже знаю одного такого. — буркнул Фэн Синь, расставив руки в боки.  — Да ну? Познакомишь? — язвительно ухмыльнулся Му Цин. — Полагаю, вы знакомы. У тебя ведь есть зеркало во дворце.       Му Цин надавил пальцами на собственные плечи, впиваясь короткими ногтями в кожу. За последние несколько лет их драки стали всё реже, а колкости восприниматься спокойнее, но за такой короткий срок долгая вражда и чувство, что ты обязан атаковать в ответ так быстро тебя не покинет.        И чувство, что тебя тайно презирают тоже.       Или даже не очень тайно.       Му Цин хмыкнул и резко отвернулся, возвращаясь к делу:  — Мстительный дух – это очевидно. Понять осталось лишь почему этих юношей она убила с такой свирепостью, а остальных мягче. И зачем убила остальных. — Ну и как мы это узнаем если все умерли? — заломил бровь Фэн Синь. — Что, прям все? — Му Цин всем своим видом показывал, что Фэн Синь сморозил какую-то тупость. — Ну… Неееет. — У нас нет выбора. — Твою мать, ты серьёзно?! Ты ж видел… — Видел, ну и что? Если после заката, как она сказала, явится этот дух, то спрашивать будет уже некого. Пойдём.        Фэн Синь хмуро поплёлся следом, иногда ворча что-то по дороге. Му Цин пропускал это мимо ушей уже почти по привычке – его больше интересовало то, как им выманить духа, если все его потенциальные цели, заслуживающие мести, уже мертвы.        Девочка нашлась недалеко от дома, рядом с котором её оставили – ещё более чумазая, чем до этого, даже руки у неё были в земле, хотя в руках и была лопата, пусть и сломанная, для её роста почти подходящая. Как только к ней подошли, она испуганно спряталась за угол дома, выглядывая на половину. — Вот кого-кого, а нас тебе бояться сейчас надо меньше всего, — буркнул Фэн Синь.        Му Цин же несколько раз бездумно моргнул, глядя на неаккуратно выкопанные две ямы. Они были ещё не глубокие, и их будто старались копать одновременно и равномерно, но получалось крайне медленно. Ямы не достигали и пятой части чжана в глубину.  — Что ты копаешь? — недоумевающе спросил Фэн Синь прежде, чем успел подумать.        Глаза девочки тут же вдруг заволокла пелена слёз. — Что может копать ребёнок у которого прямо перед домом два трупа, тупица? — глухо возмутился Му Цин с пустым, почти жестоким лицом.              Фэн Синь поджал губы так сильно, что они вовсе будто пропали с лица.        В дальнейших расспросах о личности тех людей не было. Это были родители девочки. — Как тебя зовут? — едва выговорил Фэн Синь.              Девочка подняла на него глаза, и всхлипнула ещё несчастнее, чем до этого, будто знание собственного имени приносило ей боль. — …Лиан Юйхуа. — Юная госпожа Лиан, — слабо приподнял уголки губ, изображая дружелюбную улыбку, сказал Фэн Синь. — Давай зайдём в дом. Нам нужна небольшая помощь от тебя, хорошо?        Лиан Юйхуа подумала, кивнула, поставив надломанную лопату стене здания, и прошествовала внутрь дома. Она уже не плакала, но глаза всё ещё были на мокром месте, словно она снова заплачет от чего угодно. Однако на удивление она завела диалог первая:  — Я н-не убивала, — дрожащим голосом произнесла она, глубоко вдохнув. — Никого. Мне жаль, и… мне… — она закрыла пол-лица руками и шепнула едва слышно. — Страшно.  — Ты боишься ту, кто это сделал? — осторожно поинтересовался Фэн Синь.       Девочка осторожно закивала, посмотрев в окно, проверяя, на какой высоте солнце. — Вам правда лучше уйти, даочжаны! Из-за меня она… я боюсь, что она навредит вам.        Фэн Синь взглянул на Му Цина. Тот, сразу всё поняв, начал рыться в дорожной сумке, в поисках пустых талисманов, и, налепив на дверь, чертить защитные заклинания. — Здесь ты будешь в безопасности, — успокоил Фэн Синь. — Мы пришли помочь тебе. Ты, похоже, знаешь ту, кто всё это натворил. Можешь пожалуйста рассказать о том, что здесь произошло?       Губы Лиан Юйхуа задрожали, и взгляд размылся, будто она уже не воспринимала ничего вокруг, погрузившись в воспоминания. Когда Фэн Синь осторожно, кончиками пальцев, коснулся её плеча, она испуганно прикрикнула и отскочила в сторону, и всё же скоро начала рассказ. — Раньше мы с сестрой жили у дядюшки, но недавно он умер и мы переехали в эту деревню к родителям. Т-те юн-ноши нас… постоянно задирали, — из её глаз снова полились слёзы, но голос не дрожал, будто говоря в трансе, она только запиналась иногда. — Они задирали мою юбку, шлёпали и рвали одежду, а когда за меня заступалась Синву-цзе… они и её лапали, хватали за груди, и говорили, что если бы не её ужасные глаза, они бы и её… фу, — девочка снова захлюпала носом.       Му Цин, закончив талисманы, отвлёк её от всех мыслей, наиболее нейтральным тоном. — Её глаза?       Фэн Синь прожёг его ненавидящим взглядом, так и говоря, как он его осуждает. — Они у неё… Зрачки. Будто за туманом были… С рождения. Синву-цзе говорила, что она видит, но плохо. Как в туман.         Фэн Синь и Му Цин синхронно вздохнули, вспомнив, как выглядели трупы юношей. — Они раньше не заходили далеко. Н-но четыре дня назад… Я т-т-тогда… ночь и они…        Девочка замолчала, обливаясь слезами так, что казалось, вот-вот задохнётся. Му Цин, который быстрее Фэн Синя догадался о произошедшем, отмер, и, достав из сумки платок, присел перед девочкой на корточки и начал вытирать ей сопли. — Успокойся и дыши. Это ужасно... — Ты считаешь, что плакать после такого – ужасно? — с таким тоном, будто готовился начать драться, спросил Фэн Синь. — Я в таких глазах прям-таки бесчувственный монстр, — усмехнулся Му Цин, оглянувшись на наперника. — Наверное, я должен радоваться, что что-то остаётся вечным.        Фэн Синь опустил глаза. Юйхуа высморкалась, вытерла слёзы рукавом, но молчала. — Синву-цзе. Когда узнала она… И они её… — Не продолжай, — не выдержал Фэн Синь. — Мы поняли. И… Мне очень жаль, что… — Мы всё равно ничего не можем сделать, — вздохнул Му Цин, поднимаясь на ноги. — Ты отлично поддерживаешь детей. — буркнул Фэн Синь. — А твои сожаления ей как-то помогут?  — Ты ведёшь себя как сухарь! — Не нравится – проваливай. Я не звал тебя помогать, ты сам прицепился как клещ.  — Я-то клещ?! Так вот как ты называешь друзей! — Друзей?! — Дяденьки даочжаны, не ссорьтесь!! — вскрикнула Юйхуа, повиснув на одежде Фэн Синя. — Не кричите!! Пожалуйста!        Солнце почти закатилось за горизонт, по ставням забарабанил ветер, шатающий стёкла, и девочка, висевшая на Фэн Сине, шмыгала носом. Атмосфера, прямо скажем, слезодавительная. — Ну-ну, — Фэн Синь похлопал её по плечу, и та сразу отлетела от него на метр. — …Не переживай. С твоей старшей сестрой всё хорошо будет.        Девочка отрицательно помотала головой. — А она умнее тебя, — хмыкнул Му Цин. — Пошёл нахуй, — не задумываясь отозвался Фэн Синь. — Ай-яй, при ребёнке! — театрально возмутился Му Цин, прикладывая руку к сердцу. — Ты перестанешь язвить или как?! — Гневно взревел Фэн Синь.       Му Цин ухмыльнулся и вышел из дома, даже не хлопнув дверью – наоборот, закрыл с крайней осторожностью, словно переживая, что та сломается от лишнего вздоха.       Фэн Синь тяжело вздохнул, размяв точку меж бровей, и всё-таки объяснился самым мягким тоном: — Твою старшую сестру одолевает злоба, поэтому она не может упокоиться и вернуться в цикл перерождения. Но мы здесь чтобы помочь ей с этим… А потом придумаем, как тебе помочь.        С этими словами он вышел из здания и огляделся в поисках Му Цина. Ещё один брошенный взгляд в сторону трупов несчастных родителей девочки заставил всё внутри неприятно сжаться и заныть. — Но почему же этих людей тоже убили?…       Му Цин нашёлся на крыше здания по кислому смешку, вылетевшему от него в ответ на этот вопрос. — Какая уже разница? Уничтожим демоницу и дело с концом.        Фэн Синь запрыгнул на крышу, осторожно опускаясь рядом с Му Цином. Сначала он пытался уменьшить свой вес, но крыша оказалась крепче, чем выглядела, и нужда в этом отпала.        В отличие от вопросов.  — Ладно. Но… вся деревня? Если виноваты только те юноши, почему она убила даже… — Фэн Синь, ты прикалываешься или что? С каких пор тебя мотивы демонов интересует больше чем как возможный инструмент к изгнанию? — Му Цин нахмурился, прикрыв глаза, и закинул голову назад. — Все они просто больные опасные ублюдки и ничего более.  — Не все, — возразил Фэн Синь со слегка печальным видом.        Му Цин поднял на него глаза, помрачнев сильнее прежнего, и прикусил губу. Скверно. Что бы ни произошло, Фэн Синь до сих пор думает о покинувшей его демонице с демоническим сыном.        Му Цин не понимал. Что есть такое особенное в тех демонах, что Фэн Синь не может забыть о них, даже когда те по своему желанию оставили его? Без обид и злобы, просто решили, что так будет лучше? Не может же в самом деле чувство ответственности настолько передавить в человеке всё, чтобы он жил лишь им, будто существуя ради своих привязанностей?       Жить ради привязанности неимоверно глупо – потому что люди жестоки. Они бросают, ранят, обманывают. Последнее делают с завидной частотой, даже по мелочам, и этим грешат даже небожители.        Единственный способ не быть убитым – убить.       Закат багровел и становился темнее и неприметнее, как засохшая после драк кровь.       Единственный способ не привязаться – оттолкнуть.  — Потому что они сообщники.        Он спрыгнул с крыши, оставив недоумевающего Фэн Синя, и принялся чертить ловушку для демона. По сухой дороге процарапывать что-то веткой было тяжело и неудобно – как не хотелось, но пришлось использовать чжаньмадао.  Теперь рисунок выходил тонкий, но чёткий и аккуратный. — Что? — потеряно отозвался Фэн Синь. — Эта деревня крошечная, сам же видел. Тут все друг друга знают и с относительно близкими отношениями между друг другом. Похоже, за ту девушку никто не заступился, и что она решила? «Если вы всё видите и не препятствуете, значит вы в сговоре». — Даже та женщина… — Фэн Синь прикусил губу, а вечно суровая складка меж его бровей стала глубже. — Криво чертишь.       Му Цин молча ткнул клинок в его сторону, почти касаясь кадыка, высокомерно дёрнув бровью. — Начертишь лучше?       Фэн Синь тяжело вздохнул и помотал головой, не мешая начертанию. Больше он не разговаривал, за что Му Цин впервые за сутки был ему благодарен.        Солнце закатилось за горизонт. Ловушка была начертана настолько широкой, насколько позволяла дорога, искусная, аккуратная – с почерком Фэн Синя такая не получилась бы даже за год тренировок. Осталось только дождаться демоницу. — Что с девочкой?  — Не знаю. Спит? — Проверь её, я и сам тут разберусь. — Почему не ты? Думаешь, она правда тебя побаивается? — Фэн Синь беззлобно ухмыльнулся. — Думаю, я подрастетял свои навыки общения с детьми, — вздохнул Му Цин ответ.        Знойным летом даже ночью тепло и немного душно, но к счастью, сейчас дул лёгкий свежий ветерок. Облака на небе оставались шустрыми и крохотными, а над ними потихоньку зажигались звёзды.        Му Цин протянул руку к небу, представляя, что вот-вот схватит горстку светлых точек с неба. Наверняка они холодные, совсем как их сияние. Они лишь ведь светят, находясь на столь далёком расстоянии, что вообразить сложно.       Видимо, на небе тоже нет места привязанности. Может, тогда он ведёт себя правильно…       Вдали послушался вой вперемешку с плачем.        Будучи неуверенным в том, насколько демоница чуткая, Му Цин решил выйти за пределы ловушки, притаившись за углом здания. Только вот… едва он сделал пару шагов спиной вперёд, как наткнулся о что-то, и едва не завалился назад. Резко развернувшись, он заметил перед собой опустившегося на корточки Фэн Синя, пытающегося утешить Юйхуа. — Вы двое надо мной издеваетесь?! — взвыл Му Цин. — Почему вы опять здесь, а не в доме?!       Юйхуа виновато опустила глаза и вжала голову в плечи. — Я нашёл её здесь.  — Поздравляю! Почему она до сих пор здесь, если я отправил тебя не меньше пяти минут назад?! — Да что я могу сделать если она постоянно ревёт?! — Фэн Синь вскочил на ноги, уперев руки в боки и грозно хмурясь. — Ну и ревела бы в доме! У тебя что, отцовский инстинкт проснулся?!        В скулу прилетел тяжёлый удар и Му Цин отъехал на несколько чи, рефлекторно приложив ладонь к ушибленному месту. Не успел он возмутиться, как ещё один удар прилетел в бок, но на этот раз Му Цин не остался в долгу, зарядив оппоненту в живот.        Сзади послышался жалобный писк девочки: — Даочжаны!!! — Ты ведёшь себя как последний сухарь!       Фэн Синь повалил Му Цина на землю, замахнувшись для удара, но его руку ловко перехватили и крепко сжали. Секунда – со второй произошло то же самое! Теперь они сцепились пальцами, не то норовя сломать их друг другу, не то откинуть или вжать оппонента в землю. — А ты ведёшь себя как размазня! Если хотел порефлексировать над своей неудачной семейной историей шёл бы ныть к Его Высочеству в Призрачный город, а не мешал мне работать!        Фэн Синь вместо слов наконец вырвал одну руку из чужой цепкой хватки и с такой силой ударил по второй скуле Му Цина, что теперь там красовалась яркая царапина.  — Ты! Твою ж мать, серьёзно?!        Му Цин выкинул руку вперёд и оттянул от себя Фэн Синя за волосы, щурясь после волны боли. Однако даже так и при свете луны было отчётливо видно, что волосы обличия Нань Фэна просто смерть как походят на цвет его собственного истинного обличия. Бесит!       Пока Фэн Синь пытался отцепить от своих волос чужие пальцы, Му Цин резко поддался вперёд, зарядив оппоненту в глаз, – теперь уже он повалился назад, бездумно касаясь ушиба ладонью. Воспользовавшись его замешательством, Му Цин поднялся на ноги, смахивая кровь со щеки.        Пока Фэн Синь вставал следом, Му Цин уже огляделся вокруг, и с каждой секундой его лицо становилось всё тревожнее.  — Где девчонка?! — синхронно ужаснулись они, тут же выбегая к ловушке.       Юйхуа давно убежала от них! Сейчас она стояла рядом с ловушкой и… разговаривала с демоницей!  — Я-я боюсь, — заплетающимся языком говорила она, жмурясь, будто боялась смотреть на сестру.         Её сестра и правда выглядела замогильно жутко: грубые крестьянские одежды разодраны и испачканы, будто девушку повозили по земле, на руках повсюду синяки и укусы, на шее следы от удушья. Глаза будто заволокло плёнкой.  — Не волнуйся, — с нежностью проворковала она, так, что у Му Цина пошли мурашки по спине. — Мы похороним их, обещаю. Мне так жаль, я случайно вышла из себя… я больше так не буду, веришь, мэймэй? — Дяденьки даочжаны сказали, что тебе надо вернуться… вернуться в цикл, кажется… — НЕТ, — взревела демоница, пытаясь вытащить что-то из кармана девочки, но напугала ту так, что Юйхуа тут же отшатнулась. — Нет-нет, не бойся!! Я не сделаю больно! Я только защитить тебя хочу, куда ты без меня…       Юйхуа горько заплакала, яростно мотая головой. Фэн Синь, призвав лук, уже натянул тетиву, готовясь выстрелить, но Му Цин тяжёлым жестом опустил его оружие, приложив палец к губам. — Ты злая! Ты стала такая злая!        Демоница опешила, приложив руку к сердцу. — Что ты говоришь такое?… Я же защищала тебя… — Мама! Папа! Они… Ничего!… — маленькая девочка задыхалась слезами, хлюпала носом и ревела так громко, что даже у Му Цина заскрипело сердце от сочувствия, как бы он не старался в себе это подавить. — За что… за что их… — Они хотели убить меня! Ты же знаешь, мэймэй, я желаю тебе только лучшего! Больше никто нам не нужен, никто нас не тронет!       Юйхуа одними губами произнесла «больше некому».  — Я буду хорошей, — пообещала демоница, пытаясь погладить Юйхуа, но ударилась в барьер заклинания и завыла. — Тебе больно?! — тут же взвизгнула Юйхуа, протянув руки к сестре. — Это из-за меня? Прости, прости-прости-прости… — Помоги мне вылезти, — заумоляла демоница.       Му Цин убрал руку с чужого лука, и не медля распределил обязанности: — Уведи девочку, я займусь демоном.        Му Цин бьёт в уязвимые места. Его движения точные, отточенные сотнями лет не только тренировок, но и активной борьбой с разноуровневой нечистью, закалённые событиями на Тунлу – сколько бы не хотелось забыть, а всё равно в памяти всплывает та злополучная битва.       Призрак одет в белые одежды, но догадаться об этом трудно, ведь вся она в грязных пыльных пятнах и неаккуратных заплатках разного цвета. Юбка нещадно разодрана в клочья, лишнее размашистое движение и демоница рискует порвать и верхнюю часть одеяний.        Но она атакует. Часто, быстро, мощно. По-зверски. Словно загнанный хищник, не привыкший сдаваться или отступать. Его ногти длиннее человеческих, –самые настоящие когти! – и ими она беспорядочно машет мимо лица Му Цина.        С её скоростью ему остаётся лишь блокировать удары, но Му Цин не был бы Богом Войны, если бы не умел уличить секундный момент и перевернуть ситуацию в лучшую для себя сторону.        Секунда! Тяжёлая чжаньмадао издаёт свистящий искрящийся звук, наполненная духовной энергией, рубящий удар вот-вот настигнет демоницу, разрубив пополам!.. — ДАОЧЖАН!! — ревёт Юйхуа, бросаясь на ногу Му Цину, сбивая с ног. — Не делайте сестрице больно!!! — ТВОЮ Ж МАТЬ!!! — вырывается у Му Цина, когда тот, стараясь вернуть равновесие, нелепо размахивает руками.        Юйхуа не была в самом деле тяжёлой, попросту не мог ребёнок из бедной семьи быть упитанным, а даже так, Богу Войны не составило бы труда пнуть её так, чтобы отлетела на другой край деревни. Однако такое отношение к детям Му Цин себе не позволял.       Разъярённая демоница больше ничего вокруг не видела, только цель – убить незваных гостей. Её глаза налились кровью, а вены на руках взбухли и норовили лопнуть – на больном бледно-сером лице яростный румянец выглядел более, чем отчётливо. С таким угрожающим видом она вновь принялась пытаться расцарапать лицо Му Цина, но на этот раз его движения были скованы – чертова девица не хотела отпускать его ногу!       Мимо его лица просвистело несколько стрел, ранив руки демоницы, и та взвыла нечеловеческим рёвом, напугав Юйхуа так сильно, что она позабыла плакать, лишь сильнее вцепилась в ногу Му Цина. — Фэн Синь!!! Дурья ты башка, я же сказал увести эту дурёху отсюда!!!  — Я и увёл!! Почему ты не оградил ловушку от людского вмешательства?!! — Потому что пошёл нахуй!!! — взревел взвинченный Му Цин, неудобно вертя чжаньмадао в попытках отпихнуть от себя духа, при этом не задев ребёнка. — Положи свой ебучий лук и забери её отсюда!       Неуверенный, что этот болван его послушается, Му Цин постарался отцепить Юйхуа от своей ноги самостоятельно, но именно в этот момент демоница с отчаянным рёвом кинулась к ней же, словно желая подхватить и унести. Не думая, Му Цин сделал выпад вперёд.       Глаза заволокло кроваво-красной пеленой, в ушах застыл чей-то истошный вопль. Он снова услышал свист божественных стрел, отборную ругать Фэн Синя, и детский крик. В ушах зазвенело, сколько бы Му Цин не моргал он только чувствовал всё большую боль и окутывающий с ног до головы страх.        Чья-то сильная рука поволокла его за шиворот, он не сопротивлялся. Позади слышались девичьи крики и мольбы, рядом плач, и громкий хлопок дверью. — Твою ж мать! Блять! Твою мать, твою мать, твою мать!       Му Цин насилу пришёл в себя, мотая головой и жмурясь.  — Прекрати ругаться, учишь детей невесть чему. — ЗАТКНИСЬ, — взревел Фэн Синь, с силой хлопнув того по плечу, будто хотел ударить, но в последний момент передумал. — Это ты учишь невесть чему!!! Ты зачем дёрнулся, идиот, я бы прикрыл тебя! — Откуда мне, блять, было знать! Я вообще-то не привык сражаться с ребёнком повисшим на моей ноге!  — С каких пор тебя волнуют случайные жертвы! — А с каких пор ты прикрываешь меня в битве?! — Тупица!!! — Безмозглый идиот!!! — Кто бы говорил!        Му Цин почувствовал, как чужие руки пытаются коснуться его глаз, и неосознанно отшатнулся.       Только теперь он понял, что не жмурился. И тот истошный вопль принадлежал ему, когда демоница своими когтями ранила его глаза! — Болван, дай залечу, — уже тише, но не без раздражения потребовал Фэн Синь, вновь протянув ладони.       Му Цин отбил их у самого лица, скривившись: — Я сам. — Да ты вечно, твою мать, «сам»! Ну и чем это тебе сейчас помогло?!  — Если бы ты меня слушал, всё бы прошло отлично! — Всё бы прошло отлично, если бы ты не дёрнулся! — Да как я мог не дёрнуться, болван?! — Мог!!! — Пояснение от Бога! — Да!!! — Пизда!!!  Оба замолчали. — Что мы будем делать дальше? — хмуро поинтересовался Фэн Синь, первым прервав тишину.        Хотя тишиной это можно было назвать с натяжкой – когда Юйхуа прискакала на «поле боя», она случайно испортила несколько линий в ловушке, и та перестала действовать.          Теперь в дверь хижины постоянно стучалась демоница, то завывая, умоляя впустить её, то угрожая Му Цину с Фэн Синем, то пытаясь надавить на жалость Юйхуа, то выманить её.       Му Цин проморгался. В его глазах всё было невообразимо размыто, он видел вокруг лишь неясные пятна и очертания. Ему бы хватило духовной энергии залечить рану до конца, но он не знал, сколько ещё потребуется в битве. Пока он может определять нахождение духа по её тёмной энергии, такого зрения достаточно.       Юйхуа нашлась в углу под столом. Кажется, её трясло, словно лихорадило. — Что с ней? Заснула? — Я нажал на несколько точек ей, чтобы больше не бежала под саблю сломя голову, — устало вздохнул Фэн Синь, потирая точку меж бровей. — Просто парализовал ненадолго, ничего серьёзного. — Почему она молчит? Даже не плачет больше… — Не знаю. Охрипла или слишком в шоке, наверное. Так какой у нас план?        Му Цин самодовольно ухмыльнулся. Случайным образом выходило, что когда они работали вместе, позицию своеобразного лидера занимал именно он. И было ложью сказать, что в душе он этим наслаждается не сильнее, чем показывает на самом деле. Простой факт доминирования над Фэн Синем, а как тешит самолюбие! — Я всё ещё справлюсь с ней сам. В этот раз ведь ни одна маленькая девочка не бросится мне под ноги?       Фэн Синь молчал. Му Цин сначала не понял, почему, почему тот не начал сразу ругаться, но до него дошло сразу же, как тот поднял руку. — Сколько пальцев я показываю? — Ты сейчас серьёзно? — вскинул брови Му Цин. Конечно, он в самом деле не мог назвать точное число, но не собирался признавать это самостоятельно. Может, он убедительно отыграет уверенность и случайно угадает. — Серьёзно. Ты спросил не заснула ли юная Лиан, хотя её глаза были открыты, когда ты смотрел в её сторону. Неужели ты не видишь?  — Вижу, конечно! — Ну и сколько пальцев я показываю?       Му Цин закатил глаза и цокнул языком: — Четыре, очевидно. — Три, вообще-то. — немедленно отозвался Фэн Синь, стукнув по стене. Вой за ней ненадолго прекратился. — Почему ты не дашь мне помочь тебе? — Мне не нужна помощь! Прямо сейчас пойду и проткну эту тварь саблей! — Будучи слепым как крот?! Да ты олицетворение девиза «слабоумие и отвага»! —  У тебя научился, — не остался в долгу Му Цин, гордо расставив руки в боки и отвернувшись. — Доверь это мне. — Нет, — отрезал Му Цин.       Фэн Синь не стал спорить, потому что в этом не  было никакого смысла. Му Цин ненавидел передавать кому-то работу, которую уже начал выполнять и почти закончил. А зачем? Чтобы все лавры достались кому-то другому, при всех его стараниях? Скорее солнце взойдёт на западе! — Тогда позволь помочь.       Фэн Синь сказал это неожиданно сдавленным тоном, будто не он минуту назад ругался до надрыва голосовых связок, отчего Му Цин слегка опешил, переведя на него невидящий взгляд. — Мне нужно, чтобы ты сохранил свои силы, — вздохнул он с наконец-то честным ответом. — Я потратил много сил на глаза… Только из-за спешки, естественно. И… Возможно, ты будешь не так бесполезен, как обычно.       «Возможно, мне понадобится твоя помощь» – переводилось это на человеческий язык. С трудом, но Фэн Синь понял это и кивнул. — Отведём её подальше от здания. Ловушку чертить уже нет времени, и я не смогу, а ты криворукий. Сколько стрел у тебя в запасе? — Достаточно. — Потрясающий своей точностью ответ, — огрызнулся Му Цин. — Тебе хватит сил с их помощью создать примерно такого же размера круг?       Фэн Синь собрано кивнул, перевесив колчан со спины на бедро. — Отлично, — буркнул Му Цин, двинувшись наружу.       С силой толкнув дверь, он отбросил демоницу вперёд, и тут же спохватился чжаньмадао…       Клинок оставался одиноко лежать на том месте, где временно прервалась их битва.        Не раздумывая долго Му Цин сначала отвесил демонице пару верных ударов кулаками, продвигаясь к тому месту, где смутно чувствовались остатки его духовной энергии в сабле.        Порядком вымотанная демоница больше не рвалась в бой, а наоборот отступала. Не будь она сейчас его врагом, он бы похвалил её скорость реакции, но сейчас на руку это ему совсем не играло. Муть в глазах мешала двигаться с той же уверенностью, было бы просто смешно постоянно бить воздух или её одежды, не попадая по телу!              Му Цин посетовал, что привык доверять глазам, а не чувствам, но битва отвлекала от тяжких мыслей.       Запасным клинком он прибил ногу демоницы к земле, тут же почувствовав тошнотворный запах горелой демонической плоти. Силы в этом клинке было ничтожно мало, по сути он ни на что не годился против демонов выше скверного ранга, но позволял выиграть чуть времени.       Му Цин на ощупь подхватил чжаньмадао, сладко улыбнувшись привычной тяжести в руках.       Почувствовав рядом знакомую духовную энергию, Му Цин вздохнул, оглядевшись. Рядом с ним осторожным прыжком приземлился Фэн Синь, непривычно молчаливый. — Видишь? Когда ты следуешь моим планам всё идёт как надо, — гордо вскинул подбородок Му Цин.  — Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, — буркнул Фэн Синь. — Привычным способом. — Без тебя зн-…       Клинок, удерживающий с глухим звуком шлёпнулся на землю.        «Что ж, он крепко держался до конца», — мысленно посетовал Му Цин, блокируя выпад демоницы в его сторону.        Он сложил пальцы в заклинание, тихо шепча его, ещё пару ленивых ударов, и он, направив энергию в чжаньмадао, пронзил демоницу в точку с наибольшим количеством тёмной энергии!       Перепрыгнув через призрака, откашливающегося кровью, Му Цин гордо ухмыльнулся, и, смакуя самодовольство, произнёс: — Гоп.       Фэн Синь, кажется, закатил глаза.  — В этот раз тебе понадобилось неприлично много времени. Теряешь хватку, Сюаньчжэнь.        Му Цин цокнул языком, скривившись. Потом, почувствовав неладное, медленно обернулся назад и вдруг почувствовал резкий удар в грудь. Он отлетел спиной в Фэн Синя, недоумевая. — Она не могла выжить после такого удара! — Возмутился Му Цин, загоняя демоницу саблей. Подрастеряв пыл она двигалась всё медленнее и громче плакала и ругалась от полученных тяжёлых ран. Те не спешили затягиваться, значит, силёнок ей до сих пор не хватало, но что-то удерживало в этом мире. — Твою ж мать, — выругался Фэн Синь, оглядываясь в лихорадочном поиске чего-то. — Барьер в в норме, ты проткнул проткнул её насквозь, что могло произойти?! — Фэн Синь, блять, ты так и будешь стоять как тупица?!  — Ты же и сам прекрасно с ней справляешься, — ядовито зарычал Фэн Синь, скрестив руки на груди. — Фэн Синь!!! — зло заорал Му Цин. — Да что!!!  — Прах! Прах её, тупица, где?!       Фэн Синь так опешил, что даже забыл ответить на ругань руганью. К счастью, опешил он ненадолго, и наконец ринулся обратно в дом.        Обычно новоиспечённые демоны ещё не успевали где-то спрятать свой прах, и носили его, скажем, в себе. Как и большинство демонов – прячь, не прячь, а при себе безопаснее, когда ты считаешь себя «сильным и способным».        Только теперь стало ясно, почему демоница так испуганно потянулась к карману Юйхуа, когда та сказала, что её хотят развеять. Му Цин бы сказал, что для Фэн Синя это поразительная наблюдательность, да только без подсказки он бы догадался через сотню лет.        Битва затянулась, вот уж действительно что называется «неприлично долго». Му Цин придумал уже десять способов сказать Фэн Синю, насколько тот медленный, один язвительнее другого.       Фэн Синь показался сбоку, Му Цин развернулся в его сторону, одной рукой продолжая удерживать демоницу в одном месте, гоняя рубящими ударами из стороны в сторону, но заметив мешочек с собственным прахом, доверенным её сестре, она истошно завопила, бросившись сначала на Фэн Синя – тот без проблем отразил её выпад, а после и на Му Цина.       В этот раз дёрнулись они оба, и меч Фэн Синя задел запястье Му Цина, оба синхронно выругались. — Фэн Синь! — гневно взревел Му Цин, обращая на того ещё более мутный взгляд, чем до этого.       Фэн Синь понял без слов – одним резким движением разорвал тканевый мешочек, высыпав прах на ладонь, и сдул в сторону. Будучи развеянной дыханием небожителя с такой силой, к тому же у изрядно уставшей, у демоницы не было и шанса выжить.        С истошным воплем и рыданиями, среди которых Му Цин разобрал лишь «Юйхуа-мэй», демоница покинула мир живых.        Му Цин от усталости вскинул голову к небу, закрыв глаза да взвыв. Раненное запястье болело, медленно истекая кровью, муть в глазах не исчезала.       В грудь ему прилетел удар знакомого кулака.        Му Цин, откашляв кровь, громко возмутился: — Да ты охуел? — Сам охуел! Нахуя ты опять дёрнулся?!! — Я, вообще-то, защищался! — Я был рядом! Ты знаешь, что я не дал бы ей навредить тебе!Почему ты мне не доверяешь, тупица?!! — Как я могу доверять тому, кто никогда не доверял мне, — гортанно зарычал Му Цин, и если бы его глаза не были затуманены, взгляд, отправленный в его сторону, можно было бы описать как «смертельно ядовитый».       Демоница повержена, но у него ещё есть дела в этой деревне. Он стёр кровь с запястья рукавом, глубоко вздыхая. Ещё разбираться с этим ребёнком…       Он обессилено ударился лбом в стену домика, скрипнув зубами.  — Фэн Синь, — тихо позвал он.       Никто не отозвался.  — Фэн Синь, — позвал он громче, оборачиваясь.       Фэн Синь стоял рядом. Пальцами одной руки потирал веки, а вторые были сложены для заклинания духовного общения. — Я вызвал младших служащих своего дворца, — устало объяснил он. — Они помогут прибраться тут, ну, похоронить этих людей, и, кхм…       Му Цин махнул на него рукой. Отсутствие колкостей в какой-то мере описывало его благодарность, а в речах они оба никогда не были сильны. — Му Цин, — немного неуверенно позвал Фэн Синь. — Я устал. — Я знаю. — Это означает «отъебись», если ты не понял, — буркнул он, пытаясь уйти внутрь здания, будто собирался сам разобраться с судьбой бедной девочки, а не поручить это более умелым служащим. — Твою мать, да стой ты, — потребовал Фэн Синь, хватая Му Цина за раненное запястье.       Му Цин зашипел: — Больно, отпусти.       Фэн Синь молча потянул его на себя. Возможно, он сейчас поджимал губы и хмурился, как делал, когда чувствовал вину невесть за что. Му Цин не видел его эмоций, но чувствовал, как чужая духовная сила нежно касается раненного запястья. Рана затягивалась. — Ты… Хорошо справился сегодня, — Фэн Синь произнёс через силу, но даже так это звучало достаточно искренне.       Му Цин хмыкнул, закатив глаза. Это оказалось неприятным из-за недавно раненых глазниц. — А когда я вообще справлялся плохо?  — Заткнись, — буркнул Фэн Синь, не выпуская чужое, уже вылеченное, запястье.  — Что ж, ты исправил свою ошибку, — Му Цин кивнул на запястье, пытаясь вырваться. — Я пойду работать дальше. — Как же ты меня заебал, — буркнул Фэн Синь. — Взаимно.       Обменявшись язвительностями, Фэн Синь всё равно потянул руки к чужим глазам, Му Цин же наоборот пытался отпрянуть, но упирался в стену, поэтому просто мотал головой туда-сюда, избегая чужих рук. — Твою мать, да прекрати вертеться! — возмутился Фэн Синь, поймав чужое лицо. — Мне. Не. Нужна. Твоя. Помощь. — отчеканил Му Цин, скрипя зубами. — Так быстрее заживёт. — Я никуда не тороплюсь. И не хочу быть в долгу. — Да когда я хоть раз про долг заикнулся!        Фэн Синь злился, его духовная энергия, хоть и помогала взгляду проясниться, жгла так, будто ему вино лилось прям в глаза. И всё равно ощущать её в своём теле было приятно, крались мысли о том, что он, всё же, может иметь дополнительную опору кроме себя самого. Кому-то достаточно не всё равно на него, чтобы быть другом. — Ты тупой и упрямый баран, — ворчал Фэн Синь, дрожащими пальцами проводя по чужим сомкнутым векам. — Твоя небрежность по отношению к ранам меня бесит. — Уж какой уродился. Ну хватит уже, — Му Цин отодрал чужие руки от себя, и отошёл в сторону, отвернувшись и сложив руки на груди, будто обиделся на что-то неприличное. — Ты сам полез. Я ничего тебе не должен.       Фэн Синь вздохнул с вековой усталостью. — Обычно люди в таких ситуациях говорят «Спасибо за помощь». С муциновского языка это так переводится?       Му Цин так и не ответил.       Совсем скоро рядом замаячило куча народу – служащие Наньяна сумели привести с собой и служащих Сюаньчжэня. Вряд ли у них было много опыта в погребальных церемониях, кто знает, сколько времени это для них займёт, может несколько суток, может больше недели.       Фэн Синь вдруг заливисто засмеялся. У него всегда был какой-то позорно низкий порог в чувстве юмора, но сейчас Му Цин совсем выпал. — Ты слишком громко смеёшься, — пожаловался он, хотя вид его сложно было называть очень недовольным. — Ты!… Ахахах, Небесаа!!! То как ты перепрыгнул.. перепрыгнул демоницу с гордым «гоп», но гордого финала не получилось!! Хахахах, ты такой… божеее, лишь бы покрасоваться!       Му Цин закатил глаза, дёрнув уголком губ в странной эмоции, и ушёл.       Он довёл Лиан Юйхуа до ближайшей деревни самостоятельно. Возможно, в будущем она станет служащей в храме с тихим голосом, а может искусной бродячей заклинательницей с бойким нравом и колким языком. Му Цину было достаточно знать, что она в надёжных руках, а дальше всё дело её рук.