Доминик пытался её спасти.
Правда пытался. Он бежал со всех ног поднимаясь в неизвестную многоэтажку, снося дверь с петель где уже лежала полуживая Кэтрин. Но было уже поздно. Кэт не была в сознании, они с Бейкерами поздно спохватились, поздно поняли что Оушен сделает всё что бы отомстить за себя. И он сделал, накачал девушку, наркотиками и заставил гнить в этой комнате далеко за городом.
Он пытался её вытащить, пытался вколоть Налоксон.
И у него почти получилось. Но его ждал провал. Доминик автоматически набрал номер Ходжа, он молился всем богам за её жизнь, пускай заберут его, но она будет жить.
Но было уже поздно. Она не дышала. Пульса не было. Но он же успел. Он
почти успел. Оставалось немного. Но он всё проебал. Как всегда.
Доминик плохо помнит что было дальше. Он не помнит, как приехали люди Ходжа, врачи, которые могли спасти её, он не помнит, как её погружали в машину, он не помнит, как вернулся домой. Он вообще, мало что помнил. Всё было как в тумане. Как в чёртовом фильме ужасов, где он — главный герой, на которого создатели выльют больше всего испытаний. И ради чего? Да, только для того, чтобы он стал сильнее. Только и всего.
После этого, ему часто снились кошмары. В них, он постоянно видел Кэтрин, её неестественно бледную, почти синеватую кожу и пустой взгляд. Она тянула к нему свои длинные пальцы, только теперь на них не было привычного розового лака, и пыталась схватить его за край футболки, а после — утащить за собой, вот только у неё не получалось, потому что Уоррен в этот момент постоянно просыпался в холодном поту. После пары-тройки бессонных ночей, и постоянных криков во сне (если всё же удавалось заснуть), Лиз посоветовала ему сходить к психологу.
«Я волнуюсь за тебя, Дом, мы все её потеряли, я знаю как ты любил её. Но ты убиваешь себя, так нельзя», — говорил она, заставляя Доминика несколько нервно усмехаться. Если бы хоть немного волновалась, непременно спросила бы, почему её друг не может заснуть, а не отворачивается, направляя к тупым докторам, которых Доминик терпеть не мог ещё с детства.
***
На похоронах немноголюдно. Не многие решили придти и отправить Кэтрин Хилл в последний путь. Доминика всегда удивляло, сколько же человек носит масок, в зависимости от ситуации. Когда Хилл была жива, вокруг неё всегда было много народу, все поклонялись ей, как снежной королеве, каковой, она по мнению Доминика и являлась. Возле её могилы стояли самые близкие, братья Бейкеры, Лиз, её партнёр по фигурному катанию, Тейт, их тренер Елена и Эндрю. Человек который заменил ей отца. Молчание больно било по сердцу, одинокая слеза стекала по лицу Уоррена, он не уберёг её, не спас, хотя так обещал отдать жизнь за её благополучие.
***
Доминик стоит прямо возле могилы, закуривая, уже наверное десятую сигарету за этот час. Вообще-то, он не собирался сюда приходить. Но всё равно, что-то тянуло его в это место, и он не мог этому противится. Возможно, чувство сожаление. Ведь он не спас её тогда. Да, теперь он говорит это без идиотского «почти». Потому что понимает, слово «почти» не уместно здесь. Ведь он не успел. Не спас. Вытащил её слишком поздно. И никакое «почти» это не изменит. Никогда. Печально, не правда ли?
— И чего ты добилась этим, милая? — присаживаясь на корточки, спрашивает Доминик.— Почему не могла немного потерпеть и подождать? Я бы увёз тебя, спрятал от него, от твоего прошлого. Но ты пошла к нему на встречу, зачем Кэтрин?
В ответ была лишь гробовая тишина. Только шорох листьев и дуновения ветра нарушали её, не позволяя Доминику окончательно сойти с ума. Он просидит там ещё какое-то время. Пока сторож кладбища, во время обхода не заметит его и не прогонит, угрожая вызвать полицию. Блондин поплетётся домой и попытается заснуть. Без снотворного, которое уже давно не помогает. И на этот раз, он не будет препятствовать бледным рукам, которые с силой тянули его за футболку. Наоборот, он поддастся ей. Позволит себя забрать. Навсегда.
