Шах и мат

Пальцы немного нервно сжимают ткань рукавов темно-фиолетовой большой толстовки, руки скрещены на груди, показывая, как некомфортно сейчас их хозяину. Чонгук обводит взглядом всех присутствующих, пытаясь по внешним признакам определить наиболее сильного соперника. Стены большой главной комнаты двухэтажного коттеджа украшены неброскими картинами, на полу стоят горшки с растениями, сквозь окна, простирающиеся от потолка до пола, видно внутренний двор и темное небо, начинающее покрываться блеском далёких звёзд. Все приглашенные сидят вокруг невысокого деревянного столика, на котором стоит лишь ваза с искусственными цветами. Четыре парня и четыре девушки. В другой части просторной комнаты располагаются операторы, настраивающие специализированные камеры для съемки, постановщики, проверяющие свет, организаторы и стафф. Похоже, они решили устроить из этого полноценное шоу. Пару месяцев назад Чонгук ради интереса поучаствовал в олимпиаде в своем институте, обыграв нескольких студентов со старших курсов, потом взял почетную грамоту на городском этапе, а там и до областного недалеко. Шахматам его учил ещё деда, всем сердцем любивший эту интересную, на первый взгляд не цепляющую игру. Он в свое время ловко обходил всех сверстников, ставя шах и мат в несколько ходов. — Двигать фигурки по доске — это целое искусство, внучок, — говорил он тогда рассматривающему выточенного мужчиной из дерева коня Чонгуку. Даже сейчас, когда прошло уже несколько лет со дня похорон любимого родственника, он хранит ту резную доску дедушки, расписанную его заботливыми морщинистыми руками и покрытую трещинками времени, оплетающими ровные черные квадраты на поле. Но, блять, Чонгук до сих пор недоумевает, почему он, немного поиграв в шахматы против людей с типичными репликами "а как ходит пешка?", сейчас сидит среди совершенно разных с виду людей и собирается бороться за золотой кубок страны. Вот их явно не обойти простыми ходами и конструкциями действий. Что ж, финальный этап обещает быть интересным. Организатор, выступающий от лица лучшего университета страны, кратко объясняет, что всё это будет круглосуточно записываться на камеры и выпускаться на телевидение в виде шоу про студентов-гениев, борющихся за главный приз. — Вы совершенно не ограничены в общении или передвижении по вашему общежитию, свободно гуляйте, играйте и развлекаетесь, пока вы здесь. Всё это оплачивает государство, мол, мы должны привлечь внимание подрастающих умов к настольным играм, развивающим мозг, и так далее. — Чонгук смотрит на столик, стоящий в центре, не отрывным взглядом, выныривая из своих мыслей, только когда миловидная девушка, сидящая на кресле справа, прикасается к его руке. — Эй, сейчас будет самое интересное, — она шепчет ему и дружелюбно улыбается, смотря на Чонгука. Тот слегка краснеет от такой, эм...заботы? Никто, кроме нее, не обратил на парня не малейшего внимания. Или Чонгук так думает. — Всё шоу будет длиться, по расчетам, около недели. Список боёв уже составлен, но ради интриги будет озвучен по ходу вашего здесь прибывания. Правила просты: выигрываешь — проходишь дальше, проигрываешь — отправляешься домой. Всё понятно? — мужчина чуть приподнимает бровь и опускает взгляд на свой планшет, листая, похоже, какой-то список, — Ах, да. Единственное, что изымается кроме запрещенки, это телефоны. Они уже сданы, как я понимаю? — Да, — статный парень, сидящий чуть поодаль ото всех, похоже, решает с самого начала взять инициативу лидера на себя. Его точеное лицо выражает лишь скуку и безразличие ко всему происходящему. Чонгук, засмотревшись на красивый, чуть высокомерный разлет густых бровей, ловит на себе ответный тяжелый взгляд из-под длинных ресниц. Глаза пугают своей темной зияющей бездонностью. Парень усмехается уголком губ, переводя взгляд с чуть смущённого Чонгука на организатора. — И так, — он хлопает в ладоши, — на сегодня всё. Собираемся завтра утром в главном зале, а пока можете посмотреть дом и познакомиться. Это здание полностью ваше, мы с командой находимся через дорогу. Если вдруг что, звоните, пишите, стучите в окна и двери. — он что-то помечает в планшете, после продолжая свою речь, — И последнее, нужно сегодня заснять это что-то типа лотереи. Так как комнаты рассчитаны на двоих, выбирать будем по бумажкам. Кто-то из стаффа приносит неглубокую шляпу и оставляет ее на столике. Организатор обводит всех присутствующих взглядом, уходит из кадра и даёт команду начать съемку. Первый тянет "тот парень с глубокими глазами", как окрестил его Чонгук, доставая свёрнутую бумажку. Шляпа проходит по кругу, парень тянет фант и ставит ее обратно на стол. Внутри нарисовано зелёное сердце. Чонгук чуть хмурит брови, движением головы откидывает отросшую черную челку и поднимает глаза на всех остальных, находящихся в замешательстве. Только мужчина напротив смотрит прямо на него, не отрывая глаз. Он поднимает свой смятый кусок листа и поворачивает двумя пальцами к Чону, заставляя всех замереть и вопросительно посмотреть на желающего сжаться под чужим давящим взглядом парня. На обрывке бумаги красуется такое же зелёное сердечко. Что ж, шоу начинается.

***

— Проснись и пой, принцесса. — над ухом раздается хриплый голос только-только проснувшегося Тэхена. Чонгук, сбивший ногами во сне всё одеяло на пол, лежит в одних трусах и отрицательно мычит, мило жмурясь от яркого света. Черт бы побрал эти окна! Тэхен задумчиво смотрит на часы, стоящие на тумбочке у кровати Чонгука в их комнате, и усмехается. Через минуту на дремлющего парня выливается холодная родниковая вода, которую рано утром принес стафф. — Тэхен, блять! Ебаный ты в рот пидорас, зачем так делать-то! — Чонгук вскрикивает, резко раскрывая глаза и пытаясь подняться. Старший кладет тяжёлую руку на голую поясницу, покрывшуюся мурашками из-за стекающей по спине воды, и надавливает, удерживая того на месте. Чонгук брыкается, громко матерясь и пытаясь убрать мокрые волосы, повисшие как сосульки на его лице. — Ну-ну, разве принцессам можно так грязно выражаться? — вторая большая ладонь шлепком обжигает молочную ягодицу младшего, на которой расцветает красный след. — Тэхен, блять! — второй шлепок. — Ну, Тэ! Попа младшего очаровательно краснеет, заставляя старшего зависнуть на красоте мягкой приятной кожи под ладонями. — Ладно, ладно я понял, Тэ! Прости, я больше не буду так говорить про тебя... — Чонгук тушуется, сам не понимая почему, опять отдает власть над ситуацией мужчине, практически подчиняясь ему. За пять прошедших дней он понял — Тэхен сильнее всех присутствующих здесь вместе взятых. Первым же вечером они познакомились со всеми участниками, выпив по бокалу сухого вина и шампанского. Все ребята показались Чонгуку необычными и совсем разными. Но лишь на первый взгляд. Намджун-хён, умный и практичный человек, был довольно приветлив ко всем, активно вливаясь в разговор, только на следующее же утро раскрывшись с другой стороны, когда Тэмин, с которым тот сыграл самый первый шахматный бой, почти выбежал из отдельного оборудованного помещения для шахматных игр в слезах, задыхаясь и желая спрятаться как можно быстрее. Чуть позже парень, собирая вещи и утирая всё не успокаивающиеся слезы, собирающиеся на кромке нижних ресниц, расскажет о том, что Намджун сторонник подавляющих противника морально стратегий и молчаливого напряжения во время игры. Так, вечером первых суток они остались без одного противника. На следующий день Йеджи, девушка, подмигнувшая ему тогда, с криками и руганью перевернет шахматную доску с оставшимися на ней фигурами, услышав от Джинни, болтливой и несносной соперницы: — Шах, моя дорогая. Она уедет вечером второго дня, накинув на голову капюшон черной огромной кофты, пряча заплаканные глаза. — Йеджи... — Чонгук, сидя в библиотеке и проводив взглядом из окна второго этажа севшую в такси девушку, тихо заговаривает с Тэхеном, стоящим у огромного стеллажа и водящим длинным аристократическим пальцем по толстым пыльным корешкам книг. Старший был не таким уж и общительным, но внимательным слушателем и довольно приятным человеком. Он оказался единственным из всех ребят, с кем Чонгук чувствовал себя расслабленно и будто бы доверял, толком не познакомившись даже. Он нашел общий язык с Тэхеном, в отличие от остальных. Они вместе дурачились, смеялись и шутили, быстро начав как-то сближаться. И даже это прилипшее "принцесса" из уст Тэхена не казалось больше оскорбительным. — Почему принцесса? — Ферзь — самая сильная шахматная фигура. А ты пока что ещё растешь, принцесса, но когда-нибудь обязательно станешь королевой. — Йеджи была неплохой. Она помогла мне сосредоточиться на словах организатора, ну, вчера. Она приготовила нам рамен утром ещё...вкусный, — младший поднимает взгляд на присевшего рядом Кима. Тот спокойно кладет одну ладонь на бедро Чонгука, второй поглаживая выбранную книгу с почти прогнившим корешком. Эта тактильность со стороны Тэхена парня, почему-то, совсем не напрягала. Тот мог касаться, возможно, в более развратном ключе, но Чонгук не хотел отодвинуться или сбежать. Ему было приятно. С Тэхеном было приятно всё, и это часто не давало покоя младшему. — Может, она и была доброй, хорошей и так далее, но она проиграла, Чонгук, — Иногда младший просто поражался тому, как легко говорил мужчина о таких вещах. — Но это ведь несправедливо! — в парне вдруг вспыхнуло сочувствие доброй девушке, — Почему добрая Йеджи должна уехать, а Джинни, буквально манипулирующая соперником и постоянно отвлекающая своей болтовней, должна остаться? Чонгук почти подскочил с диванчика, стоящего в библиотеке, от негодования. Его глаза заострились, пылая гневом, кончики бровей опустились вниз, показывая его раздражение. Тэхен лишь чуть хлопнул по бедру, негласно то ли прося, то ли приказывая сесть обратно. — Несправедливость — это наша жизнь, Чонгук. Йеджи проиграла, значит выбыла. Джинни победила, значит осталась. — Чонгук на это только грустно вздыхает, — Тем более не забывай, что почти все здесь дети богатых родителей. Даже если бы Йеджи смогла сдержать свой гнев и злость, победил бы тот, у кого хрустящих купюр в кармане больше. А это не Йеджи. Тэхен успокаивающе погладил его бедро, скрытое под тканью джинс. — Это шахматы, принцесса. Здесь либо ты, либо тебя. На третий день Чонгук играл с Минни, боязливой и закрытой девушкой. Во время боя она довольно зашуганно смотрела на парня, передвигающего свои фигуры по полю. Похоже, из-за волнения она неосознанно поставила себя в уязвимую позицию жертвы и сама добровольно ему поддалась. Что ж. Его первая игра прошла тихо и довольно спокойно, это не могло не радовать. Но позже произошел бой, заставивший всех зрителей и участников окончательно определить самого сильного из игроков. Хонджун, игравший против Тэхена, спустя два часа непрерывного сверления мозгов со стороны молчащего мужчины почти поставил ему шах, но в ответ на свою самодовольну рожу получил лишь: — Шах, — пальцы, плавно обхватившие верхушку вдруг оказавшегося почти под носом противника ладьи, заручившейся поддержкой ферзя, переставили фигуру на место короля, сдвигая того с поля, — И мат. Никто так и не понял, в какой момент Тэхен успел обмануть противника, ошалело уставившегося на него. Вечером этого же дня шахматы стали самой популярной игрой в мире, а Ким Тэхен занял лидирующее место среди знаменитых шахматистов. Сколько бы Чонгук не расспрашивал старшего об этом трюке, тот лишь отвечал, что "это ловкость рук и ума, не более, принцесса". К тому моменту их отношения несмотря на время стали ещё более близкими. Шутки с флиртом явно становились не шутками, а доминирующая лидерская черта Тэхена проявлялась всё больше. Тот мог, как утром пятого дня их прибывания здесь, просто взять и легко отшлепать младшего за мат из чужих пухлых губ, который так не нравился Тэхену в реальной жизни. Или обнять его со спины на глазах у всех, усадить к себе на колени, находясь под объективом камер. Чонгук очаровательно краснел, слегка шлепая Кима по плечу, выражая свой протест чисто для вида, на деле же каждый раз чересчур возбуждаясь от этой лёгкой грубости. Да, Чонгук кинковал и не мог справиться с этим. Ну а что делать, когда у него член до сих пор встаёт от самых невинных ласк, а щеки краснеют от мягкого шлепка горячей ладони по попе? Наслаждаться пребыванием на этом шоу, так наслаждаться по полной. Так, утром шестого дня их осталось четверо.