***Практика у Старателя***
Постучав в дверь и не дождавшись разрешения, я открыла ее и вошла в кабинет. В просторном кабинете за столом сидел герой номер 2. Он поднял на меня свой раздраженный взгляд. — Аоки Акира, — «очень дружелюбно» произнес он. — Здравствуйте, — я подошла ближе и села в кресло перед ним. — Сказал бы, что удивлен, но нет, — Старатель вернулся к бумагам, которые он разгребал до этого. — А жаль, люблю удивлять людей, — я без интереса разглядывала интерьер кабинета. — Они сами удивятся стоит только узнать твой характер, — усмехнулся он. — Язвите, — я прищурила глаза. — Не похоже на вас. — Я был удивлен, когда ты выбрала мое агентство. — Я здесь потому что Тодороки его выбрал, — я вальяжно расселась в кресле. — Шото?! — взревел Старатель, привставая со своего кресла, что я аж подпрыгнула на месте. — Не смей пудрить ему мозги! Не хватало, чтобы в его жизни присутствовала такая нахальная девчонка! — Ох, папочка печется о сыне? — я поддалась вперед, высокомерно улыбаясь. — Во-первых я здесь не из-за того, что по уши влюбилась в Шото, а во-вторых, даже если это и было так, то я бы не стала вас слушать. Да и согласитесь, что я сильна, и даже очень подхожу вашему сыну. От героя номер 2 за километр расходился жар, что у меня вспотел лоб. Но я не могла отступить. Никогда в споре я не уступаю оппоненту. Тем более тут такой случай. Старатель слишком печется о Шото, чтобы тот превзошел Всемогущего. Случайно подслушала разговор Тодороки и Мидории. Хм, а если его внимание переключить на себя? Тогда он и Шото оставит в покое. Судя по нему, он настрадался за детство, проведенное вместе со своим отцом. Старатель на секунду задумался, опускаясь обратно. — Может быть в твоих словах и есть доля правды. Он что-то зашептал себе под нос о соединении причуд и тому подобное, что я на мгновение ужаснулась. А не собирается ли он действительно сводить меня с Шото? — Тогда почему ты выбрала мое агентство? — герой номер 2 выбрался из своих мыслей и снова одарил меня своим вниманием. — Вы же наверняка заметили, что огонь — это только часть моей причуды? — я снова откинулась на спинку кресла. — Иначе бы вы не послали мне приглашение. — Ты права, — согласился он со мной. — Мне стало интересно, как Шото соединяет свои стороны причуды, вот поэтому я здесь. Может смогу чему-то научиться у него и возьму что-то у вас. Все же огонь я люблю в себе больше всего. Старатель довольно ухмыльнулся, возвращаясь к работе с бумагами. Я достала телефон из кармана и стала лазить в соц.сетях. Время тянулось медленно, и я порядком успела устать просто ждать. Через пол часа раздался стук в дверь, и после разрешения Старателя, в кабинет вошли. — О, Шото, заходи, — оживился герой номер 2, подходя к Тодороки. — Привет, — нехотя поздоровался парень. Весь запал Старателя пропал. Он снова стал серьезным. Мда. Из ранее подслушанного разговора можно сделать вывод, что отношения между ними не ахти. Ну как, Шото ненавидит своего отца. А вот что до Старателя… Не могу до конца понять его поведение в сторону Шото. Я задумалась над этим и не заметила, что Тодороки что-то говорил герою номер 2. — Хорошо, тогда переодевайтесь, нас ждет патрулирование, — бросил Старатель, повысив голос. Видимо, чтобы я услышала. — Переодевайтесь? — переспросил Шото. Теперь мой выход! Спинка кресла была достаточно высокой, что на первый взгляд нельзя было понять, что там кто-то сидит. Похоже Тодороки и не заметил меня. Я встала и повернулась к нему лицом. — Приветик, Шото, — я мило помахала ему рукой на что получила недовольный взгляд Старателя. — Аоки? — Тодороки может проявлять эмоции? Неожиданно. — Хотя то, что ты здесь не так уж и удивительно. Все же огонь… — А вот и нет, — бесцеремонно прервала я его. — Моя причуда — четыре стихии. Ну то бишь: огонь, воздух, вода и земля. Я перечисляла и загибала пальцы с довольным видом. Шото нахмурился. Он явно не ожидал такого поворота. Да, я скрывала в академии, что моя причуда — это не только огонь. Несколько раз я получила из-за этого от Аизавы-сенсея. Но выпросив индивидуальный план тренировок и разрешение, чтобы тренироваться дома, я смогла и дальше делать вид, что моя причуда — огонь. Я очень сильно умею убеждать. Вот все остальные как удивятся. Я решила что перед экзаменами все откроется. Ух, вот Бакуго будет в шоке. Уже представляю его лицо. — Но тогда почему… — А это уже тебе знать не обязательно. — Ты знал? — - Шото перевел взгляд на своего отца. — Догадывался, — уклончиво ответил тот. — На спортивном фестивале она использовала воздух с огнем, чтобы усилить пламя. — Правильно! — воскликнула я, хлопнув в ладоши. Старатель опять наградил меня своим тяжелым взглядом, но я лишь отмахнулась. Тодороки промолчал, по-новому взглянув на меня. Но все же с его лица не сходила маска безразличия. Раздражает. Я хотела заговорить, но герой номер 2 не дал мне. Он строго велел нам живо переодеваться и отправляться с ним на патрулирование. Я закатила глаза и поплелась в раздевалку.***
— Ты тогда сказала, что мне это не обязательно знать, — словно прочитав мои мысли озвучил Тодороки. — Так что, если твое мнение не изменилось, то я пойму. Тц. Слишком правильно. Почему бы ему не быть понастойчивей? Какой-то пассивный. Ну проскальзывает же иногда у него эта искра подобна его второй половине. Почему он всегда ходит, как ледышка? — Хм, давай уговор? — я обогнала Шото и встала перед ним, вынуждая его остановиться. — Я расскажу тебе про это, а ты взамен о том, что произошло у тебя с отцом. Идет? Я протянула ему руку. Тодороки задумался стоит ли мне рассказывать о том, что произошло. На самом деле часть его истории я уже знаю, но все же, когда рассказывают лично это воспринимается по-другому. Да и может он расскажет про свою мать. Тогда я не дослушала их разговор с Мидорией и улизнула в столовую, потому что не хотела быть пойманной. На пути в столовую я встретила Старателя. Грозный и серьезный мужчина. Навевал на всех в округе страх, но я его как такового не боялась. Не теперь. После слов Шото. — Хорошо, — неожиданно согласился Шото и пожал мою руку. Его ладонь была ледяной. Был большой контраст между жаркой погодой и его рукой. Этот холод распространился по запястью, но я даже не вздрогнула. Мы пожали друг другу руки и пошли дальше. Я на секунду задумалась с чего бы лучше начать, но ни к чему не придя решила, что как-то само получится. — Я всегда считала, что огонь отражение меня и моего характера, так что большую часть времени ходила с этой стороной причуды. Ну, конечно же, не забывала и про другие стороны, развивая их. Но огонь мне намного ближе. В средней школе я остановилась на нем, не показываю никому, что у моей причуды есть другие стороны. Мы продолжали идти в сторону моего дома. Солнце медленно клонилось к закату. Близился вечер. Тодороки внимательно слушал мой рассказ, не перебивая. — Может мне так было проще? Не знаю. В детстве меня бесили вопросы о моей причуде. А как, а что, а почему. Тц. Поэтому не проще было всем сказать, что моя причуда огонь? Так я и сделала. А, когда поступила в академию, то решила придерживаться старых правил. Хотя тут уже было где разгуляться. Столько новых людей и их причуды. Сильные и разнообразные. И никто не пристает с глупыми вопросами. Но поддерживать вид огненной девочки мне нравилось. Я решила сохранить свой секрет до лучших времен. Учитель Аизава был не в восторге. Мне от него доставалось. Но я уговорила его и спокойно теперь могу тренироваться дома. На практике я раскрылась тебе, а после уже и на экзамене все остальные узнали. Но вопросов все равно было не избежать. Если честно, то их я игнорирую до сих пор. Я не обязана им все рассказывать. С огнем я чувствую себя спокойно и уверено, поэтому я всегда его выбирала для выхода в свет. Я уже видела верхушку своего дома, но до сих пор болтала о своей причуде. Мне не хотелось молчать. Было комфортно. Я рассказывала то, что никому не говорила кроме своих близки. Поток слов так и лился из меня. Хотелось рассказать все-все. С самого детства, но я сдержалась. Это я вряд ли кому-то расскажу. То после чего я стала такой. Дерзкой, высокомерной и мало доверяю людям, предпочитая делать все в одиночку. — А когда я увидела, что у тебя причуда немного схожа с моей, почувствовала в тебе… родную душу? Хмм…. Или нет? Я не знаю, как описать то, что тогда почувствовала. Было странное ощущение. Шото так же, как и я придерживался одной стороны своей причуды по своим личным причинам. — В общем, не столь важно, — я махнула рукой. — Мне просто показалось, что у нас есть с тобой что-то общее и я могу довериться тебе. На самом деле у меня еще были на то причины, чтобы скрывать часть своей причуды. Ноги этой причины растут еще с детства, но, прости, я пока не готова рассказывать. Мы подошли к моему дому. Шото не проронил ни слова, обдумывая все сказанное мной. Мне стало неловко от затянувшегося молчания. Я переступала с ноги на ногу, оглядываясь на забор, окружавший территорию дома. — Ну в принципе это все, кратко, но по делу, — я попыталась улыбнуться, но не вышло. Взгляд Тодороки прожигал во мне дыру. Я закончила свой рассказ, но Шото тоже должен был мне кое-что поведать о себе. То, что меня интересовало. Их взаимоотношения с отцом. Но вот мы уже стоим у ворот моего дома, а всю дорогу мой рот не затыкался. Как же я люблю поговорить о себе все-таки. Но мне так было любопытно. Я не могла упустить такой момент. Когда еще выдаться шанс остаться с ним вдвоем? Он и так в школе отчужденный и ходит воды в рот набрав. А лезть к нему со своими расспросами, когда столько рядом ушей не хочется… поэтому в моей голове мелькнула мысль. Возможно это была самая глупая и безрассудная мысль, но по-другому не получается. — Зайдешь? — спонтанно предложила я, головой указывая на дом. Шото задумался, но мне не хотелось ждать. Может я поступаю эгоистично, но все-таки он же выделил свое время, чтобы проводить меня. Еще пол часика погоды не сделают, как говориться. Не дождавшись ответа от Тодороки, я схватила его за запястье и потащила за собой. Мы прошли через железные витиеватые ворота и очутились во дворе. Территория дома была приличной. На заднем дворе располагался бассейн, гриль и беседка. Передняя часть участка была усеяна клумбами с редкими видами цветов, небольшими деревьями и кустарниками, и небольшим фонтанчиком посредине. Вымощенная камнем дорога, огибала его с двух сторон. Простенько, но со вкусом. Хотя, как по мне, слишком много цветов, нооо не я за это отвечаю так что я просто приняла это как данное. Маме очень нравится, поэтому я не лезла со своими комментариями. — Добрый вечер, госпо… жа… — нас встречал дворецкий. Ёсиока на середине приветствия заикнулся, видя, как я за собой затаскиваю растерянного парня. Лицо Изэнэджи вытянулось, стоило ему обратить свое внимание на то, что я держала Тодороки за руку. Его глаза тут же заблестели. Тц. Не нравится мне это. Напридумывает еще себе чего-то, а я потом отдувайся. — Изэнэджи, это Тодороки Шото, — я представила своего одноклассника, отпустив его запястье. — Он любезно принял мое приглашение зайти в гости. — Добрый вечер, господин, — Ёсиока учтиво поклонился, чем вызвал у Шото большее недоумение и даже смущение. — Оставь свою официальность для гостей родителей, — я строго взглянула на дворецкого, плохо скрывая ухмылку. Ёсиока встрепенулся, тут же принимая свой обычный вид. Да, он уважал меня, называл госпожой, но это была формальность. Он давно стал членом нашей семьи, как и Кондо. Поэтому я не любила, когда они так лебезили передо мной. — Мы если что будем в гостиной. Ужин можешь подать туда. Ты же голоден, Шото? — я оглянулась на парня. — Не отказался бы, — отозвался он, как-то сдержано. — Что предпочитаете на ужин? — Ёсиока все не отставал от нас. — Я буду рис карри, а Шото… — я вновь вопросительно посмотрела на него. — Просто скажи, чтобы ты хотел, а то он от нас не отстанет. Изэнэджи оскорбленно вздохнул. Я скинула свои кроссовки и в одних носках двинулась в гостиную. Шото повторил за мной. За нами засеменил Ёсиока, все еще ожидая ответа Тодороки. — Я бы хотел холодную собу. — Отлично! — мы вошли через большие дубовые двери в гостиную. — Сумки можешь кинуть сюда. Я указала рукой на массивное кресло, и Шото скинул туда наши сумки. Сама же я плюхнулась на диван, вытягивая уставшие после долгой прогулки ноги. Тодороки опустился рядом. — Чай, может кофе? — Ёсиока топтался в дверях. — Или может что по крепче, — внезапно раздался голос Кондо. Масаши словно из-под земли вырос. Он плавно проплыл мимо дворецкого под его уничтожающий взгляд. — Масаши! Ты что такое говоришь?! — возмущался Изэнэджи. — Они же еще дети. Совсем ума лишился на старости лет? — Ох, вспомни себя в их годы. Словно ты был паинькой, — Кондо заговорщицки подмигнул мне, от чего с моих губ сорвался смех. — Я смотрю ты уже пришел в себя после моих шуточек. Кондо подошел к нам со спины и обнял меня и Тодороки за плечи. — А твои планы я надеюсь закончились только тем, чтобы поглазеть? — какой острый язык, мне нравится. — Ну как видишь пока да, — я многозначительно кивнула в сторону Шото. — Впереди еще весь вечер. — Ах, ты какая шалунья! — Кондо оторвался от нас на столько резко, словно обжегся. — Не шути такие шутки со стариком. — Я подумаю. А теперь пшли прочь от сюда, — я приняла грозный вид и махнула рукой в сторону выхода. — Хах, слушаюсь и повинуюсь, госпожа, — Кондо отвесил мне шуточный поклон и оставил нас, а Ёсиока тихо ретировался на кухню передавать наши предпочтения. Хм. Надеюсь он все же не глупый и принесет нам чая. Так, я всех выпроводила, теперь можно вернуться к разговору с Шото. Я повернулась к нему и наткнулась на его пристальный взгляд. — Ты чего так на меня смотришь? — я наклонила голову набок. — Ты смеялась, — краткость сестра таланта. — Пять за наблюдательность. — Нет, ты была искренна. Это не то, что в академии. Там ты лишь носишь маску. Тц. И как он все замечает? Хотя сам Тодороки тоже в Юэй не показывает настоящих эмоций, постоянно скрываясь под маской безразличия. — Допууустим, — протянула я, косясь на Шото. — Извини, что так внезапно затащила тебя к себе домой. Но у нас с тобой был уговор. Свою часть я выполнила. Теперь твоя. Я слишком любопытна, уж прости. Поэтому не смогла ждать следующего раза. Если что, Кондо отвезет тебя потом домой. Можешь написать родным, чтобы не волновались. Шото кивнул и достал телефон из кармана джинс. Он быстро напечатал сообщение и положил смартфон на журнальный столик. Я была вся в нетерпении. Возможно, это может показаться грубо, что я лезу в его жизнь. Настаиваю на том, чтобы он мне что-то рассказал. Но Тодороки сам согласился на мои условия, а значит он мне доверяет. Я устроилась поудобнее на диване, полностью обращая свое внимание на Шото. Он же в свою очередь смотрел в окно на заходящее солнце. Свет от лучей пробивался через стекло и отражался в его глазах. Они стали похожи на два драгоценных камня, переливаясь разными цветами. На лице Тодороки залегли тени, стоило ему только начать, а глаза потухли. Несмотря на то, что часть уже его истории я слышала, точнее подслушала, я все равно впитывала в себя все, что он говорил. Шото рассказал про свое детство, точнее, что его не было. Он провел его за тренировками с отцом. Старатель заставлял его, мучал, изнимождал вечными тренировками. Он не давал своему сыну играть со своими сестрой и братьями. Жажда героя номер два превзойти Всемогущего вылилась в то, что он заключил брак ради причуд. Он долго добивался идеального творения, которое превзойдет Всемогущего. И вот появился Шото и его жизнь стала принадлежать Старателю. Говоря про своего отца, лицо Тодроки исказилось яростью. Он ненавидел его, презирал. Шото плавно подошел к теме того, откуда у него появился шрам. Он говорил словно нехотя, но все же рассказывал. Тодороки рассказал про свою мать, что сколько он себя помнит, она всегда плакала. — Твоя левая сторона ужасна, сказала она и плеснула в меня кипятком, — на этих словах мое дыхание прервалось. Я закрыла рот рукой, ужаснувшись. Как родная мать могла так поступить со своим ребенком? — Она была доброй и заботливой. Всегда поощряла мое стремление стать героем, — в его глазах проскользнула нежность, стоило ему только вспомнить свою маму. — Но постоянные оскорбления моего отца, сломали ее. Она стала психически неустойчивой. Однажды она не выдержала и случилось это. Он показал на свой ожог. В груди перемешалось множество эмоций. Я не знала, что чувствовать. Представив, что мог испытывать в те моменты Шото, на моих глазах навернулись непрошенные слезы, а в горле встал ком. — Я не виню ее, это все виноват мой отец, — сквозь зубы проговорил Тодороки. Чертов Старатель! Довел свою жену до такого состояния. Эгоист! Думал лишь о том, как превзойти Всемогущего, а в итоге пострадала его семья, но ему было плевать на это. Вот почему Шото такой закрытый в себе, без эмоциональный. Я отвернулась, чтобы Тодороки не увидел, как по моей щеке скатилась одинокая слезинка. Меня разрывало изнутри. Презрение к Старателю возросло. Я знала, что чтобы достичь своих целей нужно идти вперед несмотря ни на что. Но не такими же способами! Да и эта цель… она же просто цинична. Зачем так поступать с родными людьми? Мать Тодороки возможно даже смогла полюбить Старателя. А он так обошелся с ней. Уму не постижимо. В голове всплывали воспоминания с моими родителями. То как папа смотрел на маму. С какой теплотой и благоговением. Их отношения всегда вызывали у меня восторг. Столько лет прожить вместе, но все так же любить друг друга. Они каждый день проводят вместе, но не устают от общества друг друга. Они вместе получают новые ощущения. Возможно из-за этого между ними до сих пор бушует огонь чувств. Шото закончил говорить. Он был поникший. Видимо из-за того, что ему снова пришлось окунуться в детство и пережить это. Хоть и не физически, а просто эмоционально. Но даже это требует сил. Мне хотелось его поддержать. Именно поддержать, а не жалеть или сочувствовать. В этом смысла не было. Вряд ли ему нужны были жалкие слова утешения. Когда тебя кто-то жалеет, ты чувствуешь себя слабым и никчемным, а Шото не такой. Пока не передумав я дернулась вперед, заключив в объятия Тодороки. От неожиданности он вздрогнул, откидываясь на подлокотник. Теперь мы распластались на диване вдвоем. Я прижалась к Шото, уткнувшись в его рубашку и сжимая в своих объятиях. Он неуверенно положил свои руки мне на спину. Щекой я ощущала его размеренное сердцебиение. От тела Тодороки исходило тепло, окутывающее меня. Мне было уютно. Так мы пролежали несколько минут. Шото перебирал мои волосы пальцами. Это действие меня вводило в транс. Мне хотелось верить в то, что ему стало немного лучше и он не чувствует той опустошенности, что была отражена на его лицо до этого. Я приподнялась, чтобы посмотреть на Тодороки. Он выглядел расслабленным и умиротворённым. Ни злобы, ни печали. Слабая, едва заметная улыбка тронула его губы. Мне нравилось… Может уже не стоит отрицать сей факт? В гостиную вошел Ёсиока, неся в руках поднос с ужином. Увидев нас в такой провокационной, по его мнению, позе, он отвел взгляд и кашлянул. Я нехотя оторвалась от Шото и приняла сидячее положение. Изэнэджи выставил перед нами на журнальный столик тарелки с едой. От них исходил потрясающий аромат, расходившейся по всей гостиной. Так же он быстро разложил приборы и салфетки. После чего через несколько минут принес еще кружки и чайник с горячем чаем. На это раз он решился ограничиться черным чаем с мятой и смородиной. Вдруг Шото не будет в восторге от моих предпочтений зеленого чая. Получив от меня благодарность, он удалился. — Прости, я не сильна в проявлении эмпатии, — я виновато улыбнулась. — Просто я подумала, что тебе вряд ли нужно будет сочувствие. То, что прошло уже не исправить. Так что… — Все хорошо, спасибо. Это было даже больше, на что я мог рассчитывать, — заверил меня Шото. Вот как… И все же мне ни капельки не стыдно или не неловко от того, что я сделала. Считаю, что я поступила правильно. — Предлагаю переключиться с грустного на вкусную еду и что-нибудь посмотреть, — предложила я, подавая Тодороки его тарелку с собой и столовые приборы. — Спасибо. Я взяла валявшийся радом на диване пульт и включила телевизор. Пощелкав каналы, я поняла, что ничего путного не идет. Поэтому остановилась на каком-то канале, где шел фильм, вроде это была комедия, и принялась за свой ужин. Кусочки мяса таяли во рту, обволакиваемые густым соусом. А вот рис был не доварен. Как раз как я люблю. Мы с Шото молча уплетали свой ужин, смотря глупую комедию. За окном опустились сумерки. Первые звезды появились на небосводе. Фонари зажигались вдоль дороги. Последние лучи солнца скоро скроются за горизонтом и ночь войдет в свои права. Где-то в доме были слышны недовольные высказывания Изэнэджи. Видимо кто-то из прислуги опять накосячил и теперь испытывает на себе весь гнев нашего дворецкого. Жаль, конечно этого беднягу. Ёсиока в гневе — это проблема вселенского масштаба. Опустошив свою тарелку, я с довольным видом поставила ее обратно на стол и принялась разливать заварившейся чай. Тодороки тоже доел ужин и хотел было встать, чтобы унести наши тарелки, но я его остановила. — Брось, Ёсиока потом все заберет, ты же здесь как гость. Тем более у нас еще остался чай. Держи, — я протянула ему кружку. — Только осторожно, она горячая. Он принял ее из моих рук и с помощью своей причуды немного остудил чашку. Я похлопала глазами на то, как Шото идеально контролирует свою причуду. Он аккуратно отпил чай. — Ну как? — поинтересовалась я. — Вкусный. — А то, я сама выбирала его, — гордо произнесла я. И мы снова замолчали. Но в этом не было никакой неловкости. Я ощущала себя свободно и комфортно. Поджав под себя ноги, я медленно отпила чай. Жидкость теплотой разлилась внутри, оставляя сильное послевкусие мяты. На телевизоре мелькали картинки фильма. Главный герой прибывал в весьма курьезной для него ситуации, но у меня это не вызвало смеха. Выпив половину кружки, я поставила ее на журнальный столик. Усталость накатила неожиданно, стоило только расслабиться. В гостиной стоял полумрак, лишь свет от телевизора немного освещал нас с Шото. Меня начало клонить в сон. После сытого ужина и в приятной компании, я расслабилась. Я склонила голову набок и прикрыла на секунду глаза. (Для полного погружения в атмосферу рекомендую включить предложенную песню Black sea — Natasha Blume) Внезапно я ощутила руки Шото на своей талии. Его горячее дыхание обожгло мне шею, и я застыла. Когда он успел так близко сесть? Он нежно прикоснулся губами к месту под ухом, прижимая меня к себе. Я распахнула глаза и не веряще уставилась перед собой на включённый телевизор. Мозг отказывался верить в происходящее, но ощущения не давали себя обмануть. Сердце забилось чаще, а по телу пробежались мурашки. Тодороки продолжая целовать мою шею, развернул меня к себе. Я не воспротивилась. Развернувшись к нему лицом, я оказалась сидящей на коленях у Шото. Его губы были в нескольких сантиметрах от моих. Мозг скандировал, чтобы я ничего не делала и отстранилась. Но я выключила здравый смысл и поддалась ощущениям. До сих пор не принимая происходящее, я чуть поддалась вперед, но Тодороки меня опередил. Он накрыл мои губы своими вовлекая в поцелуй. Поцелуй был медленным и сдержанным. Он неуверенно смаковал мои губы. Его руки принялись исследовать мое тело. По венам растеклось возбуждение. Я не могла противиться этому внезапному порыву. Я сильнее прижалась к широкой груди Шото, а его ладони заскользили вниз с талии к бедрам. Остановившись, он сжал мои бедра, заставляя меня ахнуть от неожиданности. Оторвавшись от его губ и подняв глаза на Тодороки, я увидела его довольную усмешку. Ему это понравилось? Глаза Шото потемнели от испытываемых чувств, и я явственно ощущала его возбуждение. От этого внизу живота затянулся узел. Я, не колеблясь, снова прикоснулась к его губам, только на это раз углубив поцелуй. Одной рукой я зарылась ему в волосы, а другой — сжала плечо, впиваясь короткими ногтями в кожу через рубашку. Поцелуй стал быстрым, головокружительным и пылким. Внутри меня бушевал ураган эмоций. Ладонь Тодороки скользнула вверх, подцепляя мою рубашку. Он недовольно выдохнул мне в губы, пытаясь снять с меня ее. Не выдержав я оторвалась от Шото и спешно избавилась от предмета одежды, оставшись в черном топе. Я положила ладонь ему на грудь, не сильно пихая, чтобы Шото откинулся назад. На моих губах застыла предвкушающая улыбка. Я осматривала его, сидя на нем сверху. Тодороки жадным взглядом смотрел в ответ. Теперь его глаза светились. Он тяжело дышал, а его рот был приоткрыт. Волосы растрепались и немного падали ему на глаза. Он выглядел манящим… Под его пристальным взглядом, я специально дразняще медленно стала расстёгивать его рубашку. Пуговку за пуговкой. С минуту я его мучала так, но все же расстегнула полностью эти злосчастные пуговицы. Кончиками пальцев я прикоснулась к его груди после чего плавно повела вниз, изучая его тело и визуально и тактильно. Годы упорных тренировок дают о себе знать. Я остановилась рукой на его животе, после чего убрала, задев пальцами ремень на штанах. Все это время Шото смиренно ждал, но терпение видимо у него кончилось. Он схватил меня одной рукой за талию, а другой — за запястье, резко переворачивая. Я оказалась прижатой спиной к дивану. Шото нависал сверху надо мной, стоя на коленях между моих ног. Мы сменили позиции. Теперь была его очередь дразнить меня. Я нервно сглотнула, не зная чего ожидать. Хотя догадывалась, что мне это скорее всего понравится. Может даже очень. Шото наклонился ко мне, все еще держа мое запястье в своей руке рядом с моей головой. Мои волосы раскинулись на диване, образуя красное пятно. Он мимолетно коснулся моих губ после чего спустился к шее. Тодороки прокладывал дорожку от подбородки и ниже короткими поцелуями. Остановившись на шее, он прикусил кожу. С моих губ непроизвольно сорвался стон. Шото блаженно прикрыл глаза, зализывая место укуса. Боже, что с ним происходит? Что происходит со мной? Его действия, присутствие, запах сводили меня с ума. Его прикосновения такие нежные и чувственные вызывали дрожь по всему телу и дурманили разум. Я полностью отдалась моменту, наслаждаясь каждой секундой. Тодороки спускался ниже, так же остановившись на моем открытом животе. Он принялся языком вырисовывать невидимые узоры, заставляя меня выгнуться ему навстречу. Его пальцы проходились вверх-вниз по моей ноге. Внутри меня воспылал огонь. Все мое тело охватил неведомый жар. Я оттянула волосы Шото, заставляя его вернуться к моему лицу. Он вжался в меня своим телом, и я закусила губу, отворачиваясь и борясь с желанием. Грудь часто вздымалась от переполняемых чувств. Тодороки властным движением развернул мое лицо за подбородок обратно, заставляя смотреть ему в глаза. Он был таким прекрасным и соблазнительным. Внезапно я ощутила, как мой жар исчезает, а на его место приходит прохлада. Шото отстранился от меня, непонимающе оглядывая мое тело. Я ощутила пустоту после того, как Тодороки отпустил меня. — Акира? — где-то на фоне я услышала голос Шото. Но вот же он передо мной. Только его губы не двигались почему-то. Вдруг перед глазами все поплыло, а комната закружилась, и я провалилась во тьму.